Глава 2
Бой у Зноймо
Плотное молочно-белое облако медленно накатывало на позиции обороняющихся. Скорость так себе. Потому как и ветерок слабенький. Но тут главное, что он есть и дует от противника. При виде этой картины Алине отчего-то сразу припомнились описания газовых атак в Великую войну. Хлор – тот, конечно, зеленого цвета, но ведь есть и другие отравляющие газы.
Сегодня развитые страны довольно широко используют дымовую завесу. Химические шашки есть практически на каждой боевой машине, распространены они и в пехоте. Так что их применением особо не удивить. Вот только на фронте предпочитали придерживаться одного-единственного правила. Увидел накатывающее на тебя облако – надевай противогаз.
Разумеется, есть Женевский протокол о запрещении использования химического оружия. Но это не мешает тем же итальянцам травить им аборигенов в Эфиопии. О чем уже не раз поднималась дискуссия в Лиге Наций. Пока без видимого результата.
Памятуя об этом, Алексей Второй сразу заявил, что если Германия попытается использовать газы, то он ответит со всей возможной жесткостью. А именно бомбардировкой контейнерами с газом германских городов. Несомненное превосходство флота дирижаблей вполне позволяло высказывать подобные угрозы.
Правда, если немцы все же решатся, а Алина ничего не предпримет, то ей будет уже все равно. Поэтому она поспешила надеть противогаз и резиновые перчатки. Боевая рубка бронехода выполнена по герметичной схеме, но имея дело с отравляющими газами, средствами защиты лучше не пренебрегать. Хм. Видимость, и без того аховая, из-за окуляров маски ухудшилась еще больше.
Немецкая артиллерия уже целый час обрабатывала передний край союзников. Крупный калибр буквально сметал окопы и ходы сообщений. Разбивал огневые точки и блиндажи. Перепахивал минные поля и раскидывал заградительную колючую проволоку и ежи.
Вчера немцы сумели удивить союзников, выведя в поле свою новинку. Бронетяги прорыва. Настоящие бронированные монстры, стопятидесятимиллиметровые орудия которых сумели подавить огневые точки подземного форта, выйдя на прямую наводку. В прорыв хлынули бронеходы при поддержке пехоты на «Муравьях».
Однако информация была получена своевременно, а потому гансам устроили достойную встречу. На поле перед городком Зноймо состоялось целое бронеходное сражение, в результате чего серьезные потери понесли обе стороны.
Как результат союзникам пришлось отступить ко второй линии обороны по берегу Дыйе, огибающей городок с юга. Вообще, река здесь делала своеобразную петлю, спускаясь с невысоких гор, и, выгнувшись большой дугой, уходила к границе, где затем вновь отходила вглубь чешской территории.
Вот в этот карман и смогли прорваться немцы. Это вовсе не глупость. Именно через Зноймо проходили железная дорога и автомобильное шоссе, ведущие в центр страны. Прорыв на этом участке, несомненно, сулил выгоды для дальнейшего наступления.
Потому германское командование и не стало откладывать дело в долгий ящик. Наспех привели свои части в порядок и продолжили штурм линии обороны. Ну и чего следует ожидать, после того как дым рассеется, гадать не приходится. Однозначно бронеходов. Пусть речка и несерьезная, но бронетягам ее без моста или понтонов не преодолеть.
Именно поэтому союзное командование выдвинуло вперед два свежих русских бронеходных батальона. Чехословаки, несмотря на достаточно хорошо оснащенную армию, своих бронеходных подразделений все же не имели. И не закупали. Республика достаточно молода. Ей всего-то двадцать два года. По сути, сейчас здесь идет становление государства, потому как до этого данные территории входили в Австро-Венгерскую империю.
Величественные «Богатыри», являясь основной силой, должны были идти в первой линии. Немногим уступающие им «Витязи» использовались в качестве поддержки. Впрочем, мало сегодня никому не покажется. И кто тут будет первым, а кто вторым, еще неизвестно. Если повторится вчерашняя свистопляска, то достанется всем и от всех.
Наконец немцы прекратили обстрел переднего края, а Дробышева услышала нарастающий вой с тыла. И пусть она прекрасно знала его природу, оптимизма это не добавляло. Пролетающие над головой РС дарят те еще благостные ощущения. А сейчас по дымовой завесе, если это, конечно, она, работает сразу несколько батарей реактивной артиллерии. Причем, похоже, вслепую, а такой огонь эффективным назвать трудно.
Ракеты изначально предназначены для накрытия площадей, но не мешало бы все же хоть как-то их навести. Григорий рассказывал, что ему доводилось использовать ракеты в сражении бронетягов. И достаточно успешно. Но он пускал ракеты не в ту степь, а по конкретной цели. И несмотря на свою эффективность, против бронированной техники от реактивных снарядов есть толк лишь при прямом попадании.
