Последнее «схлопывание»

Последнее «схлопывание» финальной суперпозиции – это вы. Все эти возможности… Изменяться или не изменяться? Если изменяться, то в какую сторону? Какую эмоциональную зависимость следует принять и «схлопнуть», преобразовав ее в мудрость? Какое из представлений подвергнуть проверке, чтобы приблизиться к познанию истинной реальности? Все эти возможности ждут вашего выбора. Говорит Майсил Ледвит:

«В чем различие между верой и знанием? Я получаю знание, если что-то сам лично испытал. Например, если я ходил по воде, то знаю, что такое возможно, и я никогда не стану в этом сомневаться. Но если я просто верю кому-то на слово, тогда это – просто философия, абстракция. Я должен превратить веру в знание, – через опыт, – а затем в мудрость. А преобразование знания, подкрепленного опытом, в мудрость – это уже движение по пути духовного развития».

У нас, безусловно, есть все необходимое, чтобы идти этим путем. Доктор Диспенза добавляет: «Фактически мозг – это лаборатория. По нашей воле он функционирует как лаборатория. Он берет концепции, идеи и модели, задает вопросы типа «А что если…», использует возможности и потенциалы, строит планы, устремляется мыслью за границы известного – и создает новое понимание мира или расширяет границы привычных представлений».

Разве мы живем только для того, чтобы каждый день испытывать одни и те же привычные эмоции? Мы постоянно твердим себе: я такой-то, я должен снова делать именно это, мой характер именно таков. Мастер живет иначе. Он рассматривает каждый день как возможность создать путь к новой реальности, новым переживаниям, новым чувствам. Каждое его «сегодня» творит бесконечное светлое «завтра».

– Рамта

Как говорили охотники за привидениями в одноименном фильме: «У нас есть инструменты, и у нас есть талант».

Но все-таки хочется спросить: зачем нам эти инструменты? Эти таланты? Либо природа дала нам их по недоразумению, либо для того, чтобы мы осуществили свое предназначение. Либо одно, либо другое. Цель нашей работы над этой книгой – показать: «чтобы мы осуществили свое предназначение». Все человеческие достижения – это результат развития и применения наших способностей, использования скрытого потенциала. Они у нас есть, мы ими обладаем – потому что открываем их в себе.

У нас есть удивительный мозг – самая сложная структура в известной Вселенной. Он в течение всей нашей жизни непрерывно перенастраивается, чтобы мы извлекли максимальную пользу из всего, что переживаем. Мозг снова и снова перепрограммируется в ответ на новый опыт – и все это под нашим контролем. А еще у нас есть удивительное тело: самоисцеляющееся, самовоспроизводящееся и – давайте скромно признаем это – красивое. И есть разум, способный проникать в самые крошечные и отдаленные уголки пространства и времени, а затем вырасти до размеров наблюдаемой Вселенной, чтобы уяснить теорию Большого Взрыва.

Но заглянем в наш внутренний мир. В нем сознание исследует самое себя и придумывает сумасшедшие идеи, например, такие: мир совершенно пуст; все, что мы чувствуем – майя, иллюзия; мы все взаимосвязаны, мы все – единое целое. Исследователи незримого, просветленные, поведали нам об этом уже тысячелетия назад, а теперь ученые, изучая те самые «крошечные уголки пространства и времени» и работу мозга, подтверждают: «Да, все именно так и есть!»

Просветление – это наше второе рождение. И мы приспособлены для него. Наш мозг создан так, чтобы его испытать.

– Джон Хагелин

Теперь мы имеем полный комплект инструментов для преобразования. В принципе, они у нас были всегда; единственное, чего нам не хватало, так это кнопки «пуск» – понимания, что их надо использовать. Если нам не хватает знаний, то мы их найдем; если у нас отсутствует опыт, мы его получим.

Все выше и выше, все вперед и вперед. Помните «матрешечную» вложенность элементов нервной системы? Как она получает все новые качества – по мере того, как мы поднимаемся на более высокие, более интегрированные уровни? Какие способности, какие таланты в нас расцветут? Кем мы можем стать? Есть ли этому предел? Как отыскать ответы на свои вопросы?

Мы заканчиваем так же, как и начали, – вопросами.

Наши заключительные слова:

«Что? Как? Почему?»

