15 июля поздно вечером Илиодор сбрил бороду и усы, нарумянил щеки, переоделся в женское платье, покрыл голову белым платком и сбежал из своего дома в Новой Галилее через подземный ход. Его поджидали несколько сообщников. Вместе они пробрались к Дону. Когда к причалу подошел пароход «Венера», Илиодор спокойно поднялся на борт и отплыл в Ростов-на-Дону, к северному берегу Азовского моря¹.

17 июля Илиодора, все еще в женском платье (интересно, что другой человек, которому удалось то, что не сумел сделать Илиодор, князь Юсупов, тоже любил переодеваться в женскую одежду), встретил знакомый и проводил в редакцию газеты «Утро Юга». Илиодор смеялся, шутил с журналистами и позировал для фотографий. Все отметили его хорошее настроение. За позирование Илиодору заплатили 40 рублей. Фотографии появились во многих газетах. Газета «Раннее утро» напечатала фотографии вместе с телеграммой Илидора: «В этом мире все возможно». За 10 рублей Илиодор позволил журналистам сфотографировать одну из записок Распутина, направленную против него. Он предложил рассказать о Распутине и заявил, что не имеет никакого отношения к нападению Гусевой, хотя Распутин так оскорбил мораль и религиозные чувства русских, что только его смерть принесет русскому народу какое-то утешение². В Ростове Илиодор пробыл недолго. Он переоделся в мужскую одежду и уехал на поезде. Никто не знал, куда он направился. Возможно, он поехал в Одессу. Некоторые утверждали, что он бежал на Кавказ или даже в Константинополь. Мы не знаем точно, куда поехал Илиодор, но в середине июля он находился в Санкт-Петербурге³.

Илиодору пришлось бежать – полиция шла по его следам. Полицейские приехали в Новую Галилею, чтобы допросить его, но оказалось, что Илиодор сбежал. Они заметили свежую колею возле выхода из подземного хода и пошли по ней, но начался дождь, и следы были потеряны. Охранка взяла под наблюдение всех родственников Илиодора, думая, что он может спрятаться у кого-то из них. Охранке так часто сообщали о его предполагаемом местонахождении, что на эти сообщения перестали обращать внимание⁴. Возглавил розыск полковник Михаил Комиссаров, человек, которому предстояло сыграть важную роль в заговоре с целью убийства Распутина год спустя. Комиссаров прибыл в Царицын 18 июля и сразу же начал допрашивать сторонников Илиодора о его местопребывании. Проводились допросы и обыски. Комиссаров допросил некоего Молчанова, местного репортера газеты «Русское слово». Когда Молчанов узнал о покушении, он сразу же бросился к Илиодору, чтобы сообщить ему это известие. В квартире Молчанова агенты Комиссарова обнаружили доказательства того, что репортер предупредил Илиодора о планах полиции, и это позволило тому скрыться. Агенты обнаружили также письмо Илиодора к ученице, некоей Евдокии Скудневой. В нем Илиодор приказывал передать 100 рублей Гусевой и ее сестре для покушения на Распутина⁵. Судя по показаниям, собранным в Царицыне, Гусева была у Илиодора в начале июня, за несколько недель до отъезда в Покровское⁶. Через два дня начальник полицейского департамента дал телеграмму начальнику жандармерии Донского региона с приказом во что бы то ни стало разыскать Илиодора⁷.

В Петербурге Илиодор направился прямо к своему другу, Александру Пругавину. Понимая, в какой он опасности, Пругавин направил его к писателю Максиму Горькому, который в то время находился в Великом княжестве Финляндском, входившем в состав Российской империи. К великому писателю Пругавин направил Илиодора не случайно. Горький слышал о намерении Илиодора написать книгу о Распутине еще в 1912 году и был готов помочь. Писатель принял гостей тепло и пообещал связаться со своим берлинским издателем Иваном Ладыжниковым, чтобы начать переговоры об издании книги. Горький даже дал Илиодору денег и помог ему перебраться в Швецию⁸. Илиодор забыл о своих черносотенных убеждениях и принял марксистскую идеологию, увидев в революционерах союзников в борьбе с монархией.

Встреча с Илиодором заставила Горького задуматься о Распутине, о чем он упоминал в письме:

В народе существовала легенда о том, что царь Александр I имитировал свою смерть и скрылся, чтобы вести жизнь смиренного старца под именем Федора Кузьмича. Летом 1914 года пошли слухи о том, что Распутин – это сын Федора Кузьмича. Судя по всему, слух этот распространяли влиятельные люди из столичных кругов, чтобы Распутина не считали хлыстом и мошенником. Письмо Горького указывает на то, что миф о Кузьмиче-Распутине соединился с легендой о том, что именно Распутин является отцом цесаревича Алексея. Конечно, Кузьмич никак не мог быть отцом Распутина – это было невозможно чисто физически: старец умер за пять лет до рождения Распутина¹⁰.

