Как быстро выкопать капонир в условиях нехватки времени? Да проще простого. Бурится скважина. В нее закладывается заряд взрывчатки. Забивается пробкой, которую не помешает хорошенько утрамбовать, и подрывается. Все. Капонир практически готов. При наличии дополнительного времени можно еще и доработать лопатой. Но если припекает слишком сильно, то сойдет и так.

Глубина воронки получилась чуть больше двух метров. А вот на доработку лопатами времени гансы не дали. Поэтому пришлось вводить машину в эту яму и ставить на полусогнутые опоры. Ничего страшного. Силуэт практически полностью скрыт землей. Над поверхностью торчат только стволы пушек, пулеметов и установки реактивных снарядов.

Оно, конечно, с нормальным капониром не сравнится, когда его стенки предохраняют от близких разрывов снарядов и авиабомб. Случится, так на три стороны и от опрокидывания уберегут. Но некогда было заниматься устройством нормальной позиции. Противник мог появиться в любой момент.

Хм. Вообще-то, этого, конечно, не исключали, но полагали маловероятным. Ну кто в здравом уме станет затевать атаку за два часа до заката? Оно ведь мало прорвать оборону, нужно еще и развить успех.

Однако немецкое командование считало иначе. Впрочем, понять их намерения нетрудно. Если прорвать наскоро сотканную линию обороны, то уже через час можно вывести стальной кулак к станции «Моравске-Будеёвице» и перерезать железнодорожное сообщение. А еще заполучить шоссейную дорогу до этой самой станции. По которой можно быстренько перебросить войска и закончить боевой день куда более значимыми успехами.

Какое ей дело до планов германского командования, когда она наблюдает в триплексы накатывающую на их позиции стальную лавину? Да никакого. Но лучше уж думать об этом, чем о предстоящем бое. Уж больно серьезное намечается противостояние. Настолько серьезное, что стоит задуматься об этом, как начинает трясти. И поди пойми, отчего, то ли нервы, то ли страх. Хотя-а… Скорее всего, и то и другое.

В распоряжении обороняющихся – батарея «сорокапяток», захваченная немецкая батарея тридцатисемимиллиметровых бронебоек и притянутые на буксире четыре подбитых немецких бронетяга. Затащили их в капониры, и получились стационарные огневые точки. Плюсом к этому остатки бронеходного батальона, так же зарывшегося в землю.

Так что атака стального кулака из полного бронетяжного батальона им была как бы не особо и страшна. Средств для обороны вполне достаточно. К тому же две «сорокапятки» выделили в засаду, обустроив им позицию на фланге вероятного направления атаки гансов.

В реальности оказалось все не так просто. Если к противостоянию обычных бронеходов обороняющиеся были готовы, то что делать с четырьмя монстрами, катящими в первой линии, совершенно непонятно.

Алина выкрутила приближение перископа на максимум. Так машину можно рассмотреть более детально. Хм. И когда внимание сосредоточилось на одной, игнорируя общую картину, внушающую страх, тот как-то сам собой сошел на нет. Мысли же потекли в другом, более конструктивном русле.

Похоже, это и были те самые бронетяги прорыва, окрещенные немцами «Кайзерами». Их технические характеристики пока оставались тайной. Но уже известно, что попадания в лоб стопятидесятимиллиметрового фугаса машина не боится. Как не по зубам эта броня и пятидесятисемимиллиметровой русской бронебойке. Что с толщиной бортовой и кормовой, пока неизвестно. Но вряд ли там нечто несерьезное.

Из лобовой плиты торчит стопятидесятимиллиметровое орудие. Плохая новость. Впрочем, это же бронетяг прорыва, и в первую очередь он нацелен на вскрытие укрепрайонов. Ну и вот полевыми позициями не брезгуют. А с чего бы, собственно? Ну не дураки же гансы нести потери в лобовой атаке, когда можно выставить щит. Вот и используют солидный калибр, чтобы и доту не поздоровилось, и в траншее солдата достать. Как ни крути, воронка глубиной до полутора и диаметром до трех с половиной метров – это куда как серьезно.

