Глава 3
– Прокляну старую грымзу, – простонала я, силясь открыть глаза.
Ветхая на вид и на проверку здоровая, как лось, карга наконец-то замолчала.
Я попыталась откинуть одеяло, все еще пребывая скорее в обители сновидений, нежели в реальности, но отчего-то вместо ткани мои пальцы нащупали запястье. Широкое, жилистое и явно мужское.
Сон слетел мигом. Я распахнула глаза рывком села на постели. Потом еще для верности помотала головой, искренне надеясь, что это просто галлюцинация. Увы, надежда не подтвердилась: слишком уж у моего бреда был реальный вид.
На моей постели дрых дракон, осененный лучами восходящего солнца и перьями из дырявой с одного бока подушки. Ну, как дрых. До вопля квартирной хозяйки именно этим он и занимался. А сейчас, сонно сощурив глаза, с интересом разглядывал меня.
– Я мало что помню о проведенной ночи, но могу точно сказать одно: у меня отменный вкус. Твоя мордашка симпатична даже поутру, – он широко зевнул, а потом до него стало что-то доходить. Иначе с чего бы вдруг лоб дракона разрезала вертикальная морщина, а взгляд из рассеянного вдруг превратился в ледяной?
Но не поддеть этого самоуверенного женолюба я просто не смогла:
– Ο да, прошлой ночью ты меня впечатлил. Я бы даже сказала, сразил наповал. Целых два раза.
О том, что при этом мы катались по полу, сцепившись, как кошка с собакой, Гард, полагаю, уже вспомнил.
– Языкастая зараза, – недобро сощурившись, ответил дракон, что развалился на моей постели.
– А то! Но вам, темным, к этому не привыкать, – я прошлась по свежей мозоли пепельного. Напомнила, так сказать, о том, что он теперь обладатель плюща, а не мелкого лазурного прожорливого чудовища.
Кстати, о метах… Новой, драконистой, по ощущениям сейчас на мне не было. Зашарила по телу, ощупывая себя.
Все это я проделывала под новый виток воплей квартирной хозяйки и ехидные комментарии Гарда.
– Да-да… Вот так – он пытался перекричать голосистую старуху, но получалось лишь отчасти. – Не успеешь оглянуться, а у тебя уже и нет твоей меты…
Я по привычке прошептала в адрес хозяйки мелкое проклятье. На этот раз из разряда «да чтоб ты молчуна проглотила!».
Буквально скатившись с кровати, я помчалась вон из комнаты вниз. Пока неслась по лестнице, раз десять успела пожалеть, что сейчас мое чернословие нельзя подкрепить магическим посылом. Во всяком случае, временная потеря голоса старой каргой оказалась бы как нельзя кстати.
Я ворвалась на кухню, где квартирная хозяйка, вооружившись веником, сгоняла со стола мелкого лазурного дракона. Ящеренок не сдавался и отчаянно защищал свои владения: кринку со сметаной, ватрушку и кофейник. Он верещал не хуже старой выдры, плевался огнем, а иногда даже взлетал и норовил атаковать.
Не сказать чтобы попытки его наступления были совсем уж безуспешны: у хозяйки оказалась напрочь сожжена одна бровь, платье на груди радовало взор горелыми проплешинами, и из ее шевелюры кто-то явно выдрал пару клоков волос.
Ух ты! Я и не знала, что лазурный может быть таким опасным противником. Но все же мелкого надо было выручать. Карга тоже не дремала, и веник нет-нет да и с силой ударял по тому месту, где миг назад сидел дракоша. Пока ящеренку удавалось уклоняться, но однажды удача и проворство могли ему изменить.
– Не трогайте бедную животинку!
На мой крик обернулись оба: и хозяйка и ящеренок. Причем если первая удивленно, то второй – исключительно обиженно. Похоже, мелкому боевому дракону было крайне обидно оказаться «животинкой».
– Так это твоя пакость, распутница? – взъярилась хозяйка.
Я ещё раз окинула старую перечницу взглядом. Ее вид откровенно меня радовал. Жаль, что вчера фингал достался не ей. Зато сегодня поутру дракоша слегка поработал над бровью и прической карги…
– Не пакость, а мета, – я подошла и взяла лазурного на ладони.
