Глава 29
Когда Агнес с корзиной грибов, собранных у реки, медленно поднялась на холм Мэннинг к своей усадьбе, Марина Ирвин вышла ей навстречу.
Агнес несмело улыбнулась. Марина в ответ осталась серьезной, что было ожидаемо. Поскольку Джордж/Лобсанг уехал, этим утром Марина согласилась пару часов присмотреть за Беном. Но дело с домом Паульсонов и Никосом породило между семьями напряжение. По опыту Агнес, такое часто бывает, если приходится говорить с родителями об их детях.
Через мгновение по выражению лица Марины Агнес поняла, что дело гораздо серьезнее.
Она поспешила вперед.
– Что-то случилось? С Беном?
– Нет, – быстро ответила Марина. – Не с Беном. С ним все хорошо, он спит. Боюсь, с вашей кошкой. С Шими.
* * *
Агнес проверила Бена – тот мирно спал.
Затем она посмотрела на Шими.
Кошка лежала у камина. Когда Агнес подошла, Шими попыталась поднять голову, но тут же уронила.
– Агнес, – тихо и хрипло проговорила она. – Я не смогла добраться до лотка, навалила кучу. Я прошу прощения.
Агнес потрепала Шими по голове.
– Весьма правдоподобная куча.
– Мои показатели резко ухудшились. Резкий выход из строя. Полагаю, это реалистичный процесс. Марина была очень добра, но она ничего не могла сделать. Надеюсь, я ее не огорчила… Агнес?
– Я здесь, солнышко.
Кошка содрогнулась и закричала. Агнес гладила ее, пока та не затихла.
– Шими, у нас все еще есть выбор. Ты это знаешь. Мы можем взять тебя в гондолу, в мастерскую…
– Нет. Мое место здесь. Я здесь жила эти последние годы как настоящая кошка. Люди меня приняли. Мыши меня боялись. Я терпеть не могла собак. Это правильно, то, что я, я… Я-я-я-я…
Внезапно в ее голосе появились механические вибрации, очень тревожные, вторжение искусственности – или на самом деле действительности, как предположила Агнес. Но она гладила Шими, пока та опять не успокоилась.
Теперь кошка сказала:
– Агнес, попрощайся за меня с Джошуа. И с Лобсангом. И непременно расскажи Мэгги Кауфман, что со мной стало. Скажи ей, я хотела бы, чтобы Мак распил в память о блоховозке бутылочку односолодового виски «Старое доброе время», а не какой-нибудь дешевки.
– Я скажу. Ты всегда была хорошим другом, Шими.
– Я теперь кошка Бена. Я поняла, что это все, кем я когда-либо хотела быть. И я, я…
Ее голос превратился в тихое, довольно правдоподобное мурлыканье. Затем, пока Агнес продолжала ее гладить, она содрогнулась, ее глаза широко раскрылись, и их мягкий зеленый светодиодный свет погас.
