Глава 37

– Конечно, я помню твою мать. – У Фредди Бердона был сильный бронкский акцент. – Конечно, я помню Марию. Кто бы не запомнил? Ты что, думаешь, я чудовище?..

Его речь перешла в кашель.

Джошуа подумал, что он выглядит старше своего возраста. Сморщенный, с больными легкими, угловатым костлявым лицом. Он походил на больную птицу. Серая кожа, даже одежда, поношенная куртка и штаны, казались серыми, будто запачканными пеплом. Он утверждал, что заработал эмфизему на добровольческой работе по ликвидации последствий Йеллоустона, помогая пострадавшим бежать, хотя ему тогда уже было за пятьдесят. Джошуа подозревал, что это чушь собачья, что его болезнь спровоцировало курение, даже сейчас пальцы Фредди были желтыми от никотина.

Они сидели в доме престарелых, большом квадратном сооружении из бревен и бетона, типичном для последовательных городов Ближних Земель. Воздух на улице был слегка задымлен, напоминая о предшественнике – воздухе Базовой.

Фредди выглядел гномом, находящимся не на своем месте и не в свое время. Ему повезло, подумал Джошуа, что он очутился в таком убежище. Джошуа принял молчаливое решение передать немного денег этому заведению, но чтобы отец не видел и не мог до них добраться.

Как узнал Джошуа, Фредди учился на электрика, но так и не получил квалификации. Он кочевал с одной работы на другую, идя по нисходящей по мере старения. У него никогда не было семьи – после Марии, – и он так и не скопил денег.

– Конечно, я помню Марию, – повторил Фредди. – Смотри, я не был путником. Даже с переходником, когда попытался, я выблевал все внутренности. Но у меня есть гены – разве нет? И у твоей матери. И смотри, что мы состряпали. – Он опять закашлялся, но улыбнулся с омерзительным выражением лица. – Великий Джошуа Валиенте! Знаменитый на весь мир путник! Черт, единственное, что у меня хорошо получилось, – это ты, сынок.

– Как ты нашел мою мать?

– Ну они прислали имя, адрес.

– Они?

– Группа банкиров, которые представляют семьи. Фонд, ты знаешь. В первом письме был чек и обещание дать еще больше, если я поеду повидать ее, если мы познакомимся, если поженимся, если у нас будет ребенок. Обычное обещание заплатить по частям. Но это, знаешь, не обязаловка. Просто типа предложения. И, оглядываясь назад, не такой уж большой куш. Если бы у меня были деньги, я, наверное, отказался бы.

– Но денег у тебя не было.

Фредди ухмыльнулся шире.

– Ни тогда, ни сейчас. И я подумал: а что я теряю? Почему бы не поехать к девушке? Ты должен понять, что ей тогда было всего четырнадцать; почему бы не завязать длительное знакомство? Поэтому я положил бабки в карман и отправился в Мэдисон в Висконсине в поисках семьи. И обнаружил…

– Что она убежала.

– Да. – Он закашлялся, отхаркнул и сплюнул в платок. – Она получила похожее письмо. У нее были нелады дома, а тут еще эта попытка сосватать ей какого-то незнакомца. Всего четырнадцать. Ну я ее выследил. – Он постучал пальцем по лбу. – Видишь, я не такой супергерой-путник, как ты, но тогда у меня были мозги. Она оказалась в том детском доме…

– На Союзном проезде.

– Да? Не помню. Монашек помню. Я спросил Марию. Назвался кузеном. Ну я и был им, разве нет? Они мне ни на грамм не поверили. Оглядываясь назад, нечего их в этом винить. Мне было семнадцать, у меня было задание, ты знаешь, о чем я? Я мог сдаться.

– Если бы не деньги.

– Дело не в них. Когда я увидел, как она возвращается из школы, вот тогда со мной и случилось. Боже, она была прекрасна. Да поможет тебе Господь, он дал тебе мою внешность. Ну, после этого я не собирался сдаваться. Я нашел способ к ней подобраться.

– Как?

– Подкупил уборщицу. Это обернулось скандалом, когда…

– Я знаю. Фредди, ей было всего четырнадцать.

– Да, мистер великий и могучий? Что ж, мне тогда было всего семнадцать. Смотри, Джошуа, ты хочешь, чтобы я сказал тебе, что это была любовь с первого взгляда? Все, что я знаю, – мы друг другу понравились, и я пару раз водил ее на свидания, она нашла способ ускользнуть. – Его прервал очередной приступ кашля. – Мы были детьми, ясно? Но я заставлял ее смеяться, а она была непослушной и дьявольски находчивой. Мы забавлялись, вот и все. Поначалу. Хотя монашки держали ее под колпаком.