Это слова исследователей и искателей божественных приключений.

Итак, последнее «схлопывание» финальной суперпозиции становится начальным условием новой суперпозиции. Переменам нет конца.

И слава Богу.

Эпилог: квантовый пир

Это была эпоха волшебства, и сам воздух был пропитан магией. Дыхание деревьев вплеталось в трели птиц, которые пели о силе. Очарованные долины хранили тайну о том, что правильное слово заставит их явить ниоткуда горы злата. Магия была повсюду. И я был там, очарованный сверкающими осколками творения, которое называл реальностью.

Вначале был шелест вдали. Листья на могучих деревьях вдыхали волшебный воздух. Затем послышался стук лошадиных копыт по булыжнику. Вскоре из тумана одна за другой показались повозки – начали съезжаться гости! Врачи, физики, мистики, художники – все как один волшебники. Они собирались закончить работу над книгой и, возможно, начать писать новую. Они приехали, чтобы есть, пить, веселиться и поднимать тосты за прошлые и будущие приключения и победы.

Сэр Мортимер, которого боги давно назначили распорядителем таких празднеств, суетливо носился по замку. Хотя он организовал уже бесчисленное количество грандиозных пиров, но этот был особенным – он предвещал нечто необычное. «Что-то такое витает в воздухе», – бормотал про себя Мортимер. Он считал физическое совершенство недостижимым, но неизменно к нему стремился.

Зал был украшен зелеными ветками. Запах можжевельника пьянил. Все обитатели замка усердно работали, готовясь к великому пиру. Ученые закрылись в своих кабинетах и лабораториях, пытаясь проникнуть в тайны жизни. Поэты и художники искали вдохновение. Квантовые повара готовили на кухне удивительные блюда, которых не видел свет, – эти кулинарные творения должны были потрясти воображение гостей, доставить им наслаждение и настроить на глубокомысленную беседу.

Именно ради этой беседы и затевался великий пир. У входа в главный зал на каменной арке была вырезана надпись:

Великие умы беседуют об идеях.

Средние умы беседуют о событиях.

Мелкие умы беседуют о людях.

В тот вечер никто и не думал сплетничать о людях. Гости горели нетерпением обменяться идеями: новые теории, новое понимание, новые эмоции, и – кто знает! – возможно, даже новые пристрастия! Предстоящая беседа должна была заставить скрытые силы природы обнаружить себя.

Морфические поля взволнуются,

Космическая среда развернется,

И в голографических реальностях появятся разломы

Во времени и пространстве.

Казалось, что все прибыли одновременно.

Только что сэр Мортимер одиноко сидел в углу, протирая тарелки, а в следующий миг повсюду было полно народу. Фред Алан Вольф, который с каждым днем становился все более похожим на доктора Кванта, внимательно разглядывал картину, висящую на стене, и прикидывал, в какую реальность ведет этот портал. Марк Висенте вошел в зал со словами: «А знаете, я был бы не прочь поселиться в этом замке!». Появился Масару Эмото со своей красавицей-женой – они прибыли из другой части света, обогнув половину земного шара. Хотя график их поездок по странам с лекциями о «посланиях воды» очень плотный, они все-таки нашли время, чтобы пообедать с друзьями и повеселиться этим вечером.

Внезапно раздался крик.

Гости устремили взгляды вверх и увидели на лестнице Горди, держащего на руках их с Бетси дочь – Элоратею. Он еще раз задорно вскрикнул, подпрыгнул и с безумной скоростью заскользил по длинным изогнутым перилам. Все испытали весьма острые ощущения. На Горди был новый кожаный килт, но он нисколько не помешал своему владельцу благополучно завершить рискованный спуск и твердо встать на ноги – на те самые ноги, которым не страшны раскаленные угли.

Внизу Горди и Элоратею ждала Бетси Чейс. Любительница экстравагантных нарядов, она была одета во что-то неописуемое и каждому что-то напоминающее – только никто не мог понять, что именно.

Сняв верхнюю одежду, гости рассаживались на удобных диванах, чтобы расслабиться и немного отдохнуть с дороги. В зале звучала прекрасная соната Моцарта. Затем музыка смолкла.

