23

Незаметно проскочила, теперь уже в новых заботах, унылая городская зима.

Календарная весна давно наступила.

Но сырой неряшливый апрель, как раздраженный сантехник в спецовке, пришел – раз уж вызывали – и встал в дверях, не пуская в дом солнце.

Как-то этими длинными тусклыми днями, в которых без литра кофе невозможно выжить, Галина, позволив себе взять в работе десятиминутную паузу, неожиданно подумала о диковатой правде своей новой жизни.

Сегодня они с Мигелем запланировали пойти на вечеринку. Бестолковую и шумную вечеринку, которую устраивала одна чрезмерно болтливая девица из крупного рекламного агентства.

Бывший муж кое-чему научил: например, в обязательном порядке поддерживать потенциально полезные социальные связи.

Но была еще одна причина, по которой Галина стремилась попасть к этой крикливой и кичливой, отзывчивой только к лайкам собственных фоток публике.

Причину эту она поняла внезапно.

С какого-то момента отношений с Мигелем в ней поселилась острая потребность ревновать.

Ее, совсем не на шутку, это заводило.

После того как прошедшей зимой она целых три дня дулась и устроила ему сцену, упрекая в лицемерии и бездушии по отношению к ней в присутствии той красивой клиентки, у них снова случился болезненный, исступленный секс в ее рабочем кабинете.

Нежность и ласки остались дожидаться дома, в ее кукольной, с розовым бельем, постели.

Став уже привычными, они все меньше воодушевляли ее кубинца.

Но вот шелестел где-то рядом подол нарядной юбки, мелькали зубки в помадном оскале, резал уши чужой призывный смех.

Танцовщицы клуба, клиентки, случайные знакомые с вечеринок, безымянные девушки в магазинах – с каждым разом Галина извращалась в своей ревности все сложнее и тоньше.

Она не столько обвиняла Мигеля в мужском кокетстве, сколько предъявляла ему свое чувство, задетое игривым чужим локотком, свою ненужность ему в периоды, когда он подпадал, случайно или нет, под чары другой женщины.

После его бурной самозащиты к ней неизменно приходила награда.

Он согласился играть с ней и в эту игру.

В своей страсти и в своих претензиях к любимому Галина была последовательна.

Поскольку Галина находила своего любовника абсолютно непрактичным, она стала стремиться к тому, чтобы управлять всем заработком Мигеля, которым, по ее мнению, распорядилась бы гораздо лучше.

Мигель, горячась, объяснял ей, что у него существует другая часть семьи, что он продолжает помогать деньгами матери, нафталиновой красавице, доживавшей свой век в однокомнатной квартире с картонными стенами, с пятым по счету мужем, тунеядцем и пьяницей. Эта женщина, живущая, как мышь, в своей просаленной коробке, несмотря на внешнее несходство, напомнила Галине ее бывшую свекровь.

Те же черные, пошлейшие брови, те же драматические вздохи и такой же, ничем не перебиваемый, запах застарелого перегара в квартире.

Галине хватило одного визита, чтобы понять, насколько обделен был единственный сын этой женщины теплотой и любовью и насколько она права в том, что не желает лишаться ощутимой части доходов Мигеля в пользу его унылых родственничков.

Еще Мигель охотно тратил деньги на свои увлечения: это были дорогие, редкие диски любимых исполнителей, профессиональные наушники и прочая подобная ерунда, появление которой не вызывало в Галине ничего, кроме глухого раздражения.

Словом, она пришла к убеждению, что только беременность может разом решить все насущные проблемы.

Мигель и Галина вышли из такси и направлялись к ресторану, в котором давно началась бестолковая и пафосная вечеринка.

Впиваясь взглядом в пышное, серое, жадное на краски апрельское небо громадного города, крепко держа Мигеля под руку и стараясь приспособить его шаг под свой, Галина отправила куда-то ввысь единственную честную просьбу: поскорее зародить в ее чреве новую жизнь.

Мигель, не обращая внимания на неудобство, которое она причиняла, постоянно дергая его за рукав, любовался шумной, с несущимися автомобилями, рекой центрального проспекта.

Он даже успел сделать пару снимков на телефон.

Вдруг он тихо и нежно запел:

Yo que pense que te olvide

(Я думала, что забыла тебя),

Pero es verdad es la verdad

(Но это правда, чистая правда),

Que te quiero aun mas

(Что я люблю тебя еще сильнее),

Mucho mas que ayer

(Гораздо сильнее, чем прежде).

Dime tu que puedo hacer

(Скажи мне: что мне делать?)

No me quieres ya

(Ты больше не любишь меня?)

Y siempre estare

(А я всегда буду)

Llorando por tu amor

(Плакать о твоей любви)

Llorando por tu amor

(Плакать о твоей любви).

Когда он закончил, наконец подстроившись под ее шаг, Галину, не знавшую испанский, резко и глубоко кольнула непостижимая для ума, обреченная скитаться по векам печаль.