Глава 18
Лопата легко брала взрыхленную землю, но на глубине полутора метров уперлась в твердый грунт. А трупа все не было.
— Дальше не копали, — сказал косматый мужичок с мелкой, но жесткой щетиной на щеках.
Он был среднего роста, щуплый, к тому же с похмелья, однако копал быстро, мощно. Ему еще не оформили административный арест, и Степан предоставил правонарушителю прекрасную возможность искупить вину ударным трудом.
— А дальше и не надо… — сказал Федот, нагнулся и вытащил из земли что-то блестящее.
— Что там?
— Сережка… Золотая… С мясом вырвали!..
Степан осмотрел сережку в форме дубового листа. Она была в земле, но на застежке можно было разглядеть кусочек окровавленной кожи. Но на той же сережке Степан увидел и след от удара чем-то острым.
— Похоже, лопатой зацепили… Когда выкапывали.
— Я же говорил, женщина здесь была закопана.
— Она имеет какое-то отношение к Рыбалову.
— Люба?
— Может, и Люба. — Степан пожал плечами.
— У Любы не было таких сережек.
— А у Каблуковой?
— Думаешь, Рыбаловы ее здесь спрятали?
— А теперь изображают благородство.
— Ну да, Кувыкин не видел Каблукову в деревне. Никто не видел. Одна только Люба изображала…
— Изображала. За нос тебя водила.
— И не только за нос… Нет, я, конечно, не против… Я бы даже сказал, за…
— А я против. Халатного отношения к службе.
Степан вздохнул. Если бы он не поленился вчера копнуть здесь глубоко, то сегодня они располагали бы криминальным трупом.
— Это ты о чем?
— К Сафрону надо ехать. За жабры его брать.
— Икру вытряхивать, — добавил Комов.
Штрафника они оставили охранять захоронение — до прибытия экспертной группы. Возможно, в земле остались еще какие-то вещественные доказательства.
Степан свернул с прямого пути, сделал небольшой крюк. И, как оказалось, не зря.
— Смотри!
Со двора недостроенного дома вышел какой-то парень с пакетом. Он воровато огляделся, закрыл калитку, подошел к мотоциклу, который стоял впритирку к забору.
Степан остановил машину, выскочил из нее. Парень дернулся, глянул вперед по ходу движения мотоцикла, но понял, что ему не уйти.
— Капитан Круча, уголовный розыск! Кто такой?
— Да работаю я здесь.
— Нет тут никого, никто сейчас не работает.
— Да нас отпустили. До понедельника.
— Кто отпустил?
— Мастер наш… Егор Терентьевич.
— А ты остался?
— Нет, просто приехал…
— Ты остался. Чтобы труп перезахоронить.
— Какой труп? — Парень побледнел.
— В лесу, за озером. У дороги к Стахановцу…
— Не знаю ничего. — Он отвел в сторону глаза.
— Зато мы все знаем. Только вот крайних у нас пока нет.
— Уже есть, — сказал Федот, усмехнулся, взял парня за руку, снял с пояса браслеты. — Будешь крайним… Как тебя зовут?
— Яша.
— Какое совпадение! «Я» — последняя буква в алфавите. Крайняя.
— Но я не знаю ничего! — заявил парень.
Федот взял его за руку, защелкнул на запястье браслет, на этом пока и остановился.
— Я же говорю, не надо ничего знать. Суд тебе все объяснит.
— Какой суд?
— Самый гуманный и справедливый… Не бойся, больше десяти лет не дадут.
— Да я ничего не делал!
— А кто делал?
— И Антон ничего не делал.
— Антон?
— Он только видел.
— Что видел?
— Меня же убьют! — Яша в ужасе зажмурил глаза.
— А мы ничего никому не скажем, — пообещал Степан. — Никто не узнает, что ты сдал Сафрона.
— Сафрона?! — простонал парень.
— Он же труп выкопал?
— Нет, не выкопал… Антон сбежал.
— Так Антон видел или сбежал?
— Он сначала увидел, как труп выкапывают. А потом Сафрон повел его в лес. Там он сбежал.
— Куда?
— Я не могу сказать.
— Значит, на тебя мы и будем ссылаться. Скажем Сафрону, что это ты про него рассказал.
— Там, в Стахановце, баба одна есть, вдова. Антон у нее прописался.
— Адрес?
— Адреса я не знаю… Там дом на окраине… Мы туда в баню ездили… Хорошая банька.