Шум разговоров затих. Масару встал и объявил, что приготовил для друзей сюрприз. Он подошел к Эрвину Ласло и попросил: «Помнишь, как ты играл на фортепиано на фестивале Воды и Мира в Токио? Исполни для нас ту же самую вещь». Ласло улыбнулся и сел за фортепиано. Зазвучал «Румынский танец» Бартока. Вначале в этой музыке буйствует хаос, и когда кажется, что сейчас даже ад распадется на мелкие кусочки, из этой безумной стихии проявляется нить мелодии, которая влечет слушателя к другой пропасти безумия или, как выразился доктор Ласло, к мгновению бифуркации.

А затем наступила тишина.

Многие из гостей не знали, что в прошлом Эрвин Ласло был талантливым пианистом и в молодости много путешествовал по миру, концертируя в знаменитых симфонических оркестрах. (Ходили даже слухи, что в кабинете доктора Ласло стоит фортепьяно самого Белы Бартока!)

Небольшая доза бифуркативного безумия вывела гостей из расслабленности, и все перешли к празднично накрытому Круглому столу. Когда все расселись, три создателя фильма переглянулись. «Хозяевами пира» были назначены именно они, им предстояло произнести первый тост. Кто же это сделает? Будто невидимая рука опустилась на плечо Марка Висенте, и он встал. Ему было что сказать своим друзьям:

«За последние несколько лет я имел счастье общаться с великими умами. Знания и идеи, которые я почерпнул из наших бесед, необычайно расширили мой кругозор и обогатили мою жизнь. Без вас все было бы иначе… Я хочу высказать слова уважения и признательности всем, кто шел впереди вас и чьи исследования послужили основой для ваших открытий. Этот мир стал лучше – благодаря их усилиям и вашим достижениям.

Я знаю, насколько мало я знаю, и буду делать все возможное, чтобы открывать для себя новые идеи и принимать их без предубежденности. Теперь я понимаю, что глупо настаивать на чем-то только потому, что я хочу, чтобы было именно так. Я собираюсь окончательно избавиться от самовызванной слепоты, чтобы узнать потенциальные возможности человека и задать Великие Вопросы.

Что я есть относительно окружающей меня реальности? Как я могу увидеть то, чего еще не знаю? Если я сам творю свою Вселенную – так, как я это понимаю, то каким образом она сохраняет цельность вопреки моим эмоциональным психозам? Какова она будет, если я не стану привязываться к одной точке зрения, а подарю себе свободу исследовать все возможные перспективы?

И как мне избавиться от привычки заранее строить систему предположений, стать непредвзятым?

Спасибо, что вы помогли мне обрести детское любопытство и открыть в себе способность к критическому анализу ученого».

Он сделал паузу. Марк, Бетси и Уилл обменялись долгими проникновенными взглядами. Пройденный ими путь был долог и извилист. Несколько лет назад они познакомились с теми, кто сейчас сидел за столом. Они задавали вопросы и получали ответы. Некоторые из этих ответов оказались неожиданными. Тогда они ощутили брошенный им вызов. Они осознали: необходимо пересмотреть все свои представления, верования и предубеждения. (Уилл и Бетси поднялись со своих мест, поддерживая тост Марка). И все эти замечательные ученые, сидевшие сейчас вокруг них за столом, никогда не критиковали их и не иронизировали по поводу их попыток «сделать неизвестное известным». Эти люди помогали понять, что реально и что истинно, и радовались чужим открытиям, как своим.

Все встали. И раздались последние слова Марка:

«За вас, мои дорогие спутники! За наше путешествие к знаниям!»

«Да будет так!» – вскричали гости, подняли бокалы, преломили хлеб, и пир начался.

Это было великолепно! Изысканные яства, мудрые беседы, дух товарищества. Сэр Мортимер находился одновременно в разных местах, строго следя за тем, чтобы смена блюд для каждого гостя происходила своевременно. Столь занятым людям редко выпадает возможность собраться всем вместе за столом и насладиться общением и трапезой. Взглянув на Марка, Джеффри Сатиновер сказал:

«Когда-то я понял: если ты хочешь найти ответы на самые интересные вопросы в жизни, то неизбежно будешь ошибаться. Возможно, в такие моменты рядом с тобой окажутся люди, которые окажутся правы, и тогда нужно учиться у них. Порой прав будешь ты, и тогда, если ты хочешь, чтобы другие внимали твоим словам, надо научиться быть бескорыстным в своей правоте.