Одно радует, машина ну о-очень неповоротлива и медлительна. Вряд ли ствол главного калибра имеет сектор горизонтальной наводки больше десяти градусов. Значит, если сбить ему гусеницу, то машина не просто встанет, но и ее орудие станет фактически бесполезным.

Тут, конечно, остаются две пятидесятимиллиметровые бронебойки в башенках. Кстати, они не так чтобы и велики. Скорее всего, пушки автоматические, бронеходные. Наведение наверняка двойное, как механическое, так и ручное. Сектор обстрела, судя по всему, не меньше двухсот семидесяти градусов. Они, конечно, ориентированы на защиту бронетяга, но в их боекомплекте наверняка найдутся и осколочные снаряды. Это не полевая пушка и уж тем более не гаубица, но граммов двести тротила в снаряде имеется.

Довершают вооружение машины два пулемета, торчащие по бортам. Вот сомнительно, чтобы при таком бронировании выставляли пулеметы в простую бойницу. Но видны только торчащие стволы. Бог весть, есть ли защита с тыла. Может, и имеется еще один пулемет. Вообще-то, Алина озаботилась бы этим. Бронетяг получился ну очень громоздким. Экипаж наверняка немаленький, поэтому посадить пулеметчика на корме вполне возможно.

И тут она была вынуждена прервать изучение вражеской машины ввиду появившихся германских штурмовиков. Взгляд сам собой оказался прикован к триплексам обзора небосвода. Вот тут у нее опасений нет никаких. Машина замаскирована, и ее не видно не то что с воздуха, но и с земли. Впрочем, даже если бы была видна как на ладони, шансы пострадать от авиаудара, пусть и в халтурном, но капонире, куда как малы. А потому ею двигало одно лишь любопытство. Ну и тревога за пехотинцев, успевших пока отрыть только одиночные окопы. Уж их-то, кроме землицы-матушки, никто не прикрывает.

А вот интересно, куда подевались истребители союзников? Неужели настолько все плохо? А, нет. Вон они. Просто значительно выше. Выписывают свои па в головокружительном высотном танце. Хм. А вот какому-то гансу не повезло. Окутавшись паром, он начал резко снижаться. Впрочем, на смену пару очень быстро пришел чернеющий дым. Получается, пробили котел, а на закуску досталось и топливному баку. Ни о каком планировании не может быть и речи. Это ведь не аэроплан из фанеры. Дюралюминий пусть и легок, но весу в машине все же хватает.

Следом за ссаженным гансом последовал русский пилот. Разобрать очертания машин не составляло труда. Раскрылся купол парашюта, и следом к нему присоединился русский. Расстояние между ними невелико. А вот от нее они далековато. Перископ в небо не навести. Поэтому приходится смотреть в обычные щели, забранные триплексом. Но ощущение такое, будто двое людей, спускающихся на парашютах, затеяли перестрелку в воздухе.

А вот штурмовики чувствуют себя очень даже вольготно. Закрутили карусель и утюжат позиции обороняющихся, что говорится, нещадно. Пехота пытается палить по «юнкерсам», но безрезультатно. Никакой организованной противовоздушной обороны у них нет.

Алина бросила взгляд на машину Хомутова. Никаких сигналов. Деева тоже отмалчивается. А уж кто-кто, а бронеходы очень даже могли организовать отпор этим воздушным хищникам. Хоть кого-то да достали бы. И уж точно заставили бы понервничать при заходе на бомбометание. Но комбат решил не обнаруживать себя.

Одна из бомб упала неподалеку от машины Натальи. Но только и того, что сорвало сеть, отбросив ее в сторону. По сути, даже бронеход не демаскировало. На каждой машине понакручено столько проволоки, что это походит на каркас. На нем развешаны обрывки масксети, лоскуты от драной формы, ветки, трава. Словом, механики набросали и закрепили всего понемногу. Только бы сгладить правильные очертания, которые обычно и бросаются в глаза. Так что если не вглядываться с особой пристальностью, то врагу все одно не рассмотреть «Витязя» Бочкаревой.