— Покажешь? — спросил Круча.
— А куда он денется? — заявил Комов и пристегнул парня к себе наручниками.
* * *
Дом небольшой — пять стен, три оконца. Зато баня солидная. Такого же примерно размера, как и дом. Там опера Антона и застали. Он сидел в предбаннике в одном исподнем — чистый, напаренный. Рядом, положив ему голову на плечо, млела от удовольствия розовощекая толстуха в халате. Сидят, как голубки. Степан даже пожалел, что нарушил эту идиллию.
Он зашел в предбанник, навис над парнем, контролируя каждое его движение. Следом переступил порог Федот.
— Кто вы такие? — спросил Антон, вжимая голову в плечи.
— Да, что вам надо? — испуганно пролепетала толстуха.
— А от кого ты вчера убегал?
— Лопату бросил, ай-я-яй!.. — Федот погрозил пальцем. — Боевое оружие, можно сказать, не уберег.
— Вы из милиции?
— Хорошо помылся? — спросил Степан. — А то в тюрьме с баней совсем беда.
— Вода холодная.
— Что вам нужно?
— Правда, и только правда.
— Какая правда?
— От начала до конца.
— Я только начал копать…
— Копать или выкапывать?
— Не знаю, Сафрон велел копать.
— Куцая у тебя какая-то правда, — заявил Степан. — Без начала… Собирайся.
— Антон! — Толстуха толкнула парня в бок.
— Меня же убьют! — захныкал тот.
— Кто был закопан в земле?
— Не знаю… Я видел только, что тело в землю сталкивают.
— Чье тело, женщины, мужчины?
— Не знаю.
— Кто сталкивал?
— Мужчина… Маленький такой… не выше меня… А движения мощные… Машина была.
— Какая машина?
— Белая «девятка».
— А номера?
— Ну-у… — Антон глянул на толстуху.
Та кивнула, подсказывая ему правильное решение.
Парень закрыл глаза и назвал номер машины.
— Это не «девятка», а «восьмерка», — сказал Федот.
Больше вопросов к Антону не было.
В машину Степан садился хмурый, как туча.
— И лопата вчера была… — Федот думал о том же. — Почему мы не копнули?
— И на старуху бывает проруха, — стронув машину с места, сказал Степан.
— Это ты про меня… — произнес Федот. — Как пацана умыла… Люба-Любонька… Сладкие губоньки… Похоронили они Лизу, а нам лапшу скормили.
— Маленький мужик, а движения мощные… — думая о Рыбалове, сказал Круча.
— И Караваева ножом на раз-два, — добавил Федот.
— Не так прост этот черт, как он себя намалевал.
— Чмошником прикинулся… А сам Бродилова грохнул.
— Думаешь, он?
— А на Лизу свалил.
— Зачем ему Бродилова убивать?
— Может, личная неприязнь?
— А в дом он как попал?
— Может, Лиза помогла, — предположил Комов.
— А Сафрон здесь при чем?
— Антон увидел, сказал Сафрону, тот нашел Рыбалова… Вот будет хохма, если Сафрон это дело раскроет.
— Зачем ему это?
— А тебя умыть.
— Да, но мы с ним соцсоревнование не устраивали.
Степан очень многие дела раскрывал при участии криминального элемента. Если Сафрон расскажет, кто убил Бродилова, все равно это будет заслуга начальника уголовного розыска. Одно обидно. Вчера был такой шанс найти тело Каблуковой. Прижали бы Рыбалова к стенке, и дело в шляпе.
В отделе их ждал старший лейтенант Кулик. Похоже, парень был настроен крайне решительно. Сам в штатском, под курткой угадывался пистолет в плечевой кобуре.
— Нашли Рыбалова? — спросил он.
— Нашли его следы. — Степан вкратце рассказал, как было дело.
— Вы хотели знать, что представляет собой Рыбалов.
— Да мы это уже поняли, — сказал Круча.
— Жестокий подлый ублюдок.
— Жестокий… — согласился Кулик. — Соседа избил, место для машины не поделили. Это еще до меня было. Карате он занимается. Не пьет, не курит…
— Вот и я говорю, что Рыбаловы перед нами спектакль разыграли, — заявил Степан. — Чем Рыбалов, интересно, Сафрона развлек?
— Труп Каблуковой ему подарил, — сказал Комов и мрачно усмехнулся.
