ГЛАВА 22

Утро же, точнее, вовсю идущий день начался не так, как я надеялась, а с противно пиликающих телефонов. Причем зазвонили они практически одновременно, вторгаясь в сладкий сон и прерывая его на весьма пикантном моменте. Несмотря на то что спала я крепко и безмятежно, все равно чувствовала, что лежу в постели не одна. Мужское дыхание, бедро, прижимающееся к моему, рука, обнимающая за талию, — я прекрасно ощущала все это практически с самого начала. Но не нервничала и не беспокоилась, разрешив себе получить все доступное удовольствие. И сейчас… Я заворчала, вполголоса проклиная реальность.

— Они отстанут от нас намного быстрее, если мы им ответим, — сонно пробормотала я, пытаясь на слух определить, где положила свой телефон, прежде чем лечь. Кажется, он звонил с дивана, где я оставила сумочку.

В итоге пришлось не только открыть глаза, но и встать, так как мои предположения оказались верны. Спала я обнаженной, но это не помешало мне добраться до цели. И даже протяжный страдальческий стон мне в спину с кровати не стал преградой.

Обернулась, удивляясь глубине страдания, но Олаф уже отвернулся в поисках собственного телефона, и я вновь сосредоточилась на своем, отвечая настойчивому майору, которому не терпелось со мной пообщаться.

— Алло.

— Айя! Ну, слава богу! — нервно выкрикнули на том конце трубки. — Жива?

— Жива, конечно, — протянула я удивленно. — А были сомнения?

— Твоя лавка сгорела, — немного спокойнее произнес Иван. — Уже знаешь об этом или я твой черный вестник?

— Знаю, — сказала и поморщилась. А ведь только начала абстрагироваться… — И даже знаю, кто это сделал. Так что все в порядке, вам не о чем беспокоиться.

— А вот мне так не кажется, — недовольно отчеканил майор, и я, как наяву, увидела его сурово сдвинутые брови. — Где ты сейчас находишься?

Буквально в то же мгновение на мою талию легла ладонь бесшумно подошедшего Олафа, который уже закончил разговор со своим собеседником, и я интуитивно прижалась к нему спиной. Если у меня еще были какие-то сомнения в ответе, то сейчас они исчезли.

— Меня уже приютили, но спасибо за беспокойство, майор, — произнесла я с легкой иронией и прикрыла глаза, когда ладонь Олафа скользнула вниз по моему бедру. — И я буду признательна, если вы поспособствуете закрытию этого дела.

— Закрытию? — Судя по отчетливо различимому недоумению, я сумела его удивить.

— Да. — Я чуть наклонила голову, чтобы Олафу было удобнее вести носом по моей щеке вниз к шее. От этой простой ласки по телу начали бродить игривые мурашки предвкушения, и я с трудом удержала стон удовольствия. — Виновница произошедшего — одна из одержимых. Полицейские в любом случае не сумеют разобраться в этом деле, а портить статистику раскрываемости им ни к чему. Согласны?

Майор ответил далеко не сразу. Судя по его недовольному дыханию, которое я без труда слышала даже в трубку, он желал выяснить у меня максимум подробностей, но по какой-то причине не желал делать это по телефону. В конце концов Иван недовольно признал мою правоту, но в завершение беседы добавил, что будет рад, если сегодня я выкрою минутку для личной встречи. Желательно ближе к вечеру.

В то же самое время ладони Олафа уже вовсю бродили по моему телу, а к бедру прижималась вся твердость его намерений, так что мне было уже не так просто сосредоточиться на разговоре с майором. И уж тем более прикинуть, выдастся ли у меня свободная минутка вечером. Да и для чего?

— У меня есть свежие данные о личности колдуна, — ответил на мой невысказанный вопрос Иван, и я чуть не выронила трубку из подрагивающих от возбуждения пальцев. — Уверен, у вас тоже есть чем поделиться. Верно, Айя?

Хм… А вот не сказала бы. Но встретиться действительно надо.

— Хорошо. Где?

— Бар «Тройной АпперКот», в шесть.

— Я подойду.

Поскорее сбросила вызов, пока мое сбившееся дыхание не переполошило излишне беспокоящегося майора, и дала волю чувствам.

— О-о-олли…

— Поклонник? — недовольно рыкнули мне на ухо и сжали волосы на затылке. Не больно, но достаточно жестко.

— Майор-то? — Я фыркнула в ответ и скосила на ревнивца веселый взгляд. Выдержала интригующую паузу и таинственно прикрыла глаза. — Возможно. По крайней мере, замуж уже звал.