Горький познакомил Илиодора со своим коллегой, Евгением Чириковым, чтобы тот перевел его через границу. Левого журналиста и писателя несколько раз арестовывали, и он часто оказывался под полицейским надзором. Чириков уже был хорошо знаком с бывшим монахом: он был одним из репортеров, освещавших водное паломничество Илиодора в 1911 году, и описывал это событие в весьма мрачных тонах¹¹. Как и все, кто близко общался с Илиодором, Чириков находился под сильным впечатлением. Позже он называл его ярким предвестником «будущего Ленина! Предтеча нашего большевизма в монашеской рясе. Оба авантюристы, фантазеры, фанатики, честолюбцы и властолюбцы, только один удачник, а другой неудачник…»¹².

19 июля Илиодор и Чириков перешли реку Торнео в нескольких километрах выше официального пограничного перехода. На камнях Илиодор потерял галошу, снял другую и швырнул ее на русскую территорию, выкрикнув: «Я отряхаю прах своих ног, прах той страны, что так мучила и терзала меня». (Журналистам Илиодор изложил другую версию. Якобы он сказал: «Прощай, проклятая родина! Прощай, бедная страдалица Россия! Измучили меня на твоей груди насильники, мракобесы, предатели и бестолковые духовные дети и почитатели»¹³.) Из Швеции Илиодор направился в Осло, куда через три месяца прибыли его жена Надежда и трое их детей. Они поселились в скромной квартире в доме 73 на улице Богстадвейен. Илиодор принял имя господина Перфильева (девичья фамилия его жены) и получил работу – стал мыть полы на фабрике¹⁴.

Из безопасной Швеции Илиодор отправил в царицынскую газету «Волго-Донской край» злобную статью «Страдания оскорбленного изгнанника», в которой сообщал читателям, что он расскажет им истинную историю своего бегства из России. Он признался, что знал о том, что один из последователей хочет убить этого «государственного и церковного преступника», что слышал разговоры о том, чтобы отрезать ему гениталии. Но при этом Илиодор категорически опровергал свою причастность к покушению. Гусеву он называл «истинной героиней», которая за свое деяние заслуживает награды. Илиодор предлагал выступить в ее защиту на суде, если тот состоится. Он готов показать всему миру истинную природу Распутина, человека, заслуживающего «высшей меры наказания» – то есть смерти. Покушение на его жизнь увенчалось бы успехом, если бы план не выдал «подлый предатель И. Синицын». Самому же Илиодору пришлось бежать из России, поскольку его могли арестовать за оскорбление их величеств и за участие в подпольной террористической организации. С фальшивым благородством Илиодор заявлял, что готов подвергнуться суду, но точно знает, что это лишь ухудшит положение его последователей. Поэтому ради их спасения ему придется остаться в изгнании¹⁵.

Илиодор занялся написанием книги, которая должна была показать миру истинное лицо Распутина и растленную жизнь русского двора. Пругавин и Горький советовали ему работать как можно быстрее. 11 августа Горький написал Амфитеатрову (автору фельетона, вдохновившего Гусеву на убийство Распутина) о том, что вскоре его посетит «некий россиянин, довольно интересный парень, обладающий еще более интересными документами. Было бы весьма чудесно, если б вы помогли ему разобраться в хаосе его души и во всем, что он знает». Илиодор также отправил письмо Амфитеатрову, который тогда жил близ Генуи. Он писал, что Горький целиком и полностью одобрил план его книги и предложил ему всяческую помощь. Горький велел Илиодору поселиться где-нибудь рядом с Амфитеатровым, чтобы они могли работать вместе, но тут началась война, и Илиодор застрял в Христиании. Планы сотрудничества с берлинским издательством Ладыжникова тоже рухнули. Летом Илиодор написал издателю «Русского рабочего» в Лондон, сообщая, что книга его почти закончена.

Поразительные утверждения – причем все абсолютно лживые.

Русская пресса подхватила эту увлекательную историю. «Что делает Илиодор? – 26 октября задавалась вопросом газета «Петроградский курьер». – В Петрограде было получено письмо от С. М. Труфанова, бывшего иеромонаха Илиодора, в котором он сообщает, что закончил книгу о Г. Распутине. Эта книга, пишет Илиодор, велика и чрезвычайно интересна. По его словам, эта книга будет иметь историческую ценность»¹⁷.

За день до этого власти официально обвинили Илиодора в подстрекательстве к совершению убийства¹⁸. В конце декабря судебный следователь Тюменского уезда повторил октябрьский приказ о розыске Илиодора, где бы он ни находился, всеми возможными средствами. В конце концов властям пришлось отступить. 19 июля 1915 года поиски Илиодора и попытки привлечь его к суду были прекращены¹⁹. Илиодор остался на свободе.