Глава 21
Мало кто задумывается, но слово «настроение» происходит от глагола «настроить». Мы вполне можем управлять своим эмоциональным фоном. Когда за окном дождь и солнце надолго спряталось за тучами, кто мешает надеть теплые носки, заварить чай с травами и устроить просмотр давно заброшенного сериала? И вот уже вместо осенней хандры на душе лад и спокойствие.
Так работает со всем. Нужно лишь уметь подобрать ключи к своему настроению. И захотеть не поддаваться ему, а собственными силами менять душевное расположение. Однако подобного желания у меня как раз и не было.
Этот длинный и по ощущениям бесконечный день подходил к концу. Подворотня у общины укуталась в мглу, лишь изредка скидывая ее под светом фонаря, включающегося после редких прохожих. Мой город, который зимним вечером трудно было назвать привлекательным, сейчас казался лучшим из всех возможных в различных мирах.
– Серег, я могу проводить, если что, – серьезно заявил Троуг.
Я посмотрел на встревоженных друзей. Мы как-то не сговариваясь поняли, что из центральных миров приходили по нашу душу. Конечно, варианты были. Многих мог интересовать ментант-зверолюд. Или девушка, что при должном понимании способна нарисовать, пронести в другой мир, а после материализовать любой предмет. И мою скромную персону нельзя сбрасывать со счетов. Временщик, ликоносец, просто хороший человек. Не случайно ведь хорул пожертвовал собой, чтобы появился Игрок Сережа.
Особняком стоял лишь Троуг. Контрабандист, расхититель гробниц, пьяница. Не та фигура, что способна заинтересовать сильных мира сего. Я вдруг понял, что до сих пор не знаю, какое у корла направление. Я видел его боевую ярость. Но то расовая особенность. Проницательность мне говорила лишь, что мой друг Светлый. Такая себе подсказка.
– Троуг, а какое у тебя направление?
– Игроки вообще не говорят про такое, – неожиданно смутился варвар, – да я и редко им пользуюсь… Ну хватит на меня смотреть, скажите лучше, чего делать будем?
– Чего, чего, отправимся в Элизий. Теперь у меня есть все, чтобы пройти до нужного места.
– А нам с рыбоедом чем заняться? – с вызовом спросила Рис.
– Досугом. Будет у вас немного свободного времени. Не знаю, книжки почитайте. Тебе можно что-нибудь про этикет и поведение. А Лицию про медитацию. Чтобы не убил одну саркастическую мадемуазель раньше времени. Все, расход.
– Тогда пойдем, отметим удачное возвращение, – хлопнул Троуг по плечу зверолюда, – к тому же деньги имеются. Все, Серег, до завтра.
Мы ударили по рукам и наша сладкая парочка отправилась отравлять свой организм очередной порцией алкоголя. Даже завидно. Раньше я пил пиво вечером, чтобы разгрузиться после тяжелой дневной работы. Теперь мне достаточно просто сходить в душ и по возможности успеть дойти до кровати. Остальных желаний даже не появляется.
– Сережа, – Рис приблизилась ко мне и тихонечко положила руку на грудь.
Я невольно вздрогнул, не готовый к такому повороту событий. Почувствовал, как уши начали краснеть, а спина налилась жаром. Из неловкой ситуации меня вывел телефон, ставший вибрировать, как сумасшедший. Ну да, мы же выбрались из общины и теперь на него стали доходить пропущенные звонки и смс.
– Извини, – улыбнулся я, указывая на мобильник и уткнулся в дисплей.
Так, грядет очередной армагеддон. Шестнадцать пропущенных: мама и Юля. Причем моя пассия была гораздо упорнее. Почему у меня такое ощущение, что я что-то обещал и не сделал? В сознании крутилось туманное нечто. Вот только не разберешь, что там. Словно лицо старого знакомого, имя которого все не можешь вспомнить.
Телефон вновь гневно завибрировал. Видимо, Юльке пришла смс, что абонент снова в сети и готов в экзекуции. Я не стал испытывать судьбу дополнительными гудками, поэтому сразу нажал на вызов.
– Сергей?! – несколько удивленно произнесла Юлька. Будто долго бежала и вдруг уткнулась в выросшую перед ней стену. – Сергей, тебя где носит? – шепотом стала ругаться она, явно уйдя в другую комнату. – Ты, что, забыл что ли?!
– Нет, нет, что ты. Просто на работе задержался, телефон сел, – я сразу все вспомнил. Ведь в гости должен был прийти. Отнял трубку от уха и поглядел на часы в углу дисплея. Десять минут девятого. Тогда гнев Юльки понятен, – жаль, что не получится сегодня.
– Это как это не получится?
