Работа любит тех, кто любит работать. Она вовлекает, отвлекает, запорашивает боль в сердце усталостью, переводит её в мышцы. Кого-то даже лечит. Быть трудоголиком и без того было главным условием жизни в «Годдесс», к которому полагалось ещё приложить талант и харизму. Без искры в глазах – никуда. Так говорила Анка.

Маша не только быстро втянулась в репетиции, но стала самой одержимой из полутора сотен человек труппы: приходила первой, уходила последней. Лишь бы валиться дома с ног и засыпать сразу, без мыслей и без снов. Пригодились «уличные» фишки, почерпнутые в Краснодаре, – Анка одобрила выдумки стрит-дэнсеров и взяла на заметку. Ребята в коллективе приняли её по-разному: кто-то радостно кинулся обниматься, кто-то явно желал покрутить у виска. Антон был из последних, не простив Маше того, что его «королева», Вика, вылетела из труппы.

Катя была всё такой же ласковой. А Юрка, довольный Машиным возвращением, развлекал её шутками и приколами. Он то танцевал со шваброй под общий хохот, напялив круглые очочки под Гарри Поттера, то влезал в пиджак в женской гримерке, висящий на вешалке и пугал девчонок, а потом крутился в нём, как на качелях, с довольной ухмылкой во все тридцать два зуба. Увидев такие хохмы, Анка, недолго думая, решила включить их в промежутки между номерами в новой программе. «Юмор всегда кстати», – сказала она.

В конце апреля после разминки Анка объявила:

– Сегодня вечером Юра, Катя, Антон, Лиза, Вася и Маша, Александрова, я имею в виду, работают на корпоративе пивной компании. Ресторан «Калинка» – тот, что на крыше торгового центра «Локк Плаза». Сцена небольшая, поэтому готовьте сокращённый вариант «Джексона» и «Милитари». Мы будем в смешанной программе, так что освободитесь быстро. Вопросы есть? Нет? Тогда марш репетировать в малый зал с Серёжей.

Следуя за ребятами на второй этаж, Маша не волновалась, но чувствовала: жизнь налаживается, и была благодарна, что для её возвращения на сцену Анка не выбрала что-нибудь чувственное. А синхронность и выверенный ритм, что нужны были для обоих танцев, у Маши получались сейчас лучше всего.

Они приехали в «Локк Плаза» заранее – прогнать номера на незнакомой сцене хотя бы по разу. Ребята зашли в лифт со стеклянными стенами, Юра нажал кнопку последнего, двадцать первого, этажа, и скоростная кабина тронулась. На секунду у Маши заложило уши и ёкнуло сердце – за стеклянной стенкой лифта в считаные мгновения убежали из-под ног Садовое кольцо и Новый Арбат, а забитые пробками дороги и дома, подсвеченные рекламой, превратились в игрушечные. Ребята взмыли над городом, как на фантастическом аттракционе. Перспектива столицы перед глазами расширилась и удлинилась. Наконец лифт остановился, плавно раскрывая перед гостями зеркальные двери.

Огромный зал ресторана ещё пустовал, только официанты носились с подносами между белыми креслами, сервируя столы к предстоящему банкету. За стеклянными стенами по периметру светилась огнями Москва. Маша подошла к окну и обернулась к ребятам:

– Двадцать первый этаж… Как вы думаете, метров сто здесь будет?

– Вполне, – согласилась Катя. Сморщив странную гримасу, она быстро отвернулась.

– Наверняка, – кивнул Юра и потянул за рукав Машу: – У нас не так много времени. Тут скоро толпа соберётся.

Очарованная высотой Маша пошла за ним, думая о своём.

Хорошо, что они поторопились. Пивники и правда появились через какой-то час. Их шумные разговоры, объявления лучших менеджеров и обрывки прочего корпоративного трёпа доносились в небольшую комнату, где ожидали выступления танцоры, попивая чай и соки. Когда, нарядившись в военизированные костюмы для «Милитари», они пошли по коридору к залу, Маша то и дело замечала в служебных лабиринтах лица знаменитостей.

– Пивники разгулялись на большие бабки, – хмыкнул Юрка. – Что ж растрясём пузатеньких.

Впереди показался зал, освещённый мерцающими под потолком белыми люстрами.

Ведущий объявил раскатисто:

– А теперь, только для вас – умопомрачительные танцы от «Годдесс»!

– Ну, покажем доблестным пивоварам, что делают те, кто не пьёт пиво, – ухмыльнулся Вася, отбросив назад длинные светлые волосы. – Поехали!

Танцоры по одному начали маршевым шагом выходить на сцену, изображая солдат. Судя по костюмам, скорее солдат армии любви.

За окнами разлилась густая синь. Перед Машиными глазами в пучках светомузыки замельтешили освещённые белым светом и оттого неестественные лица, лепестки люстр, белые кресла, столы. Натренированное тело само выполняло заученные движения: наклонялось, выгибалось, растягивалось в шпагате, а в голове наступило блаженное, пьяное безмыслие, наверное, такое, какого стремятся добиться люди, топящие боль в алкоголе.

Приличные пивовары похлопали дружно, без улюлюканий, и танцоры уступили место на сцене известному комику, быстро побежав переодеваться.

Ко второму выходу пивовары уже не были настолько приличными, поднабравшись спиртного нектара. Под номер «Джексон» пара менеджеров выше среднего звена, разгорячённые водкой и энергетикой танцоров, идущей со сцены, скинули пиджаки и, выхватив из-за стола дам в вечерних платьях, принялись подтанцовывать кто во что горазд.