Если ты хочешь познать мир таким, каков он есть на самом деле, не бойся сомнений и собственной неуверенности. И всегда помни: впереди еще много таинственного и непознанного. Я не имею в виду то, о чем говорит Фред Алан Вольф: «жить в мире тайн». Речь идет о более обыденных вещах: все мы настолько глупы по сравнению с мудростью всего сущего, что к исследованию неизвестного следует относиться с детской открытостью».

Гости передавали друг другу тарелки с новыми яствами, а беседа продолжалась…

Кэндас Перт рассказывала:

«Мой друг Дипак Чопра познакомился с моей работой, и она его довольно сильно впечатлила. Он индиец, но живет в Америке… Так вот, он приехал в Индию и сказал своим друзьям-йогинам: «Невероятно! Эта замечательная женщина открыла рецепторы, пептиды… Это удивительно!» Друзья переспросили его: «Что-что?» – «Нет, вы не понимаете! – продолжал восторгаться Чопра. – Она нашла молекулы эмоций… Есть эндорфины и пептиды, гормоны и рецепторы… Это невероятно!» Йогины только чесали в затылках. Дипак еще несколько раз заводил речь о том, что его так восхитило, но отклика не получал. Наконец самый старый и мудрый йогин сказал: «Кажется, я понял. Она думает, что все эти молекулы реальны».

Все как один от души расхохотались. Детский смех просветленных – сейчас редко такое услышишь…

Трапеза завершилась. В тот вечер все гости согласились бы с любимой репликой Рамты: «Сегодня мы обедали по-королевски». На десерт были поданы капучино и латте, а также сладости, мороженое и сыры.

Гости расположились в своих креслах вокруг Круглого стола поудобнее, готовясь к главному событию вечера – написанию последней главы «Руководства неволшебника». Трапеза подействовала на всех расслабляюще. Началось неторопливое, с ленцой, обсуждение, каким должен быть заключительный раздел.

К этому моменту часть Круглого стола была расчищена. На нем образовалось свободное пространство – площадка в три-четыре больших шага, чтобы оратор мог ходить и жестикулировать, излагая свои идеи. Собственно, идеи и были главным угощением вечера. Но до поры никто не рисковал выйти «на подиум». Там и тут вспыхивали огоньки сигарет, дымились трубки – теперь все сидели молча и неподвижно, будто потерявшись в мгновении вечности.

Но время утекало, а сделать предстояло многое: дописать книгу, начать новую, побеседовать, посмеяться и, конечно, поднять тосты…

Именно тостом и решил прервать Уилл всеобщее молчание:

«Когда мы начинали работать над фильмом, одной из наших целей было сделать людей, сидящих за этим столом, героями. Героями в глазах всего мира. Каждый из них отдал годы жизни делу, которое можно назвать, выражаясь словами древних алхимиков, «Великим деланием». И все они рисковали подвергнуться критике и осмеянию коллег и общества в целом.

Я не могу назвать человека, который ударом алюминиевой палки отправляет мячик в полет на сотню метров, героем. И я не могу назвать героем того, кто перед камерой складно излагает чужие идеи. Если бы не те блестящие ученые, что собрались сегодня в этом зале, и другие пытливые и храбрые исследователи непознанного (которых сейчас здесь нет) – мы жили бы в застойной и скучной реальности, а не в волшебном мире, который мы так любим».

Уилл на мгновение умолк…

«О боже, я становлюсь сентиментальным! Сколько я выпил вина? Но все правильно. ЗА ГЕРОЕВ!»

Приятно удивленные столь экспрессивным тостом, гости заулыбались и подняли бокалы. Умение произносить тосты – одно из утерянных сегодня искусств. Избитое «Будем здоровы» – это лаконичное выражение убеждения: «Нам нечего праздновать и не о чем мечтать». Намерение вливается в слова, образует эликсир и попадает в тело – и таким образом становится реальностью. Умы, объединенные таким процессом, способны на сильное волшебство.

«И у меня есть тост, – заявила Бетси. – За всех остальных героев. За людей, которые воплощают новые идеи и концепции в своей жизни. За тех, кто не теряется в хаосе, живет в мире тайн и стремится познать неизвестное. Жаль, что их нет сейчас с нами!»