Судя по тону, вместо моей спокойной Юльки на другом конце трубки сейчас возникла Медуза Горгона. Хотя, если честно, искренне я ее понимал. Наверное, так милые и ласковые девушки со временем и превращаются в сварливых теток. Не хрен доводить!
– Мама тут все наготовила, отец сменой поменялся, – выговаривала мне пассия, – ты же обещал!
Я тяжело выдохнул. Что ж ты с козырей-то ходишь? Для мужчины нет ничего хуже, чем услышать, что он что-то обещал, а потом не выполнил.
– Я сейчас приеду. Такси вызову и приеду. Минут тридцать, не больше.
– Жду.
Я нажал отбой и тут же залез в приложение, для вызова машины. Блин, на мосту, как обычно, пробка. Ни фига я за полчаса не доеду. Поднял голову на Рис и только сейчас вспомнил на чем мы остановились. Однако на лице девушки уже блуждала насмешливая улыбка.
– Что, горшок звенит?
– Дело просто срочное. О котором я немного забыл.
– Ну да, ну да.
– Ты хотела о чем-то поговорить?
– Я? Нет, что ты. Так, о фигне всякой. Ладно, я пойду. До завтра.
И она неторопливой походкой отправилась в сторону автобусной остановки. Вот что сейчас было? Кто этих женщин разберет. Что там творится в этой голове? Почему нельзя говорить прямо, как есть? Зачем нужны эти постоянные недомолвки и намеки? Мысленно ругаться на Рис я не стал, потому что подъехала машина с шашечками.
На повестке дня еще были пропущенные от мамы. Ох, не люблю я разговаривать в авто, но тут выбора нет. Не отвечать госпоже Дементьевой себе дороже. Это как положить в карман мину замедленного действия и забыть.
– Алло, Сергей, ты почему не отвечаешь?
Пара минут ушла лишь на объяснения, что у каждого телефона есть батарея, и она имеет свойство разряжаться. Навык Вранья не качнулся. Видимо, со своими родными и Юлькой я достиг максимальных высот. И теперь нужно было изыскивать новых жертв моего обмана.
– Ладно, слушай. У нас тут ужас.
– Просто ужас или ужас-ужас?
– Ужас-ужас. У Лили Максим пропал. Не пришел домой.
– Ничего себе, – попытался разыграть я удивление.
– Хотели заявить в полицию, а они говорят, что времени еще прошло недостаточно. Миша поехал в институт, где он учится. И знаешь что?
Я, конечно, догадывался, но маму удивлять не стал.
– Что?
– Нет там такого студента и никогда не было. Через какого-то своего человека Миша узнал про ту самую организацию, где якобы стажировался Максим.
– Якобы? Дай угадаю, там про него тоже первый раз слышат.
– Ты представляешь?! Лилечка чуть не попала в руки аферисту. Я в шоке. Это же надо…
Она разразилась тирадой о бессовестности отдельных граждан. А я дождался паузы, когда ей понадобиться набрать воздух и спросил.
– Как там Лилька?
– Переживает. Ты только подумай…
– Ладно, мам, мне неудобно говорить. Я к ней завтра заеду.
– Заедь, Сережа. Ты же знаешь, она никому ничего не рассказывает. Все в себе держит. А так и до…
– До сердечного приступа недалеко. Я помню. Все мам. Пока.
Убрал телефон в карман и тяжело вздохнул. Представляю, каково сейчас сестре. Точнее, если быть точным, совсем не представляю. Надо знать Лильку: рациональную, вечно скрытную, с нордическим, как говорят, характером. И вот она влюбилась по уши в говнюка. Так часто бывает. Хорошие девочки ищут не таких же хороших мальчиков, а ровно обратного. Чего им не хватает – остается загадкой. Простую истину, что любить надо только тех, кто любит тебя, некоторые не понимают и до конца своей жизни. А потом плохой мальчик проявляет себя. И начинаются слезы, сопли, страдания.
У нас до этого не дошло. Добрый и, наверное, жестокий брат сыграл на опережение. Однако от этого Лильке сейчас не легче. Завтра перед общиной надо действительно заскочить и подобрать слова. Ох, нет ничего хуже, чем утешать или желать что-нибудь на день рождения. Я подпер щеку кулаком и уставился в окно.
Как и предполагалось, встали мы на мосту. Точнее, принялись очень медленно ползти. Но это еще ничего, жить можно. Вот пару часов назад мы бы здесь оказались заперты наглухо.
– Двадцать часов тридцати минут в Нижнем Новгороде. В студии Яков…
– А можно новости послушать? – увидел я, что водитель собирается переключить.
– Конечно, – кивнул таксист.