Алина так и вовсе отделалась прилетевшими и пробарабанившими по броне комьями земли. Даже ни единого щелчка осколка бомбы. И сеть осталась на месте. Чему, несомненно, будет рад рачительный дядя Яша. Правда, еще больше порадуется тому, что на «Горбунке» ни царапины. Причем не столько за машину, сколько за саму девушку. Н-да. Стоит ли о царапинах, когда сейчас здесь такое начнется, что небо с овчинку покажется.

Штурмовики наконец отбомбились и ушли на аэродром. Карусель истребителей все еще вертелась. Там ссадили еще парочку «мессеров» и один По-16. Но за происходящим в небе дальше она уже не следила. Не до того. Тут бы с земными проблемами разобраться.

До «Кайзеров» метров триста. За ними прячутся пехотинцы. Все правильно, такую махину против царицы полей отправлять небезопасно. Могут поцарапать. Так что прикрытие совсем не помешает. Бронетранспортеры имеются. Но они вообще где-то в хвосте плетутся, потому как хороши только для развития успеха. А вот перемещать на этой технике солдат по полю боя немцы больше не рискуют. Уж больно густо и часто русские пользуют как БРС, так и крупнокалиберные пулеметы.

Следом, метрах в четырехстах, движется рота Б-4. Их лобовая броня бронебойкам союзников не по зубам. Если только двум «Богатырям», с их пятидесятисемимиллиметровыми пушками. Но стоит только им открыть огонь, как тут же прилетит от «Кайзеров». Гаубица, бьющая прямой наводкой на дистанции в три сотни метров, – это реально страшно. И ладно бы бронеходы были в движении, поди еще попади. Но они-то на стационарной позиции.

Алина вновь перевела взгляд на машину Хомутова. Никакого движения. Молчит. Все время на что-то отвлекаться не получается. Вид накатывающих бронетягов не способствует душевному равновесию. Девушка почувствовала, что ее начала бить мелкая дрожь. Подняла к глазам руки и в довольно тусклом свете, проникающем через панорамы и триплексы, без труда рассмотрела, как трясутся пальцы. Вот же! Скорее бы уже начать действовать. Тогда уж будет не до страха.

Ага. Вот, значит, как. Понимают гансы, что артиллерия у обороняющихся очень даже наличествует. А главное, они в курсе относительно бронеходов. Которые отчего-то никак себя не проявляют. Сомнительно, чтобы волновались относительно тяжелых «Кайзеров», тут скорее забота о средних бронетягах. Еще чуть ближе, и те же Б-4 уже будут вполне по зубам «сорокапяткам». При условии попадания под прямым углом, не без того. Но шансы наделать дырок все же появятся. Вот и полетели перед атакующими дымовые шашки, быстро образующие непроницаемую белесую стену.

И тут же над машиной Хомутова появился сигнал «приготовиться к атаке». Ага. А вот еще и световым кодом пишет. «Громобои» на позициях. Врага не считать. Гвардия, вперед». И тут же флажковый сигнал «в атаку».

Алина пробежалась пальцами по манипуляторам и рычагам. Скользнула взглядом по панорамам. Глубоко вдохнула и, резко выдохнув, надавила ногами на педали. «Горбунок» резко выпрямился. Напрасно она подумала о сохранности масксети. Та повисла на машине, частично мешая обзору. Все. Не пережить имуществу атаки. Н-да. Тут бы ей самой как-нибудь уцелеть. Что уж говорить о казенном добре.

Шаг. Правая нога встала на специально подготовленную механиками ступень. Еще шаг, и левая выносит «Витязя» из капонира. Одновременно с ней выдвигаются вперед оба «Богатыря» и четыре «Витязя». Всемером против… Стоп. Сказано же, врага не считать. И вообще, какая разница, сколько их.

Девушка нервно сглотнула, вдруг отчетливо осознав, что вот это ее последний и решительный бой. По телу пробежал холодный озноб. В груди что-то тоскливо сжалось. Сама от себя не ожидала, ведь не первый бой, но вдруг расслышала, как при очередном вдохе всхлипнула. А следом еще и шмыгнула носом, инстинктивно утершись пальцами, затянутыми в лайковую перчатку, хотя ни о какой мокроте и речи не было. А вот еще и в горлышке появился комочек. И только ноги продолжают решительно шевелить педалями, ведя бронеход к стене дымовой завесы.