Следом заговорила полковая артиллерия. Вой снарядов тоже давит, но, признаться, с ракетами все же не сравнится. Но с другой стороны, эти «чемоданы» для бронированных машин куда опасней. Стопятидесятимиллиметровый снаряд, даже разорвавшийся рядом, может причинить массу неудобств. Тут и массивные осколки, способные пробить броню до двадцати миллиметров. И взрывная волна, при удачном стечении обстоятельств опрокидывающая бронеход. И воронка от фугаса, попадание в которую нижней конечностью при недостаточной сноровке пилота влечет все то же опрокидывание.
Облако поглотило позиции. Алина бросила взгляд в сторону машины командира взвода, капитана Деевой. Вскоре над ее «Витязем» поднялся флажковый сигнал «отбой газовой атаки». Это хорошо. Значит, на позициях сделали забор проб и определили, что это всего лишь дымовая завеса. Девушка с наслаждением сорвала с себя маску противогаза и вернула ее в брезентовую сумку. Фу-ух. И дышать легче, и обзор получше.
Алина посмотрела в триплексы над головой в крышке люка запасного выхода. Вскоре ей удалось различить небольшой дирижабль-истребитель, барражировавший высоко в небе. Эти машины идеально подходят не только для атаки германских воздушных гигантов, но и для наблюдения. При этом ведут себя, прямо сказать, вальяжно.
Немцы так и не смогли получить гелий. Поэтому их воздушные крейсеры против России и Америки бесполезны. Ни янки, ни русские не спешили делиться с другими странами стратегическим ресурсом. Хотя цены на него и были запредельными, но кто же станет размениваться по мелочам. Тут ведь речь о несомненном преимуществе.
Итак, воздушная разведка в наличии, артиллерия же союзников начала отвечать только сейчас. Объяснение одно: пустив дым, противник начал наступать, укрываясь в задней кромке молочно-белого покрывала. Один из современных тактических приемов. Приблизившись вплотную к позициям обороняющихся, снизить скорость, позволив дымному облаку обогнать тебя, и открыть обзор.
Расчет на то, что противник не откроет огонь из опасения задеть своих же. Но либо союзники решили рискнуть, либо немцы все же немного просчитались и подставились-таки под огонь. В этом нет ничего удивительного. Маневр отличается сложностью и зависит от множества факторов.
Впереди послышались резкие и хлесткие выстрелы бронебойных пушек. Следом – стрекот пулеметов, разрозненная и разномастная трескотня винтовок и автоматов. Началось! Противник в непосредственной близости. Если уже не форсировал реку и не вклинился в оборонительные позиции союзников.
Алина взглянула на машину Деевой. Есть! Взводный подняла сигнал «атака». Девушка передвинула рычаг, увеличивая подачу топлива на горелки. До этого сзади доносился слабый, заунывный свист пара, вырывающегося из предохранительных клапанов. Теперь же послышался рев разгоревшегося пламени, и практически сразу же пар засвистел, уже не подвывая, а зло и требовательно. Послышался вздох, еще один, и еще. Машина быстро набрала обороты, и Дробышева отжала рычаг сцепления. Тут же послышался шелест заработавшего масляного насоса высокого давления.
Девушка ухватилась за поручни. Поерзала, устраиваясь поудобнее в пилотском кресле, заодно проверяя, насколько плотно прилегают ремни безопасности. Наконец ее левая нога двинула педаль привода. «Витязь» вздрогнул, его левая опора оторвалась от земли, оставляя солидную прямоугольную вмятину, и пошла вперед. Шаг. Другой. Третий.
«Горбунок», как ласково называла свой бронеход Дробышева, начал набирать ход. Взгляд в перископические триплексы бокового обзора. Слегка вырвалась из линии «Витязей», пристраиваясь в одном ряду с «Богатырями» первой роты их сводного батальона. Не та броня и не тот калибр, поэтому слегка поумерила пыл, отставая от одних и выравниваясь с машинами своего взвода.
Следом выступили шестиногие «Громобои». Вот эти уж точно в качестве поддержки. Их семидесятишестимиллиметровые пушки уступали в бронепробиваемости орудиям «Богатырей», пусть у тех калибр и поменьше. Но они изначально разрабатывались как бронебойки. Эти же были универсальными полковыми пушками. В основу их боекомплекта входили осколочно-фугасные гранаты.
Когда «Витязи» вступили в молочную пелену, канонада впереди резко усилилась. Причина только одна. «Богатыри», выйдя из завесы, вошли в соприкосновение с гансами. Драка началась.
Наконец сносимая в тыл стена дыма осталась позади, и Алина сумела обозреть поле боя. И первое, что она сделала, – это разразилась не приличествующей молодой особе бранью. Просто по-другому выказать обуревавшие ее чувства было весьма проблематично.
Мало того что, в отличие от русского трехротного батальона, немецкий состоит из четырех. Так еще и часть какая-то нестандартная. Алина не приметила ни одного «Тарантула». Иными словами, им предстояло драться, уступая вдвое по численности тяжелых и средних бронеходов.