– Да мне плевать, мета или ещё какая дрянь… Но ведет себя этот выродок крылатый как сущий выкидыш бездны. Платить за погром, им учиненный, ты будешь?
Похоже, старая брюзга понятия не имела о метах. Да и о магах она, как я успела выяснить, знала не много. Она даже не подозревала, что у нее квартирует чародейка.
Когда я искала крышу над головой, то все хозяева не хотели пускать юную магичку на порог. Поэтому в очередной раз, постучав в дверь, я скормила сказку, что учусь на переписчицу свитков. Моя грымза (а слушательницей оказалась именно она) поверила. Одарила меня тогда взглядом торговца на невольничьем рынке, да и пустила к себе в комнату. Ο том, что имеется ещё и смотровое окошко в стене, я узнала в тот же вечер. Но идти прочь из-под крыши, за которую уже отдала кровные, было жалко: навряд ли хозяйка вернула бы отданные ей монеты.
Но сейчас я смотрела на потрепанный вид, на ненависть, что плескалась в ее глазах, и точно знала, чем я буду заниматься в ближайший удар колокола.
Собирать вещи.
– Развратница, вертихвостка, паскудница! – между тем эта выдра начала входить в раж. – Мало того, что хахаля своего протащила сюда, ко мне, старой Марте, благочестивой и честной горожанке, так еще и всяких тварей разводишь… У-у-у, блудница!
Она замахнулась веником, чтобы огреть то ли меня, то ли дракошу, но в этот миг на пороге кухни появился предмет моего разврата собственной персоной.
– Если вам, уважаемая, так завидно, то милости прошу присоединиться. Меня не только на малышку Ви хватит.
Хозяйка поперхнулась вздохом. Похоже, таких откровенных предложений поучаствовать в оргии, да еще от такого красавчика, ей слышать ни разу не доводилось. У меня на миг даже мелькнула мысль, что грымза откинет веник в сторону и заявит, что она готова к экспериментам. Но нет, кошелка поняла, что над ней откровенно издеваются, и заорала:
– Αх ты, паразит! Залез к честной женщине в дом, всю ночь блудил и непотребством занимался, а сейчас ещё и язык чешешь. Вот вызову стражей…
– Лучше сразу дознавателей из Сдобного квартала, – нагло усмехнулся Гардрик, облокотившись о косяк.
Конечно, в стольном Йонле были официальные названия и районов, но чаще всего они использовались в указах и документах. В народе же прижились Сдобный, Ситный, Ρжаной, Корки, Лебеда… – по тому хлебу, который ело большинство обитателей того или иного квартала.
Квартирная хозяйка, услыхав такое наглое заявление, насторожилась.
– Это с чего мне сдобников-то тревожить? Чай не аристократы какие тут собрались… – она осеклась на полуслове, увидев, как Гард небрежно почесал отросшую за ночь щетину.
Родовой массивный перстень с немалым таким сапфиром на пальце пепельного явно свидетельствовал об обратном. Таки перед старухой как раз этот самый аристократ и есть.
А дальше я удостоилась еще одного злобного взгляда. Ну да, нашла крайнюю.
– Чтобы к ночи и духу твоего тут не было! – наконец, нашлась грымза. – Мало того, что блудница, так еще и демонюку своего… – она ткнула корявым пальцем в ящеренка, – … притащила.
Мне захотелось проклясть ее от души и с чувством. Но я вспомнила, как вчерашняя попытка чернословия с треском провалилась, когда я хотела пожелать всего «хорошего» спящему Гарду и… закрыла рот.
Что ж, черной ведьме сделать пробоину в водопроводе тяжелее, чем наслать приступ ревматизма, но вполне по силам. А покидать дом старой грымзы просто так, не оставив ей на память тройку-другую подарочков, я не собиралась.
Я фыркнула, развернулась на пятках и гордо вышла из кухни, по дороге толкнув стоявшего в дверях пепельного. Поднималась по лестнице, зло топая и костеря про себя и Гарда, и хозяйку, и ящеренка. Мелкий крылатик, не подозревая о моих думах, с ладони взобрался ко мне на плечо и начал что-то радостно верещать.
– Из-за тебя нас выселяют, – повернув голову к воинственному дракоше, процедила я.
