10
Иногда один властитель нападает на другого из страха, чтобы тот не напал на него. Иногда начинают войну потому, что неприятель слишком силен, а иногда потому, что он слишком слаб, иногда наши соседи желают того, чем мы владеем, или владеют тем, чего нам недостаёт. Тогда начинается война и продолжается до тех пор, покуда они захватят то, что им нужно, или отдадут то, что нужно нам.
Магистр ордена Благодати, Хранитель Ключа, сэр Джонатан Свифт
Роль женщин в традиционном обществе Российской империи невозможно переоценить. Особенно в этой связи хочется рассказать о феномене целителей, которыми в подавляющем большинстве являются именно женщины.
Куда бы вы ни поехали по бесконечной земле Русской империи, то в любом её конце, в городе или веси, и самой захудалой деревне найдёте лекарскую избу и при ней травницу, прошедшую весьма обширное обучение. За учёбу травницы обычно платит община – так называемый мир, а устройство самой избы и лекарственные средства в ней являются заботой хозяев тех уделов, к которым община отписана по ревизским спискам. При этом члены общины не являются ни холопами, ни рабами и вольны в своей деятельности совершенно, а единственным видом подати является поставка ко двору удельного князя воинов согласно общей численности поселения.
Травницы обычно живут при малых поселениях, а лекарки в более крупных, при том, что в уделах и губернских городах устроены целые общественные больницы, где могут лечиться всякие жители губернии, что там постоянно проживают, и получить срочную помощь, вообще все, кто в таковой помощи нуждаются.
Но, кроме того, сами лекарки и травницы играют очень значимую роль в жизни поселений. Именно они наставляют молодых девиц в тайных премудростях семейной жизни, и часто именно они являются источником первого опыта молодых мужчин.
Они же деятельно участвуют в выборах старост и нередко соединяют в себе роль хозяйки местного храма и лекарской избы.
Также на их попечении избы травные, занимающиеся сбором лекарственных трав данной местности и отправкой их в губернские центры, откуда те травы попадают во все больницы и избы по всей Руси, каковым образом снабжается лекарствами вся система сбережения здоровья огромной империи.
Георг Август Валин. Заметки о путешествии через великую Тартарию, называемую Гипербореей или Русью
Информация о готовящемся жертвоприношении и его последствиях произвела сильное впечатление на государя и ближайший круг, посвящённый в проблему. И тут очень помог браслет, подаренный Макошью. Явно высокотехнологическое устройство при включении показывало на стене, как на экране, запись выступления двух богинь, рассказывавших то же, что узнал Горыня. Запись посмотрели, наверное, раз двадцать, но уже без Горыни, которому предстояло объяснить молодым жёнам, какого это ворона он опять суётся в пасть медведя, да ещё и в одиночку.
Наверное, Горыня был вполне убедителен, так как всё кончилось без скандала. Но вот любовью и лаской жёны взяли своё сторицей, выматывая Горыню так, что по утрам приходилось пить восстанавливающий отвар и вновь окунаться в подготовку экспедиции.
«Рарог» – новый дирижабль тяжёлого класса – изначально строился как экспедиционный, и поэтому на борту воздушного корабля был очень серьёзный запас топлива, просторные каюты со всеми удобствами и очень приличное вооружение. Шесть автоматических пушек среднего калибра и четыре пулемётных точки. А кроме того, у него на борту было шесть новейших тысячесильных двигателей, что позволяло делать ремонт в пути, не останавливая движения, и при необходимости развивать скорость до ста пятидесяти вёрст в час.
Для этой миссии весь воздухолёт выкрасили серо-голубой краской так, что он совершенно терялся на фоне неба, а в днище сделали спусковую лебёдку для десанта.
Горыне стоило огромного труда доказать, что ему не нужно тащить в Китай ни егерей, ни даже десяток опытных и умелых бойцов-пластунов. Переучивать людей на диверсионную специальность было абсолютно некогда, а с опытом открытых схваток, им там делать нечего. Но снаряжением для этой миссии он озаботился особо, сделав мощные глушители для автомата, пистолетов и тёмно-серый камуфляж.
Подключились к сборам и советники Государевой Канцелярии. Барон Штемберг презентовал небольшой флакон из толстого стекла с мощным отравляющим составом, быстро испарявшимся на воздухе, образуя облако ядовитого газа, а Муруки Катхыев подарил ожерелье из желтоватых костяных бусин, посоветовав не снимать даже по ночам.