Оставалось уповать на то, что «Громобои» все же сумеют внести свой весомый вклад в данном противостоянии. Правда, вилами по воде. Лобовая броня «пауков» могла выстоять только против «Мечника». Да и то лишь в шестидесяти процентах. Снаряд, пущенный «Крестоносцем», и не заметит эту преграду. Надежда только на способность машины уменьшать свой профиль и наносить удары из-за укрытий.
Кроме того, не менее трех десятков, а может, и больше, «Муравьев» заканчивали форсирование реки. На поле перед ней уже замерли «Крестоносец», «Мечник» и три шагающих бронетранспортера. А вот еще один клюнул и уперся носом в берег на стороне союзников. На носу появилась тугая струя пара, ударившая вбок и вверх. Пробит котел. Без вариантов. Не иначе как прилетело из бронебойного ружья. Сзади посыпался десант.
Ну да это ее пока не касается. Алина вновь посмотрела на машину Деевой. Комвзвода только и того что вздела сигнал «атака». Фактически с этого момента капитан отпускала своих подчиненных в свободное плавание. Бой же, по сути, распадался на равные или неравные поединки. Нет, посматривать на командира, безусловно, следует. И следить за обстановкой на поле боя. Но при отсутствии связи остается уповать лишь на саму себя.
Дробышева тихо, одними губами, прочла короткую молитву и повела взором по полю боя. На этот раз не оценивая соотношение сил и общую расстановку. Сейчас ее интересовало, где именно она может приложить свои умения. Иными словами, она искала себе противника. И очень надеясь, что именно в этот момент ее саму никто не выцеливает.
«Богатырям» уже успело изрядно достаться. Одна из машин замерла стальным изваянием, встав на колено. Вторая упала на спину, окутавшись клубами пара. А вот еще один «Богатырь» получил сразу несколько попаданий и начал заваливаться на бок. Сказалось явное численное превосходство немцев при появлении роты тяжелых бронеходов. Четыре машины против одной. Оставалось вообще удивляться, как их не смели подчистую в первые же секунды.
Но русские все же успели сойтись с противником, что говорится, стенка на стенку. Избежав расстрела на расстоянии, они устроили свалку. А еще приковали к себе все внимание гансов. Ну и как не воспользоваться таким, пусть и незначительным, но все же преимуществом?
Метрах в двухстах от нее сошлись два бронехода. Противники кружили вокруг друг друга, обмениваясь выстрелами с расстояния не более полусотни метров. Пока Алина примеривалась, оба успели сделать по выстрелу. Немец промазал. Русский так же не добился успеха. Его бронебойный снаряд, отрикошетив от грудной пластины ганса, коротким росчерком трассера устремился ввысь.
Правда, от брони русского тоже отлетели сразу два рикошета. Калибром помельче. Трассеры отличаются, знаете ли, так что определить работу «Мечников» не составило труда. А тут еще и второй «Крестоносец», поджидающий в сторонке удобного момента для точного выстрела. Ну прямо четко по ее прикидкам – четверо на одного.
Русский экипаж действовал на диво грамотно, удерживая перед собой первого противника в качестве прикрытия от второго. Он все еще был под огнем пары «Мечников», но от них пока хранила солидная броня. Вот только если долго мучиться, что-нибудь да получится. «Богатырь» сзади и с боков вполне по зубам тридцатисемимиллиметровым немецким пушкам. Пусть далеко и не всегда.
Первый немец подставился Алине в боковой проекции. На спине всех человекоподобных бронеходов громоздится эдаким огромным ранцем машинное отделение. Не сказать, что в профиль «Крестоносец» столь уж широк, всего-то метра полтора. Плюс угловатое бронирование. Но это реальная цель. К тому же толщина брони в сорок пять миллиметров ее «сорокапятке» вполне по зубам. На такой дистанции снаряд способен проломиться через пятьдесят два миллиметра при угле в шестьдесят градусов.
Б-банг!
Промах! Трассер прошел чуть в стороне. Бить приходится с ходу, потому как останавливаться при столь существенном численном перевесе противника подобно смерти.
Б-банг!
Попала. Однако снаряд ушел в рикошет куда-то влево. Немец уже понял, что его обстреливают. Да и то, что экипаж «Богатыря» использует его как щит, пилот противника так же сообразил. Поэтому машина начала смещаться так, чтобы и открыть русского, и в то же время развернуться грудью к новому противнику. Уважают гансы «сорокапятку». И русским не мешало бы с большим пиететом относиться к немецкому малому калибру.
Б-банг!
Есть! Не в ранец. Немец все же успел отвернуть. Зато его пушку заклинило с вздетым под углом стволом. Не иначе как ее снаряд угодил в поворотный механизм. Все. Этот уже не противник. Разве только рванет на таран.