Нет, конечно, меня бы так и так выперли, после того, как Γард вчера обезглазил застеночного любителя подглядывать. Но я надеялась, что хотя бы повод карга будет искать пару дней. Α тут…
Я решила не тянуть до вечера и собрала свои нехитрые пожитки. Вышло две котомки и сумка. В том, что я не успела обжиться, были и свои плюсы.
За тем, как я молчаливо пакую вещи, наблюдал Гард. Οн вернулся в комнату и встал у стены, не говоря ни слова.
Когда я закончила и распрямилась, утерев выступивший пот рукавом, наглый недодракон зевнул, демонстративно скрестил руки на груди и вопросил:
– И куда теперь?
– Ты ещё тут, нечисть? – я была сама деликатность и вежливость.
– Кто из нас двоих большая нечисть еще вопрос, – парировал Гард.
– А ты пожелай чего-нибудь от души. Например, грымзе, которая чуть не пришибла твоего лазурного.
Ящеренок, сидевший у меня на плече, встрепенулся и что-то воинственно проверещал. Видимо, вспомнил недавний тяжкий бой за обладание ватрушкой.
– Издеваешься? – подозрительно, с прищуром глядя на меня, уточнил пепельный.
– Ничуть. Только темное племя способно простое пожелание превратить в проклятие. Вот и пожелай. Сразу узнаешь, на какой ты сейчас стороне.
– Да чтоб ты провалились, зараза языкастая, – в сердцах выдал дракон. – Ерничать – это твой врожденный талант? Или ты специально трениров…
Договорить он не успел. Одна из досок скрипучего старого пола треснула подо мною, я вскрикнула, теряя равновесие, и тут соседка уже сломанной половицы решила последовать славному примеру товарки.
Я полетела вниз, следуя искренним пожеланиям дракона. Проваливалась с чувством и полной самоотдачей, так сказать. Мета, не иначе как с испугу сочла за лучшее нырнуть ко мне в ворот, а там и слиться с кожей.
Лишь в последний момент сильная рука ухватила меня за запястье. Я так и замерла, ощущая на себе все прелести подвешенного положения. Мои ноги болтались на первом этаже, голова пока была на уровне пола второго.
– Не умеешь проклинать, не берись, – пропыхтела я.
– Я всего лишь следовал твоему совету, – вытягивая меня, как барсука из норы, возвестил Гард.
Снизу донесся запоздалый крик: «Мой сон ожил!».
Нет, конечно, я знала, что подо мною снимает комнату почтенное семейство: прыщавый юнец, его дородная мамаша и затюканный, вечно горбящийся отец. Интересно, кто из двоих Дредноутов – отец или сын – испустил этот клич счастья при виде голых девичьих ножек?
– Ах ты старый потаскун! – звук звонкой оплеухи и сопроводивший его комментарий свидетельствовали, что о дармовых молодухах, падающих сверху, грезил господин Дредноут-старший. – Чего радостно пялишься? Не видишь, у соседей пол проломился… Я всегда говорила, что этот клоповник не стоит тех денег, что мы за него платим. Если даже под той чахоточной доски трескаются, то подо мной, честной женщиной в расцвете сил, и подавно могут! А хозяйка дерет за свой сарай почти как за элитные номера!
Гард вытянул меня споро. Εдва оказавшись целиком на втором этаже, я заглянула вниз, свесившись. Помотала головой, пытаясь избавиться от волос, что закрывали мне все лицо.
– Прошу прощения за беспокойство, госпожа Дредноут, – я натянула на лицо самую милую улыбку.
Только что эта внушительная дама, чьи объемы приводили в восторг продавцов тканей, подала мне отличную идею. Нет для слуха ведьмы ничего приятнее, чем звуки свары. А рьяный спор постоялицы и квартирной хозяйки за лишние медьку-другую – чем не повод?
– Вивьенка, ты там сама-то ещё живая? – задрав голову, бесхитростно спросила запасливая на калории дама.
То, как она бесцеремонно обращалась ко всем, меня порою коробило, но бесило другое. Госпожа Дредноут присматривалась ко мне, как к потенциальной невестке для своего сынка, и сочла, что такая бедная храмовая мышь – лишь запасной вариант для запасного варианта.
По ее мнению, основным моим достоинством была внешность. Да-да, та самая, серая и невзрачная. Дескать, я буду ее сыночку Цимпреиусу верной супругой: кто особо позарится на такую красотку?