Вместе с Горыней на борту воздухолёта должны были лететь его личный десяток, пять волхвов и двойная смена механиков с кучей запчастей, чтобы исключить любые случайности.
Удержать в тайне экспедицию не удалось, и на отбытие «Рарога» собралась огромная толпа людей. Здесь были и мастеровые с московских заводов, и купечество, и дворяне, и даже волхвы, что вообще избегали больших толп.
Оркестр, приглашённый князем Кропоткиным, грянул «Прощание славянки», царский кузнец Вакула Тамбовский взмахнул отточенным до бритвенного состояния топором, перерубая канат, и огромный дирижабль взмыл в воздух.
Горыня, стоя на обзорной палубе воздушного корабля, провожал взглядом своих жён, которые на удивление не сказали ему ни слова, но очень многозначительно поглаживали свои животики.
– Что, Горыня Григорьевич, тяжкое прощание? – Капитан корабля, полковник первого ранга воздушного флота князь Орлов, насмешливо посмотрел на Горыню и, увидев, как тот улыбнулся, облегчённо вздохнул. Будет дело!
Среди московского люда ходило много кривотолков, куда же отправляется светлейший князь Стародубский-Таврический, но все сходились на мнении, что это дорога в один конец. Очень жалели и самого князя, и его жён, и наворачивали такие подробности грядущей экспедиции, что уже было не отличить вымысел от правды.
Послы иностранных держав тоже очень переживали, так как не знали конечной точки маршрута, а пример разрушенного Лондона был очень зримым и весомым доводом не злить русского царя. Посему Михайло Третий за время подготовки экспедиции принял более трёх десятков иностранных дипломатов, уверявших в своём миролюбии и оставлявших богатые подарки.
– Да, Борис Львович, правьте на восток. Карты в пакете у вас на столе и в штурманском ящике.
– Восток, значит. – Капитан кивнул. – А точнее?
– Точнее – Бэйцзин. Это на краю Великой Китайской равнины. Приходилось бывать?
– Там ещё нет. – Орлов покачал головой. – Пойду в штурманскую, скомандую насчёт курса.
– А я прогуляюсь на оружейную палубу. Проверю, как там наши артиллеристы обживаются.
Двигаясь экономичным ходом в девяносто вёрст в час, «Рарог» на второй день прибыл в Уральск и, дозаправившись, продолжил путь, повернув на юго-восток. В пути Горыня отсыпался, отдыхая от суеты подготовки рейда, а экипаж и принятые на борт воины занимались по собственному графику.
Высота полёта была небольшой, всего в полторы версты, и сверху была хорошо видна земля, реки и деревни, над которыми проходил путь.
Несмотря на вроде невысокую скорость, все семь с половиной тысяч вёрст до побережья Южно-Китайского моря воздухолёт прошёл за четверо суток, включая остановку на Урале. Время подгадали так, чтобы сделать остановку в Чунцине, где должен был ждать агент Тайной Канцелярии, и, приняв его на борт, двигаться дальше.
Невысокий скуластый мужчина типично восточной наружности, в богатых одеяниях, с достоинством поднялся на борт «Рарога» и, поклонившись по китайскому обычаю, на неожиданно чистом русском языке представился:
– Сотрудник Тайной Канцелярии агент Топаз. Приказом его высокопревосходительства князя Юсупова передан в ваше полное подчинение на время проведения операции.
– Доброго дня, господин Топаз. – Горыня пожал крепкую и сухую ладонь офицера и пригласил в свою каюту.
– Ну, что тут у вас происходит? – Горыня получал информацию по радиосвязи из Москвы, но так как данные запаздывали, не мог иметь оперативно-достоверной информации.
– Труба у нас происходит, князь. – Офицер посмурнел. – Откуда только взялись эти морды разрисованные. Высадилось их просто тьма. Кораблей одних было штук двести, а их там на каждом ещё по тысяче или больше. Оружие никакое, копья, стрелы да дубинки шипастые, но лезут в бой, словно накурились опиума. Совсем страха не ведают, демоны кромешные. Армию по провинциям собрать не успели, а гвардия легла полностью, несмотря на пушки. В общем, Бейлинг пал. Император Юнмин с семьёй погиб, и лишь одну его дочь смогли спрятать в горах. Везде эти демоны краснорожие, но администрацию частично сохранили. И это… возле Гуйяна, это в провинции Гуйчжоу, строят чего-то. Но что – не понять. Всех местных повыгоняли, и туда не пробраться.