— Ах за-а-амуж… — зловеще протянул викинг и рывком развернул меня к себе лицом.

Ловко закинул на плечо, буквально через секунду скинул на кровать и тут же навалился сверху, едва не раздавив. Правда, почти сразу распределил свой вес на руки, которые расположил по обе стороны от меня, так что я смогла не только выдохнуть, но и вдохнуть. Но возмутиться не успела.

— И что еще предлагал? — недовольно выдохнули мне в лицо.

— Кто? — Я аж растерялась от его напористости.

— Майор! — рыкнул Олаф с таким видом, словно на допросе.

— Эй-эй, полегче! — Мои руки были прижаты к телу, так что пришлось ткнуть ногтем в мужской бок, хотя намного сильнее хотелось заехать повыше и кулаком. — Что за бразильские страсти?! А ну, сдай назад! Меня чуть ли не каждый месяц окружающие замуж зовут! Что теперь — тебе список дать, чтобы отвадил всех неугодных? Или просто автомат с бесконечным запасом патронов?

Я, конечно, приукрашивала, но слишком уж меня возмутила эта ревность напоказ, да еще и с бросанием меня на кровать. Я, между прочим, тоже не в восторге от его бывших и прочих мимо проходящих баб! Но я же не устраиваю ему допрос и не плююсь ядом направо и налево!

И вообще! Мы еще не в тех отношениях, когда нельзя общаться с другими!

— Автомат, говоришь… — зловеще протянул викинг и с минуту изучал мое хмурое лицо и недовольно поджатые губы. За это время он сам успокоился и уже иным тоном произнес: — Извини. Кажется, меня немного перемкнуло. Есть у меня такая… — Олаф поморщился и нехотя признался: — Нехорошая черта.

— Осознание собственных слабостей — первый шаг к исправлению, — философски проворчала я, чувствуя, что игривое настроение ушло. — А теперь встань с меня и займемся делами.

Судя по тому, что Олаф исполнил мою просьбу без возражений и даже не подумал настаивать на своем, — ушло оно не только у меня. Интересно, мы вообще когда-нибудь доберемся до финала? А то что-то нехорошая тенденция вырисовывается.

— Кстати, тебе кто звонил?

— Одинцов, — скривился Олаф, успевший добраться до шкафа и начав задумчиво перебирать вещи. При этом он до сих пор был обнажен, но стоял ко мне спиной, так что я могла оценить лишь его тылы.

А они были… неплохи! Особенно ягодицы. Как два упругих кирпичика, закругленных в нужных местах. Я даже на мгновение забыла о том, что желание прошло, и облизнулась. Но тут до меня дошел смысл ответа, и я недоверчиво вздернула брови.

— Одинцов? Что ему от тебя надо?

— Хочет встретиться. — Олаф наконец определился с одеждой и, перекинув брюки, рубашку и свежие трусы через плечо, развернулся ко мне. В меня полетела туника, а сам викинг направился в ванную комнату. — Сказал, что виделся с Викторией и хочет участвовать в операции.

— Вот балласта нам как раз не хватало! — фыркнула я презрительно, но, уже будучи в дверях, Олаф качнул головой, не соглашаясь.

— Не скажи. Я помню его как достойного противника. Если все эти годы он хоть раз в неделю посещал спортзал, то нам стоит его выслушать.

— Думаешь?

Удивлялась я уже в закрытую дверь. Вскоре послышались звуки льющейся воды, и я получила несколько минут на то, чтобы не только одеться самой, но и подумать, как распланировать день. Утренние звонки беспардонно вмешались в мои собственные планы, так что пришлось их пересмотреть. В целом мало что менялось, ведь мне нужны были лишь дневные часы для покупок и ночные для слежки за Ольгой, так что можно было с легкостью отдать вечер под встречи. А заодно уповать на то, что больше никто не порушит нам задуманное.

Умылся Олаф довольно быстро. Вышел из ванны уже одетый, сверкая гладкими щеками и благоухая знакомым парфюмом. Я же за это время успела лишь отлепить пластырь, рана под которым уже полностью затянулась, и сейчас примерялась к швам, подумывая, как бы половчее избавиться и от них.

— Помочь? — Викинг приблизился и склонился, чтобы рассмотреть, над чем я так задумалась. — Ого! Когда, говоришь, тебя ранили?

— Сегодня суббота? — уточнила и тут же кивнула сама себе. — Чуть больше трех суток. А что?