Насупившись и ругнувшись, что никоим образом не пристало девице, Алина поиграла пальцами на манипуляторах, а потом уверенным движением вскинула пушку и пулеметы в направлении противника. Гансы пока еще не подозревают о контратаке. Ох как они будут удивлены. А если бронеходчикам удастся завертеть свалку… Если им это удастся, то у союзников появится пусть призрачный, но все же шанс выстоять. Хотя бы до утра. А там уж… Ну не может быть все настолько плохо!

Белесая стена разошлась не сразу, а истаивала постепенно. Так что и их успели рассмотреть, и они увидели противника. Вот только, в отличие от немцев, русские имели преимущество внезапности. Все же не ожидали гансы такой-то дерзости, или скорее все же глупости.

Алина вышла прямо напротив одного из «Кайзеров». И хотя дымка еще не рассеялась окончательно, прекрасно рассмотрела черный провал ствола с набалдашником дульного тормоза компенсатора. Вот только странное дело. Пока двигалась сюда, всхлипывала, чуть не плача. А тут…

«Горбунок» сделал очередной шаг и опустился на колено. Птичка прицела пушки села на мельтешащую траками, ползущую по каткам гусеницу. Замешательство немцев длится недолго, но Алине этого оказалось достаточно, чтобы сделать первый выстрел. Дистанция пятьдесят метров. Цель шириной сантиметров восемьдесят и высотой порядка метра. Промахнуться просто нереально. Она и не промахнулась.

Снаряд ударил точно в верхнюю часть правой гусеницы, почти под брызговик. Там, где угол наиболее близок к прямому, а потому и попадание оказалось результативным. С громким треском, который расслышала даже она, гусеница лопнула, а потом с лязгом сползла с катков. «Кайзер» чуть развернуло вправо, что и спасло ей жизнь. Так как вместе с корпусом развернуло и орудийные стволы, уже взявшие ее на прицел.

Грохот орудия главного калибра и рявканье двух бронебоек едва ли не слились в одно. Ни пролетевший мимо стопятидесятимиллиметровый фугас, ни трассеры двух бронебойных снарядов она не расслышала и не увидела. Уж больно короткая дистанция. Но зато отчетливо осознала, что противник промахнулся. А еще – что гаубица ей уже не угрожает и у нее есть совсем немного времени, чтобы уйти из-под огня бронебоек. Их стволы уже пришли в движение, нащупывая цель, ускользнувшую от них столь непостижимым способом.

Подняв машину, она пустила ее под углом к «Кайзеру», все время смещаясь вправо, заходя все больше во фланг и немного разрывая дистанцию. В ее голове созрел план. Такой же безумный, как и сама эта атака. Но с другой стороны, ведь есть результат. Да, весьма сомнительный, в виде обездвиженного бронетяга прорыва. Но если удастся не уничтожить, а только остановить все четыре, шансы выстоять у обороняющихся вырастут в разы.

Вскоре она оказалась в мертвой зоне бронебойки правой башни. Конечно, с нее достанет и одной пушки. Но одна – это все же не две. Одновременно с перемещением руки потянули по разу за рукояти на тросах взведения курков обоих блоков реактивных снарядов. Один рывок, взведение одного ряда из шести направляющих. Пара секунд, и двенадцать реактивных снарядов готовы отправиться в свой полет.

Вот только ни время, ни противник и не думали замирать, пока она проделывала свои манипуляции. Бронебойка наконец догнала свою цель и, рявкнув практически в упор, выпустила снаряд. Наводчик оказался хорош. Короткий росчерк трассера, который Алина вновь не рассмотрела, ударил в угловатую грудную плиту, заставив девушку вздрогнуть. А вот резкий и мерзкий визг рикошета она очень даже расслышала. Как почувствовала и дрожь бронехода.

И тут же с направляющих левого блока с резким и громким шипением начали срываться реактивные снаряды. Учитывая, что она еще не успела прицелиться и шагающую машину слегка повело, ракеты полетели в одном им известном направлении, но точно не в цель.