– Но у тебя в кармане было письмо из Фонда. Ты считал, что имеешь на нее права? На этого прекрасного ребенка? Что у тебя есть какие-то права на нее?

– Нет! Все было не так. Иисус, если бы ты там был! Понимаешь… – Смущенно подавшись вперед, он прошептал: – Мы никогда не переходили черты, ясно? До одной ночи…

– Фредди, ты хочешь, чтобы я это услышал?

Он пожал сгорбленными плечами.

– Помни, это ты пришел ко мне. Это было летней ночью в 2001 году. Она великолепно выглядела. На ней был милый розовый свитер из ангорки, и я помню, она всегда носила тот идиотский обезьяний браслет, подарок матери. И у меня была бутылка «Джека Дэниелса», которую я стащил в магазине…

– О боже, Фредди.

– Что ты хочешь, чтобы я рассказал? Обычное дело. Просто тискались. Мы были пьяны, зашли слишком далеко. Обычное дело. Прости, если это не то, что ты хотел услышать. – Он наклонился ближе, и Джошуа ощутил в его дыхании сигаретный дым. – И я знаю, что это незаконно, но я никогда ее не принуждал, ясно? Я был дураком, но не мерзавцем.

– Она забеременела.

– С первого раза. Нам просто не повезло.

– И ты сбежал?

Фредди раскинул руки.

– А что я, по-твоему, должен был делать? Я не мог ее поддержать, я сам был ребенком. Да, я сбежал. Я решил, что те монашки присмотрят за ней лучше, чем я.

– Недостаточно хорошо, – угрюмо сказал Джошуа.

Фредди посмотрел на него.

– Так и есть. Вот и вся история от начала до конца. Я был всего лишь ребенком и с тех пор прожил целую жизнь. Если ты хочешь услышать, что я больше никогда не любил, это будет ложь. Но я никогда ее не забывал, Джошуа. Когда спустя годы Фонд сообщил мне о ее смерти, мне было больно.

– Ты никогда не искал меня?

Фредди печально рассмеялся.

– Нет. Да это и к лучшему. Вот сейчас ты меня нашел. И что теперь?

Джошуа минуту поразмыслил над этим и встал.

– Полагаю, мы закончили.

– О, вот так? Думаешь, ты «поставил точку»? – Он изобразил в воздухе кавычки. Для Джошуа это был очень старомодный жест, подчеркивающий старомодную фразу. – Эй, куда ты едешь? Навестишь меня еще?

Джошуа подумал.

– Может быть.

– Послушай, – окликнул его Фредди. – Я знаю, что ты разочарован. Чего бы ты от меня ни ожидал, хорошего или плохого, в душе я всегда был таким. Вечно разочаровывал. Но я скажу тебе кое-что, Джошуа. Ты ничего обо мне не знал, но я о тебе знал. Следил за тобой в газетах и в интернете. И как я мог не следить? После Дня перехода и вообще. Может, я никогда не навещал тебя. Но я же никогда не просил у тебя денег, Джошуа? И скажу тебе еще кое-что. Я так и не пришел к семьям за их деньгами. Я имею в виду, после выполнения контракта, за то, что обрюхатил Марию. Это кое-что значит, разве нет? Я никогда не просил денег, Джошуа. Хотя мне были должны. Это же считается, разве нет? Хотя мне были должны!

– И это все? – спросила Салли.

– Это все.

– Ты с ним еще виделся?

Джошуа пожал плечами.

– Наверное, повидаюсь, когда разберусь с последним делом Лобсанга.

– Просто обычный мужик.

– Да. Никакой не демонический обольститель. И не намного старше меня, хотя так выглядит. Это самое странное. Создавалось впечатление, что он вообще не отец. Мы были просто двое пожилых мужчин. Что ж, гора с плеч.

– Ты примирился с отцом, Джошуа. Важный шаг в твоем духовном путешествии в качестве героя мифа.

Он прищурился.

– Ты надо мной смеешься?

– Я? Никогда. И что бы ты ни говорил о Хаккете и его подельниках, они добились своей цели. Они изменили генетический набор человечества. Они изменили мир, изменили будущее.

– И в процессе разрушили наши жизни.

– Правда, – ответила она. – Так что теперь?

– Теперь мы поедим, поспим – по крайней мере я, – и утром я отправлюсь за копами. А потом пойдем искать дедулю Лобсанга. – Он пристально посмотрел на нее. – Идет?

Она закрыла глаза, качая в руках ружье:

– Идет.