— Ты точно человек? — пошутил Олаф, заставляя меня внутренне напрячься.

— Нет, конечно! — Я фыркнула в своей привычной язвительной манере, пряча под ней нервозность. — Ведьма я. Забыл?

— Не забыл. Просто не думал, что… — Так и не закончив фразу, Олаф задумчиво качнул головой и вышел из комнаты. Вернулся с маникюрными ножницами и щипчиками.

Так и подмывало спросить, где он их взял, потому что они явно были женскими, но я подавила неуместный приступ любопытства и позволила ему сделать все самому. И даже не пикнула, когда он одну за другой выдернул нитки, а затем обработал образовавшиеся ранки перекисью из моих лекарственных запасов. Правда, когда закончил, то отошел не сразу. Сначала тихонько подул, словно ребенку, а затем и вовсе замер, во все глаза рассматривая, как ранки зарастают кожей буквально на глазах. Перевел шокированный взгляд на меня, и стало неуютно. Дернула плечом. Объяснять не хотелось и уж тем более оправдываться, но совсем обойтись без слов вряд ли получилось бы.

— Дар Гекаты, — произнесла я тихо, при этом предпочитая не встречаться с Олафом взглядом. — Ускоренная регенерация, сила и кое-что еще. Но в остальном я человек.

Почти.

— Какая ты у меня уникальная, — вдруг прозвучало с неожиданным умилением, а меня саму заключили в деликатные, но крепкие объятия. Фыркнули, потерлись носом о щеку и добавили: — Даже не мечтай, что откажусь. Такими женщинами не разбрасываются, знаешь ли!

Признание вызвало немного нервный ответный смешок, и я проворчала:

— И не получится.

В сильных руках Олафа было до ужаса удобно и уютно, но я напомнила себе, что дела за нас никто не сделает, и, вздохнув расстроенно, отстранилась, хотя тут же постаралась придать голосу побольше позитива:

— Спасибо за помощь, умоюсь я сама. Разогреешь пока завтрак?

Из объятий отпускали меня откровенно нехотя. Беззастенчиво проводили до двери ванны голодным взглядом, и только когда я уже закрывала дверь, Олаф торопливо уточнил:

— Суп или салат?

— Салат и яичницу, если можно.

— Будет. — Олаф кивнул настолько весомо, будто отправлялся на добычу мамонта.

Какой он все-таки милый!

Умылась я быстро. За неимением выбора надела вчерашние бесстыжие трусики, сверху тунику Олафа и вдоволь потешилась над своим нелепым отражением, так как одежка с чужого плеча была мне явно велика. Однако тонкий ремешок, найденный в шкафу, куда я залезла без спроса, сотворил чудо, и мужская туника волшебным образом превратилась в женское платье. Правда, для выхода в мир оно было слегка коротковато, едва ли до середины бедра, да и соски бессовестно торчали, но я успокаивала себя мыслью, что это ненадолго, и вообще — вчерашнее платье было короче. Да и не одна я по магазинам пойду, а с охраной! Сомневаюсь, что рядом с ним на меня кто-то покусится. Скорее, мне самой придется спасать его от хищных взглядов бесчисленных продавщиц, когда мы появимся в поле их зрения.

И будет хорошо, если только от взглядов.

В итоге к завтраку я спускалась задумчивая и ведомая не только памятью, но и ароматами. Олаф действительно приготовил яичницу, но при этом проявил и инициативу, добавив в яйца бекон и помидоры черри. Все это великолепие к моему приходу уже разложил по тарелкам и украсил тертым сыром с мелко порубленной зеленью.

— Чай, кофе?

— Чай.

Я позволила за собой поухаживать и дальше, приятно радуясь вниманию, и с удовольствием разделила с ним трапезу. После сытного и безоговорочно вкусного завтрака, за которым обсудили предстоящие планы, мы решили прежде всего придерживаться вчерашних наметок. То есть первым делом отправиться по магазинам. Кроме этого Олаф сообщил, что все наши вчерашние кандидаты в группу захвата дали свое окончательное согласие и даже не слишком наглели, озвучивая цену своей помощи. Александру викинг позвонил уже сам, когда готовил завтрак, и узнал, что у мага есть свежая информация по одержимым. В итоге мы распределили очередность встреч следующим образом: сначала Одинцов, затем Александр, а майор шел последним. При этом Олаф неприязненно поморщился, но ничего не сказал, что я сочла за верный признак начинающегося перевоспитания.

