Глава 10
Время шло, а группа захвата все еще находилась в пути. Степан и рад был бы попытать счастья в паре с Комовым, но опасался, что вдвоем они не справятся. Путь отступления через балкон им не перекрыть. Там высоко, но можно спуститься по веревке. Еще женщины, живущие у Рабинова, умели стрелять.
Опера ждали подкрепления, издалека наблюдая за подъездом. Телохранитель Костя был с ними, делал вид, что дремлет. Вряд ли он сейчас мог заснуть.
Из подъезда вышла девушка в не самом длинном платье и в босоножках на шпильке. Короткая стрижка, длинная шея, походка от бедра. Легкая. А сумка тяжелая, хозяйственная. Она ей совсем не шла, но не тяжелила походку.
— А почему платье с длинными рукавом? — спросил Комов, глядя на нее.
— Эй! — Степан толкнул Костю и показал на девушку, которая шла встречным курсом.
Им даже не надо было ехать, чтобы перехватить ее. Если, конечно, это была та самая девушка, которую они искали. Костя не смог описать ее толком. Короткая прическа, длинные ноги, вот и все, на что его хватило. Мельком, говорит, видел.
— Узнаешь?
— Она, — заявил парень.
Девушка подходила все ближе. На «Волгу» не смотрела, взгляд ее скользил мимо, лишь едва цеплялся за машину. Одной рукой она приподняла сумку, другую запустила внутрь.
— Степаныч, она что-то чувствует!
Комов засуетился на заднем сиденье. В руках у Степана вдруг оказался бронежилет, который старший лейтенант перебросил ему.
— Зачем?
Ответила ему девушка. Она вдруг выдернула из сумки пистолет и, практически не целясь, выстрелила прямо в него. А свое оружие Степан вынуть не мог, потому что мешал бронежилет. Пуля пробила стекло и ударилась в него.
А о Косте никто не позаботился. Вторая пуля угодила в его незащищенную грудь.
Оружие быстро смог достать Комов. Он выскочил из машины, девушка рванула прочь от него.
— Стоять! — Старший лейтенант выстрелил в воздух.
Степан выскочил из машины и бросился за ним.
— Не стреляй! — крикнул он.
Комов кивнул, но девушка не оценила его благородство. Она развернулась и сразу же выстрелила, даже не удосужившись принять устойчивую позу. Но Степан как чувствовал, что выстрел окажется точным. Он бросился на Комова, сбил его с ног и почувствовал, как что-то чиркнуло по волосам. Смерть прошла в миллиметрах от головы.
Инерция увела руки девушки с линии огня, ей пришлось выравнивать равновесие, но каблуки ее подвели. Один из них подломился, она стала падать, при этом умудрилась выстрелить в Степана. Пуля прошла в нескольких сантиметрах от его бока.
Киллерша кое-как восстановила равновесие, попыталась скинуть босоножки, но высокое плетение ее подвело. Зато капитан вплотную сблизился с ней.
Она вновь умудрилась из неудобного положения вывести ствол на линию огня, но на спуск нажать не успела. Степан ударил ее по руке, пистолет, кувыркаясь, полетел на капот автомобиля, стоявшего рядом.
Удар по ногам опрокинул девушку на спину. Она крепко стукнулась головой об асфальт, но каким-то немыслимым образом смогла нанести ответный удар, причем четкий, хлесткий, точно по причинному месту. Степан едва не взвыл от боли.
А в руке у киллерши оказалось шило. Она метила точно в глаз, но Комов подоспел вовремя.
Опера скрутили девушку, надели наручники. Степан задрал рукав платья и увидел повязку на левом предплечье. Ну вот, убийство, считай, раскрыто.
* * *
Один труп охранял квартиру, второй, с ножом в горле, сторожил открытый сейф, третий лежал на кухне. Все это дело рук Ковровой Надежды Игоревны. Паспорт вроде бы не фальшивый, хотя все возможно. Еще она ранила телохранителя. Пуля пробила легкое, парень угодил в больницу.