И тут внезапно все отвели взгляды от Бетси и стали оглядываться. С быстротой молнии в головах пронеслась мысль: «Они здесь…»

Если мысль реальна, как и стол, стоящий перед ними, как бокалы, которые они держат в руках; если мысль существует вне времени и пространства; если схожие мысли соединяются – это означает, что все, чьи мысли сосредоточены на прекрасном празднестве, которое происходит в этом великолепном зале, пребывают здесь. Если вы своим внутренним взором пронизываете пространство и время и видите зал и всех присутствующих в нем, то вы также здесь. Внезапно огни свечей замерцали: в зале появились новые гости.

Время не имеет значения. Мыслители, творившие множество столетий тому назад, присоединились к беседе.

И еще неизвестно, кто кого позвал. То ли сидящие за Круглым столом привлекли к нему своих предшественников, то ли сами новые гости создали этот стол и всех присутствующих в зале? Эго всегда стремится к первенству, но в локальной взаимосвязи это бессмыслица: ведь один и тот же импульс создает одновременно и курицу, и яйцо.

Оглядывая зал, Джей Зи Найт, которая способна видеть тонкие энергии, засмеялась: «О-о! Здесь становится тесно! Вот вам и квантовые горчичные зерна… Хорошо, что существует много измерений».

Великий пир становился Величайшим. И если теории и эксперименты верны, этот праздник должен длиться вечно, а число его гостей будет бесконечно увеличиваться.

Воодушевленные присутствием большого числа именитых коллег, собравшиеся волшебники взялись за дело всерьез. Зная, что их идеи существуют вне времени и пространства, они тщательно подбирали слова, внимательно прислушиваясь к каждой вибрации. Поскольку ни одного маггла среди них не было, вопрос о том, как попасть из своего кресла в центр Круглого стола, не возникал: каждый выступающий просто телепортировался на стол. Только Стюарт Хеймрофф, выглядевший так, словно только что вернулся из конного похода по древним русским степям, просто вскочил на стол. И вот что он сказал:

«Я полагаю, что следующим нашим шагом будет попытка разобраться, как квантовый мир влияет на сознание и духовность. Похоже, что в будущем квантовая физика и теория относительности объединятся с дисциплинами, изучающими человеческое сознание и подсознание. Здесь правомерен вопрос: может ли научное объяснение духовности быть правильным и полным? Это зависит от того, кого вы спрашиваете. Я думаю, что если мы объясним все, это, скорее всего, будет плохо. Но вряд ли нам грозит такая опасность, потому что в этом деле мы словно снимаем с луковицы слои, один за другим, проникая все глубже, а глубина эта – бесконечна».

При слове «глубже» стол словно всосал Стюарта, и последние слова он уже произносил, сидя в своем кресле. Бетси озорно оглядела присутствующих:

«Ну, хорошо, а что там с квантовой кулинарией?»

В едином ментальном поле сразу же засверкала суперпозиция множества вероятных ответов. Кто «схлопнет» эту реальность?

Бетси никому не дала времени на раздумье. Ее костюм замерцал, и вдруг она преобразилась: маска ястреба, пестрые перья, ястребиный взор… Глаза птицы горели нетерпением: она ожидала ответа на любимый вопрос Бетси: «Зачем мне нужна квантовая физика? Она отвечает на Великие Вопросы?»

В отличие от остальных, доктор Вольф не растерялся и решительно заговорил: «Квантовая физика ставит основные вопросы, с которых надо начинать поиск ответов на Великие Вопросы. Но это только начало. Прошло не больше столетия с тех пор, как мы поняли, что задаем неправильные вопросы, воспринимая внешний мир отделенным от субъективного опыта, или нашего внутреннего мира.

Эту ошибку исправляет квантовая физика. Она говорит: надо немножко подождать, здесь есть глубинная связь. Можно считать, что квантовая физика в ХХ веке заложила основы слияния науки и духовности, которая осуществится в XXI столетии».

Он на мгновение замолчал, а потом повернулся кругом, обращаясь ко всей аудитории. Его глаза ярко блестели…

«Во Вселенной очень большую роль играет хаос, вероятность, случайность. И в этом – ее благословение, а не проклятие. Хаос позволяет появляться чему-то новому. Что будет, если все окажется упорядоченным и структурированным? Мы все станем роботами, не способными ни на одну новую мысль.

