51

Что-то должно случиться. Что-то очень плохое. Предчувствие было сильным. Хотя куда уж хуже того, что случилось. Бахрам еле мог сидеть. Голова болела так, что лучше б у него не было головы. Его мутило, перед глазами плыло и двоилось. В зеркале, когда мылся, заметил на боках огромные синяки.

Бахраму было плохо. Не так плохо, как Теркету. Челюсть напарника фиксировала шина, он мог спать только на спине, есть и пить из трубочки. Хотя это пустяки. По сравнению с Масом и Аханом. Их разделали, как ягнят. Тела лежали в багажнике машины с дипломатическими номерами. Такую нельзя останавливать и проверять.

Бахраму казалось, что он слышит голос Маса из гаража. Старший группы его зовет. За собой зовет, что ли. Плохие это видения, очень плохие. Надо успеть похоронить их до захода солнца. Наверное, здесь и закопают. Поместье большое, земли много, сад огромный, речка, райское место.

Бахрам знал этот особняк. Посольство Ирана выкупило дом вместе с землей лет десять назад и с тех пор использовало для редких приемов или праздников. Вилла располагалась на пологом склоне, красивый вид, красивая природа, тишина и покой. Все, что нужно для укрепления душевных сил дипломатов. Он бывал здесь, исполняя роль охранника или официанта, который разносит напитки и незаметно следит за гостями. Сегодня его привезли как гостя. Наверное, дадут им с Теркетом прийти в себя. Подальше от любопытных глаз. Оставили в саду наслаждаться природой. Когда же поесть дадут?

В особняке Бахрам не заметил ни прислуги, ни повара. Кроме них, не было никого. Ничего, на свежем воздухе отдохнут, глаза снова научатся видеть, голова перестанет болеть, он поднимет Теркета, они пойдут внутрь дома и найдут что-нибудь в кладовых. Не оставят же умирать с голоду. А страхи только от тумана в голове. Пройдет и это.

Он покосился на Теркета. Напарник привалился боком на плетеное кресло. Наркоз, который сделали утром, проходил. Теркет тихо постанывал. Бахраму было так плохо, что он сам мог сидеть, не шевелясь. Только тогда деревья и кусты не расплывались. Закрыть глаза — еще хуже. Такие огни и всполохи начинали плясать, что страшно становилось. Бахрам осторожно, чтобы не потревожить голову, отпил из пластиковой бутылки. Ему все время хотелось пить.

За домом подъехала машина. Хлопнули дверцы, значит, много народа приехало, может, врачей привезли. Бахрам не мог повернуть голову, чтобы встретить приехавших. Их приближение ощущал затылком. Шаги были быстрые, что-то много гостей. Бахрам попробовал привстать, но не смог.

Перед ним появился господин Шер. И еще какой-то человек, не иранец. Правая рука держалась на широкой перевязи, уходившей за шею. Остальные не показались.

Господин Шер был спокоен. Лицо его не выражало ни злобы, ни радости. Одет как образцовый дипломат. Накрахмаленная рубашка, галстук… Бахрам хотел вспомнить, как одет он, и не смог. Все в голове смешалось.

— Встать.

Бахраму показалось, что ослышался. Не мог господин Шер заставить их в таком состоянии делать отчет по стойке смирно.

— Встать! — приказ был повторен жестче.

Теркет протянул руку, чтобы Бахрам оперся. Вместе, вытаскивая друг друга, они кое-как поднялись на ноги. Бахрам мог стоять, только держась за плечо напарника. Он не чувствовал равновесия, боялся упасть. Ему казалось, что он разобьется на осколки, как ваза тонкого стекла.

— Вы, двое, опорочили и запятнали честь офицера, — господин Шер говорил медленно, вгоняя каждое слово раскаленным гвоздем в голову Бахрама. — Вы могли взять француза живьем. Он был там. Но вы проявили высшую степень глупости: нетерпение. Вы уничтожили плоды трудов, в которые было вложено столько усилий. Этому есть одно оправдание: предательство…

Бахрам хотел сказать, что они не виноваты. И они не предатели. Нет, они виноваты, но не в этом. Приказ отдал Мас. Он сказал, что никто не придет, надо трясти девку. Они занялись девкой. Никто не знал, что в засаде кто-то был. Они виноваты, что выполнили приказ старшего. Только и всего. Старший группы мертв. Они живы. Но они не виноваты. Он покосился на Теркета. Напарник мог бы подтвердить.

— Своими действиями вы поставили под угрозу операцию. Потерян контакт, который мог вывести на француза. Карлос знает все. Шандор готов к бою. Благодаря вашей глупости. Повторяю: это не ошибка. Это преступление. Это предательство.