Однако надо отдать должное пилоту. От прежнего страха не осталось и следа. Более того, девушка даже не думала о том, что нужно кого-то там уничтожить, как не задумывалась теперь и о своей возможной гибели. Она просто выполняла очередную учебную задачу. Ну да, действовала так, словно была на экзамене. Бог весть какие порой коленца способно вытворить наше сознание. Так что действовала она хладнокровно и расчетливо.

Ракеты пошли. Скорострельность блока – два снаряда за секунду. Четыре реактивных снаряда ушли в белый свет, как в копейку. Но Алина сумела остановить машину и выправить наводку. Не тратя время на управление блоками, она подправила прицел наклоном корпуса. Пятая ракета так же ушла выше цели, но уже впритирку. Зато последняя ударила точно в борт. И следом зашипели реактивные снаряды правого блока.

Одновременно с этим она отработала правой рукой, пройдясь пулеметной очередью по пехоте, двигавшейся следом за стальной громадой. Надо отдать солдатам должное, при виде бронехода они не растерялись и не позабыли, чему их учили. А может, и обладали боевым опытом. В любом случае эти ребята решили атаковать «Витязя». И, судя по обилию навешенной на них амуниции, имели все шансы разобраться с внезапно возникшей угрозой. Во всяком случае, для них бронеход представлял вполне реальную опасность, и проигнорировать его они не могли.

Алина не стала их разочаровывать и действовать на авось. Длинная очередь скосила особо прытких, а остальных заставила залечь и вжаться в землю. Им ничего не оставалось, кроме как искать укрытие. Во всяком случае, пока. Вот и ладно. Сейчас такое положение дел ее вполне устраивало.

Бронебойка успела сделать еще один выстрел. Но на этот раз наводчик самую малость не рассчитал. Пусть дистанция и смешная, порядка семидесяти метров, тем не менее фигуру «Витязя» заволокло дымом. А тут еще и развешенное на каркасе тряпье, которое загорелось при первом же старте ракеты. Плюс сам бронеход не сразу остановился. Словом, снаряд прошел мимо, едва чиркнув по боку машины.

Тем временем короткие дымные шлейфы ракет протянулись через короткий участок и уперлись в «Кайзера». Бронетяг тут же начало заволакивать дымом от беспрестанных разрывов. Да, близко. Но достаточно для постановки ракет на боевой взвод.

Разумеется, Алина не собиралась подбить эту махину реактивными снарядами с зарядом в целых семьсот граммов. Да этот монстр и не заметит этих разрывов, способных разве только содрать краску с его брони. Более того, сомнительно, чтобы это вызвало контузию у экипажа. Но все же какое-то влияние на бронетяжников окажет. Как минимум отвлечет внимание. А ей, по сути, большего и не нужно.

Следом за первой серией отправилась вторая дюжина реактивных снарядов. А едва последний соскочил с направляющей, как «Горбунок» пришел в движение и поспешил к замершей стальной громадине.

Грохот разрывов, огонь, дым. Когда экипаж бронетяга наконец сумел сосредоточиться на дерзкой машине, а главное, рассмотреть что-либо в белесой завесе, «Витязь» уже стоял буквально в нескольких метрах. Причем не просто так, а на колене. Его ствол смотрел прямиком в… Хм. Все же в бойницу бокового пулемета. Только тот был закреплен внутри в какой-то шаровой конструкции. Впрочем, сейчас разбираться и рассматривать детали было недосуг. Отверстие совсем небольшое. Но именно оно и является ахиллесовой пятой этого монстра. Если где и возможно его пробить из «сорокапятки», то только здесь.

Бронебойка «Кайзера» вновь пришла в движение. Довернуть нужно всего ничего. Но и на это требуется время. Пушка «Горбунка» рявкнула как-то уж совсем громко. Даже по ушам ударило. Сказался отраженный от брони звук. И что ей мешало отключить аудиосистему? А не было у нее времени. Взор заволокло дымом, который очень быстро рассеивался.

Пулемета не было. Оставалась только небольшая прямоугольная бойница с откосами для большего сектора стрельбы. Скорее всего, крепление попросту сорвало вовнутрь. Бронебойка так и замерла, направив ствол в «Витязя», не успев произвести выстрел.