С хаотичностью приходит эксцентричность, танец, театр, красота – все самое замечательное в жизни. Ибо случай, вероятность удачи, счастливая перемена делают жизнь прекрасной».

При этих словах все переглянулись: «Да, жизнь прекрасна». И они собрались здесь для того, чтобы сделать ее еще красивее, еще замечательнее. Чтобы напомнить жабам о том, что каждая из них – волшебница. Чтобы забылись столетия невежества, когда человечество блуждало в темноте. Такого никогда больше не должно быть. Произошли великие перемены, и в мир пришло тайное знание – через книги, научные семинары и произведения искусства. Эзотерические школы больше не скрывают от людей своих секретов. Пещеры Тибета общаются с человечеством посредством быстродействующих ноутбуков. Теперь информация легко достигает умов, которые в ней нуждаются. Это волшебство нового порядка, магия новой эпохи.

Но Бетси все продолжала задавать вопросы: «Как сделать все это реальным?» Сицилиец Джо Диспенза осушил свой бокал и ответил:

«А что мы, люди, теряем, если будем жить в уверенности, что наши мысли созидают такую реальность, какую мы пожелаем? Что мы теряем? Я ученый, и меня учили смотреть на вещи трезво. Поэтому я скажу: все наши разговоры останутся всего лишь послеобеденной болтовней, если мы не найдем способа применить свои идеи на практике. Но если мы сделаем это, то создадим истинную науку, которая станет истинной религией».

Между тем Уилл достал «Руководство неволшебника». На страницах этого огромного тома бесконечно расхваливались прелести обыденной повседневности: торговые центры, комедийные телесериалы, сплетни и газетная «клубничка» и прочее, прочее, прочее. В конце каждой главы присутствовал раздел «Не думайте о…», в котором давался список того, о чем не следует думать, чтобы жизнь была «не такой плохой, как кажется». Особенно тщательно была проработана глава «Волшебники, считавшие, что они умеют летать». В ней подробно рассказывалось о тех людях, которые решились узнать, что находится за пределами их привычной зоны комфорта, и поэтому не сумели заработать своего миллиона долларов. Рекомендовалось обескураживать таких «приключенцев» вездесущим уничтожающим вопросом: «Если ты такой крутой, то почему небогат?».

Показалось, что по залу разнесся запах гнили. Уилл захлопнул зловонную книгу. На ее аляповатой обложке выделялась надпись: «Первое правило неволшебника – убеждайте людей, что они – НЕ волшебники».

Да, правило номер один. Ибо это ограничение стоит всех остальных. Если человек ставит для себя (поддавшись чьим-то убеждениям) ограничение сам, то оно наиболее сильно, оно почти необнаружимо, потому что его создатель находится внутри созданного им же ментального строения.

Уилл с ходу предложил (а к тому времени хмель уже ударил ему в голову) просто написать на каждой странице «Руководства неволшебника»: «Смотри на себя: ты – жаба, потому что хочешь быть жабой. Давай, подумай и начинай с этим справляться». Майсил заметил, что так получится несколько резковато, хотя, в общем, коротко и ясно. Возможно, лучше применить более аргументированный подход:

«Самая большая проблема не в том, что людям свойственно не признавать свои недостатки, бессилие, бедность и бездарность. А в том, что им сложно принять свое величие. Они просто этого не хотят. Они с воплями набрасываются на любого, кто посмеет предположить, что человек всесилен. И поэтому не могут воплотить свои мечты.

Если мы примем себя такими, как есть, а вместе с этим признаем и ту реальную силу, которой обладаем, тогда чудесное станет обыденным. И мы постигнем науку создания реальности. Для нас станет очевидным: мы всегда могли – все двадцать четыре часа в сутки, триста шестьдесят пять дней в году – творить собственную реальность. Нам не нужно учиться, не нужно овладевать новыми силами и расширять свои возможности. У нас уже все это есть, мы этим владеем. Нужно просто начать создавать новую жизнь».