Но нет, врукопашную ганс не спешил. Вместо этого он пустил в «Богатыря» целую серию реактивных снарядов. Большинство ракет прошли мимо. Но часть попала в цель. Гигант пошатнулся. В какой-то момент все же сумел поймать баланс и удержаться, замерев на месте.
И сразу же от его корпуса ушли два росчерка рикошетов. А следом в дело вступил и второй «Крестоносец», наконец разрядивший свою пушку. По счастью, броня выстояла. Угол оказался удачным для рикошета. Но в том, что русского гиганта сейчас разберут на части, никаких сомнений. Уже следующий снаряд может оказаться последним гвоздем в крышке его гроба.
Алина, прекрасно осознавая глупость своего поступка, остановила машину. Одновременно доворачивая как орудие, так и корпус бронехода. Пара секунд – и немец в прицеле. В голове уже пронеслись технические характеристики как машины, так и ее пушки. Расстояние – три сотни метров. Броня – шестьдесят пять миллиметров. Снаряд «сорокапятки» проникает через семьдесят миллиметров при угле девяносто градусов и через полсотни – под углом шестьдесят. Практика показывает, что пробитие случается в тридцати процентах попаданий под более или менее удачным углом.
Б-банг!
Короткий росчерк трассера. С приемлемой дистанции, с неподвижной позиции, по неподвижному противнику… Рикошет! Еще выстрел. Рикошет. Еще. Рикошет. Немец пришел в движение. Не иначе как пытается обнаружить обстреливающего его. Четвертый снаряд пролетел мимо. Пятый вновь в цель, и снова рикошет, только в этот раз под ноги бронехода. Раздосадованная девушка сжала челюсть до зубного скрежета. Радовало хотя бы то, что «Крестоносец» оставил в покое «Богатыря».
Алина привела в движение своего «Горбунка». И вовремя. Немец ее обнаружил-таки. Однако промахнулся. Хм. И судя по трассеру, в любом случае не попал бы. Стрелял, будучи уже в движении. А тут еще и она повела машину в сторону. Но ганс не успокаивается. Выстрел. Еще один.
Вот только зря он увлекся «Витязем». Замерший было «Богатырь» вдруг ожил. То, что экипаж контузило, это несомненно. Девушка прекрасно отдавала себе отчет, каково сейчас приходится пилоту и механику-водителю. Но они и не думали сдаваться.
Орудие пришло в движение. От корпуса «Богатыря» отскочило еще два трассера, прилетевших от «Меченосцев». А метко бьют, сволочи. Наконец его пушка рявкнула. На этот раз обошлось без промахов и рикошетов. Короткий росчерк уперся точно в середину груди «Крестоносца». Его пушка начала опускаться вниз. Опоры запутались, подобно вихляющей походке пьяницы. Торс скрутился, и бронеход рухнул на землю. Получилось настолько весомо, что Алина даже почувствовала дрожь земли. Или это всего лишь ассоциативное мышление и ей показалось?..
Первый «Крестоносец» спешно отступал. При этом торс его был повернут ромбом, так что ноги несли в тыл, а противнику подставлялись грудь в угловатой броне и бок под углом. Прикрываясь от возможной атаки русского, ганс вновь пустил серию реактивных снарядов. Но теперь разделяющее их расстояние составляло уже порядка сотни метров. Поспешное прицеливание, движение, низкая точность ракет. В цель не попал ни один из снарядов. А вот «Меченосцы» вновь попали из своих пушечек.
Алина приметила слева еще одного «Крестоносца». Тут всего-то самую малость довернуть корпус. И довернула. Уж больно удачно тот подставил спину. Дистанция – не больше полутора сотен метров. Броня – сорок миллиметров.
Б-банг!
– Ну, сразу бы так, – удовлетворенно выдохнула она.
Из спины бронехода вырвалась струя пара. Все. Этот уже бесполезная гора стали. Конечно, он еще способен пустить снаряды, если кто-нибудь окажется в прицеле. Но вот орудие и пулеметы опустились. Если и выстрелят, то только в землю, метрах в двадцати перед собой. Самое разумное решение, которое может принять экипаж, – это эвакуация. Оно, конечно, оказаться среди топчущих землю стальных гигантов – не столь уж и великая безопасность. Но лучше уж так, чем…
Н-да. Не успели. Девушка еще приметила, как распахнулись боковые дверцы. Но потом в бронеход ударил снаряд калибром побольше ее. Из открытых проемов выметнуло облачко дыма и, как показалось ей, кровь и ошметки тела. Однако Дробышева быстренько убедила себя в том, что действительно показалось. И вообще, некогда глазеть по сторонам.
В подтверждение этого раздался оглушительный и в то же время гулкий удар. Словно кувалдой кто приложился. На тренировках бывало куда громче и болезненней. Ящики, имитирующие боевую рубку, подбоя не имеют, а потому и по ушам бьет куда как весомей. Вот только девушка сразу же покрылась холодным потом. Здесь не училище и не учебный бой, а значит, в нее попали. Причем не фугасом, а бронебойным.