Алина послала вовнутрь еще два снаряда, так чтобы с гарантией. И, не веря в происходящее, подняла машину во весь рост. Вновь зашевелились было пехотинцы, по которым снова прошелся метлой пулемет. Нет, все же нужно подать предложение на усиление пулеметной спарки огнеметом, как это сделали на «Гренадерах».

Угу. Осмелела. Уверенности в своих силах через край. Уже никаких сомнений в том, что вывернется из этой мясорубки. А между тем все было не столь уж и радужно. И до конца боя еще далеко.

«Витязи» не стали задерживаться возле «Кайзеров». Такой отчаянной оказалась только она одна. Остальные, пройдя между бронетягами прорыва и расстреляв по возможности укрывающуюся за ними пехоту, двинулись прямиком навстречу Б-4. Разумеется, они подверглись обстрелу. Анне не повезло. Пятидесятимиллиметровый снаряд пробил грудную плиту, с закономерным итогом. Ее бронеход лежал на боку и сильно дымил. Похоже, разгорался пожар. Три оставшиеся машины ворвались в порядки наступающих, устроив там форменную свалку.

Но главное не это. Что ни говори, брони у Б-4 в достатке, чтобы успешно противостоять пушкам «Витязей». Те ведь не могли взять точный прицел, а потому промахи и рикошеты случались довольно часто. По ним же в свою очередь било одновременно по несколько орудий. Так что изобразить из себя лисиц, ворвавшихся в курятник, у девушек не получилось. Зато удалось приковать к себе внимание противника.

Засада из двух «сорокапяток» на фланге сработала на «ять». Бронетяги выходили из строя один за другим. Бронебойщики гвоздили с такой скоростью, что могли поспорить с автоматическими пушками. Образно, конечно. Но, по сути, в самую точку.

А тут еще и дым от завесы практически рассеялся, предоставляя возможность обороняющимся для открытия огня из остальных орудий. Следом затрещали винтовки, застрекотали пулеметы. Разве только пока еще не дошло до рукопашной. Но бог даст, и не дойдет. Немецкая пехота не больно-то и стремится в атаку без бронетягов. А те сейчас пытаются вовсю разобраться с навалившейся на них напастью.

Быстро пробежавшись по обзорным триплексам, Алина не смогла сдержать довольную улыбку. Два «Кайзера» были подбиты. Один из них нещадно парил. Над вторым поднимался столб дыма. Похоже, что бортовая и кормовая броня все же по зубам орудиям «Богатырей». Правда, в отличие от Алины, им за свою победу пришлось заплатить дорогую цену.

Оба тяжелых, двухместных бронехода лежали на земле. Над машиной их комбата, майора Хомутова, поднимался черный дым. Алина рассмотрела и жадные оранжевые языки пламени. Вокруг смерть, кровь, гарь, грохот, а она отчего-то подумала о Марии Якиной. В смысле Хомутовой. Лидера их взвода в училище. Девушка намеренно завалила выпускные экзамены, чтобы выйти замуж. И вот теперь, похоже, вдова…

Хлесткий удар и рев снаряда, ушедшего в рикошет. Алина вздрогнула не столько от испуга, сколько от неожиданности. Еще ничего толком не осознав, она привела свою машину в движение, не забывая поглядывать и под ноги, дабы не пропустить особо ретивого пехотинца с миной в руках и горячечным блеском героя в глазах.

В нее стреляла бронебойка с последнего остававшегося в строю «Кайзера». Ошибочка. Две бронебойки, потому что именно в этот момент она увидела короткий росчерк трассера, метнувшегося в ее сторону, но прошедшего мимо. Вот только страха в этой связи у нее не возникло. Стоило ей начать действовать, как тот попросту растворился. А потому она была холодна и расчетлива.

Все время двигаясь, уходя из-под обстрела бронебоек, Алина внутренне ликовала. Потому что «Кайзер» сейчас откатывался назад. Он отступал! Правда, ее могли достать и с отступающей машины, и лучше бы ей не расслабляться.

