Глава 89. Витёк
В этот раз Кай меня на парковке не оставил, с собой в казино потащил. Сказал, мои глаза с ушами лишними не будут. Велел ползать вдоль стен, прикидываться дохлым, а самому поглядывать — не просек ли кто, что к тому бардаку, который в казино начал твориться, они с Хмурой руку приложили. Чуть что засечешь, сказал, или тебе покажется, что засек, или тебе покажется, что кажется, что засек — тут же ори: «Шухер!» Ясно?
Ясно, чего ж тут неясного. А то впервой на шухере стоять. По стенам шифроваться так, чтобы в камерах не мелькать, я обученный. Перемещался бледной тенью и охрану казиношную пас.
Охрана как охрана — в меру борзые, в меру разожравшиеся. Вряд ли из тех, кто горячие точки прошел — сейчас таких редко встретишь, не девяностые, поди. Обычные качки-долбоебы, дай бог, чтобы хоть срочную отслужили. Да и чего им тут пасти, так-то? Крыша у хозяина надежная — ежели кому в башку вступит буром попереть — а мелкую гопоту сюда не пускают. Для мебели, в общем-то, эти шкафы тут торчат — дебош прекратить, если у кого вдруг башню сорвет, ну или пьяных разогнать. А так херней страдают. Ни фига мышей не ловят, на девок пялиться — и то, поди, надоело. В телефоны залипать им запрещено, а то бы вовсе бошки не поднимали. Так что неинтересно мне было на них любоваться. Я на Хмуру глядел. Вот как она эти свои номера исполняет, а?! Ну и спокойней, ежели под присмотром девка.
Нарядил ее Кай — госсподи, прости душу грешную! Как есть шалава малолетняя, для тех извращенцев у кого на нормальных баб не стоит. Каю-то похер, знай себе ржет, а мне до того противно, что хоть сам отсюда Хмуру за руку утаскивай. То есть, Кай ее в обиду не даст, конечно, а все одно — не дело это. Скорей бы уж все обтяпать, да валить подобру-поздорову. Хотя по Хмуре вроде не скажешь, что напрягается. Подойдет к автомату, глядит через плечо того, кто играет — типа, интересно ей. Сама присядет, сыграет раз-другой, отойдет. К другому подсядет. Вроде как в первый раз тут и решила весь зал обойти. А Кай ей подыгрывает — вот уж кому на сцене выступать! Поглядывает этак, по-скотски: мол, не жалко ему бабла на капризы новой девочки. Наиграется — вышвырнет, на панель или на свалку, а пока его, типа, все устраивает. Пусть резвится малявка, ночью свое отработает. Как ухитряется это одними только взглядами да жестами изображать — ума не приложу. Ну да пёс с ним.
Мне велено приглядывать — я приглядывал. И заметил, что сидящий за автоматами народ потихоньку злиться начал. Ни у кого игра не шла, только и сигали к кассе — за новыми жетонами. Бабло туда волокли — а нам, Кай объяснил, того и надо. Как набьется касса, хозяин инкассаторов вызовет. Серьезные бабки они тут стараются не держать, чтобы, если вдруг шухер, на срок не налететь. До какой-то суммы — административка вроде, а после уголовка. Хозяину «особо крупное» пришить могут, вот и старается кассу опорожнять почаще.
Так вот — эти, за автоматами, бесились, конечно, но вроде про Хмуру — что это она машинками рулит — никто пока не просек. Да и как просечешь-то? С самой лютой травы так не накроет. Таскали хомячки баблишко в кассу, как миленькие…
— Витек! — Кай в наушнике зашелестел. — Чмырь к выходу пошел, с телефоном — сечешь?
Я обернулся. Точно, вон он.
— Дуй за ним. Слушай, что говорить будет.
Ну, я ноги в руки — за чмырем двинул. Только последние слова расслышать успел, но нам и того хватит:
— … выезжай, короче. Через сколько ждать?.. Окей, час. Время пошло.
— Час, — передал в наушник.
— Нормально. За час мы тут ой как развернемся… Так, стоп!
— Что — стоп?
— Ничего. Это не тебе… Отбой, Витек. Паси дальше. — Кай отключился.
А сам, вижу, к рулеточному столу двинул, возле него как раз какой-то мажор образовался. Уже, по ходу, бухой, а за столом дальше догонялся — виски дул.
— Все на черное! — это я ближе подошел, услышал, как он орет. С двух сторон на нем две чиксы полуголые висели, у каждой — по пачке баксов в руках. Швыряли это дело мужику в белой рубашке, а тот пачки на столе пристраивал.
Хмура с Каем, смотрю, тоже ближе подошли. Кай девчонку приобнял, на ухо шепчет что-то — кто не знает, решит, что похабщину, до того у него морда мерзкая, — а я увидел, как Хмура ладошку на рулеточный стол положила — случайно, типа.
Рулетка завертелась, мне в плазме на стене хорошо было видать, как шарик прыгает.
Остановился. Черное!
Не вышло, стало быть, у Хмуры. Вот и ладненько. Мне с самого начала хотелось, чтоб ничего у нее не выходило! Чтобы взял ее Кай за шиворот, да к матери отволок.
— Что, облом? — спросил в наушник.
— С чего ты взял? — Голос у Кая довольный до соплей. — Все по плану. Сейчас мужик еще поставит, я эту породу знаю.
И дальше уже просто как в кино понеслось.
… «Черное!»
… «Черное!!»
… «Черное!!!!»
Я и не заметил, как час-то пролетел. И Хмура разошлась — за стол уже не держалась. Стояла поодаль, лыбилась, а смотрела туда же, куда и я — на экран. И шарик рулеточный будто бы от ее фиолетового взгляда прыгал. Где Хмура велит, там и останавливался. Меня аж жуть взяла.
Бабок на столе выросло — будто горка в детской песочнице.
— Черное! — мажор орал. А сам уже на ногах едва держался, от бухла да от удачи.
— Витек, на выход. — Кай прошелестел в наушнике. Спокойный, как удав, любое колдовство ему нипочем. — Жди в машине, мы скоро. Чует мое сердце, эту игру он проиграет! Блин, даже жалко мужика.
Снова рулетка завертелась. Я досматривать не стал, и так знал, чем закончится. Вышел на улицу.
Воздуха хлебнул полной грудью, а у самого перед глазами все еще шарик прыгал. Но успел заметить, как через заднюю дверь в казино двое мужиков вошли. Рубашки на груди и спине топорщатся — в бронниках — стало быть, наши клиенты.
— Прибыли гости, — Каю передал.
А в ответ изнутри как заорут, аж на улице слышно:
— Красное!!!
