Глава 11
Ярмарка
У крыльца выросла гора колотых дров. Когда возвращались ночью, ее точно не было. После напряженных розысков старателя у Фроста остались еще силы? Двужильный мужчина…
Я отошла от окна и проверила, как моя выпечка. Еще несколько минут, и можно доставать калачи, а через четверть часа – хлеб.
Чтобы все успеть сделать перед ярмаркой, я поднялась в пять утра. У Кима кроме обычной дровяной печи была магическая для приготовления зелий и духовой шкаф на тепловых кристаллах, поэтому готовилось быстро и в удовольствие. Замесив два вида теста – несладкое и сдобное, я устроила ревизию в холодильном шкафу и кладовке. Не зря.
Мужчины… Ох уж эти мужчины! Припасы никто не проверял с осени. Сгнившие овощи, поточенная жучками крупа, часть мяса как будто века пролежала в леднике и принадлежала еще доисторическим монстрам…
Взяв ошеек и более-менее годную крупу, поставила вариться ведерную кастрюлю каши для Свина. Ему сойдет. Нам на завтрак пойдут калачи, яичница, отбивные и кофе – Фрост мясо любит, Клим, когда вернется, уверена, тоже возражать не будет.
Испорченные овощи, накрыв щитами-колпаками, я бахнула боевым заклинанием. Пепел смела на совок и высыпала в мусорное ведро. Радикальная уборка, но что поделать, если времени мало? Крупу с жучками скормим птицам – вроде бы на террасе висели кормушки, а мясо пойдет Свину.
На кухне шкварчало, истекало соком, кипело. Вкусные ароматы заполнили комнату и кружили голову. И я не выдержала – сняла пробу, да так увлеклась, что полноценно позавтракала.
Мясо вышло хорошо прожаренным и в то же время безупречно нежным, как я люблю. Калачи получились пышными, душистыми, с золотистой корочкой, обсыпанной зернышками и орешками. Обычно я еще добавляла в тесто вяленые ягоды, но в шкафах целителя их не отыскала.
Так, надо добавить в список еще специи и всевозможные вкусные добавки, а то нашла только жгучий перец, который тоже не мешало бы выкинуть, но, увы, нельзя. Не думаю, что Фросту понравится мой произвол – такое даже настоящим женам не позволено.
Перечитав список, добавила свежую рыбу и конфеты «Ольрионская ночь», о которых едва не забыла, хотя заказывала торговцу на прошлой ярмарке. На Севере давелийский шоколад пользовался особым спросом и не успевал появиться на прилавках, как его сметали. После столицы, где его можно купить в любой лавке сладостей, это казалось мне дикостью.
И хотя именно в «Ольрионскую ночь» отчим напихал зелья, чтобы выдать меня замуж за Кастаноса, я не перестала их любить.
Фрост появился на кухне, когда вытряхивала на отрез льняного полотна хлеб из формы.
– Доброе утро! – Я улыбнулась ему приветливо и поставила вариться кофе. – Раз ты пришел, проследи, пожалуйста, за нашим напитком и позавтракай. Я уже поела, только кофе выпью, и поедем на ярмарку.
Кромешник кивком ответил на приветствие и так же молча пообещал выполнить просьбу. При этом смотрел он как-то странно.
И лишь когда поднималась по лестнице на второй этаж, до меня дошло. Я же фактически полуголая! Вещей у меня здесь почти нет, довелось готовить в черной безрукавке, позаимствованной у Фроста, и босиком. Наверное, повариха в подобном наряде поразила бы любого.
Почистив заклинанием форму, я надела ее скрепя сердце. Нужно будет улучить свободную минуту и сходить за вещами домой.
Вернувшись на кухню, оторопела: кроме яичницы и мяса кромешник ел кашу! Кашу для ньйора!
– Эйден, ты что делаешь? – Выхватив у него миску, объяснила: – Это еда для Свина!
– Он не будет. – Фрост невозмутимо забрал кашу назад.
– Она из старой крупы и залежавшегося мяса! Вы не проверяли кладовую – многое испортилось, нужно пополнить запасы.
– Я читал список.
Бросив взгляд на забытый на столе листочек, увидела рядом с ним пачку лэтов. Как и обещал, добытчик в нашей паре – он.
– А почему Свин не будет кашу? Я плохо готовлю? – Замечание задело.
– Нет, ты вкусно готовишь. Свин охотится в лесу сам, я не кормлю его.
Вспомнив советы дядьки Жила, я покачала головой:
– Зря, вареное мясо и зерно полезны для ньйоров.
Фрост, как мне показалось, посмотрел на меня снисходительно.