А Степан поспешил увезти Коврову, пока ее не взяли в оборот сотрудники местного ОВД. Девушка, что называется, нарасхват. Как бы за ней из ГУВД не пожаловали.
— Зачем ты Рабинова убила? — спросил капитан.
Он торопился допросить ее, ради этого закрылся с ней в кабинете и выставил охрану, чтобы его не отрывали от дела.
— В сейфе у него ракетница была. Он хотел меня убить.
— Подругу за что?
— Альбина хотела от меня избавиться.
— Почему?
— Мне нужна отдельная камера.
— Будет. Со всеми удобствами, — совершенно серьезно сказал Степан.
Коврову ждала камера наподобие той, в которой содержат «смертников». Слишком уж много на ней грехов. А там и высшая мера не за горами. Похоже, она все это прекрасно понимала.
— Нет, туалет можно и на улице, — сказала Коврова и мило усмехнулась.
— Через дорогу.
— Я в тебя стреляла, извини.
— Это тебе уже не поможет.
— Борю я зря застрелила, — заявила она и вздохнула.
Телохранителя эта особа убила из пистолета. Пока парень соображал, она прижала к его голове подушку, воткнула в нее пистолет. Выстрел прозвучал глухо, смерть была мгновенной. Степан, конечно, очень хотел знать, где и как эта молодая в общем-то девушка научилась убивать. Но сначала о главном.
— А Бродилова?
— Я его не убивала.
— А его телохранителей?
— Они хотели меня изнасиловать.
— Но ты же убила их.
— Мне пришлось.
— А Бродилова почему не хочешь на себя взять?
— Потому что я его не убивала.
— А в дом к нему зачем проникла?
— Чтобы его убить, — ответила Коврова и кивком показала на пачку сигарет.
Степан уже имел представление о том, с кем имеет дело, поэтому не рискнул снимать с нее наручники. Вдруг она вытащит из уха вязальную спицу, спрятанную там?
— Но не убила? — Степан подошел к ней, протянул сигарету.
— Нет. Я зашла в комнату, а он уже готовенький, — сказала Коврова, прежде чем ее принять.
— И кто же его приготовил? — Степан щелкнул зажигалкой.
— Не знаю.
— Бродилов был убит в одно время со своими телохранителями.
— Вам видней.
— Значит, убила Бродилова ты.
— Пусть буду я, — согласилась Коврова. — Мне уже все равно.
— Не пусть, а будешь. Ты его убила.
— На самом деле нет. Я когда зашла в спальню, он лежал раскинув ручки. Как будто меня обнять хотел… Ты знаешь, я устояла, не легла, — мрачно пошутила она.
— Тебе было некогда. Ты спешила.
— Само собой.
— Может, потому и прозевала собаку.
— Не прозевала. Просто эта морда сдохла не сразу…
— Образцы твоей крови с места преступления есть… — в раздумье проговорил Степан.
Экспертизу проведут, будет заключение, которое намертво привяжет Коврову к убийству.
Но была и другая судебная экспертиза. Она установила примерное время убийства, плюс минус тридцать минут. А это целый час, в пределах которого наступила смерть.
С баллистической экспертизой затянули, что-то там не заладилось. Да Степан и не торопил события, ему и без того все было ясно. Да и след они взяли, лихо по нему прошли.
— Так я и не отрицаю.
— И Бочкова убили.
— Это не я, а Юра.
— А с места преступления он тебя не забрал, потому что сломался.
— От этого никто не застрахован.
— Бочков тебе помог, а ты его отблагодарила.
— Говорю же, что это не я, — как-то не очень уверенно сказала Коврова.
— А Юру кто за это наказал?
— Альбина… Юра на Рабинова набросился, она его остановила…
— А ты убила Альбину?
— Ну да.
— Змеиный клубок.
— Даже хорошо, что все закончилось, — сказала Коврова.
— Раньше надо было думать.
— Да как-то пошло-поехало…
— Бродилова Рабинов заказал?