Правда, когда мы позавтракали и я отправилась наверх за сумочкой и кредитками, в спину мне прилетел сначала восторженный свист, а затем тихое ворчание, что в таком виде приличные женщины по магазинам не ходят.

Не удержалась и обернулась. Встретилась с викингом взглядом и сухо произнесла:

— Олли, я и приличная женщина — несовместимые понятия. Прежде всего я ведьма. Была, есть и буду. И либо ты поймешь это сейчас и успокоишься, либо…

И оставила окончание фразы на его усмотрение. Знает же, что не из-за своей прихоти в таком бесстыжем виде щеголяю! И вообще могла бы не принимать его щедрое предложение! Я ему, видите ли, навстречу иду… А он?

Обратно я спускалась слегка взвинченная. Сама понимала, что практически на пустом месте, но ничего не могла с собой поделать. Ну вот не привыкла я зависеть от других и при этом еще и терпеть от них осуждение. И понятно, что Олаф для меня уже не абы кто… Но это лишь все больше усложняло.

В общем, я злилась. На себя, на Олафа, на ситуацию и на Одинцова в придачу. Он во всем виноват! Он и его безголовая племянница! Приспичило же ей поджигать мою лавку! Что, слабо встретиться в темном переулке и показать, на что способна? Вот кому бы я с радостью разъяснила, кем являюсь на самом деле и на каком у меня месте жалость и всепрощение!

— Твое пыхтение слышно за километр. — Олаф поймал меня на последней ступени лестницы и снова обнял. В который раз за сутки. — Не обижайся. Да, я такой. И ты такая. Но вместе мы… — Тяжело вздохнул, забираясь пальцами в мои волосы и безбожно их лохматя. — Мы справимся. Правда?

Еще несколько секунд назад я была готова рвать и метать, но эти простые слова, произнесенные с такой убежденностью, словно иначе и быть не могло, вновь тронули меня до глубины души. И я растаяла. Расслабилась, выдохнула злобу, смешливо фыркнула Олафу в шею, взлохматила ему волосы в ответ и напоследок обняла его лицо ладонями. Встала на цыпочки и с улыбкой поцеловала в губы.

— Уговорил. И начнем, пожалуй, с покупки нижнего белья. Не щеголять же мне полдня по городу в одной мужской тунике?

В самом начале моих слов Олаф буквально лучился от счастья, но под конец его вновь перекосило. Меня резко перехватили за бедра, бессовестно пробрались руками под обозначенную тунику и, только лишь найдя лямку трусиков, шумно и откровенно осуждающе выдохнули.

— Я с тобой поседею, — ворчливо признался Олаф, одергивая тунику. — Нравится тебе меня нервировать?

— Нравится, — призналась я честно и снова его поцеловала, немного жалея, что поцелуи выходят лишь короткими и поверхностными. А затем с улыбкой сказала: — Повышаю собственную самооценку.

— Зачем? — Олаф удивился так искренне, что аж в груди защемило от переполнившего меня самодовольства. — Ты красивая, успешная, сексуальная, стильная, шикарная, элегантная… Да я могу до вечера перечислять все, что думаю о тебе! Уже неделю размышляю только о том, что сделать, чтобы ты смотрела только на меня! Общалась только со мной, обнимала и целовала только меня! Да я вообще план похищения разрабатывал!

— О-о… — Хотелось смеяться, и в то же время интуиция намекнула, что это не пустые слова, так что необходимо быть настороже. — Хомушка, да ты болен! Есть у меня знакомая, лечит одержимость…

— А может, я не хочу выздоравливать? — запальчиво заявил он, при этом прислоняя меня к ближайшей стене, придавливая своим телом и вновь пробираясь под тунику. — Может, мне нравится эта болезнь?

— Ну… Тогда… — Я не смогла подобрать нужных слов и в итоге просто пожала плечами. Заглянула Олафу в глаза и тихо произнесла: — Тогда будем болеть вместе. — Лукаво улыбнулась, буквально всем телом ощущая, как меня переполняет светом, идущим из сияющих глаз викинга, и закончила: — Но давай чуть позже, хорошо? Разберемся с этим чертовым делом и уйдем на больничный. Ты, главное, умирать не вздумай. Договорились?

— Договорились, — согласился со мной Олаф, загадочно сверкнув глазами, и мы наконец отправились по магазинам.