Нервно сглотнув, Алина по заведенной привычке провела быстрый анализ ситуации. Попадание. Это бесспорно. Но коли она жива, не контужена и сохранила дееспособность, значит, имело место либо непробитие, либо рикошет. Она шумно вдохнула. Ей уже доставалось в бою. А потому она прекрасно поняла, что разминулась с костлявой.
Сознание еще пребывало в панике, а тело действовало на одних рефлексах, вбитых множеством тренировок. Взгляд заполошно побежал по всем панорамам перископических триплексов в поисках атаковавшего ее противника. И ведь не разобрать, откуда именно прилетела напасть.
Ей повезло заметить росчерк трассера, на этот раз прошедшего мимо. Провела мысленную прямую в нужном направлении. Не сказать, что ей удалось провернуть это с математической точностью, но в заданном секторе она все же приметила искомый бронеход. Просто его орудие – единственное, которое наведено в ее сторону.
«Мечник». Дистанция порядка двухсот метров. Причем бил в боковую проекцию. То есть шансы пробить сорокамиллиметровую броню приближаются к девяноста процентам. Но вот не пробил. Либо попал под большим углом в бок, либо по касательной ударил в грудную пластину. По касательной и такой эффект?! Ну уж нет, скорее все же первое.
Голова живет своей жизнью. Тело предоставлено само себе. Но это не помешало им действовать в связке и развернуть машину грудью к противнику. Очередной снаряд гулко ударил в броню. Однако ничего не смог поделать с этой преградой. Бог весть куда именно он отскочил. Алину это занимало меньше всего. У нее сейчас звенело в ушах. В глазах замысловатым калейдоскопом пляшут разноцветные круги. Только бы не сказалась былая контузия.
Непроизвольно всхлипнув и ненавидя себя за это, она вцепилась в манипулятор. Повела кистью, и орудие ожило. В панораму прицела вполз нужный бронеход. Очередной удар по броне. Картинка вздрогнула. Голова вновь отозвалась болью. Но ничего сверхъестественного. Неприятно. Болезненно. Но в целом вполне терпимо.
Разве что толстый войлочный подбой слегка вздулся, и сквозь эту мягкую броню, которой обшита рубка изнутри, проклюнулся кончик осколка. При виде его девушка нервно шмыгнула носом. Было дело, прилетал ей такой вот подарок в живот. Ну, может, и побольше.
Но сегодня в военном ведомстве все же сделали соответствующие выводы. Все бронеходы и бронетяги оборудовались противоосколочным подбоем. Человекоподобные – войлочным, потому как уплотненная шерсть куда лучше сдерживает осколки, чем негорючий асбест. И потом, загоревшийся бронеход – это гарантированно погибший экипаж. Поэтому противостояние сколам брони куда важнее. Опять же, теплоизоляция, что для бронеходов весьма актуально.
Удары по броне были болезненны и пугали. Но при виде вот этого куска стали, тускло блеснувшего сколом в скудном свете, проникающем через триплексы, ею едва не овладела паника. Однако как бы Алина ни испугалась, все же успела удивиться данному обстоятельству. Ведь ее обследовали, она прошла множество тестов, и у нее не было выявлено никаких отклонений или фобий. А тут…
Кто бы знал, чего ей стоило взять себя в руки. Лицо сосредоточенное и бледное. Подбородок трясется. Нижняя губа закушена до крови. Глаза навыкате. Лоб покрылся бисеринками пота. На кончике носа повисла большая капля. Но рука тверда и уверенно лежит на манипуляторе, выправляя сбившийся прицел.
Пилот «Меченосца», едва осознав, что его взяли на мушку, поспешил привести свой бронеход в движение. При этом он вел свою машину боком, подставляя под возможный огонь грудь. Двести метров. При угле в шестьдесят градусов практически гарантированное пробитие.
Б-банг!
Снаряд пролетел чуть в стороне. У нее математический склад ума и отличный глазомер. Стреляла она всегда хорошо. Скорее всего, сказываются сковавший ее страх и опыт немецкого пилота. Ганс ведет машину дерганой походкой, все время меняя скорость и направление движения, что затрудняет точность наводки. К тому же он умудряется выстрелить с ходу еще раз. Но вновь мимо. И на этот раз снаряд прошел далеко в стороне. Несмотря на напряженный момент, Алина успела это отметить.
Б-банг!
И снова она промахнулась. Немец стреляет в ответ. Трассер ткнулся в землю перед ней и чуть сбоку, после чего рикошетом улетел куда-то за спину. А вот ее третий выстрел достает его в грудь. Ну что тут скажешь. Ему мог помочь только удачный угол брони. Не повезло. Снаряд пробился сквозь стальную преграду. Находившийся в движении бронеход запнулся и с ходу упал на грудь, взметнув облако пыли.