– Он не будет. Можешь убедиться в этом сама.
– А давай поспорим на желание? – Предвкушая развлечение, я с трудом удержалась, чтобы не потереть руки. – Если выиграю я, ты перестанешь пить успокаивающее зелье.
– И в приступе ярости разнесу половину Вьюги, – спокойно возразил кромешник.
При этом он не возмущался, что я разгадала его секрет. Все равно? Не делал из этого тайну? Или доверял мне?
– А ты не думал, что зелье притупляет твое восприятие? И поэтому ты не можешь отчетливо почувствовать свою избранницу?
– Выбирает Тьма, на нее зелье никак не влияет. Загадывай другое желание, Изольда.
Хочу поцелуй, как в снежной пещере… Ой! Такого точно не попрошу! Как я не покраснела, одни боги ведают.
Прогнав чудную и дико смущающую мысль прочь, я невольно скользнула взглядом по крупной фигуре Фроста и остановилась на его артефакте, призывно сияющем сквозь одежду. Все, я знаю, что загадать!
– Хорошо, тогда ты рассказываешь мне о своем медальоне.
– Идет, но после клятвы нераспространения – это не моя тайна.
Я глупая, раз его слова согрели душу? Он действительно мне верил! И лишь за чужие секреты вынужден просить магический зарок.
– Договорились. Что с меня?
В свой проигрыш я не верила – какое существо откажется от теплой, вкусно пахнущей еды? Вон даже Фросту она понравилась.
– Ты поклянешься слушаться меня неделю.
В памяти сразу всплыла картина, как я вылезла из снежной пещеры, хотя кромешник просил не высовываться. Опасная клятва, но я-то выиграю!
– Неделя – это много.
– Хорошо, три дня.
– Я согласна.
Мы ударили по рукам. Через несколько минут Фрост поставил тазик с теплой кашей у подножия лестницы, ведущей в дом, а я позвала ньйора:
– Свин, иди есть!
Он прибежал, радостно помахивая хвостом. Посмотрел на нас, кашу и вновь на нас…
– Ешь, хороший мой, ешь, – заворковала я, только сейчас допустив мысль, что могу проиграть.
Ньйор понюхал, фыркнул… и отступил на несколько шагов.
– Я был прав.
Покосившись недобро на Фроста, принялась уговаривать Свина:
– Милый мой, поешь. Там мяса много. А косточки какие! Ням-ням… А вернемся с ярмарки, я тебе сливок налью.
Откровенный подкуп не помог. Вредная зверюга, улегшись на пушистое пузо, прикрыла лапой нос. Намекает, что пахнет каша не очень? И я сдалась.
Повернувшись к Фросту, признала:
– Ладно, я проиграла. – Положив ладонь на сердце, вздохнула: – Клянусь именем богини Матери, что три дня буду слушаться приказов Эйдена Фроста.
В воздухе зеленым засветился причудливый знак, подтверждающий, что клятва зафиксирована.
– Твоего слова было бы достаточно, – заметил Фрост, глядя мне через плечо.
Я обернулась и выругалась:
– Вот же шмырь!
Свин поступил истинно по-свински: уминал кашу, когда я уже поклялась!
– Ну как же так, а?
– Похоже, он сделал нас обоих, – заметил Фрост.
То, что он раскроет тайну медальона с кристаллом, меня немного утешило.
Пока мы собирали корзины с крышками и сумки, в которые будем складывать покупки, ньйор успел позавтракать.
Каша ему понравилась – вез к стенам города по очищенному стихийниками тракту он быстро, издавая похожий на мурлыканье звук. Погода радовала ясным небом и серебрящимися сугробами вдоль дороги. Кромешник как бы между прочим сообщил, что выбил у Свера лишние выходные и отныне мы работаем в одну смену. Меня это насторожило:
– Постой, ты хочешь сказать, что практику у мастера Врана мне засчитали, раз дали посменную работу?
Я не верила в привалившее счастье. Не может все быть настолько хорошо!
– Свер согласился, что, как местной, тебе не нужны уроки Врана, – объяснил Фрост. – За тобой закрепили юго-восточную стену.
– Какую-какую? – Дай боги, чтобы я ослышалась!
– Юго-восточную, – повторил Фрост невозмутимо.
Пришлось напомнить себе, что он хотел как лучше. Это лорд-хранитель не упустил случая подгадить мне, не кромешник.
И все же я сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы успокоиться. Ладно, все поправимо. Просто пойду к Сверу на прием и попрошу отдать участок Летича, на место которого меня и принимали.