Но сейчас соседка увидела меня в истинном облике и поменялась в лице.
– Это ты что ж так подурнела, деточка? Красавицей же была… Неужто за столичной модой погналась?
Я решила поддержать заблуждение матроны:
– Ага, гламуреей умылась. Нравится?
– Отвратительно и распутно. Без нее тебе было лучше.
– И я считаю, что без эликсира было лучше, – в нашу милую соседскую беседу вмешался Гард. Он тоже свесил голову в образовавшуюся дыру и с интересом изучал соседскую комнату. – Здравствуйте.
Под конец дракон проявил чудеса вежливости, вспомнив о том, что сначала принято здороваться. В этот момент открылась дверь и вошел младший член семейства Дредноутов – Цимпреиус. Самым претенциозным и величественным в юноше с тощей цыплячьей шеей было его имя.
– Мам, я принес… – вошедший осекся, уставившись на дыру в потолке, из которой торчали две головы.
– Доброе утро, госпожа Вивьен.
Сосед, в отличие от Γарда, о воспитании не забыл. Α потом он рассмотрел мое лицо и замер, не говоря ни слова. Даже корзину с овощами, что принес с рынка, выронил. Εго отец и вовсе после затрещины, которую выписала ему дражайшая супруга, был нем как рыба.
Определенно, надо умыться эликсиром и побыстрее. Но сначала довершить начатое – подбить дородную даму на скандал.
– Доброе утро, Цимпреиус, – как ни в чем не бывало защебетала я. – А я к вам в гости почти завалилась. Α все оттого, что полы не к бездне! Чуть шею себе не свернула, и если бы не братец… – кивок в сторону Гарда, – … то точно бы убилась. Правда, за эту комнату я заплатила всего пару медек…
Дракон был озадачен приобретением «сестрички». Даже хмыкнул по этому поводу.
– Не умеешь делать гадости, так не мешай другим и учись – шикнула я так, чтобы услышал лишь пепельный.
Мои слова про пару медек достигли цели. Матушка Цимпреиуса задумалась. Логично, раз я за такую развалюху плачу такие деньги, то чем они хуже?
Чую, сегодня все постояльцы старухи повалят к ней толпой, сбивая цену за постой… И ведь не с руки объяснять карге, что цена была бросовой лишь потому, что комната смотровая, а жиличка в ней – молодая особа.
– Это ваш брат? – Цимпреиуса, в отличие от матери, волновал вопрос отнюдь не цен на жилье.
– Да, это гад… в смысле Гардрик, – представила я дракона.
– Сводный, – тут же открестился от прямого родства пепельный.
Тут я решила, что дружескую соседскую беседу пора сворачивать, и распрощалась, оставив озадаченное семейство Дредноутов.
Утро определенно обещало интересный день.
Я одернула платье, в котором ночевала, достала из сумки эликсир, умылась, подхватила свои вещи и уже собиралась выйти из комнаты мимо все это молча созерцавшего Гарда, когда меня бесцеремонно схватили за локоть.
– За сегодняшнее утро я понял одно: черные маги – чокнутые. Я все ждал, когда ты сама заговоришь о наших метах, но… Ты ничего не хочешь объяснить?
– Полегче о темных, ты теперь один их них.
– Прокляну.
Я проскрежетала зубами. Этот гад быстро освоился с темным наследием! Хорошо хоть больше душить меня не пытался. Видимо, понял, что темная ведьма податлива силе, как ртуть: не только ее в тиски не возьмешь, но и имеешь неплохие шансы ухудшить свое здоровье.
– Ты не слышал о такой форме уважения, как дистанция? – я глянула на наглеца исподлобья.
– С радостью буду уважать тебя за сотню полетов стрелы. Только верни мне дракона.
Я поставила сумки на пол. Ведь не отвяжется.
Лазурный, будто дразня хозяина, решил, что прогулялся сегодня уже достаточно, и, прильнув к моей шее, просто слился, превратившись в цветную татуировку под мочкой уха.
– Твоего дракона все равно до ближайшего полнолуния не вернуть. Так что успокойся и отпусти меня.
– Α после полнолуния? – упрямо вопросил драконистый гад.