– А не слышали вы такие имена, как Кецалькоатль, Шолотль и Уицилопочтли?
– Как не слышать. – Разведчик скривился, словно от боли. – Даже видел. Издалека, правда, но ясно и чётко.
– В оптику?
– Да, князь, – Топаз кивнул. – С крыши одного из храмов смотрел, как эти упыри казнят императора и его семью. Причём у них-то лица вполне нормальные. Длинные светлые волосы, узкие вытянутые лица, если бы не знал, что они прибыли из Ацтекии, принял за европейцев или наших северян.
– А живут где?
– Так там и живут, в Запретном городе. Прислуга, правда, вся своя, да охраны нагнали тысяч пять.
– А карта Запретного города есть?
– А вы знаете, что за карту Запретного города здесь казнят без разбирательства? – ворчливо спросил Топаз. – Конечно есть. – Он достал из складок халата свиток шириной в ладонь и развернул на коленях. – Вот тут они живут. В дворцах Цяньцингун, Цзяотайдянь и Куньнингун. Это мои люди выяснили точно. Там отдельная стена, окружающая именно три этих здания.
– А планы дворцов? – уточнил Горыня. – А то буду я там бегать до скончания века.
– А вы, князь, никак собрались в одиночку взять тайный город на шпагу? – Разведчик усмехнулся.
– Зачем? – Горыня пожал плечами. – Проберусь тихонько да перережу всех, кого найду.
– И детей?
– Детей? – Горыня нахмурился.
– Да, князь. У этих упырей в гареме исключительно девочки от шести до двенадцати лет, и каждая перегрызёт вам горло, если увидит без конвоя стражников. А живут они здесь. – Жёлтый палец с острым клинообразным ногтем ткнулся в карту. – Сами они поселились в старых императорских покоях. Там всё хорошо просматривается и очень удобно для охраны. Хотя я не знаю, зачем им охрана. Каждый, кто приближается хоть на сто шагов к внешней стене, мгновенно сгорает, словно кучка пороха.
– Ясно. – Горыня кивнул. – Здание не очень большое, так что думаю, проблем не возникнет. – А вы, господин Топаз, можете войти в контакт с местными? Ну, предупредить их о том, что магическая защита будет снята. Было бы неплохо, если бы они пошумели немного.
– Пошумели? – Агент Тайной Канцелярии усмехнулся. – Да если падёт защита хотя бы внешней стены, там будет просто резня. В Бейлинге живёт больше пятисот тысяч, и половина населения точно возьмётся за оружие.
– Ну, значит, договорились. – Горыня взял в руки план Запретного города, запоминая расположение дворцов. – И ещё. Есть какой-нибудь знак, чтобы мне не убивать местных? Ну, чтобы они сразу поняли, что я не враг?
– Удивительно. – Топаз покачал головой. – Когда вся эта история началась, меня подняли слуги первого советника хуаньди и вручили золотую пайцзу. – Он достал из-за пазухи вытянутую овальную пластину с выдавленными крупными иероглифами. – Сказали передать воину небес. Так что, думаю, это для вас.
– Занятно. – Горыня внимательно осмотрел пайцзу, надел цепочку на шею и, ещё раз глянув на карту, отложил её в сторону. – Сколько времени нужно вам, чтобы подготовить местных?
– Сейчас шесть пополудни, значит, до полуночи успею. Только высадите меня, где покажу.
– Сделаем. – Князь кивнул. – Трос на спусковом устройстве у нас длинный, больше полуверсты, так что опустим вас относительно незаметно. Может, ещё чего? Деньги, оружие, снаряжение?
– Вот пара скорострелов была бы не лишней, – заинтересованно произнёс разведчик. – А то у местных всякое фитильное барахло. А мне бы капсюльных револьверов…
– Идём. – Горыня качнул головой и пошёл в сторону корабельного арсенала.
– Двадцатизарядный автоматический пистолет «Гром», – Горыня вытащил из пирамиды и протянул агенту оружие рукояткой вперёд. – Это магазин с патронами, а это сами патроны. Вставляются в магазин вот так. Вынимаются вот так. – Горыня быстро показывал, как работает автоматическое оружие. – Я дам вам пару пистолетов и тысячу патронов.