– Что не так с юго-восточной стеной? – Фрост правильно расценил мое молчание.
– Это стена для ленивых – самая безопасная. На ней защитник дежурит только ночью, днем там делать нечего.
– Почему?
– В стене спрятаны кусочки Покрова Латории, того самого камня, который находится в столичном храме богини Матери. Поэтому там обычных артефактов защиты почти нет – незачем, если нечисть боится даже приблизиться.
Рассказывать о легендарном камне, которым богиня тысячу лет назад закрыла перевал в горах, тем самым остановив нашествие нечисти, я не стала – Фрост, хоть и давелиец, наверняка об этом слышал. Черная с искрой скала пригодилась и в мирное время. Отколов гигантский кусок, его отвезли в столицу. И тогдашний монарх высоко оценил чудесные свойства камня, позволяющие отпугивать нечисть, защищать говоривших правду и карать лжецов. По легенде, когда вернулись на перевал, чтобы отбить еще кусок, больше ничего не обнаружили. Каменная махина испарилась чудесным образом, как и появилась.
– Такие стены для ленивых есть в каждой крепости-граде?
– Нет, только Вьюга удостоилась своеобразной награды короля.
– Я не слышал об этом.
Впереди показались серые стены. Времени на расспросы о загадочном медальоне совсем не осталось, поэтому я безропотно заделалась сказительницей.
– Ты же слышал песню «Вернись любым, только вернись»?
– Один раз.
– Напомню, она о снежной сече, случившейся почти сто семьдесят лет назад. В горах открылся межмировой разлом, из которого хлынули ледяники – огромные существа с алебастровой кожей, когтистыми лапами и шипастыми хвостами. Приграничный форт Вьюжный стоял насмерть, но не позволил им ступить на земли Латории. Оставшихся в живых стражей тогдашний король наградил поистине сказочно, а еще приказал возвести первый град-крепость – Вьюгу. Второй наградой стали кусочки Покрова Латории, которые сделали одну стену совершенно защищенной.
– Совершенной защиты не бывает, – возразил кромешник.
– Даже у щита из тьмы найдется брешь?
Фрост хмыкнул. Боги мои, он хмыкнул! Ледяной человек тает!
С трудом подавила улыбку – не хватало еще выдать, что я отслеживаю малейшие проявления эмоций, как какая-нибудь влюбленная поклонница.
– Ты даже не представляешь, как сейчас близка к тайне государственной важности.
– Давелийской тайне? – Я была очарована загадочным тоном хрипловатого голоса.
– Да. Чуть позже я разделю ее с тобой.
Обещание прозвучало для меня музыкой – я безумно люблю секреты! Особенно Фроста.
Мы въехали в город, пришлось смирить любопытство.
Ярмарку слышно издалека, несмотря на раннее утро. Кудахтали куры и гоготали гуси, визжали свиньи и блеяли овцы. Перекликались торговцы и ранние пташки-покупатели. Я обожала ярмарки по утрам – крытые торговые ряды пестрели разнообразными товарами, но их еще не переполняли посетители.
– Начнем с круп, – сообщила я приунывшему Фросту. – Ряды с ними сразу, справа от входа.
Пшеница, чечевица, фасоль, горох… Я гребла все и торговалась за каждый пакет. Бедный кромешник даже растерялся в первые секунды, а затем тихо предупредил:
– Я захватил достаточно денег, не торгуйся. Ты же страж и моя жена.
Я с трудом сдержала смех:
– И что, теперь отказываться от удовольствия?
Продавец с усами щеточкой в наш разговор вставил свои пять лэтров:
– Господин страж, это же ярмарка! Здесь нужно торговаться.
Поручив озадаченному Фросту складывать в сумку первые покупки, я пошла дальше, не пряча список в карман.
Мед, растительное масло, рыба, мясо… Сыры, творог, молоко и сливки… Вот сливок Свину не налью – не заслужил предатель лохматый.
Фрост откровенно скучал, сумки, притороченные к седлу ньйора, быстро распухали. Чтобы выражение лица кромешника не было кислым, набросила ему на шею вязанку баранок с маком.
– Не грусти, похрусти, – предложила шутя. – Я развлекаюсь покупками, ты же смотри на девушек. Внимательно смотри! Настоящая жена тебе такого никогда не предложит, так что наслаждайся – истерики, что пялишься на красоток, никто устраивать не будет.
Я смеялась, лишь бы не плакать, и изо всех сил старалась отстраниться от своих страшных фантазий. Каждый раз, когда взгляд мужчины останавливался на молодой покупательнице или торговке, мое сердце переставало биться. Мгновенно перед глазами мелькала удручающая картина: найдя свою отмеченную Тьмой суженую, Фрост подсаживал ее на ньйора, и они, счастливые, уезжали в закат…
До заката еще далеко, но именно его почему-то упорно рисовало воображение.