– А после полнолуния будет мой доклад на тему: «Руническое письмо на коже мага как элемент защиты от темных чар на примере тела покойного архимага Энпатыра Медная Кирка»…
– При чем здесь это? – не понял пепельный.
– Ну, хотя бы при том, что теперь я смогу написать его. Α то плющ мешал мне войти в усыпальницу при храме…
Я мстительно усмехнулась. Как говорится, в каждой гадости есть толика радости, а при должной смекалке – еще и сундук выгоды.
Дракон после моего заявления побагровел. Я могла поклясться своим любимым чугунным котелком, в котором варила зелья, что сейчас, когда Гарда переполняли эмоции, его словарный запас сузился до трех слов.
– Убью! – прошипел ящер.
«Не угадала», – поняла я. Не до трех. До одного. Зато даже цензурного.
– И потеряешь возможность стать драконом обратно, – я выдрала свой локоть из его хватки и потянулась за упавшими на пол сумками.
– Выкручусь как-нибудь, – мрачно возразил Гард.
– Не сможешь, – авторитетно заявила я и пояснила: – опыта для этого маловато.
Меня смерили уничижительным взглядом.
Мы так и стояли в дверях, когда с улицы донесся колокольный перезвон.
Ну вот. На первое занятие по общей истории магии я опоздала. А все из-за некоторых!
Поправила на плече ремень от сумки, покрепче перехватила поклажу, что была в руках и уже занесла ногу, что бы шагнуть в коридор, когда Гард, процедив сквозь зубы: «Ну все, с меня хватит!», – просто перекинул меня через плечо.
Я заорала и попыталась лягнуть его побольнее. Потом – цапнуть за плечо. Правда, свою поклажу так и не выпустила.
– Руки убери, сволочь белобрысая!
– И не подумаю, – невозмутимо заявил дракон, подходя к окну.
Я извивалась не хуже гадюки, сучила ногами и даже пару раз умудрилась заехать лбом этому наглецу по пояснице. Гард, держа меня словно в стальных тисках, влез на подоконник.
– Что ты делаешь? – я попыталась извернуться.
– Ворую, – буднично ответил ящер. – Поступаю в лучших традициях своих далеких предков. Правда, ты, увы, не принцесса…
– Да и ты теперь не дракон, – попыталась возразить я.
– Ну, это с какой стороны посмотреть… - задумчиво начал Гард. – Меты у меня теперь нет. Зато остались инстинкты.
Не дожидаясь моего следующего вопроса, он оглушительно свистнул, подзывая свою летную метлу.
Я замерла вниз головой на плече у этого ненормального, пытаясь вспомнить, что я знаю о драконах и об их инстинкте уволакивания к себе в пещеру. Мешанина из баек от многократно целомудренных принцесс до вкусного обеда привела к тому, что у меня непроизвольно вырвалось:
– Я невкусная и бревно.
– Эм-м-м… – озадачился ящер, уже готовый спрыгнуть с подоконника. – Меня, конечно, радует, что ты трезво оцениваешь свою внешность, но зачем мне эти ценные сведения?
Какой же дуб этот дракон! Пришлось пояснить:
– Черных ведьм есть опасно. В нас слишком много желчи, а она вызывает язву желудка. Поэтому жрать меня не стоит. А про бревно… Я в постели оно самое, так что для драконьего употребления не гожусь вовсе…
Думала, что после такого ящер выпустит меня обратно. Но этот гад… захохотал. Нет, не так. Заржал.
А потом, хлопнув меня по той части тела, которая у ведьм любит притягивать к себе приключения, дракон осведомился:
– Мне сейчас даже интересно стало, какой вариант событий для тебя лучше? Ну, чтобы я тебя съел или чтобы надругался?
«Никакой», – мысленно ответила я. Но, исключительно чтобы позлить дракона, ляпнула:
– Ведьмы – народ не унывающий. Для нас любой исход событий в итоге получается оптимистичным.
– И что хорошего в том, что бы тебя съели? – заинтересованно вопросил пепельный гад.
– Ну, раз съели, то наверняка отравятся. И одним драконом в мире станет меньше. Α это тоже неплохо, – заверила я.
А потом заорала.
Причина, почему я взяла столь высокие ноты, была проста, как медька: Гард прыгнул-таки на свою метелку, оттолкнувшись от подоконника.
Миг полета – и меня ощутимо тряхнуло.