Все. Он уже в прошлом. Алина поспешно пробежалась взглядом по триплексам. И в этот момент сзади прилетело сразу с десяток трассеров. Причем куда более солидных, чем наблюдались до этого. Подошли «Громобои». Даже с учетом того, что им необходимо было выйти из дымовой завесы, сориентироваться и занять позиции для стрельбы, времени им на это требовалось не так чтобы и много.
Хм. И сколько же уже длится бой? Как по ее прикидкам, так… Нет, не вечность. Расправившись с противником, Дробышева быстро успокоилась и наконец начала мыслить трезво. Но вот от ощущения, что прошло никак не меньше десяти минут, она избавиться не могла. Ошибочка. Даже ее феноменальный мозг в боевой обстановке, при повышенном поступлении в кровь адреналина, все же потерял ощущение времени. На деле миновало меньше двух минут.
Впрочем, плевать. Главное, что картина трассеров, врезавшихся в бока и грудь германских машин, не могла не радовать. Причем не десять, а ровно тринадцать выстрелов. Рота «Громобоев» выступила в полном составе. Хотя Алина успела отметить только три попадания.
Два – в отступающего и поврежденного ею ранее «Крестоносца». Его броня выиграла в этом противостоянии. Снаряд не просто ушел в рикошет, а ударил в спарку пулеметов, что были у бронехода за правую руку. Все. У немца остался только нижний пулемет. Ну и сколько-то там реактивных снарядов. Лучше бы ему поторопиться с отходом. А вообще, громобойцы могли бы и кого другого выбрать. Не разобрались.
Зато немец, решив, что от него не отстанут, тут же задымил. К сожалению, причина не в подбитии. Все проще. Он использовал стационарные дымовые шашки, укутавшие его молочно-белым покрывалом и скрыв от наводчиков. Верное, в общем-то, решение. Ему бы и раньше этим воспользоваться, когда только пушки лишился. Хотя-а… Боеспособность-то он не потерял. У него оставался крупнокалиберный пулемет, а главное – реактивные снаряды. Теперь же можно уходить с чистой совестью. Как вариант – выступить в качестве поддержки своей пехоты.
Третий снаряд «Громобоя» ткнулся в грудь одного из «Мечников», что вели поистине снайперскую стрельбу по «Богатырю». Рикошета не случилось. Выжить немецкий пилот не мог, даже если снаряд не взорвался. Это попросту невозможно. Впрочем, взрыватель сработал штатно. Она не видела пробоину. Зато в трехкратный прицел различила облачко дыма, выметнувшееся из пробоины эдаким колечком. Ну точно как у пижона-курильщика, рисующегося на публике. Сама машина замерла исполинским изваянием.
Экипаж «Богатыря» попытался было достать второго «Меченосца». Но тот успел скрыться за группой деревьев с пышным подлеском, полностью укрывшим его от взоров противника. Ловок, шельма! Оно, конечно, не преграда, и пилот выпустил туда парочку снарядов. Вот только сомнительно, что добился попаданий.
Алина приметила слева еще одну спину бронехода. На этот раз «Меченосца». Бог весть, на кого он нацелился. Разбираться с этим не было ни времени, ни желания. Дистанция порядка двухсот метров. Более чем достаточно для уверенного поражения. Наведя птичку панорамы точно на середину спины, она нажала на спуск. Первый снаряд прошел мимо. Второй ткнулся куда-то в район поясницы. Сказались разброс и движение машины. Но противнику это не помогло.
На этот раз для разнообразия из машинного отсека ударила тугая черная струя. Перебило маслопровод или главный масляный резервуар. Для бронехода, в основе работы которого стоит гидравлика, это равносильно смерти. Она подловила «Меченосца» как раз на очередном шаге, завершить который ему так и не удалось. Машина как двигалась в левом развороте торса, так и завалилась.
Семидесятишестимиллиметровые орудия все же сказали свое веское слово. Очень скоро противник потерял несколько машин только от огня «Громобоев». Досталось им и от «Богатырей» с «Витязями». И пусть эти так же потеряли едва ли не половину машин, все же огрызнулись болезненно.
Немцы решили проблему поддержки русских довольно быстро. Мортирки способны забросить дымовые шашки на дальность от пятидесяти до четырехсот метров. Все зависит от приданного угла возвышения. Вот гансы и пустили шашки сразу с нескольких машин за спины «Богатырей» и «Витязей», отрезая их от «Громобоев». Ну и вынуждая заодно последних подобраться поближе.
Просто поразительная слаженность действий и подготовка пилотов. Русские, конечно, тоже не лыком шиты, но все же когда доходит до сшибки, по большей части сводят бой к поединкам, делая упор на индивидуальные бойцовские качества. Потому и отсев в училищах просто запредельный.
Вновь на стороне противника подавляющее преимущество. Плевать, что кратковременное. Даже с «Громобоями» они все еще превосходили русских. А к тому моменту, когда «пауки» выползут из дыма, преимущество будет уже неоспоримым.
