Сейчас начало марта. Я сижу в кафе на Тропе Философов в Киото. В одной руке у меня кружка с горячим кофе. Колени накрыты пледом. Где-то позвякивает на ветру колокольчик. На ветках деревьев вдоль реки подрагивают зеленые листочки. Через несколько недель вишни покроются розовыми цветами и вся тропа заполнится туристами. Но сейчас я здесь одна.Размышляю о недавнем разговоре с Хираива-сан, молодой женщиной, которая работает в элегантном хозяйственном магазине Гинисо. Он принадлежит новаторской архитектурной компании KisoArtech из Нагано. Я спросила ее, почему покупатели могут ощутить в ее магазине дух ваби-саби. Может быть, это связано с тем, как покрашены стены, или с тем, что симпатичные маленькие предметы сделаны вручную из местного дерева? А может быть, это темные, задумчивые цвета? Ответ не имел ничего общего с моими предположениями.«Думаю, – сказала она, – это связано с тем, что мы находимся там, где смена времен года – это почти личное дело. У нас размыта граница между внутри и извне. Наш магазин расположен прямо на берегу реки. И нас воспринимают как часть природы».Я бывала в этой части Киото раз пятьдесят – сначала в юности, когда брала уроки икебаны у госпожи Танаки, потом летними вечерами с господином К., когда мы искали светлячков. Когда я была безденежной студенткой, то гуляла здесь зимними вечерами, раздумывая, как бы растянуть скромные средства на целый месяц. А иногда осенью пила здесь чай с пирожными. И вот снова оказалась здесь, на рубеже смены времен года. Я размышляю, как далеко завела меня судьба. Обдумываю все, что мы узнали, рассуждая о ваби-саби.
Маленькая миска в руке человекаВмещает в себя всю вселенную.Раку Кицидзаэмон XV, японский гончар в пятнадцатом поколении
Ты совершенно несовершенен,Таков, какой есть.