— А зачем ему труп Каблуковой? — спросил Кулик.
Степан озадаченно глянул на Комова. Действительно, а чего ради Сафрон выкопал труп? Зачем ему покрывать Рыбалова?
— Если только Сафрон хочет раскрыть наше дело, — сказал Федот.
— А труп ему зачем?
— Вопрос.
— Он мог бы просто назвать место. Мы бы ему поверили.
— Что-то здесь нечисто.
— Значит, надо у самого нечистого спросить.
Степан хотел знать, где находится сейчас Сафрон, но у него не было времени напрягать информаторов.
Круча решил положиться на удачу и поехал с Комовым в ресторан, где обычно обедал Сафрон. Кулик не побоялся отправиться к черту на рога вместе с ними.
У ресторана стоял черный «Мерседес», на котором ездил Сафрон, и джип охраны. У входа в заведение маячили два «быка».
Степан застал бандитов врасплох, но те не очень-то обеспокоились и перегородили ему путь.
— Мне к Сафрону, — сказал Круча.
— Не велено пускать.
Степан ударил без размаха, но мощно, кулаком в солнечное сплетение. Второго схватил за грудки Комов, провел подсечку и сделал передачу Кулику. Тот окончательно сбил бандита с ног. Капитан в это время уже входил в ресторан.
Сафрон обедал в кабинете. От общего зала его отделял роскошный бархатный занавес. Путь к нему закрывали еще два сторожевых пса. Но Степан был не один. Федот и Кулик уже догнали его.
Громила с маленькими оттопыренными ушами понял все правильно. Остановить Степана можно было только силой. Но парень узнал его, поэтому слегка растерялся. Он схватился за пистолет, но ему не хватило уверенности, а потому и скорости.
Капитан опередил его, взял на прицел и приказал:
— Мордой в пол!
Парень понял всю серьезность ситуации, не стал пытать судьбу и лег на пол. Второй телохранитель тут же последовал его примеру. Федот остался с ними, а Кулик повернул назад — к первой паре.
Сафрон сидел за столом в компании с красивой молодой женщиной. Он делал вид, что ничего не происходит, а она с испугом смотрела на Степана.
— Девушка, вы, конечно, извините, но ваш обед закончен, — заявил капитан и кивком показал на выход.
Женщина поспешила уйти.
Сафрон выглянул в зал, увидел телохранителей, лежащих на полу, нахмурился, но не разозлился.
— Надеюсь, у тебя есть основания? — спросил он.
— Главное, что у тебя есть суп. — Степан кивнул на стол.
— При чем здесь суп?
— Если он из обычного мяса, то приятного аппетита.
— А может быть из необычного?
— Зачем ты вчера труп выкопал?
— Какой труп?.. С тобой все в порядке? — Сафрон сел, откинулся в кресле, потянулся за сигаретами.
— Труп Лизы Каблуковой.
— Кто такая?
— А Рыбалов не рассказал?
— Рыбалов?
— Он вчера твоего Каравая зарезал.
— Да? Не знал…
— Твои люди его увезли.
— Мне никто ничего не говорил.
— Мы видели тебя вчера на месте захоронения.
— О чем это ты?
— Где Рыбалов?
— Если это он Каравая порезал, то буду искать. Спасибо за информацию.
— Сафрон, это не смешно.
— Так никто и не смеется. Все очень серьезно. Этот Рыбалов от меня никуда не денется.
— Сафрон, хорошо подумай. У тебя есть ровно две секунды.
— А потом что?
— Одна.
— И?..
— Ноль!
Сафрон готовился отбить нападение. Степан это видел, но все равно пошел на штурм. Авторитет дернулся, но ничего не смог с ним поделать. Круча швырнул его на пол, уложил на живот. Свою пару наручников он отдал Комову, поэтому пришлось распоясать Сафрона и его же ремнем стянуть ему руки за спиной.
— Это беспредел! — пытаясь вырваться, прохрипел Сафрон.
— Я за это отвечу.
— Ответишь!
— Но ты этого не увидишь.
— Почему это не увижу?
— А узнаешь!
Степан рванул Сафрона на себя, поставил его на ноги и вытолкал из ресторана.
В отделении он запихнул арестанта в «аквариум», но тот так ничего и не сказал. Степан понял, что выдергивать его на допрос бесполезно, но и отпускать глупо. Пусть посидит, понюхает свое ближайшее будущее. А пахнет оно отнюдь не черепаховым супом…
* * *
В глазах Лии восхищение, а в голосе тревога.