Нет, я не стал внезапно любить нашу провинциальную журналистику. Просто в груди кольнуло и родилась необъяснимая тревога. А с недавних пор интуиции я начал как-то больше доверять.
– Полиция продолжает разыскивать свидетелей многочисленной уличной драки произошедшей в Ленинском районе. По свидетельствам камер наружного наблюдения, около полутор десятка мужчин без каких-то видимых причин набросились на проходищих мимо жителей. Последние получили легкие повреждения, но от медицинской помощи отказались. Всех, кто что-либо видел…
От медицинской помощи отказались? Почему у меня такое стойкое ощущение, что это были не простые жители, а Ищущие? И кто это мог напасть на Игроков? Да еще организованно. Ох, какое плохое предчувствие. А ведь Ленинский район это именно там, где у Видящих новая резиденция? Неужели и до нас уже докатились боевые действия?
Вопросы, вопросы, вопросы. Надо будет наведаться к новым приятелям. К тому же, я там вроде не последний человек. Спросить, что да как. А то как бы войну не проспать. Внутри родилось какое-то гадливое чувство. И я понял. Вот ее я точно не пропущу.
Я практически не опоздал. Ну разве что на десять минут. Рассчитался с таксистом, позвонил в домофон, поднялся на нужный этаж. Открыла насупленная Юлька. Я чуть не рассмеялся, ну вот бывают люди, которым не идет быть серьезными.
– Папа уже два раза засыпал, – с укором сказала она, – и мама волнуется. Спрашивает, что за работа у тебя такая ненормированная. И действительно…
– Да там жесть в области, – махнул рукой я, разуваясь.
– Сергей, здравствуй, – выскочила тетя Вера, – ты прям с работы? Ну заходи.
В комнате скрипнул диван и в проеме появился чуть потрепанный Константин Игоревич. Видимо, действительно задремал под негромкий бубнеж телевизора. Мы обменялись рукопожатиями, и я отправился в ванную.
– Вот это полотенце для рук возьми, – появилась Юлька.
Я попытался ее поцеловать, но она увернулась. И демонстративно протянула полотенце. Мол, сердится еще. Закончив водные процедуры, я прошел в самую большую комнату, где и был разложен стол. Да, давненько ждут, оливье чуть заветрился, а сельдь под шубой кто-то уже продегустировал. И развернул начатым краем к фруктовнице. Хе, я бы сам так сделал.
– Я манты поставила, – вернулась из кухни в комнату тетя Вера, – Сергей, ты пока салаты накладывай.
Меня второй раз уговаривать не пришлось. Учитывая, что завтракал я утром, а в обед устроил отличную чистку желудка, поесть сейчас было самое то. Я даже удивился, как на моей тарелке поместились оливье, «подшуба», холодец, корейская морковь и колбасная нарезка. Константин Сергеевич поднял перед собой бутылку водки и жестом показал на меня. Не остановило даже, что алкоголь оказался каким-то совсем дешевеньким. Сам виноват, лапоть, приперся в гости с пустыми руками. Но я все же кивнул в знак согласия.
Спустя минут десять и три стопки я тяжело отодвинулся от стола. Жить, как говорится, хорошо, а хорошо жить – еще лучше. Может и прав Охотник, найдя себе обычную жену? И не стоят все эти миры и игровые приключения банального человеческого счастья? Притопал домой, жена поцеловала, борщ налила, сидит на кухне, рассказывает, как день прошел.
– Серега, у тебя там пульт под рукой, сделай чуть погромче. Новости.
– Костя, у нас вообще-то гости.
– Да это же итоговые!
– Давайте посмотрим, – предложил я, – тоже интересно.
Прислушался к Интуиции – молчок. Собственно, я проглядел в телефоне ленту, пока ехали, но там ничего важного не писали. Про рост доллара, про то, что мы к этому росту морально готовы и еще немного про какую-то звезду, которая после долгих лет совместного брака развелась с другой звездой. То есть, полный информационный вакуум.
И итоговые вести не принесли пищи для размышлений. Президент на совещании, президент посетил завод, премьер-министр отругал чиновников за неисполнение указов президента, в сочинском зоопарке родились лигрята. И никаких терактов или стихийных бедствий. Хотите сказать, что Всадники осознали свою вину, меру, степень, глубину и решили начать новую жизнь? Вот не верю.
Тогда что? Нет ничего хуже врага, который затаился. Не люблю хитрых людей, потому что они всегда сильнее меня-простодыры. А Всадники не просто хитрые, они еще и матерые, опытные Игроки. Существа, которые, сдается мне, научились ждать. И как вот с таким настроением в Элизий сваливать?
– Вот, манты, – поставила тетя Вера на стол дымящееся блюдо.