В подтверждение ее выводов уже столько выдержавший «Богатырь» получил очередное попадание. Тот самый «Мечник», ушедший за заросли, обогнул их и вышел в тыл отвернувшейся машине. И на этот раз броня русской машины не выдержала. Хорошо хоть в котел. Разумеется, при условии, что с экипажем ничего не случится при падении многотонной машины, рухнувшей прямо на грудь.
Алина тут же повела своего «Горбунка» в разворот, чтобы встретить «Мечника». Оставлять его без внимания никак нельзя. Уж больно ловок пилот. Такому палец в рот не клади, враз руку откусит по самый локоть.
Противник оказался справа и сзади. Чтобы развернуться как можно быстрее, Алина вместе с поворотом корпуса задействовала и ноги. Сделав шаг влево с разворотом и выворачивая опорной плитой пару-тройку кубометров чернозема, она сумела максимально ускорить движение машины. Но все же недостаточно быстро, чтобы опередить немца.
Выстрел прозвучал, когда она еще не закончила маневр. Снаряд ударил в бок. Мало что ловкий, так еще и меткий, сволочь! Хорошо хоть русские конструкторы сделали броню достаточно толстой. Ну и угол получился удачным. С гулким ударом снаряд ушел в рикошет, улетев в какую-то неизвестную ей сторону.
Едва закончив разворот, Дробышева тут же сделала подшаг влево и подогнула соответствующую опору. В этот момент раздался выстрел, и одновременно с ним донесся короткий и резкий скрежет чиркнувшего по броне снаряда.
Мимо. Две секунды на перезарядку. Вынести птичку прицела с упреждением. Выстрел! Противник выстрелил секундой позже, но серьезно промахнулся. Снаряд Алины ушел в рикошет, но зато сбил «Меченосцу» прицел.
А следом с направляющих начали срываться реактивные снаряды, курки которых она успела взвести еще при развороте. «Горбунок» окутала белесая пелена сгоревшего ракетного топлива. Шесть ракет ушли к своей цели. Сомнительно, что они попадут, все же расстояние более двухсот метров. Без прямого попадания никакого урона нанести не смогут. Но это вовсе не значит, что залп бесполезен.
Девушке удалось хоть как-то скрыть свою машину. Пусть и ненадолго, но все же получить передышку. Немец не мог остаться равнодушным к атаке реактивными снарядами. Они, конечно, зарекомендовали себя не с лучшей стороны. Но вряд ли пилоту будет приятно получить гостинец, начиненный семьюстами граммами тротила. Значит, будет двигаться, чтобы выйти из-под накрытия. А это еще плюс к выигранному времени. Порой даже пары секунд хватает, чтобы перевести дух. Просто собраться с мыслями. Или принять единственно верное решение.
Алина не стала никуда двигаться. Вместо этого опустила машину на колено, уменьшая ее проекцию и тем самым путая противника. Ну и еще один момент. В условиях задымленности, пусть и незначительной, движущиеся объекты обнаруживаются куда легче и быстрей. Ну вот как сейчас.
Б-банг!
Вот и ладушки. Вот и молодец. «Меченосец» сделал еще шаг и замер стальным изваянием. Из пробоины в боку выметнулась струя пара, окутавшая практически всю машину. Что там и как, Дробышева больше разбираться не стала. Этот бронеход уже не представляет опасности. Удастся союзникам выстоять, он станет их трофеем. Не удастся…
А вот чтобы ее «Горбунок» выступал в качестве вражеского трофея, ей категорически не хотелось. Поэтому девушка поспешила поднять бронеход во весь рост, торопливо осматривая поле боя в перископические триплексы, обеспечивавшие пусть и не самый лучший, но все же круговой обзор.
К слову сказать, местность сейчас изрядно задымлена. Горели машины, пуская густые черные столбы. Местами полыхала или тлела уже подсохшая сентябрьская трава. Запускались реактивные снаряды и дымовые шашки. Не массово, а единичными машинами, стремящимися прикрыться с тыла, или от более сильного противника. А потому видимость на поле боя, мягко говоря, была ограниченной.
Но она его все же рассмотрела. «Крестоносец». Он появился из дыма горящего бронехода. Шел, словно разваливая своим корпусом густые черные клубы. Спарка пулеметов и пушка устремлены в ее сторону. И если первые – больше для порядка, чтобы не нести оружие направленными в землю стволами, то орудие – с явным намерением.
Развернуться она попросту не успевала. Было ли ей страшно? Признаться, нет. Обидно, это да. А еще Алина злилась на саму себя. Жить, конечно, хотелось, но тем не менее она и не думала опускать руки. Вместо этого дернула за тросик справа от себя, активируя по одной стационарной шашке на обоих плечах. Всего их у нее четыре, по две на каждом. Выводы, сделанные военным ведомством на основе все того же опыта боев в Монголии.