— Это правда, что ты Сафрона задержал? — спросила она.
— Кто сказал? — осведомился Степан.
— Да встретила тут одну… Весь город уже говорит.
— Если бы только город. — Степан усмехнулся.
Он уже имел удовольствие разговаривать с начальником ОВД. Не было у него серьезных оснований для задержания, а Кузовиков требовал объяснений. Степан держался, но при этом понимал, что завтра, в крайнем случае послезавтра ему придется отпустить Сафрона.
— Это же не из-за меня? — спросила Лия.
— Нет.
— А может, все-таки? — Она обвила руками его шею, с загадочной улыбкой глянула в лицо.
— Да, подъехали мы к нему из-за тебя. А там уже началось…
— Что началось?
— Не скажу.
— Почему?
— А потому что ты подключена к городу, который много говорит.
— Я отключусь.
В дверь позвонили, Степан напрягся. Вдруг бандиты с протестами и требованиями?..
Он осторожно посмотрел в глазок, и на лестничной площадке увидел Рыбалова. Мужчина стоял с опущенной головой и скреб пальцами по затылку. Другая рука опущена, в ней ничего не было. С повинной Рыбалов пришел. Как еще его понимать?
Но как он нашел Степана? Следил за ним? Или Сафрон адрес дал?.. Почему он пришел к нему домой, а не остановил во дворе? Что все это значит?
Оружия у Рыбалова не было, но куртка на нем с длинными рукавами. Пуговицы на правом не застегнуты, возможно, для того, чтобы нож легче было вытащить. Рыбалов занимался карате. Попутно он мог овладеть более эффективным оружием, нежели пустая рука.
Степан достал из кобуры пистолет, снял его с предохранителя.
— Стрелять умеешь? — тихо спросил он Лию.
— Зачем?
— Чтобы жить.
Круча должен был вызвать огонь на себя, чтобы выявить истинные намерения Рыбалова. Но вдруг этот тип окажется сильнее? Тогда может пострадать и Лия.
— Я не знаю! — Девушка мотнула головой, но пистолет взяла.
Степан отвел ее на кухню, а сам открыл дверь.
— Товарищ капитан? — Рыбалов поднял голову, с тоской во взгляде посмотрел на него, протяжно вздохнул.
— Пока еще капитан. Докажу твою вину, стану майором.
Степан был начеку, но держался расслабленно.
— Не надо ничего доказывать, я сам все расскажу.
— Что ты расскажешь?
— Как Лизу убил.
— А Бродилова?
— Здесь будем говорить? — Рыбалов глянул в сторону лифта.
— Проходи!
Степан не стал уходить далеко в сторону. Он расположился так, чтобы Рыбалову было легче его атаковать. Если вдруг он пришел за этим.
Так оно и вышло. Рыбалов резко выкинул вперед правую руку, в которой вдруг оказалась «финка». Осталось только ударить.
Капитан блокировал руку, собрался брать ее в захват и пропустил удар локтем под нижнее левое ребро. Это была не просто боль, Степана сковал самый настоящий паралич. Он упал на пол. Острие ножа уже кольнуло его шею, когда прозвучал выстрел. Рыбалов подскочил, выгнул спину, раскинул руки. Взгляд его безжизненно замер.
Круча тут же пришел в себя, уложил его на спину, посмотрел в настежь распахнутые глаза. Не надо было прикладывать пальцы к вене, и без того было ясно, что Рыбалов отжил свое.
Лия так и продолжала стоять с пистолетом в вытянутых руках. Бледная как полотно, рот искривлен, в глазах тихий ужас.
Степан поднялся, подошел к ней, забрал пистолет, обнял ее.
— Я его убила? — пробормотала девушка.
— Ты спасла мне жизнь.
— Я его убила.
— Оружие дал тебе я, значит, это моя вина.
Степан забрал у нее пистолет, вернул его в кобуру.
— У тебя кровь, — дрожащим голосом сказала Лия.
Круча провел пальцами по шее, увидел на них кровь и сказал:
— Это не кровь, а улика… Ничего здесь не трогай.
Рыбалов напал на сотрудника милиции. Есть нож с его пальчиками и кровью на лезвии, так что вопросов не возникнет.
* * *
Сафрон лежал на шконке, подложив руки под затылок.