— Ну а кто ж, больше некому. Заказал и в Альбину влюбился… Он дурак, и мы повелись, как последние идиотки. На Канары захотели. Там, говорят, вечная весна… А на нарах зима точно такая же…
— Рабинов заказал Бродилова, а ты его исполнила.
— Кто-то меня опередил. Но Рабинову мы сказали, что это наша работа. Ему-то какая разница?.. Особенно сейчас…
— Ты стреляла из «ТТ».
— Дали бы палку, стреляла бы из нее…
— В Бродилова тоже стреляли из «ТТ».
Был у Степана случай. Бандиты Сафрона заказали Ящуру своих врагов, дали ему пистолет «Макарова». А он расстрелял их из «ТТ». А тут две одинаковые системы…
— Хотите, я на себя Бродилова возьму?.. За отдельную камеру… Хорошее отношение приветствуется.
— Я с камерами не решаю, — ответил Степан.
— Почему?
— Тебя в Москву заберут.
— Да?.. Тогда я Бродилова не убивала.
Степан и не прочь был бы списать банкира на киллера. Но в лучшем случае Коврова могла устроить ему «качели» — то убивала, то нет. А в худшем обвинит в давлении, отплевывайся потом.
— Так убивала или нет?
— Нет.
— Если ты думаешь, что тебе могут отомстить за Бродилова…
Коврова нервно засмеялась и спросила:
— А за Рабинова мне мстить не будут?
— Не знаю.
— Да пусть убьют… Мне уже все равно, — сказала она, опуская голову на грудь.
— Здесь побудь, — сказал, поднимаясь, Степан.
— А куда я денусь? — бросила она ему вслед.
Он оставил Коврову под надзором конвойного, отправился в криминалистическую лабораторию и узнал о результатах баллистической экспертизы. Оказывается, Бродилова убили из одного пистолета, а его телохранителей из другого.
— Еще вчера готово было. Я хотел сообщить, да ты все по коням, весь в делах, — сказал эксперт.
— Да вроде бы не зря.
— Это же хорошо.
— Только вот кто Бродилова убил?
— Может, у нее два пистолета было?
Именно этот вопрос Степан ей и задал, вернувшись к себе в кабинет.
Коврова ответила:
— Я тогда думала, как бы меня со стволом не спалили… Один у меня пистолет был…
— Так кто же мог убить Бродилова?
— Я откуда знаю?
— Экономка в доме должна была быть.
— Может, и была, но я ее не видела.
— Не было ее, когда вы появились.
— Может, она пряталась?
— После того, как Бродилова грохнула?.. Может, и пряталась. Но я ее не искала.
— Собака на цепи была, когда вы подъехали.
— Да какой там!.. Они ее придержали, а потом отпустили. Чтобы я их не кинула. Вот и что мне нужно было с ними сделать?
— Ворота закрыты были?
— А как иначе, если собака по двору бегала?
— Может, со двора кто-то выходил или выезжал.
— Не было ничего… Я бы назад сдала, если бы что-то учуяла.
— Значит, в доме никого не было.
— Может, кто-то и прятался, не знаю. Я дом не обходила… Мне-то в принципе было все равно, кто Бродилова убил. Да и Рабинову тоже… И вообще, устала я. Да и пора уже.
— Куда пора?
— На отдых. Говорю же, устала. На покой пора.
— Отдохнешь.
— В раю, — с горечью проговорила Коврова.
— Почему в раю?
— Так говорят.
— Кому говорят?
— Вообще…
— Тебе так не скажут.
— Почему?
— Потому что тебя ад ждет, — не зло, но убедительно сказал Степан.
Коврова промолчала, услышав это, но лицо ее застыло. Она даже не всхлипнула, но из глаз вдруг хлынули слезы.
Степану стало не по себе. Преступница она, клейма негде ставить. Казалось бы, никак нельзя жалеть такую вот особу. Но девушка плакала так убедительно, что он не мог спокойно на нее смотреть.