С другой стороны, все время бегая и уворачиваясь, не получится помочь подругам, все еще бьющимся в окружении вражеских бронетягов. Поэтому Дробышева выпустила три дымовые шашки, прикрываясь от наводчиков «Кайзера» и, в свою очередь, беря на прицел борт Б-4, заложившего разворот, как видно, чтобы подставить одному из «Витязей» лоб.

Чей это был бронеход, Алина не рассмотрела. Да и не всматривалась. Просто навела галочку панорамы, взяла упреждение и дважды нажала на спусковой рычаг, отправляя снаряды с интервалом в пару секунд. Первый снаряд ушел в рикошет. Второй ткнулся в борт и пропал в чреве машины. Здесь не больше полутора сотен метров. Не с ее способностями и талантами мазать на такой дистанции.

А вот с ветром она немного не рассчитала. В смысле каким-то образом умудрилась его не учесть. Шашки сработали штатно. Только дым потянулся в противоположную сторону, а потому не прикрыл ее от «Кайзера». О чем ей не преминули напомнить. Один из снарядов гулко ударил в броню и с визгом ушел в рикошет. Второй прошел мимо.

Алина развернула машину, чтобы дать очередной залп шашками. Но для начала решила прикрыться дымами от реактивных снарядов. Пока разворачивала машину, успела изготовить к бою еще по одному ряду в каждом блоке и, едва прицелившись, пустила всю дюжину. Она, конечно, понимала, что разброс у ракет достаточно внушительный, так что если и попадет, то одна-две ракеты. Зато пыль от разрывов и дымные следы снарядов прикроют ее машину. А там можно будет применить и шашки с внесенной поправкой.

Но случилось нечто невероятное. Она каким-то образом умудрилась не просто попасть, но еще и перебить гусеницу. Одна из отличительных черт паровика заключается в том, что он способен разгонять технику с одинаковой скоростью что вперед, что назад. Поэтому «Кайзер» пятился довольно споро, и, когда перебило гусеницу, его развернуло. Причем довольно сильно. Настолько, что бронебойки уставились сразу в совершенно другую сторону, а ствол главного калибра – прямо на «Горбунка».

Не успела она удивиться данному обстоятельству, как в борт «Кайзера» тут же ударили несколько трассеров бронебойных снарядов, с успехом ушедшие в рикошет. Впрочем, она все же успела приметить один, впившийся в борт и никуда не улетевший. Случилось это одновременно с выстрелом гаубицы бронетяга.

Дальше все понеслось в каком-то стремительном калейдоскопе. Левая нога вдруг потеряла опору и подломилась. Алиной впервые с начала боя едва не овладела паника. Вероятно, виной этому было то, что она вдруг осознала, что потеряла единение с бронеходом. Из верного друга он вдруг превратился в какой-то… Протез. И непременно сломанный. Она никогда их не носила, но в голове возникла именно такая ассоциация.

Стараясь удержать равновесие, она выжала педаль, стремясь как можно быстрее выставить вперед правую ногу и опуститься на колено. Взгляд автоматически пробежался по приборной панели, выхватывая манометр левой ноги. Стрелка упала на ноль, показывая отсутствие давления в гидросистеме конечности.

Левая нога мало того что потеряла управление, так еще и утратила опору. Алина вдруг почувствовала, как машина заваливается на левый бок. Она могла бы пожертвовать орудием, чтобы избежать падения. Пусть ствол и вошел бы в грунт, как нож в масло, но был шанс остановить неконтролируемое падение или хотя бы значительно его замедлить. Однако вывернуть пушку под таким углом было нереально.

Пара секунд, показавшихся вечностью, и бронеход грохнулся оземь. Раздался гулкий грохот, и взметнулось огромное облако пыли. Пристегнутую к креслу девушку-пилота мотнуло, как безвольную куклу. Алина не пренебрегала мерами безопасности. Все ее страховочные ремни были затянуты должным образом. На голову надет шлем, прошитый плотными ватными валиками. И тем не менее всего предусмотреть и от всего уберечься попросту нереально. А боевая рубка – это тонны стали. Как и обо что она приложилась, для нее так и осталось загадкой. Но в следующее мгновение ее голова взорвалась ослепляющей и всепожирающей болью, вслед за которой тут же пришла непроглядная мгла.