— А, капитан! Извиняться пришел?.. Я по ночам не принимаю.
Авторитет повернулся на бок, лицом к стенке. Так он демонстрировал свое презрение к Степану.
— А на меня посмотреть не хочешь? — спросил Круча.
— Хочешь, чтобы меня стошнило?
— У меня царапина. От ножа.
— Что, денег нет? Ножом бреешься?
— Рыбалов ко мне заглядывал.
— Да? — Сафрон нехотя повернулся к Степану, глянул на него.
— Сдаваться приходил.
— Я здесь при чем?
— Ножом меня ударил… Сказал, что ты заказал.
— Я заказал?! С дуба рухнул?
Только сейчас до Сафрона дошло, что Круча может больно ударить его. Он поднялся, принял стойку.
Пуля перебила Рыбалову позвоночник, смерть была мгновенной. Конечно же, он ничего не мог сказать, но у Степана на руках были факты, которые он выстроил в одну логическую линию.
— Я тебя сейчас буду убивать, — спокойно сказал он.
— Не имеешь права! — Сафрон пугливо попятился от него.
— Ты можешь защищаться…
— Это беспредел.
— Это разборка, Сафрон. Кого-то из нас вынесут отсюда вперед ногами. — Круча всем видом давал понять, что это будет не он. — А кого-то оставят здесь. Ничего, лучше я срок отсижу, чем ты на свободе гулять будешь.
— Ага, у тебя ствол!
— Где? — Степан распахнул полы пиджака.
Не было у него оружия, только пустая кобура.
— Не заказывал я тебя Рыбалову…
— Он дал показания. Но ты же выкрутишься, да? — Степан снял пиджак, положил его на свободную шконку.
Кулаки чесались невыносимо. Сафрон слишком далеко зашел.
— Так не заказывал я… Он сам, — растерянно промямлил Сафрон.
— Что сам?
— Я намекнул, что ты его ищешь… Он заявил, что сам с тобой разберется… Я сказал, не надо… Пацаны слышали, они подтвердят.
— Он был у тебя?
— Да, пацаны привезли…
— Зачем?
— Он там телку какую-то закопал…
— Какую-то?
— Каблукова ее фамилия.
— Куда ты дел ее труп?
— Я точно не знаю, нужно спросить…
— Зачем ты Рыбалова отмазал?
— Я отмазал?!
— Зачем ты его отпустил?
— Да, отпустил…
— Он твоего пацана зарезал, а ты?..
— Он сбежал… — Сафрон понял, что сам загнал себя в тупик, замолчал, опустил голову, исподлобья, с беспомощной злобой взглянул на Степана.
— Не сбежал он. Ты его отпустил. Чтобы он убил меня… Рыбалов мог. Он очень хорошо для этого подготовлен… Ты сделал правильную ставку, Сафрон.
— Не понимаю, о чем ты.
— Теперь моя очередь.
Степан понимал, что Сафрон готов к схватке, и взять его будет непросто, но очень хотел покарать этого ублюдка. Рыбалова нет, показаний не будет, а догадки к делу не пришьешь. Выкрутится Сафрон и снова возьмется за старое.
Степан тараном врезался в Сафрона, впечатал его в стену, для начала врезал локтем в солнечное сплетение… Остановился он лишь после того, как Сафрон запросил пощады.
— Я скажу…
Степан подошел к умывальнику, набрал в ладонь воды, смочил вспотевший лоб и услышал:
— Не заказывал я тебя… Рыбалов реально сам… — Сафрон поднялся с пола, сел на шконку.
В глаза Степану он старался не смотреть.
— Кто убил Каблукову?
— Он убил.
— Зачем?
— Так подставила она их с женой. Завалила Бродилова, позвонила им, чтобы ее забрали. Они подъехали, а там труп. Каблукова это взбесило, вот он Лизу и придушил…
— Он сам тебе это сказал?
— А тебе что сказал?
— Ты на вопрос отвечай.
— Он тебе ничего не говорил… — Сафрон расплылся в улыбке. — На пушку берешь, начальник!
— Что тебе Каблуков рассказывал?
— Да ничего такого… Бродилова, говорит, Каблукова убила… А я ему тебя не заказывал, так что не надо меня грузить.
Настроение у Сафрона поднялось. Он охотно рассказал все, что услышал от Рыбалова.
Степан выслушал его. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