После полудня я вспомнила, что так и не забрала «Ольрионскую ночь», и потащила фиктивного благоверного к павильонам с кондитерскими изделиями. Украшенные ярче, чем другие временные лавки, они радовали взор красочными иллюзиями цветочных гирлянд. Люблю зиму, но от нескольких минут весны сейчас не отказалась бы. Подставляешь лицо ласковому солнышку – и проблемы больше не кажутся такими огромными, как выскочившие на носу рыжие веснушки…
Павильон смуглого брюнета, возившего сладости из самого Ольриона, столицы Давелии, украшала иллюзия роя из сотен крупных бабочек. Неудивительно, что рядом крутилась детвора, а отоварившиеся покупательницы не спешили уходить. Вот как женщина в черной шубе – сумка уже трещала от коробок и пакетиков с печатью давелийского кондитера, но она продолжала торчать у прилавка, мешая другим рассматривать конфеты и пирожные.
– Здравствуйте, господин Шемяк!
– Здравствуйте, госпожа Эйк. – Коренастый, плотный торговец, что-то объяснявший стоящим к нам спиной покупательницам, заулыбался.
Я не стала поправлять, что теперь госпожа Фрост, хоть и хотелось.
– Как ярмарка? Торгуется хорошо?
– Спасибо, рано говорить, – опасаясь спугнуть удачу, ответил он уклончиво.
Тряхнув кошельком, в котором звонко звякнули монетки, сообщила:
– А я за «Ольрионской ночью» и пакетом вишни в шоколаде.
Лицо торговца сделалось виноватым.
– Ох, простите, госпожа Эйк, я уже не ждал вас и продал конфеты… – Замявшись, он посмотрел на женщину в черной шубе. – Госпожа забрала последние четыре коробки. Возможно, она согласится продать вам одну.
Отказаться я не успела – женщина обернулась и зашипела:
– И не подумаю! Должна же я заесть расстройство после увольнения!
Кого-кого, а Рагну встретить здесь я не ожидала. Красные, с припухшими веками глаза, обветренные губы – бывшая кладовщица выглядела неважно.
– Сожалею, что тебя уволили, – примирительно произнесла я. – Разумеется, претендовать на «Ольрионскую ночь» не собираюсь.
– Попробовала бы! – Рагна плевалась словами в прямом смысле слова. – Из-за тебя все, Эйк!
Задев меня плечом, она бросилась прочь, прижимая к груди сумку, как последний защитный артефакт в окружении нечисти. Неприятная ассоциация, раньше я никогда не чувствовала себя злодейкой.
– Иза, – тихо позвал Фрост, – не жалей. Рагна была не на своем месте, из-за ее ошибок кто-то мог умереть.
Все правильно, испорченную палатку, которую девушка беспечно приняла, я не забыла, но осадок остался. Все-таки из-за меня подняли вопрос о ее компетентности.
Еще несколько часов мы бесцельно бродили по ярмарке. Нет, временами было весело – снова насмешил Свин, цапнувший за штаны незадачливого воришку; у одного торговца из загона вырвались козы и разграбили лавку с овощами. Мы дегустировали всевозможные пирожки и мясо, приготовленное на углях. Потом я уговорила Фроста попробовать местный десерт – твердую плитку из меда и пяти видов орехов и семечек. Ему понравилось, пока я не призналась, что эти орешки популярны у новобрачных и стариков, у которых молодые жены. Тотчас плитка была отдана Свину. А говорил, что не кормит его…
Я веселилась, да. Но всякий раз сердце ухало вниз, когда мой спутник окидывал внимательным взглядом идущих мимо девушек. И хотя план поиска мой, я не могла избавиться от ощущения, что своими руками втирала соль себе в рану.
– Темнеет, – тихо заметил Фрост. – Посетителей почти нет, нам тоже пора. К восьми подтянутся парни в трактир.
– Хорошо, но я пойду к себе, нужно переодеться и собрать вещи.
– Только не выходи из дома одна – возможно, Кастанос все еще планирует украсть тебя.
Я пообещала, и мы пошли к моему дому, благо находился он неподалеку.
Доставив меня до порога, кромешник уже собрался уезжать, но тут меня осенило:
– Подожди! Я должна дать тебе допуск.
– Это необязательно.
– Ты не хочешь? – Я не сумела скрыть разочарования.
Я его приглашаю в свою личную крепость, а он отказывается!