Девушка не сдавалась. Боролась до последнего, разворачивая бронеход, и уже вывернула орудие в максимально левое положение. Ей нужно всего лишь несколько секунд, чтобы пропасть из поля зрения ганса. Но она понимала, что их у нее попросту нет.
То, что произошло дальше, иначе как чудом назвать нельзя. Неожиданно перед германцем появился эдакий карлик. А никем иным на фоне громады «Крестоносца» «Гренадер» не мог казаться по определению. Пусть в нем высоты добрых два с половиной метра.
Если честно, Алине даже показалось, что это Григорий. Ну как там говорят: от любви до ненависти… Между ними сложилась крепкая дружба. Секретность вокруг этих машин малость развеялась, а потому он рассказал, как вновь оказался в рядах бронеходчиков. Как и о самих машинах.
Но вводить «Гренадеров» в это сражение… Он, конечно, бронеход. И более того, взвод Азарова в Монголии показал японцам, почем фунт изюма, уничтожив более роты бронетягов. Но их БРС неспособны справиться даже с броней «Мечника», что уж говорить о «Крестоносце», напротив которого замер штурмовик.
Именно что штурмовик. По факту Григорий и его сослуживцы – и не бронеходчики вовсе, а тяжелая пехота. Атака укрепленных позиций и даже драка в стесненных условиях окопов. Уничтожение огневых точек в условиях городского боя. Поддержка пехоты. Вот где ему место. Но только не в битве титанов.
Все это пронеслось в ее голове буквально в доли секунды. А потом Алина увидела, как на правом плече «Гренадера» появилась реактивная струя, а в следующее мгновение шлейф реактивного снаряда протянулся в направлении противника. Кстати, калибр не восемьдесят второй, что установлен на бронеходах, а стотридцатидвухмиллиметровый. Других в русской армии попросту нет, и различить их при известной доле практики не так чтобы и сложно.
«Крестоносец» все же выстрелил в нее. Но в то же время он задействовал и крупнокалиберный пулемет. Пилот безошибочно определил, что возникший перед ним маленький бронеход представляет смертельную опасность. Уж больно нагло тот себя вел. Поэтому не оставил его появление без внимания. Вот только вместо того, чтобы сосредоточить на нем все свое внимание, он решил погнаться за двумя зайцами.
Напрасно. Стрельба с двух рук, пусть и бронеходных, – как оказалось, не его конек. Снаряд, пущенный из орудия, хоть и прошел рядом с «Горбунком», но все же не поразил цель. Пулеметная очередь так же поначалу прошла мимо. Пустивший же ракету «Гренадер» не стоял истуканом, а поспешил сместиться в сторону. Веер трассеров двинулся за ним и, конечно, догнал бы беглеца, если бы снаряд наконец не достиг цели и не взорвался на груди «Крестоносца».
На момент попадания машина имела устойчивое положение, а потому застыла неподвижным стальным изваянием. К этому моменту «Горбунка» полностью заволокло дымом, и происходящее скрылось от ее взора. Пришлось сдвинуться с места и выйти из облака, вытягивая за собой шлейф молочно-белых клубов завесы. Видимость так себе, но Алина все же сумела рассмотреть в перископ солидную вмятину на груди «Крестоносца». Ее даже передернуло. Как-то разом вспомнились собственные ощущения от подрыва ранцевого заряда.
А вот пилот «Гренадера» и не думал предаваться каким-либо переживаниям. Едва пулемет замолк, как он бросился к «Крестоносцу» и, обойдя его с тыла, вскинул БРС. Три выстрела в дно машинного отделения, и русская машина исчезла в облаках вырвавшегося из котла пара. Казалось, что бронеход исчез окончательно. Но нет. Вот он, появился снова. Правда, наблюдать за ним из-за собственной завесы было не с руки. Шашки работали вполне исправно и будут дымить еще секунд десять.
«Гренадер» обернулся к ней, замер и поднял вверх спарку из пулемета и огнемета, словно отдавая честь. Алина ответила, вздев спарку двух пулеметов, что были у нее вместо правой конечности. Отчего-то ее не покидало стойкое ощущение, что это Григорий. Бог весть отчего. Но вот было, и все тут.
В результате остановки ее вновь накрыло облако собственной завесы. Впрочем, это не так чтобы и плохо. Можно немного перевести дух. Все же, как ни крути, а по факту она только что разминулась с костлявой.
Долго предаваться праздности Алина не имела возможности. Эти малютки серьезно помогли. Не все сумели поразить противника своими реактивными снарядами. Но вклад внесли весомый. Даже если сейчас русские и не получили неоспоримого преимущества, паритет наметился однозначно.
Ошибочка. Преимущество. Едва выйдя из дыма, она обратила внимание на то, что на арене вновь появились «Громобои». И это ознаменовалось сразу двумя подбитыми «Мечниками». Ну все. Вот теперь пошла потеха. Теперь ни одному гансу не уйти к своим. Либо погибель, либо плен. Третьего не дано.