Аплодисменты были тоже куда более громкими, с криками «Бравооо!» и женским визгом в углу зала. Сделав на радость веселящимся пивоварам несколько дополнительных пируэтов, танцоры «Годдесс» ушли в гримёрку.

Маша едва успела натянуть джинсы, как в дверь постучали. Показалась голова администратора:

– Ребята, можно?

– Заходи, наливай, – пригласил Юрка, натягивая свитер на мускулистый торс.

– Молодцы! Отработали свои деньги на все сто! – Администратор растянул губы в сладенькой улыбке и обратился к Маше: – Девушка, там топ-менеджер клиента, американец, очень хотел с вами поближе познакомиться. Вы не присоединитесь к его столу?

– Конечно, конечно, – ехидно улыбнулась Маша, – вы только уточните, он любит сверху, снизу или садо-мазо? Мне плётку с собой брать?

У администратора вытянулось лицо. Юрка взял его под локоть и повёл к выходу:

– Шутит она, шутит. Вы скажите вашему випу, что мы уже уехали. А мы и так уходим. Через служебный вход. Где он, кстати?

Ребята быстро вышли в стеклянную дверь на окружающую этаж внешнюю веранду. В лицо пахнуло холодным воздухом. Катя, Лиза, Вася и Антон шли впереди, их фигуры отражались в тёмном зеркальном стекле, и казалось, что они ступают по фиолетовому небу на фоне разноцветных огней далёких высотных зданий. Маша замедлила шаг и, подойдя к перилам, перегнулась через них.

Юра остановился:

– Не отставай. Нашла время видами любоваться.

– Иди, – равнодушно ответила Маша.

Внезапно она подтянулась на руках и села на серебристую трубу перил. В одно мгновение Маша перекинула ноги и оказалась на той стороне, удерживаясь только на вытянутых руках и на каблуках.

– С ума сошла?! – вскрикнул Юра, с ужасом глядя, как она балансирует на металлическом карнизе.

Юра кинулся к ней:

– Давай обратно. Я помогу!

Маша обернулась на него и как ни в чём не бывало сказала:

– Я смотрю, ты любишь решать мои проблемы. А в Залесской не ты ли разобрался с Алексеем?

Юра гневно взглянул Маше в глаза:

– Не я. Но разобрался бы. Жалко, кто-то за меня постарался.

– …то есть ты бы запросто столкнул человека в пропасть? – сощурилась Маша.

– Нет, – зло бросил Юра, – просто набил бы ему морду как следует и сдал в полицию за покушение.

– А может, ты врёшь? – Маша продолжала раскачиваться над бездной. – Как соврал у следователя – я ведь видела тебя на съёмочной площадке, ты вовсе не обедал с ребятами.

Юра напрягся, а Маша саркастически усмехнулась:

– А меня столкнёшь? Тут как раз метров сто? Правда, пихт нету, выйдет чудная лепёшка. Никому за мной ухаживать не придётся. Разве что с асфальта отскрести.

– Перестань!

– Нет, ты ж решаешь мои проблемы, реши и эту. Знаешь, жить невмоготу. Так хреново.

Юра вцепился в Машины предплечья.

– Не говори ерунды!

– Так ты не ответил: почему соврал следователю?

– Просто соврал, – рявкнул Юра. – Чтоб вопросов меньше было. Я разговаривал с оператором твоим, Лёней. Тот сказал, что будет кастинг на клип с Pet Shop Boys в Питере. Разве я мог такое пропустить?!

Маша склонила голову:

– Не верю.

– Ну и дура! Можешь у гримёрши той, Эллы, и у костюмера спросить. Они весь наш разговор слышали. Мы ушли аж за вертолёт. И тётки там тусовались. Курить пошли подальше. Далан же ярый противник курильщиков. Я даже не знал, что ты свалила куда-то. Слышал, что орала, но мало ли что ты там орёшь? Тебе не впервой. А домой вернулся, слышу: рёв стоит на всю станицу. Тогда и узнал.

– Ну и как, договорился насчёт клипа? – съязвила Маша, как будто не стояла на краю крыши двадцать первого этажа здания.

– Договорился, – буркнул Юра. – И снялся уже. Пока ты там в мать Терезу играла. Думаешь, как мне на «Додж» хватило?

Маша вдруг поверила. Повернулась к нему и задрожала. Юра мгновенно, не церемонясь, вытащил её обратно, перетянув через перила. От рывка он упал сам, а Маша повалилась на него.

– Эй, вы спятили? Сексом на холоде решили заняться? – услышали они голос Васи.

Видимо, заметив, что их нет, ребята вернулись и сейчас стояли у выхода на служебную лестницу с недоумевающими лицами.

– Типа того, – крякнул Юрка, – экстримчику захотелось.

– Два придурка, – недобро бросил Антон.

Маша поднялась, отряхивая одежду:

– Извини.

Юра тоже встал и посмотрел на неё негодующе:

– А нормально спросить не? Никак? Обязательно надо театр устраивать?

Маша опустила голову:

– Извини. Мне правда иногда хочется разбить себе голову вдребезги, чтобы не думать больше.

Юра притянул её к себе и обнял:

– Дурочка! Какая же ты дурочка! Всё будет хорошо!

Маша уткнулась ему носом в плечо и заплакала. Юра крикнул ребятам:

– Вы идите, мы сейчас догоним.

А Маша, всхлипывая, думала: «А кто же тогда? Кто?! Неужели Катя?!» С другого угла к ним уже бежали охранники, и Юра потянул Машу к лестнице:

– По дороге наревёшься…