Джей Зи Найт подхватила его мысль:

«Когда человек сомневается: «Разве я могу создавать свою реальность?», ответить ему можно только так: «Ты ее уже создаешь». Ты – какой ты есть сейчас – состоишь из твоей настоящей реальности. Чтобы изменить ее, ты должен изменить понятие о людях, местах, вещах, временах и событиях. Ведь твои представления о том, с кем ты общаешься, где живешь, как выглядишь, как одеваешься, что собираешься делать, – все это создал ты сам как основу своей реальности. Поэтому каждый человек в твоей жизни – это часть тебя самого.

Мы непрерывно творим собственный мир. И когда кто-то задает вопрос: «Как мне создать свою реальность?», это похоже на… Если бы рыба в океане почувствовала жажду и попросила у кого-нибудь из подводных обитателей глоток воды, все бы рассмеялись. Ведь рыба и так плавает в воде. Мы осознаем, что такое мы есть, когда выходим за пределы обыденных автоматизмов и представлений. И тогда многое становится ясно».

За столом началась оживленная беседа. Казалось, что все говорили одновременно, поскольку любые монологи и споры были взаимосвязаны.

Дух связан с материей – с сознанием – с творчеством – с намерением. Эмоции, нейросети, старые парадигмы побуждают нас к осознанности, сосредоточенному наблюдению, выбору и изменению. И реальность – концепция-посредник, интегрирующая все эти вещи, – сама определяется ими.

Как можно дать определение «слова», не используя слов? Разве можно понять концепцию, не используя других концепций? Если это верно, можем ли мы что-то действительно знать и понимать? Когда беседа свернула в такое русло, Бетси предложила заключительный тост:

«Знаете, для меня это только философия, которая мне очень нравится. Но только когда я подкрепила ее практическим опытом, она осветила и изменила мою жизнь».

Вот оно!

Всех присутствующих захватил бурный обмен идеями.

Человеческий мир всегда был разделен границами: «Что мое, а что твое? Эта наука такие вещи не рассматривает. Не используйте слова «нелокальная взаимосвязь» – вы не знаете, что это такое». Но в конце концов узенькая тропинка научного и философского поиска привела к обрыву. В поисках частиц вы находите все больше тех же частиц. В поисках болезни вы не найдете здоровья – только болезнь, и ничего больше.

То, что вело западную цивилизацию по пути прогресса, отрезало ее от мира волшебства. Но теперь все изменилось. Все вернулось на круги своя…

Беседы и споры, вопросы и ответы, прекрасные теории и «уродливые факты» – праздник научной мысли и волшебства достиг своего апогея. Каждый из гостей знал: возбуждаемые им ментальные вибрации распространяются по всему миру, и точно так же из мира приходят незримые волны энергии, которая заполняет зал и объединяет всех присутствующих. Голографическая Вселенная повсюду повторяет себя в миниатюре. И главное достижение этих волшебников состояло в том, что они совершили дерзкий прорыв в непознанное – а значит, другие волшебники во всем мире смогут теперь сделать то же самое. Когда в одном доме поднимаются кубки за триумф человеческого духа, это отзывается во всех других домах на Земле. Такова природа реальности. Такова Вселенная, в которой мы живем.

Давно уже гости встали из-за Круглого стола. Кто-то готовился к отъезду, кто-то просто бродил по замку… Некоторые устроились у камина и стали рассказывать друг другу истории. Ибо все волшебники и пилигримы не прочь поведать друзьям о своих странствиях и приключениях. Время от времени воздух сгущался, и в нем проявлялись очертания человеческих фигур: к камину подходили новые гости. Само собой, никто из присутствующих не возражал. Все были рады «старым друзьям, зашедшим на огонек».

Но постепенно гостей становилось все меньше и меньше. Кто-то отправился наверх, где его ждала уютная спальня, кто-то уезжал на автомобиле, кто-то садился в экипаж…

Один из ученых решил «погулять по старому городу до рассвета». Новый день он встретил наверху Эйфелевой башни.

Последним покинул замок доктор Вольф. Он уехал в роскошной карете, запряженной четверкой лошадей. Гости, которые наблюдали за его отъездом из окон своих спален, потом рассказывали: удаляясь, карета Фреда становилась все больше смахивающей на тыкву и постепенно уменьшалась. Кое-кто услышал хихиканье, затем хлопок – и все исчезло.