Я взял два и принялся без аппетита жевать. Нет, не то чтобы Сережа давно испорчен Лаптем в плане еды. Было вкусно. Просто, во-первых, я успел нажраться, а во-вторых, накрутил себя мыслями, что опять ничего не понимаю о происходящем вокруг. И аппетит как-то сразу пропал.
– Вкусно?
– Очень, – попытался улыбнуться я.
– Ну я тебе тогда с собой положу. Живешь ты один, готовить некогда. И салатика еще. Какой тебе понравился больше.
Я уныло ткнул в «селедку под шубой». Представляю физиономию домового, когда он обнаружит гостинец. Как бы не выгнал. Хотя, чего это я. Мой дом вообще-то. Хочу – чебуреки на улице ем и домой приношу.
Колеблясь между степенями приличия – чтобы не засиживаться и не уходить рано – еще минут пятнадцать посмотрел телевизор под комментарии Константина Игоревича и начал собираться. По общему настроению, отеческому похлопыванию по плечу, поцелую в лоб от возможной будущей тещи, я вдруг осознал, что меня давно уже женили. Сам не заметил, как крепко взяли в оборот. Что дальше?
Если честно, думать было страшно. Поэтому я аккуратно и довольно целомудренно чмокнул Юльку в щеку и вышел из квартиры. Тем более, что таксист уже пять минут ожидал внизу. Вот что страшнее: украсть камень у архалусов или жениться? Явного ответа пока не было.
Задумчивый, в полудреме я доехал до своей пока еще холостяцкой крепости. Расплатился и хотел уже юркнуть в подъезд, как вдруг замер. Что-то было не так. Точнее, вокруг до фига чего было не так. Во-первых, скамейка, на которой обычно дежурил Петр Сергеевич – сломана. Ровно в середине. Будто на нее сел любитель чипсов с парой центнеров лишнего веса.
Фонарь, что должен гореть – разбит. Я неосторожно наступил на остатки стекла и оно захрустело под сапогами. Но вишенкой на торте оказались два полицейских уазика припаркованные на заснеженном газоне. Судя по фигурам в подъезде и громким разговорам, там сейчас и шло главное веселье.
Я дрожащими от нетерпения пальцами вытащил ключи и открыл домофонную дверь. Поднялся всего лишь на один пролет и тут же был остановлен доблестным сержантом – долговязым парнем младше меня, на котором форма висела мешком.
– Куда?
– К себе. Живу я тут.
– Этаж какой? Квартира?
Я сказал, терпеливо глядя ему в глаза. К сержанту спустился еще один из ппс-ников и после полученной информации кивнул мне. Дескать, иди за мной. Мы поднялись до моей площадки, и я смог лицезреть картину маслом. Трое сотрудников патрульно постовой службы стояли, глядя наверх. Рядом с ними теребила замаранный в муке фартук жена Петра Сергеевича, все время забываю ее имя. А с последнего, пятого этажа доносились утробные завывания.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте, – кивнул мне соседка. Причем, в ее голосе слышались извиняющиеся нотки.
– А что тут у вас?
– Да Петюня мой, все, допился, до белой горячки. Не узнает никого. Вызвали милицию, он напал на них.
– Гражданка, лишнего не болтайте. А вы проходите к себе домой. Не мешайте.
Я посмотрел на говорившего. Лейтенант. Младший или старший, непонятно. Учили нас отличиям на ОБЖ, но я как-то все забыл. Но, видимо, он тут и есть главный. Придется применить свое читерское Убеждение. Помнится, у меня там был какой-то волшебный аргумент, который безотказно действовал на обывателей.
– Просто я с Петром Сергеевичем хорошо общаюсь. Он меня слушается, сынком называл. Может мне поговорить с ним?
Навык Вранья повышен до пятнадцатого уровня.
– Он двух полицейских с лестницы спустил. Одного укусил до крови. Здоровый, как лось. И невменяемый. Представляешь, что он с тобой сделает?
– И какие варианты?
– Сейчас наша группа захвата приедет. Из отделения. Мы его и возьмем.
Ну что ж. Думаю, настала пора псевдоаргумента.
– Это сколько еще ждать непонятно. Я бы тихонечко поднялся, поговорил. Если не удастся, спущусь. Ничего же не теряем.
В нормальной ситуации меня бы послали. Далеко и надолго, не стесняясь в выражениях. Но лейтенант как-то искусственно, точно кукла, кивнул головой и отошел в сторону, давая пройти.
Навык Убеждения повышен до девятнадцатого уровня.
А я что? Пожал плечами и пошел к рычащему и подвывающему Петру Сергеевичу. Надо же в самом деле посмотреть, что там такого произошло..