Так как свободного времени у нас было не очень много, то я не стала никого больше мучить: ни себя, ни Олафа. Сразу же назвала адрес торгового центра, где обычно делала покупки, и достаточно быстро приобрела необходимый минимум. По настоянию Олафа начала с нижнего белья, которое меня сразу же заставили надеть под тунику. Второй покупкой стало легкое летнее платье длиной ниже колена и с более чем скромным декольте. И вновь меня вынудили надеть его вместо туники. Было смешно и одновременно нелепо подчиняться чьим-то требованиям, но я решила, что это не стоит моих нервов, и уступила. Затем настал черед повседневных платьев, брюк, джинсов, футболок, блузок и обуви. По две-три вещи из каждой категории, и вот уже моя кредитка намекает, что пора заканчивать, а Олаф похож не на сурового викинга, а на притомившегося, сплошь обвешанного пакетами и откровенно-женатого викинга.

Этот эпитет пришел ко мне настолько неожиданно, что следующие несколько минут я задумчиво изучала его со всех сторон, косила на него взглядом и все никак не могла решить, нравится мне это или нет. Так далеко я еще не заглядывала.

Но ведь и правда. Что я хочу от него? Уж точно не мимолетных поцелуев и всего лишь объятий. Вот только… Имею ли право?

Я не понимала, когда все стало настолько серьезно, что уже нельзя было думать только о себе и своих желаниях. Неделя — и все перевернулось с ног на голову. А что дальше? Олаф ведь не просто так упомянул о детях. Уверена, он ждал от меня намного большего, чем сухого «нет». Но…

— Все в порядке? — Обеспокоенный вопрос Олафа застал меня врасплох, и я подняла на него растерянный взгляд.

Как признаться, что я бессмертна? Как сказать, что не смогу дать ему все то, чего он желает? И желает ли? Или это мое расшалившееся воображение забежало туда, куда вообще не ведут ни одни пути?

— Айя? Что случилось? Не нравится?

Мы как раз зашли в спортивный бутик, где я подбирала себе удобный немаркий костюм для предстоящей операции, как глобальные мысли захватили мой разум.

— Нет… — качнула головой и вернула модель обратно на стойку. — Не в этом дело. Задумалась кое о чем.

Развивать мысль не хотелось, хотя я видела, как заинтересованно прищурился Олаф. Нет. Сначала я сама должна понять, на что готова пойти и чем поступиться ради нас. Если «мы» вообще есть. Так что — нет. Точно нет. Да и кто знает, может, мы вообще не переживем понедельник? И даже мое хваленое бессмертие не спасет меня от злодеяний колдуна. Так что в бездну сомнения, я буду жить здесь и сейчас!

— Так, пожалуй, примерю это. — Я улыбнулась почти естественно и даже подмигнула задумчивому викингу. — Разрешаю подсмотреть процесс примерки. Идешь?

После приобретения костюма, который мы примеряли в четыре руки аж целых десять минут, настал черед кед и носков. С этим мы управились быстрее, и уже через несколько минут Олаф созванивался с Одинцовым и уточнял, когда тот сумеет подъехать в клуб. Сошлись на получасе, так что у нас как раз оставалось время, чтобы самим доехать до места и даже выпить по чашечке чая в ожидании гостя.

Встречу Олаф решил провести в кабинете Тора, где я уже побывала не так давно. За время моего отсутствия в нем ничего не изменилось, разве что к нашему приходу как раз накрыли стол для легкого перекуса, и я не упустила возможности отведать новых вкусностей.

Виктор пришел на встречу не один. В то мгновение, когда он вошел в сопровождении Виктории, я почему-то сразу поняла, что последние сутки не прошли для двух Ви даром. На скуле Виктора всеми цветами радуги переливался синяк, под бровью имелся свежий кровоподтек с небольшим рассечением, кроме того, он едва заметно прихрамывал, стараясь не сильно нагружать правую ногу. Виктория же сияла аки маков цвет, прижимаясь к Одинцову, точно новобрачная. При этом ее волосы находились в откровенном творческом беспорядке, помада на губах частично отсутствовала, зато схожего цвета «нечто» наблюдалось на шее Одинцова. А также на воротничке рубашки и даже, кажется, на мочке уха.

После тщательного осмотра парочки сразу же захотелось предложить обоим лимон, а валькирии закусить его еще и хреном, но я одернула себя и лишь приветливо улыбнулась. Радоваться надо чужому счастью, а не завидовать, Айя. И ковать свое, чтобы не исходить желчью на окружающих.