За дверью послышались голоса, кто-то рвался к нему в кабинет. Степан поднялся, открыл дверь и увидел майора Кастальского. С ним был какой-то незнакомый мужчина — в штатском, но с ментовским взглядом. Сержант Яликов готов был применить силу, лишь бы не пустить их. Кастальского это возмутило, но появление Кручи сняло напряжение.
Капитан кивком показал на Коврову, которая сидела, опустив голову на грудь, и спросил:
— За ней пришел? Забрать хочешь?
— Зачем ее забирать-то? Можно и здесь допросить, — глянув на своего спутника, сказал Кастальский.
Мужчина кивнул, нехотя соглашаясь.
— Проходите.
— Три трупа — это вам не мелочь по карманам тырить, — сказал Кастальский, переступая через порог.
— И один человек в тяжелом состоянии, — добавил его спутник, следуя за ним.
— Меня вы не считаете? — осведомился Степан.
Если бы не Комов, лежать бы ему в морге. И как только Федот догадался перебросить бронежилет?..
— Повезло тебе, — сказал Кастальский. — А кому везет, на том и везут… А чего она как неживая?
Он подошел к Ковровой, тронул ее, и она вдруг стала заваливаться набок.
— Эй!.. — Кастальский удержал девушку, приложил пальцы к ее шее. — Да у нее пульса нет! — Он ловко уложил Коврову на пол, открыл ей рот с таким видом, как будто собирался делать искусственное дыхание, заглянул туда и замер. — Твою мать!
— Все-таки достала спицу, — вырвалось у Степана.
— Какую спицу? — с немалым удивлением осведомился Кастальский.
— Из уха.
— Капитан, с тобой все в порядке?
Спицу из уха Коврова не достала, но ампулу с цианидом или с чем-то подобным раскусила. Как в кино.
— Да как-то не совсем…
На Степана вдруг навалилась смертельная усталость. Ему жутко захотелось выпить.
— Как ты такое допустил? — кивнув на Коврову, спросил Кастальский.
Степан готов был признать свою вину. А ведь он заглядывал в рот Ковровой… Надо было пальцем туда залезть, а капитан не подумал об этом.
— И что теперь делать? — произнес майор.
— Искать убийцу, — ответил Степан.
— Какого убийцу?
— Это не Коврова Бродилова убила.
— А кто?
Степан взял сигареты, закурил, глянул на сейф, где стояла бутылка водки. Но ведь не поймут и осудят. Все правильно, нельзя расслабляться, когда труп в кабинете.
* * *
Неизвестно, сколько человек убила Коврова, может, больше десятка. Да и Степана едва на тот свет не отправила. Но ощущение у него было такое, как будто он сейчас находился на поминках по доброму знакомому.
— В киллеры слабохарактерных людей не берут… — сказал Комов, разливая водку по стопкам.
— Мне хватит, — заявил Малыгин.
— В милицию слабаков тоже не берут, — поддел его старший лейтенант.
— Все, это последняя.
— И домой, — сказал Степан. — У Славы жена, дети.
— А это плохо? — осведомился Малыгин.
— Нет, конечно. Это очень даже хорошо, когда можешь отдохнуть душой и телом. — У Степана не было никакого желания осуждать его. — Плохо, когда уходишь отдыхать на тот свет.
— Это ты о чем?
— Да эта Надя сказала, что на покой ей пора. Устала, отдохнуть надо. А я не понял.
— Ну, не чокаясь! — Комов осушил стопку и занюхал кусочком хлеба, хотя перед ним в тарелке лежала почти целая отбивная.
Степан кивнул и повторил этот номер за ним. Малыгин тоже не заставил себя долго ждать, но тут же поднялся из-за стола.
Круча не стал его задерживать и руку на прощание пожал достаточно крепко.
— А мы здесь отдохнем, — сказал Комов, глядя ему вслед.
— Как в раю.
— Ну, это не совсем рай… — Комов окинул взглядом кафе.