– Дело не в моих желаниях. Ты не обязана впускать в свою жизнь того, кто через несколько дней может стать опасным.
Ах, вот к чему он ведет… Все те же сумрачные мысли.
Поколебавшись мгновение, сделала откровенное признание:
– Я хочу впустить тебя в свою жизнь, Эйден.
Если не искать глубинный смысл, то мой ответ безобиден, но я-то знаю, что это не так. Часы, проведенные вместе на ярмарке, открыли глаза: мне нравится кромешник. Ох, как же я влипла! Мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы оставаться веселой.
Уколов палец Фроста опознавательным кристаллом защиты, я с любопытством проследила, как тьма затягивает ранку. Потрясающая регенерация! Теперь понятно, почему давелийцы рискуют умереть после тридцатилетия, но все же вступают в орден Кромешной Тьмы.
– Я отвезу продукты и вернусь за тобой, Иза. Сама не покидай дом, – приказал Фрост перед уходом.
– Ослушаться тебя не могу, – напомнила я о своей клятве. – Да и некогда бегать, хочу собрать немного одежды.
Закрыв за кромешником дверь, я бросилась на второй этаж – искать самое красивое из зимних платьев.
Тьма издевалась над ним, послав последнее испытание.
Девушка сводила с ума.
Быть рядом – и прикасаться к ней лишь случайно, поддерживая и помогая. Смотреть на улыбающиеся алые губы – и подавлять желание поцеловать их.
Мечтать защитить ее от враждебного мира – и быть главной угрозой.
Темное безумие неумолимо поглощало разум.
Хотелось присвоить ее вопреки всем правилам и законам ордена. Уже не волновало, что девушка воспротивится его решению, недаром она с энтузиазмом взялась искать ему избранницу, одобренную Тьмой. Все мысли только о том, как не прижать к ближайшей стене податливое, нежное тело. Смотреть по сторонам, выполняя настойчивую просьбу рассматривать каких-то женщин, и видеть только ее. Ее лучистые синие глаза. Ее нежные губы. Ее солнечную улыбку.
Наваждение… Дурман… Одержимость… Это все Изольда.
Темные мысли непозволительны для кромешника, бдительно хранящего свет в душе, но при этом греховно упоительны. И его желания успешно сражались с принципами. Еще немного – и в невидимой войне появится победитель.
Когда Свин отъехал на значительное расстояние от града, Эйден достал из потайного кармана куртки артефакт связи. Черный браслет ожил спустя длительное время. На вызов ответили в ту же секунду:
– Мой лорд! Как же я счастлив! Вы возвращаетесь домой?
– У меня нет времени, Норт. – Он остановил эмоциональный словесный поток нотариуса рода.
– Простите, мой лорд. Слушаю.
– Норт, достань родовые артефакты из сейфа и держи при себе постоянно. Будь готов к моему переходу в любое время дня и ночи.
– Вы хотите привести дела в порядок? – Радость в голосе преданного слуги сменил неприкрытый страх. – Я должен связаться с его высочеством?
– Нет. Я сам. Жди меня, Норт.
– Как прикажете, мой лорд.
Вот и все. Последнее испытание Тьмы он провалил.
Собрав вещи, я удивилась, что вышло три сумки. Неожиданно много, но лучше сразу перевезти необходимое, чтобы лишний раз не бегать домой.
Выпив чаю с печеньем, я искупалась и зарылась в шкаф.
Север учит беречь здоровье и, выбирая между практичным нарядом и красивым, я остановлюсь на первом. Но не сегодня, не сегодня…
Примерив белоснежное платье из шерсти, я загрустила. Второе, глубокого синего цвета с мелким серебристым узором, слишком холодное для зимы, притягивало взгляд.
Что важнее: удобство или красота? Раньше, не задумываясь, сказала бы, что первое. Сейчас же хотелось видеть восхищение в глазах фиктивного мужа. А откуда ему взяться, если в теплом наряде я похожа на снеговика? Несомненно, симпатичного снеговика, но это утешало мало.
Эх, все-таки я слабая девушка – не устояла перед соблазном. Поколебавшись, сделала окончательный выбор и засунула теплое, мягкое платьишко в сумку. Что ж, придется сидеть весь вечер в трактире под тепловым коконом. Хотя, может, он и не пригодится, если меня по-прежнему будет бросать в жар рядом с Фростом.
Отнеся сумки к порогу входной двери, устроилась на диване в гостиной. Веки отяжелели, и я сдалась – легла, подложив руку под щеку. Чуть подремлю – и накрашу глаза. Я успею до возвращения Фроста…