– Это… – Топаз неверяще смотрел на пистолет. – Это что, уже выпускается?
– Это выпускается давно. – Горыня усмехнулся. – Можете даже подарить местным, когда всё закончится. Утечки критически важных технологий не будет. Вообще следует попенять князю Юсупову за то, что его люди не имеют новейших видов вооружения. Мало ли какие ситуации бывают. Но это я уже сам решу.
– Как это «решу»? – Разведчик удивлённо поднял брови.
– Ну вот, например, небольшой портсигар, который может раза четыре выстрелить маленькой, но очень злой пулей. Или тонкой иглой с отравляющим веществом. Или зонтик, трость, да вообще что угодно. Разведка это ведь не только разговоры. Иногда приходится и силовые акции устраивать.
Как ни хотелось Топазу спросить, откуда такая осведомлённость, но сдержался и поблагодарил за оружие.
Спускали агента в районе торговых складов. Пристегнули в спусковую систему, и с жужжанием лебёдка начала разматывать трос. Дирижабль завис на высоте около четырёхсот саженей и буквально плавал в густых клубах дыма, что шли от фарфоровых печей, окружавших столицу. Когда трос провис и дёрнулся два раза, оператор десантной лебёдки потянул рычаг на себя, включая механизм на подъём.
Затем «Рарог» ушёл на позицию ожидания, скрывшись в облаках, и провисел там до самой ночи, когда пришло время тихо пробираться над миллионным городом, в сторону Запретного города.
Собирался Горыня недолго, но внимательно и серьёзно. Пару мощных револьверов, стрелявших тяжёлой дозвуковой пулей и оснащённых глушителями, вложил в кобуры на бёдрах, прихватил штурмовой автомат и солидное количество боеприпасов. Ну и на самый крайний случай Святогорову палицу, что была, конечно, весьма своенравным оружием, но временами выдавала очень впечатляющие результаты.
Спусковую систему надевал и проверял оператор десантирования старшина второй статьи Охрименко, словно не доверяя князю, который и был её создателем, и лишь убедившись, что всё в порядке, кивнул и отошёл к рычагам управления.
– Ну, Борис Львович, пора, я думаю.
– Удачи. – Капитан воздухолёта кивнул и отдал команду: – Спуск начать!
Лебёдка, мягко жужжа мотором, начала крутиться, а Горыня, вися на тонком, но прочном тросе, полетел вниз. С высоты в полкилометра Запретный город выглядел чёрным пятном на фоне достаточно ярко освещённого города. Хотя, когда дистанция стала меньше, князь стал различать и отдельные фонари стражи, и лёгкое, словно мираж, свечение, окутывавшее здания.
В полёте Горыня довольно ловко разминулся с торчащим углом крыши и успел поджать ноги.
Приземление было довольно жёстким, и Горыне пришлось, кроме ног, дополнительно опереться на руки, чтобы погасить удар. Но время спуска было важнее, так что он не жалел о том, что настоял на максимальной скорости.
Приземлился он между залом Земного Спокойствия – Куньнингун – и внутренней стеной в самом глухом углу дворцового комплекса. Караульные воины на стене вполне адекватно отреагировали на громкий «шмяк», сопровождавший появление на сцене нового персонажа, и без разговоров метнули длинные копья в незваного гостя. А Горыня, не желавший быть пришпиленным словно бабочка, откатился в сторону и, вытащив револьвер, произвёл четыре выстрела, прозвучавших как негромкие хлопки.
Зелье «кошачьего глаза», выпитое перед спуском, позволяло прекрасно видеть даже в кромешной темноте, и выстрелы были точными.
– Да, не будет у нас интима, – тихо произнёс князь, дозаряжая револьвер, и, раскрыв пенал, где лежал накопитель-поглотитель, переложил во внутренний карман, а сам пенал засунул в один из отсеков штурмового рюкзака, после чего нырнул в небольшую дверь, видимо предназначавшуюся для слуг.
Мягкие сапоги совершенно беззвучно ступали сначала по деревянным полам, а чуть позже по толстым коврам, которые были расстелены по всей императорской резиденции.
Весь дворец был фактически одноэтажным, хотя и высоким зданием, и князь быстро вышел в центр, где располагался тронный зал.
