Глава 18

Истон позвонил, и Джесс, приоткрыв дверь, встретила его с ножом в руке. Он поднял руки, шутливо изображая капитуляцию. Убедившись, что он один, она открыла дверь шире и положила нож на тумбочку. Он прошел внутрь.

– Не хочешь рисковать? – спросил он.

– Да.

– Что ж, логично.

Джесс заперла дверь. Фрост и раньше бывал в ее квартире. Она не была уютной: хозяйка не тратила деньги или время на украшательство. Здесь она могла есть, спать, смотреть телевизор и работать на компьютере, но только и всего. Белые стены были почти пусты. Джесс жила в этой квартире около двух лет, с тех пор как развелась с капитаном Хайденом, однако она так и не стала ее домом. Дом был на работе. Фрост не знал, как она приспособится к новой жизни и смирится с мыслью, что она не коп.

– Тебя кто-нибудь видел?

– Нет. Если Хайден и следил за тобой, он уже снял наблюдение. И СМИ быстро утомляются.

– М-да, я уже стала давней историей.

Не спрашивая, Джесс пошла на кухню за пивом для него. Фрост вышел на балкон второго этажа. Он был маленьким, и Салседа не украсила его папоротниками или цветами, как в других квартирах по соседству. На балконе стояло два неудобных стула, и Истон сел на один из них, а ноги положил на перила. С балкона был виден переулок, тянувшийся вдоль заднего фасада здания, и зеленый мыс, за которым шла Честнат-стрит.

Джесс присоединилась к нему и протянула пиво. Она оперлась сильными руками о перила и устремила взгляд в темноту.

– Ты говорила со своим адвокатом? – спросил Фрост.

– Ага.

– И что она сказала?

– Она сказала, что лжесвидетельство – это серьезное преступление.

– Неужели?

– Да. Она пытается заключить сделку о признании вины. Судья может дать мне четыре года, но адвокат считает, что нам удастся скостить срок до одного года. Все зависит от того, захочет ли прокуратура сделать из меня наглядный пример. «Мы не потерпим плохого поведения от копов». Что-то в этом роде. Вероятно, окружному придется поручить своим людям провести опрос.

– Никто не хочет, чтобы тебя строго наказывали. В управлении и за его пределами.

– Посмотрим.

Фрост поднялся и встал рядом с Джесс. Отпив немного из бутылки, он поставил ее на бетонный пол рядом.

– Я получил материалы от Иден Шей, – сказал он. – И уже занялся их изучением. Она переговорила с большим количеством народу. Надеюсь, в ее записях найдется что-то полезное.

– Хочешь, чтобы и я взглянула на них? Неофициально?

– Нет, я справлюсь.

– Ладно. Как угодно.

– Между прочим, Иден знает, что мы с тобой спали.

Джесс не выказала ни малейшего удивления.

– Мне плевать, что люди знают. А тебе?

– Теперь мне тоже плевать.

Салседа порылась в кармане джинсов и достала пачку сигарет. Она прикурила одну, затянулась и выдохнула дым, затем покосилась на Фроста из-под длинных прядей волос.

– Хочешь снова заняться этим?

– Мы с тобой? Я думал, мы решили, что это плохая идея.

– Я больше не босс.

Его тело напряглось при воспоминании о том, как они были вместе. Они не занимались любовью. С Джесс это всегда был чистый секс, быстрый и яростный. Он мог провести с ней в постели час, и между ними не было бы никаких ограничений, оба были бы довольны. Искушение было велико, но Фрост все равно считал это плохой идеей.

Джесс прочитала отказ по его лицу и, отведя взгляд, затянулась.

– Да, тяжелый выдался месяц.

– Ты написала, что нужно увидеться.

– Ты слышал об убийстве в Стоктоне?

– Старик в инвалидном кресле? Да. Я видел отчеты по нему, они приходили весь вечер.

– Что там говорится?

Фрост колебался, не понимая, зачем она спрашивает.

– Никаких указаний на преступника нет. Квартира чистая. Тело нашли потому, что соседка вернулась домой с работы и заметила пулевое отверстие в своей стене. Она вызвала полицию. Имя жертвы Джимми Киз.

– Его застрелили?

– Нет. Стреляли выше. Похоже, Киз в кого-то выстрелил и промахнулся. Тот, в кого он целился, сломал старику шею. Копы нашли в квартире детали от тазера, но самого тазера не нашли. Пушка тоже пропала. Джесс, а почему ты спрашиваешь?

– Мотив? – продолжала она, проигнорировав вопрос. Привычка руководить сидела в ней глубоко.

Фрост пожал плечами.

– Ограбление, вероятно. Пропал бумажник Киза.

Джесс посмотрела на него через клуб дыма.

– Это был Каттер.

– Что навело тебя на эту мысль? Способ убийства не Каттера.

– Я звонила одному знакомому компьютерщику, – сказала Джесс. – Он проверил адрес жертвы по местным сайтам, которыми пользуются продавцы оружия. Этот тип Киз пытался продать тазер.

– Ладно, тогда убийца, вероятно, покупатель, которому не захотелось расплачиваться наличными. Все равно Каттер никак не выходит.

– Это он, – настаивала Джесс. – Шестая жертва, Сю Тянь, была оглушена тазером, прежде чем он увез ее. Думаешь, это простое совпадение?

Фрост сделал долгий и медленный вздох. Он сомневался, что такого подозрения достаточно, чтобы не считать это случайным совпадением. Может, Салседа и в самом деле верит в это, а может, она ищет повод, чтобы вернуться в игру.

Но тут он вспомнил: «Тик-так».

– Послушай, я могу позвонить детективам, работающим по делу. Они собирают данные с камер наблюдения по всему району на месте преступления. Я могу сказать им, чтобы они приглядывали за Каттером.