Зал небольшой, столиков немного, зато комфортно, уютно. Да и готовят тут неплохо. Это кафе принадлежало хорошему знакомому Степана, настолько близкому, что бандиты Сафрона его не донимали. Дань он им платил, можно сказать, чисто символическую. Поэтому капитан Круча здесь почетный гость. Обслуживание за счет заведения. Деньги можно не тратить.
— И ангелочки здесь с архангелами, — сказал Федот, глядя на парочку, которая занимала столик в противоположном углу зала.
Женщина еще симпатичная, но уже немолодая, и мужчина с ней. Так что Комову ловить нечего.
— Коврова про рай заикнулась, а я сказал, что ад ей светит.
— А разве нет?
— Она заплакала… И все равно сбежала.
— А сколько тайн с собой забрала!
— Кое-что мне раскрыла. Бродилова кто-то другой убил. Коврова чуть-чуть опоздала.
— Да, но Бродилова заказал Рабинов.
— Но убила-то не Коврова.
— А если экономка? Только вот куда она делась?
— Да, вопрос.
— Это даже не вопрос, а указатель, направленный на Лизу… Как ее там?
— Каблукова.
— Что там наша недотрога говорила? — спросил Комов.
— Это ты про Лию?
— Ну а кто у нас с шестом прыгает?.. То есть танцует… Или на шесте?.. Как говорили древние греки, на шесте или с шестом…
— Что-то ты разговорился.
— Я не говорю, а думаю вслух… Лиза тоже на шесте прыгала… А Бродилов, сука, жениться не захотел… Не могу представить себя на ее месте… Как думаешь, за такое убивают?
— Иногда даже насмерть.
— А вдруг?
— Убила и убежала… Собака ее не тронула.
— Убежала или нет, а где она, неясно.
— Может, Бродилов с ней такое вытворял…
— Может, и вытворял.
— А мы ее искать будем и наказывать. Свалили бы все на Коврову… Ей-то уже все равно. Тем более что состав преступления практически был.
— А два разных пистолета?
— Один у нее был, а второй у телохранителя забрала.
— Они свое оружие в машине оставили.
— Может, дома у них другие стволы были. Не совсем легальные.
— Кастальский предлагает примерно такой вариант с Ковровой, — сказал Степан.
— И что?
— Можно.
— Действительно, зачем нам висяк?.. Что это за мужчины с висяками?
— Ты прав, висяков у нас быть не должно, — заявил капитан. — Поэтому мы найдем убийцу Бродилова.
— Если мы его найдем, значит, будем искать?
— Наоборот. Если будем искать, то найдем.
— Это понятно, что наоборот… — Комов развел пальцы правой руки, покрутил ими так, как будто менял их местами. — Просто я подумал, что искать надо… Если дело можно закрыть.
— Пусть закрывают. Нам только легче станет. Под ногами крутиться никто не будет. Сами, потихоньку.
— Откуда у нас Каблукова?
— Где-то под Воронежем деревня.
— А на Черноморское побережье перенести нельзя?
— Разве что в счет отпуска.
— Да я только «за».
— С Лией надо поговорить.
— Думаешь, она согласится со мной поехать?
— Может, Кравченко ей еще что-то про Лизу говорил. Сейчас нам любой пустяк важен.
Степан по Лие не страдал, даже не думал о ней. Но, заговорив об этой девушке, он ощутил прилив теплых… нет, разогревающих чувств. У него тем более появился повод встретиться с ней.
— Можно в клуб съездить, — сказал Комов.
— Она же сказала, что там ее искать не стоит.
— Да? Ты завтра меня на службу не жди. Важная встреча с папой римским.
— Да, я тебе поверил… А на службу можешь не выходить… До обеда.
Степан подумал, что и ему бы не мешало хорошенько выспаться. Для этого нужно всего ничего: подняться и уйти, как это сделал Малыгин. Но водочка пошла так хорошо, а Комов так складно плел языком. Тем более что пьяным Степан себя не чувствовал. Примет еще грамм сто, и на этом все.