Итак, первая правка «Руководства неволшебника» подошла к концу. Гости разъехались из замка во все концы света. Как и бардов древности, их манят новые странствия, новые приключения, новые города, новая «неизвестность»…

«Эта жизнь – всего лишь страница в огромной книге, – говорит Рамта. – И поэтому мы устремлены к познанию бесконечного непознанного. Это стремление уводит нас от скуки самокопания и самоосуждения к созданию неординарных моделей мышления, постановке высоких целей, к дерзким жизненным планам. И тогда в нашей жизни правят бал азарт и неукротимая энергия».

Познание бесконечного непознанного… Сделать неизвестное известным…

Я поднимался по длинной лестнице, задувая по пути свечи. Я думал о Великом пире и обо всех, кто сегодня посетил замок: «Да, волшебство – повсюду. Особенно этим вечером. И каждый день. Ах, какой был чудесный вечер!..»

И на этом мы прощаемся с вами.

Мы любим вас.

На самом деле вопрос вот в чем: что сделал Бог, чтобы сотворить Вселенную? Это – интересный трюк, и физики давно пытаются разгадать его секрет. Меня всегда интересовала магия – как возможность приблизиться к тому, что казалось мне чудом. Почему мы здесь? И куда мы движемся? Даже в детстве я постоянно задавал себе эти вопросы. Я спрашивал о чуде… И вот что мне удалось понять. Разгадка «трюка» Создателя кроется в понимании того, что сознание неотделимо от материи. Материя и сознание связаны намного теснее, чем мы себе представляли.

– Фред Алан Вольф, доктор философии

Мистики много столетий назад говорили о том, к чему неврология пришла лишь сейчас: внутреннее трансцендентальное «Я» человека сливается со всей Вселенной. Сознание и материя едины, это одно и то же.

– Эндрю Ньюберг, доктор медицины

Я пока не исследовал чудо превращения воды в вино. Но, вообще говоря, это очень заманчивая штука.

– Джон Хагелин, доктор философии

Каждая клетка в нашем теле подслушивает все наши мысли.

– Джо Диспенза

Частенько люди, завидев меня в супермаркете, спрашивают: «Это не вы снимались в том фильме?» И я отвечаю: «Да, это был я». А они говорят: «Ничего себе!»

– Стюарт Хеймрофф

Должен ли наблюдатель стремиться быть центральным «персонажем» опыта? Или ему лучше стать свидетелем и позволить опыту разворачиваться независимо от его воли? Некоторые традиции дают нам однозначный ответ. В языке индейцев хопи нет местоимений «я» или «мы». Для них главное – глагол, событие. Они сказали бы «дождит», «любится». Посмотрите, что получается! Мы говорим: «Я люблю такого-то человека», верно? Но если я говорю: «У меня любится», то становлюсь свидетелем процесса.

«Любится» – значит происходит процесс любви, в который вовлечены двое. Один – я, другой – тот человек, который мне дорог. Не я действую, не она. Происходит только «любление». Вы видите, как это красиво?

– Амит Госвами, доктор философии

Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.

– Евангелие от Матфея, 18:20

Важны ли наши мысли? Несомненно. Они – каркас реальности. Что такое мысль? Мысль – это капля в потоке сознания. Мозг выделяет ее из этого потока, «упаковывает» в нейронную сеть и подвергает анализу в ассоциативной памяти. Тогда вы ее осознаете и можете спросить: «Имеет ли она значение?» Да, имеет, потому что мысль представляет собой структуру, которая является микрошаблоном реальности. То есть это своего рода архитектурная единица вашего творения.

Когда вы создаете свой день, сначала конструируете его в мыслях. А когда наблюдаете их, они отливаются в матрицу реальности. Поэтому события дня основаны на том, о чем вы думаете.

– Рамта

Если реальность – это вероятность, реализованная моим сознанием, тогда сразу же возникает вопрос: как я могу изменить ее? Как могу сделать ее лучше?

– Амит Госвами, доктор философии

Скука – это знак того, что пора вершить перемены. Что происходит, когда мы меняем свой образ мыслей? Изменяется состояние наблюдателя, который пребывает в нашем уме. Соответственно возбуждаются новые нейроны, в кроличьей норе появляются новые извилистые ходы, и это положение дел фиксируется образованием в мозгу новых нейросетей.

– Джей Зи Найт

Я совершаю для себя нечто важное не столько тогда, когда совершенствую свое тело, сколько в работе по расширению своего сознания.

– Рамта