Каждый человек имеет свою цену
Главный герой комедии Уайльда «Идеальный муж» (1895) – сэр Роберт Чилтерн, политик с большим будущим. Ему противостоит миссис Чивли, «женщина с прошлым». Путем шантажа она пытается склонить Чилтерна поступиться моральными принципами:
– Дорогой мой сэр Роберт, вы человек практичный, так что у вас, я полагаю, есть своя цена. В наши дни она есть у каждого. Трудность лишь в том, что многие стоят ужас как дорого. Например, я.
К тому времени изречение «Каждый человек имеет свою цену» имело за собой более чем полуторавековую историю. Традиционно оно приписывается Роберту Уолполу (1676–1745), наиболее известному британскому политику XVIII века. Уолпол считается первым премьер-министром в истории Великобритании, хотя в его время это наименование еще не было официальным. Он принадлежал к партии вигов (либералов) и в 1721–1745 гг. возглавлял правительство в должности канцлера казначейства, т. е. министра финансов.
В 1776 году вышла книга под названием «Ричардсониана, или Попутные размышления о нравственной природе человека». Ее автором был умерший к тому времени художник-портретист Джонатан Ричардсон (1667–1745). Согласно Ричардсону, «один великий министр сказал о людях, с которыми ему приходилось иметь дело, что “здесь нет ни одного человека, каким бы патриотом он ни казался, о котором я бы не знал, какова его цена”». Мало кто сомневался, что «великим министром» здесь назван Уолпол.
В 1798 году историк Уильям Кокс (родившийся уже после смерти Уолпола) напечатал трехтомный труд «Записки о жизни и правительственной деятельности сэра Роберта Уолпола». Здесь говорилось:
Политическая аксиома: все люди имеет свою цену, которую обычно приписывали ему и которую так часто повторяли в стихах и прозе, была искажена путем опущения слова эти. Цветистое красноречие он презирал; он считал, что за декларациями мнимых патриотов кроются корыстные виды их самих или их близких, и говорил о них: «Все эти люди имеют свою цену».
В 1818 году были посмертно опубликованы «Политические и литературные анекдоты» ученого и писателя-сатирика Уильяма Кинга, современника Уолпола. Кинг рассказывал, что однажды Уолпол, слушая дебаты в Палате лордов, заметил стоявшему рядом с ним Уильяму Левисону-Гауэру: «Видите, с каким пылом и страстью они оппонируют [правительству], а ведь я знаю цену каждому в этой Палате, кроме троих, и один из них – ваш брат». (Брат Уильяма Джон был видным политиком-консерватором.) Уолпол, замечает Кинг, прожил недостаточно долго, чтобы увидеть, что «лорд Гауэр имел свою цену, как и все остальные».
Первый известный случай цитирования сентенции «Каждый человек имеет свою цену» относится к 1734 году. И слова эти были сказаны отнюдь не Уолполом – напротив, они адресовались ему. В течение всего правления Уолпола консерваторы не переставали обвинять его в продажности и мздоимстве. Эти обвинения едва ли были безосновательны: Уолпол, сын провинциального землевладельца, к концу жизни сколотил огромное состояние, а его художественная коллекция, купленная Екатериной II, положила начало собранию Эрмитажа.
13 марта 1734 года в парламенте выступил политик-тори Уильям Уиндем, в прошлом военный министр. Намекая на продажность правительства вигов, он заметил:
– …Есть старое изречение, что каждый человек имеет свою цену, если вы можете ее предложить; я надеюсь, что это не относится к каждому человеку, однако боюсь, что, вообще говоря, это правда.
О продажности английских политиков любили говорить деятели Великой французской революции. Камилл Демулен писал, что «Уолпол установил в парламенте ценник на [человеческие] совести» («Революции Франции и Брабанта», № 78, май 1791).
Однако с упрочением парламентского строя во Франции коррупция и здесь стала нормой политической жизни. Весной 1846 года либерал Леон де Мальвий на заседании Палаты депутатов обвинил в продажности правительство Франсуа Гизо. Министр внутренних дел Дюшатель возразил: «Факты! приведите же факты!», а правительственное большинство депутатов начало ему аплодировать. Тогда де Мальвий, обернувшись к залу, воскликнул:
– Да разве нам не известен ценник на ваши совести, который недавно на вас нацепили?
Те же нравы царили в политической жизни Америки эпохи Марка Твена. В 1873 году Твен, выступая на обеде в Лондоне по случаю годовщины Декларации независимости США, заметил:
– Думаю, я вправе сказать – и я говорю это с гордостью, – что у нас имеются некоторые законодательные органы, которые продаются по самым высоким ценам в мире.
Почти двадцать лет спустя Твен записал:
Билл Стайлс ведет в конгрессе кулуарную кампанию за одного кандидата в сенаторы. Жалуется на низкий моральный уровень законодателей:
– Просто руки опускаются. Нет ни одного человека настолько высоконравственного, чтобы, однажды продавшись, оставаться продавшимся несмотря ни на что.
(«Записные книжки», 1890–1891)
А в конце XX века появился исторический анекдот:
Однажды Авраам Линкольн вышвырнул из своего кабинета человека, предложившего ему громадную взятку. Его спросили, отчего это так его взволновало. Линкольн ответил:
– Каждый человек имеет свою цену, а этот прохвост слишком близко подобрался к моей.
Стоит заметить, что подкуп парламентариев в известном смысле был показателем значимости роли парламента и парламентской оппозиции. Там, где парламент ничего не решает или его решение известно заранее, незачем покупать голоса.
