Глава 39

Убедившись, что все вышли из переговорной и заняты своими делами, Рыбак достал листок с телефонами, полученный от Полины.

– Слушаю, – ответили по первому же номеру.

– Сергей Еремин? – спросил Рыбак.

– Да, это я. С кем имею честь?

– Кто бы говорил о чести! Это Рыбак Иван.

– Здравствуйте, Иван! Есть какая-нибудь информация о моей жене?

– Конечно. Например, я знаю, что перед исчезновением ваша жена составила завещание.

– Этого не может быть, – тоном полностью уверенного в себе человека заявил Еремин.

– К сожалению, может. Я могу вам показать копию. Как вы понимаете, все свое имущество она завещала не вам.

– А кому?

– Нет, так дело не пойдет. Предлагаю честный обмен – я отдаю вам копию завещания, а вы мне – паспорт Альбины.

– Какой-то неравноценный обмен получается, вам не кажется?

– Мне – нет. Даю вам на раздумье день. Завтра в полночь встречаемся в офисе нашей фирмы. Согласны?

И, не дожидаясь ответа, Иван сбросил вызов. Потом он позвонил Новоселову, чтобы убедиться, что их договоренность остается в силе. Оставалось дождаться завтрашней ночи.

Самым сложным было уйти вечером из дома. Ася, казалось, что-то подозревала и, когда он сообщил, что хочет сбегать за пивом, вызвалась проводить его.

– Ася, с тобой мы два часа будем ходить. Я же знаю, как с тобой ходить в магазин. А так я только пива схвачу. Хорошо?

– Ваня!

Наконец, Ася согласилась, потребовав, чтобы максимум через час он был дома. Конечно же, Иван не собирался возвращаться через час – именно для этого ему нужен был Новоселов. Иван заехал к нему, тот набрал Асин номер и бодрым голосом заявил:

– Ася, извини, но я тут немножко задержу твоего жениха. Нам нужно обсудить очень важный вопрос.

– Какой? – Ася уже предполагала, что сейчас услышит.

– Есть ли жизнь на Марсе, например.

– Это обязательно прямо сейчас обсуждать? – Ася уже понимала, что Иван сбежал, и никакая сила не заставит его вернуться раньше чем к утру.

– Ладно, – уступила она, – только если придешь, а я буду спать, постарайся сильно не топать.

– Есть! – отозвался Иван и повесил трубку. – Спасибо, выручил.

– Не нравится мне это, Ванька, – добродушно пожурил друга Новоселов. – Ася твоя – клад, а не девушка! А ты ее дуришь.

– Да нет, это другое. Потом как-нибудь пересечемся, и я тебе все объясню. Лады?

– Да лады, лады.

– Ну тогда я побежал.

Без пятнадцати двенадцать Иван подбежал к офису. Раньше приходить не было смысла. Как только офис снимался с сигнализации, на телефон всем сотрудникам приходило соответствующее сообщение. Тимур не в счет, он далеко живет, но любопытная Кристина вполне могла приехать с проверкой и испортить всю обедню.

Без десяти двенадцать Рыбак вошел в офис, отключил сигнализацию, сел за стол Федора и застыл в ожидании. Еремин явился ровно в двенадцать. Иван даже представил, как он стоял под дверью, отсчитывая секунды.

– Здравствуйте, Иван Станиславович, – излишне вежливо расшаркался гость и самым беспардонным образом уселся за Кристинин стол.

– Здравствуйте, – неприветливо буркнул Иван.

– Итак, вы узнали что-то о моей жене?

– Да, узнал. Но, как вы, наверное, догадывались, я привык получать деньги за свою работу. Вы же хотели воспользоваться помощью нашего агентства бесплатно. Поэтому решили оказать на нас давление и украли мою невесту Анастасию Субботину.

– Как-то вы грубо говорите – украл. Я ее не крал. Она сама поехала.

– Конечно, сама! После того, как вы опоили ее снотворным.

– Да что же вы за слова такие подбираете! Сразу «опоил»! Она сама чашку ко рту подносила. Собственными ручками. Как-то мы не о том говорим, Иван Станиславович. Вы обещали показать мне завещание моей жены.

– Да, пожалуйста, вот оно. – Иван встал и ладонью припечатал к столешнице ксерокопию завещания. – А вы обещали мне принести паспорт Альбины.

– А почему тут фамилии замазаны? Я же должен знать, к кому уплывут мои денежки.