Теркет что-то промычал. Бахрам тоже был не согласен. Но он не мог шевелить языком. Повел головой, чтобы не согласиться с обвинениями. И начал падать. Удержался за плечо напарника. Теркету тоже было не сладко.

— С вами следовало поступить, как с предателями. Чтобы все знали, какие последствия бывают у глупости… — последняя фраза господина Шера была обращена к тем, кто стоял за спиной Бахрама. Он понял, кто там находится. И что сейчас будет. У него не было сил оправдаться. Он с Теркетом заплатит за приказ Маса. Значит, так надо. Лучше бы их прикончили прямо там, на поляне… — Но я дам один шанс. Хотя вы этого не заслуживаете… Господин Вагнёр, эти люди ваши… Хотя я не стал бы проявлять столько милосердия к дуракам и ослам. Ваше желание для меня важнее… Мы все провинились перед вами.

Европеец левой рукой вынул из-за спины Walther P99 с глушителем.

— Даю две форы, — сказал он по-английски. — Первая: у вас есть минута, чтобы убежать так далеко, как сможете. Вторая. Я буду стрелять раненой рукой. Ваши шансы больше одного процента. Хотя за глупость следовало продырявить вас на месте.

Вагнёр махнул стволом в сторону поляны, ведущей к Дунаю.

— Вперед. Время пошло. Шестьдесят… Пятьдесят девять… — он стал громко вести обратный отсчет.

Бахрам не мог сделать ни шагу.

— Бегом! — рявкнул господин Шер. — Умрите достойно!

— Уходи, — сказал Бахрам Теркету. Тот поводил глазами из стороны в сторону. Напарник его не бросит.

Теркет подхватил Бахрама под мышку и потянул за собой. Напарник кое-как ловил ногами землю. От боли Теркет не видел, куда они идут. Это было не важно. Вперед, только вперед. Деваться некуда.

— Все, бросай меня, — Бахрам совсем сник.

Теркет застонал и крепче подхватил размякшую массу, бывшую его другом. Они были вместе столько лет. И последние секунды будут вместе. Все равно не успеть. Бахрам слишком тяжелый. Лицо разрывается от боли. Сил совсем не осталось. Не надо бежать далеко, надо как можно ближе. Чтобы попал, куда надо. А то ведь господин Шер оставит умирать от ран. Здесь место тихое. До утра промучаются. Пусть сразу, без мучений.

— Три… Два… Один…

Теркет упрямо сделал шаг. Тело боролось, тело хотело жить. Оно не предавало Теркета.

— Ноль… — сказал Вагнёр и повернул голову к господину Шеру.

Он получил разрешающий кивок.

Пистолет перешел в правую руку. Вагнёр удобнее взялся за рукоятку. Снял предохранитель. Пистолет прижимался к его груди. Он развернулся боком и посмотрел на мишени, которые плелись метрах в пятнадцати. Двигался только один, ноги другого волочились по траве. Вагнёр подправил угол подъема. Такой выстрел должен быть не только точным, но и красивым. Как двойной дуплет в бильярде. Он задержал дыхание и сделал последнюю поправку. Палец мягко нажал на спусковой крючок.

Из глушителя вылетел хлопок. Голова того, кого тащили, легонько дернулась. На лбу появилась черная точка. Господин Шер удовлетворенно кивнул. Вагнёр, не меняя положения ствола у груди, чуть-чуть сдвинул корпус влево и снова выстрелил. Бегущий вздрогнул и повалился плашмя, не выпуская труп товарища. Ветерок пронесся по траве, в которой они лежали.

— Блестяще, господин Вагнёр… Господа, прошу сюда.

В линию встали трое крепких мужчин, чернявых и похожих, как родные братья. Такие умеют сражать европейских женщин восточной красотой. До сегодняшнего утра они вели тихую, незаметную жизнь эмигранта. Их подняли по тревоге и перебросили в Будапешт. Им предстояло показать, чему они научились на долгих и тяжелых тренировках в учебных лагерях MOIS в Северном Иране.

— Господин Вагнёр оказал нам огромную помощь. К его советам относиться, как к моим приказам.

— Благодарю, господин Шер… — Вагнёр ловко убрал пистолет за спину. — Все понимают по-английски?.. Прекрасно… Вам предстоит необычная охота, господа. Нельзя недооценивать ни Карлоса, ни Шандора. Они опасны и могут расправиться с каждым из вас. По отдельности. И вместе… За господином Карлосом надо наблюдать так, чтобы он ничего не заметил. Я помогу вам. Главная цель — Шандор. С ним будет непросто…