– Верни, где взял, – заголосила я, когда увидела, как резко удаляется от меня земля.
Если этот псих меня сейчас уронит, то от одной ведьмочки останется только размашистая подпись на брусчатке. Причем чернилами в ней будет моя совсем не черная, а вполне себе рубиновая кровь.
– Отпустить, говоришь? – провокационно протянул Гард и… разжал руку, заложив крутой вираж.
Я же сделала неожиданное открытие: если дракон пытается скинуть ведьму в полете, то у последней резко возрастает хватательная активность. Боясь разбиться, я буквально руками и ногами обвила тело Γарда. От последнего дракон не на шутку напрягся. Аж весь закаменел. А потом чуть сиплым голосом предупредил:
– Я сейчас в штопор уйду.
– Ты даже не представляешь, как темные умеют крепко обнимать, – заверила я.
– Ты хотела сказать, душить в объятьях? – дракон задрал черен метлы вверх, а потом и вовсе, как обещал, ушел в штопор.
Правда, перед этим все же сумел отодрать меня от себя и скинуть. Я вместе со всеми своими вещами полетела вниз.
В голове лишь мелькнула мысль: сволочь!
Ветер свистел в ушах и буквально обдирал лицо, меня крутило так, что небо и земля менялись местами – полная дезориентация.
И посреди этого хаоса – резкий рывок, от которого ткань моего платья затрещала, разрываясь. На миг из легких напрочь выбило воздух, а уши заложило. Потому крик Гарда я услышала не сразу:
– … аная, брось свои сумки!
Я замотала головой. Мое. Умирать буду, а холстину, где не только учебные свитки, но и бабкин гримуар, не брошу. Платья, ботинки пусть летят на землю, а вот бабулин подарок – ни-ни.
Меня встряхнули за шкирку, как котенка. Я лишь крепче прижала к груди сумку со свитками, выпустив-таки остальные свои пожитки.
Отстраненно проследила, как вещи пикируют к земле. Вот не выдержали завязки торбы, и в небе флагом начало алеть бордовое платье. За ним перистыми облаками закружились панталоны и чулки…
Я висела, инстинктивно поджимая под себя ноги. Оторвав взгляд от своего уже бывшего имущества, с ненавистью глянула на Гарда.
Он сидел верхом на метле и ухмылялся.
– Ну как, летим дальше вниз или… – дракон многозначительно замолчал.
– Или что? – не выдержала я, спустя три десятка ударов сердца.
– Или заключаем сделку.
Как я посмотрю, этот пепельный – прирожденный дипломат: умел создавать выгодную для переговоров обстановку и добиваться согласия, даже если изначально оппонент был всеми конечностями против.
– Какую сделку? – тоном ведьмы, привязной к столбу на костре, вопросила я.
– Ты помогаешь мне найти ту сволочь, что оставила мою сестру без меты, возвращаешь мне моего дракона и проваливаешь из столицы.
– Бросай, – честно ответила я, прекрасно понимая, что если уйду из академии, то недолго мне жить. Стражи мрака наверняка уже совсем близко.
Куда моим палачам вход был заказан, так это в храмы, в казармы, где обитают боевые маги, и, собственно, в столичную чародейскую академию. В остальных местах защита от выходцев бездны была не столь сильной. Обретаться среди пары сотен боевых магов в военном лагере или тем паче в качестве храмовой служки черной ведьме было слегка проблематично. Да даже то, что я училась в академии, нашпигованной драконами и прочими светлыми, уже было сродни самоубийству. Но так у меня был хотя бы призрачный шанс переждать три года и выжить…
Α вот случись мне встретить стражей мрака, шансов остаться на этом свете не было ни одного. Γод… Всего год, и будет новая жатва. Выберут другую юную ведьму, и тогда моя жизнь будет уже в относительной безопасности.
Пока же меня ждал жертвенный алтарь и семь ночей агонии. Краткий полет до земли в качестве альтернативы казни, уготованной мне моими палачами, был более чем привлекателен.
Увы, Гард не знал о том, что я выбираю не между жизнью и смертью, а между способами отправится к праотцам. Потому недоверчиво переспросил:
– Бросить?
– Да, – прошипела. – Мне без академии все равно жизнь не мила.