– Таким образом они его не подловят. Этот тип – призрак.

– Джесс, ты же знаешь, что я больше всего на свете хотел бы повесить новое убийство на Каттера…

– Я говорю не об этом. Я думаю, нам никогда не удастся доказать, что убийство Киза – его рук дело. Он слишком умен. Я все равно считаю, что убил он, и это означает, что он разгуливает по городу с тазером и пушкой в руках. Мы оба знаем, что это, в свою очередь, означает.

Истон нахмурился.

– У него появилась новая цель.

– Верно. Я знаю, что ты сосредоточился на раскрытии старых убийств, но, боюсь, у нас нет времени. Фрост, нужно найти его. Быстро.

3:42 ночи. В тюрьме или вне ее, неважно, Руди просыпался.

Он вылез из кровати. Его одежда валялась на полу, но он не стал одеваться. Он уставился на брюнетку. Одеяло сползло и открыло ее обнаженное тело. Он не помнил ее имени. Квартирка в Кастро была крохотной. Он хорошо знал окрестности, а это означало, что он понимал, в какие бары нужно идти, если не хочешь провести ночь в одиночестве. Выпив с ним, она пригласила его к себе. После четырех лет воздержания секс получился незапоминающимся, однако девица была слишком пьяна, чтобы обращать на это внимание.

Руди провел пальцем по ее голой спине, однако она даже не дернулась. Ее глаза были закрыты, дыхание с присвистом вырывалось через нос. Он рассчитывал, что она придет в себя только через несколько часов.

Его снедало беспокойство, и он занялся йогой. Это был один из способов ладить с тюремным временем. Он почувствовал, как сердцебиение замедляется. Он почувствовал, как снижается кровяное давление. Он молча делал упражнения в течение часа, но когда закончил и оделся, за окном все еще было темно. На кухне он сварил себе кофе в маленькой кофемашине на одну чашку. Пока он пил, нашел ноутбук и включил его. Зашел в облачное хранилище, где держал материалы своих исследований. Никто не знал об этом хранилище, никто так и не нашел его. В последний раз он был тут четыре года назад, но еще до ареста выбрал долгосрочный тариф, чтобы быть уверенным, что его аккаунт не заблокируют.

Все документы были на месте. Имена, места работы, домашние адреса, номера телефонов, секретные фотографии, карты. Информация была четырехлетней давности, и многое из этого устарело, зато она давала отправную точку.

Каттер изучил имена в своем списке:

Ниже было еще одно имя, но не перечеркнутое:

Он стал частью жизни Марии в последнюю неделю перед арестом. Он все еще мог представить ее лицо. Он знал, где она работает, где живет, где ест, где отоваривается. Он нацелился на нее до того, как Джесс Салседа нарушила его планы. Теперь нужно снова ее искать.

Руди напечатал имя в поисковой строке «Гугла»:

Собрался просмотреть результаты поиска, но вдруг подскочил от неожиданности – в спальне громко зазвучала песня группы «Фолл аут бой». Звонил телефон девицы. Руди быстро захлопнул ноутбук. В тишине квартиры песня оглушала. Он встал и направился к спальне. Девица не шевелилась. Она все еще была в отключке и даже не думала просыпаться. Однако Каттер не хотел рисковать; если до нее не дозвонятся, кто-то может нагрянуть в квартиру.

И он решил, что пора уходить.

Он подошел к мойке на маленькой кухне. Заткнул слив и наполнил раковину, затем в одном из шкафов нашел большую банку соли и высыпал ее в воду. Опустив руку в воду, размешал соль. Взял ноутбук и сунул его в раствор. Через несколько минут достал компьютер и тщательно вытер кухонным полотенцем, чтобы не осталось никаких признаков вмешательства. Нажал кнопку включения. Ничего не произошло. Ноутбук умер. Он убрал его туда же, где нашел, и позаботился о том, чтобы тот четко встал в чистый от пыли прямоугольник на книжной полке.

В окне квартиры было видно, как на город надвигается рассвет.

Руди стал тихо открывать ящики в спальне, где спала девица. Нашел мини-бинокль и бросил его в рюкзак. Проверил шкаф и нашел там мужскую шерстяную шапку, вероятно оставленную ее предыдущим клиентом. Взял ее. В одном из закрытых на молнию отделений ее сумки нашел три сотни долларов мелкими купюрами. Сунул их в карман.

Прошел на кухню. В ящике, где девица хранила столовые приборы, выбрал нож для стейка с зазубренным лезвием. Она не заметит пропажу. Каттер подержал его, проверяя, хорошо ли лежит в руке, повел пальцем по тупой стороне лезвия. Это действие вызвало в мозгу разные образы. Воспоминания. Он представил, каковы будут его ощущения после столь долгого перерыва.

Вернулся в спальню. Девица – как же ее зовут? Венди? – все еще спала. Она лежала на боку. Длинные волосы закрывали лицо. На длинной шее отчетливо проступали сухожилия и ребристая поверхность трахеи. Внутри, под кожей, кровь, пульсируя, по артериям текла к ее мозгу. Руди стоял над ней, держа нож в руке. Затем он прижал лезвие плоской стороной к этой изящной шейке. Достаточно одного движения руки. Искушение велико, но надо быть терпеливым. Ждать осталось недолго.

Девица во сне издала звук, похожий на стон. Руди убрал нож от ее шеи и спрятал его в рюкзак. Тут девица перекатилась на спину, и от вида ее голого тела он сразу возбудился. Ему очень хотелось разбудить ее и еще раз трахнуть, но он не мог потворствовать своим желаниями. Пока.

Вместо этого он тихо вышел из квартиры и по лестнице спустился на улицу.

Он считал часы. Сегодня вечером все начнется снова.