Африканские летучие мыши являются резервуаром вируса Эбола; вирус Марбург инфицирует летучих мышей в Египте. Эти популяции летучих мышей нечасто, но с достаточной регулярностью передают вирусы людям либо непосредственно, либо через промежуточных хозяев. На основании накопленных данных о том, что летучие мыши являются главным резервуаром филовирусов и источником зоонозов, ученые буквально прочесали дикие популяции летучих мышей в попытке обнаружить другие филовирусы, и исследователи не были разочарованы. Когда ученые исследовали причины необычайно высокой смертности среди популяции этих насекомоядных в Испании, был обнаружен филовирус доселе неизвестного рода (Negredo et al., 2011). Этот вирус, похожий на эболавируса был назван вирусом Льовиу. Остается неясным, несет ли именно этот вирус ответственность за высокую смертность среди летучих мышей вида Miniopterus schreibersii, но широкое распространение этого вида по всей Западной Европе дает повод для беспокойства. В организмах фруктовых летучих мышей в Бангладеш были обнаружены антитела, реагирующие с вирусами лихорадки Эбола и эболавирусом Рестона (который в природе циркулирует на Филиппинах), а китайские ученые выявили и секвенировали РНК родственных филовирусам вирусов, поражающих местных летучих мышей (Olival et al., 2013; He et al., 2015). Все выявленные признаки указывают на то, что филовирусы широко распространены в природных животных резервуарах на многих континентах, во всяком случае, совершенно определенно в Европе, Африке и материковой Азии. Тем не менее легкость, с какой эболавирусы, циркулирующие в популяциях фруктовых летучих мышей, передаются людям искючительна, во всяком случае, нет сообщений об инфицировании людей вирусом Льовиу в Европе или похожими на филовирусы вирусами в Китае. Ни там, ни там не было до сих пор зарегистрировано ни одного случая геморрагической лихорадки. Представляется вероятным, что на шансы возникновения зоонозов влияют антропогенные эпидемиологические факторы; охота на летучих мышей в Африке и употребление в пищу их мяса и тесные контакты людей с дикой природой играют, должно быть, значимую роль в эпидемиологии этого зооноза. Другим значимым фактором, который нельзя сбрасывать со счетов, является доступность многочисленных промежуточных хозяев. В лесах Африки обитают приматы Старого Света, которые служат главными переносчиками инфекции в человеческую популяцию. Лишенные таких удобных посредников филовирусы обеих Америк и Европы имеют существенно меньше возможностей для проникновения в организм человека, несмотря на их обилие в дикой природе, в популяциях летучих мышей.

Неизбежно, что антропогенные факторы будут определять вероятность возникновения будущих вирусных зоонозов. Человеческая популяция непрерывно продолжает свою экспансию, расширяет свои плацдармы в самых разных ареалах, и все это происходит на фоне беспрецедентного развития путей сообщения. Постоянно изменяется социальная структура и поведение людей, интенсивное земледелие становится нормой во множестве стран, а перевозки экзотических животных – обычной практикой. Эти факторы вкупе с неумолимыми климатическими изменениями являются плодами человеческой деятельности. Наше собственное поведение создает благоприятные условия для возникновения и распространения новых болезней. Трудно поверить в то, что за последние годы произошел скачкообразный рост числа потенциально патогенных зоонозных вирусов. Они испокон веков циркулировали в животных резервуарах. Наблюдаемое в настоящее время увеличение числа вирусных зоонозов является простым следствием человеческого поведения, которое создает больше возможностей для межвидовой передачи вирусов. Вирусы, обладающие средствами и возможностями, будут занимать все новые и новые ниши и опробовать новое генетическое пространство.