Пока я уговаривала себя, что все в порядке, и стремительное сближение двух Ви не помешает задуманному, Олаф предложил гостям присесть и рассказать о своем деле. При этом викинг с осуждением цыкнул на Викторию, когда та хотела приземлиться на колени к Одинцову, и буквально заставил ее сесть рядом.

Удивительно, но валькирия сильно не сопротивлялась и даже не огрызнулась, прильнув к Виктору, вместо того, чтобы наказать Олафа за вмешательство.

Кажется, дело намного серьезнее, чем я предполагала.

— Итак… — Олаф, как и я, озадачившись несвойственным для Виктории поведением, предпочел переключить внимание на Виктора. — С чем пожаловал?

— С извинениями, — натянуто улыбнулся Одинцов, при этом едва заметно поглаживая пальцы Виктории, лежащие на его бедре. — Семь лет назад я поступил как эгоист, обвинив окружающих в том, в чем не было их вины. Айя, — мне достался благодарный кивок, — открыла мне глаза на многое, и я наконец нашел в себе силы признать, что был не прав. Каждый сам в ответе за свою жизнь. Влад знал, что болен, но все равно отправился на арену. И сейчас я понимаю, что для него не было большей чести, чем умереть в бою. Он… — Виктор тяжело вздохнул, но все равно закончил почти ровно: — Он был настоящим сыном Одина, славным воином и, уверен, сейчас пирует с нашими предками в Вальхалле. Я понимаю, что давно опоздал с извинениями. Понимаю и то, что если я потерял брата, то ты — друга и соратника. Я помню, как вы дружили. Помню и то, каким потерянным ты был, хотя я старался не обращать на это внимания и уверял себя, что это все ложь и обман. Но лгал лишь я сам себе. — Виктор на мгновение прикрыл глаза, собираясь с мыслями, а когда открыл, то смотрел на внимательно слушающего его Олафа прямо и уверенно. — Я знаю, былое не вернуть и друзьями нам не быть, но я пришел с просьбой. — Одинцов покосился на меня. — Разрешите мне участвовать в операции. Виктория рассказала мне о ней, и я хочу вам помочь.

— Чем? — Я задала главный вопрос встречи. Точнее, один из.

— Ты удивишься, но я еще могу держать меч, — криво усмехнулся Виктор. Скользнул неожиданно теплым взглядом по прижимающейся к нему Виктории, и нежная улыбка тронула его губы. — Забыть можно многое, но не то, как держать удар. Влад говорил, что наш род идет от скандинавских конунгов, а мужчины нашего рода прирожденные воины и руководители, и я склонен ему верить. Может, я и не выстою против безусловного владыки арены, — ироничный взгляд достался Олафу, — но мое мастерство проверила сама валькирия и сочла его достойным. — Тут уже посмотрели на меня, причем намного серьезнее, чем прежде. — Я знаю, ты считаешь меня подлецом и неудачником, признающим лишь власть звонкой монеты, но это не так. Я хочу помочь и знаю, что могу это сделать. Кроме того, я неплохо стреляю, и если не доверите меч, то могу занять позицию снайпера. Если же нужны финансы, то и здесь я полностью открыт для диалога. Что же по поводу того, что могу и погибнуть, то я полностью осознаю значимость моей просьбы и снимаю с вас всю возможную ответственность за исход операции.

Красиво сказано. И вообще… Нет, правда, красиво! Даже ехидничать не тянет.

— Значит, проверила мастерство? — зачем-то уточнила я у Вики откровенно двусмысленным тоном, на что валькирия зарделась, отвела взгляд, но кивнула. — Что ж, значит, решено. — И на всякий случай поинтересовалась: — Виктор, не знаешь, о чем хочет поболтать майор? Звонил мне с утра, назначил встречу.

— Нет. — Одинцов поморщился. — После случая у гипермаркета мне перекрыли возможность находиться в курсе расследования, мой информатор там больше не работает. Так что прости, но тут ничем не могу помочь.

Что ж, не то, что я желала услышать, ну да ладно. На этом наша встреча завершилась, я заверила Одинцова, что он в команде и в самое ближайшее время, когда узнаю, где именно скрывается колдун и подростки, созову повторное совещание, пригласив и его. Пара (причем в прямом смысле этого слова) ушла, а мы с Олафом задумчиво переглянулись. И если я в этот момент думала о том, как удивительна бывает судьба, то викинг предпочел заняться более приземленным делом и набрал Александра. Некромант заверил Олафа, что подойдет в ближайшие десять минут, так как тоже находится в клубе, и если мы голодны, то нам лучше перекусить заранее, потому что новости будут неаппетитными.