– Паспорт! – рявкнул Иван и стукнул кулаком по столу.

– Зачем тебе паспорт? Жениться собрался?

– А хотя бы и так! Ты же сорвал мою свадьбу! Почему бы мне не жениться на твоей жене?

– Да хотя бы потому, что мы с ней официально женаты! И ты даже не представляешь, чего мне это стоило! Иногда так хотелось убить ее. Дать по голове молотком, чтобы наверняка. Тупая истеричная гусыня.

– Ты же пепел ее собирался жрать!

– Так это исключительно чтобы повлиять на тонкие душевные струны твоей невесты. Короче, колись, где моя жена и кто наследник! Иначе завтра твои коллеги будут отскребать твои мозги во-он от той стенки, – и Еремин вытащил из кармана маленький, прямо-таки игрушечный пистолетик и показал им направление полета рыбаковских мозгов.

– В Москве, – сказал Иван, возвращаясь к столу Лебедева. – Ты бы пистолетик свой убрал. Какой-то он у тебя несолидный. У женщины какой-то отобрал? Ты же только с женщинами можешь воевать? А Альбина тебя сделала. Вот ты и бесишься. Я же не поверю, что квартиры эти куплены на деньги от продажи картин. Наверняка ты еще какие-то махинации проворачивал. Я тут уже шепнул кое-кому. Заводик твой знающие люди изучают под микроскопом. Уверен, что найдут достаточно, чтобы бизнес твой мусорный накрылся медным тазом.

– Ах ты..! – Еремин вскочил и выстрелил, не целясь.

И, конечно же, нажал при этом тревожную кнопку.

Пуля из пистолета пробила предназначенный для зерен отсек кофемашины, и они шипящей струйкой посыпались на пол. Вторая пуля взорвала бок кулера. Хорошо, что воды в нем было немного. Еремин выстрелил еще раз. Пуля наверняка снесла бы Ивану полчерепа, но за секунду до того он упал на мокрый пол, ухватил стрелка за ноги и резко дернул вниз. От неожиданности тот кулем свалился на Ивана, однако в последний момент изловчился и изо всех сил ударил детектива по голове кулаком с зажатым в нем пистолетом. Таким ударом, наверное, можно оглушить быка. Иван почувствовал, как по лицу, заливая глаза, течет кровь.

С ловкостью, почти невероятной для такого упитанного человека, Еремин вскочил на ноги, размахнулся и ударил Ивана в бок ногой. Затем поднял пистолет и…

– Брось пистолет, – услышал он приказ.

Еремин резко обернулся и выстрелил в говорившего. А потом еще раз.

Тот согнулся почти пополам и ничком упал на пол. Еремин бросился к двери и столкнулся с еще одним человеком. Что-то горячее вонзилось в ереминское колено, разрывая мышцы и связки. Он взвыл и повалился на пол, прижимая раненое колено к груди.

– Иван Станиславович! – услышал Рыбак полный сарказма голос, который не перепутал бы ни с чьим другим. – А что это вы здесь делаете?

Игнорируя лебедевский вопрос и держась за бок, Иван поднялся на ноги. Голова кружилась.

– Живой? – спросил он у лежащего на полу бойца группы быстрого реагирования.

– Нормально, – простонал тот, похлопав рукой по груди, надежно прикрытой кевларовой броней.

Входная дверь была открыта, позволяя видеть двух других бойцов, пакующих Еремина. Где-то неподалеку завывала «Скорая помощь».

– Вам, по-моему, глаз прострелили, Иван Станиславович, – испуганно сообщил Лебедев. – Вы сейчас на Терминатора похожи. Просто точь-в-точь Терминатор.

– Цел глаз, Федор, – успокоил его Рыбак.

– Жа-а-алко, – протянул Федор. – И кофеварку ранили. Тимур Михайлович расстроится. Как думаете, если пластырем заклеить, будет держаться?

Иван кивнул, голова закружилась с новой силой. Он поискал глазами стул, но вместо стула уселся на мокрый, щедро посыпанный кофейными зернами пол.

– Я ведь только хотел, чтобы он на камеру признался, как похитил Аську. Без камеры мы бы не смогли его закрыть.

– Знаете, Иван Станиславович, я тут недавно в интернете вычитал: когда ты умер – ты об этом не знаешь, только другим очень тяжело. И то же самое, когда ты – тупой.