Дракон от удивления присвистнул:
– Не знал, что у темных такая тяга к знаниям.
– Ага, мы больше жизни учиться любим, – поддакнула я и мстительно добавила: – И ты, кстати, теперь тоже.
Гард проскрежетал зубами, сделал глубокий вдох, пытаясь усмирить злость. Фигово у него получилось, я скажу, драконьи клыки все равно убрать не сумел. Они так и радовали мир, когда дракон заговорил:
– Хор-р-рошо. Раз тебе так приспичила эта учеба, оставайся в академии. Но мету вернешь…
– Я и с сестрой могу помочь разобраться, – перебила я. Гард не успел еще обрадоваться моей покладистости, как я присовокупила: – за разумную плату, разумеется.
– Ты ещё со мной торгуешься? – поразился дракон.
– Ну… – я ухмыльнулась, – торг всегда уместен, пока клиент жив.
– Звучит прямо как девиз некромантского ордена.
– Почему девиз? – возмутилась я. – Это цитата из свода правил. Между прочим, я тоже эту книжищу штудировала. Его учат ведьмы и черные алхимики, если желают получить лицензию на свою деятельность.
– Даже знать не хочу, какие там остальные правила и предписания, в этом вашем своде, – с каменной мордой лица парировал Гард.
Тоже мне, чистоплюй в сотом поколении. А у меня, между прочим, даже вещей никаких по его милости не осталось. Вот теперь пусть и платит мне за помощь. К тому же слова «ведьма» и «безвозмездно» всегда были антонимами.
Судя по тому, каким взглядом на меня смотрели, Гард тоже познал сею лингвистическую аксиому. И смирился.
– Сколько?
– Десять золотых, и ты будешь знать не только имя этого вора, но даже то, где он сейчас находится.
Я очень старалась не продешевить, но, судя по ухмылке наглого ящера и тому, как он быстро согласился, – нужно было просить минимум сотню. Хотя, на самом-то деле, отследить похитителя меты было так же просто, как и эту мету своровать. Вот только оба заклинания были исключительно чернокнижные…
Лишь когда Гард усадил меня к себе на метлу, и мы сговорились о деталях сделки, я вспомнила, что теперь черного источника сил лишена.
– Га-а-ардрик, – протянула я, крепко вцепившись в черен метелки. Так, на всякий случай. – У нас с тобой маленькая проблема.
– Какая? – подозрительно вопросил дракон, уже подлетая к городской площади.
– Колдовать, чтобы найти вора, придется тебе. Потому как черный маг из нас двоих сейчас ты. Ну, или подожди с месяц, пока луна обернется.
– Ведьма! – взвыл ящер.
– Чем и горжусь, – парировала я.
В гробовом молчании мы приземлились рядом с площадью.
Εдва спешились с метлы, как Γард кивнул на одну из вывесок. «Светлый рыцарь» – гласила надпись. Странное название для трактира. Вот «Золотой фазан» или «Девять с половиной сосисок» – это я понимаю. Сразу ясно: здесь будет вкусно, сытно и мясно. А паладин навевал лишь мысли о каннибализме.
Зато оно было абсолютно в духе светлых: звучное, возвышенное и абсолютно не отражающее низменной чревоугоднической сути.
Но, так или иначе, а есть мне хотелось. Причем жутко. Гарду, как я подозревала, тоже. Мы вошли в трактир. Утро – не то время, когда в заведении тьма народу. Хотя треть столиков была занята.
Я осмотрелась. Χм… Как по мне, это скорее не таверна, а кофейня. Столы с льняными скатертями, вместо лавок стулья, под потолком – магические светильники. Даже подавальщица – и та в белом переднике.
– Доброе утро, господин Гардрик, вам как обычно? – сияя улыбкой, вопросила подошедшая красавица.
– Да, – дракон ответил столь же лучезарной улыбкой. – И кофе для моей знакомой.
Тут только подавальщица обратила на меня внимание.
– Лучше принесите сразу кофейник на нас двоих. И мне то же самое, что и господину Гардрику.
По большому счету мне было все равно, что принесут. Лишь бы была возможность поменяться тарелками с драконом, ибо красавица в переднике смерила меня таким взглядом, после которого клиенту обычно плюют в еду. Α я хотела хотя бы поесть нормально… Ага, размечталась, наивная…
