83
Разбить кармазин
Как должным образом назначенные хранители совершенных самосветов, мы, инозватели, взяли на себя бремя защиты рубина, прозванного Каплей Чести. Пусть это будет записано.Из ящика 20–10, циркон
Адолин Холин плеснул в лицо холодной водой и насухо вытерся полотенцем. Он устал – почти всю ночь переживал из-за того, что Шаллан не вернулась вовремя. Внизу, в самой лавке, слышался топот: остальные совершали последние приготовления к штурму.
Штурму дворца, который был его домом в течение многих лет. Он тяжело вздохнул.
Что-то не так. Он забеспокоился, проверил поясной нож, бинты для перевязки в кармане. Охранный глиф «решительность», который Шаллан нарисовала по его просьбе, обернутый вокруг предплечья. А потом Адолин наконец понял, что его тревожит.
Он призвал свой осколочный клинок.
Меч был толстым у основания, шириной с мужскую ладонь, и волнистым, словно тело парящего угря. Кроме того, из него росли маленькие кристаллические выступы. Такое оружие не удержали бы ни одни ножны, и никакой обычный меч не мог с ним сравниться, не став таким тяжелым, что им невозможно было бы пользоваться. Осколочный меч ни с чем нельзя было перепутать. В этом его суть.
Стоя посреди умывальни, Адолин поднял перед собой оружие, глядя на свое отражение в металле.
– У меня нет маминого ожерелья, – сказал он, – и другие традиции я не могу соблюсти. На самом деле они и не нужны. Мне всегда был нужен только ты. – Он перевел дух. – Кажется… кажется, ты был живым. Они говорят, что слышат твой крик, когда касаются тебя. Что ты мертв, но каким-то образом все равно чувствуешь боль. Прости. Я ничего не могу с этим сделать, но… спасибо тебе. Спасибо, что помогал мне все эти годы. И если от этого будет легче, сегодня я использую тебя во благо. Постараюсь, чтобы так было всегда.
Отпустив клинок, Адолин почувствовал себя лучше. Разумеется, при нем было другое оружие: его поясной нож, длинный и узкий. Предназначенный для драки с противником в броне.
Он с таким удовлетворением воткнул этот нож Садеасу в глаз. Адолин по-прежнему не знал, стоит ли стыдиться или гордиться. Принц вздохнул, взглянул на свое отражение в зеркале и принял еще одно быстрое решение.
Когда через некоторое время Адолин спускался по ступенькам в главную комнату, он был в холиновской униформе. Его коже приятнее было ощущать мягкий шелк и лучший крой костюма, сшитого Йокской, но он обнаружил, что в униформе держится более гордо. Пусть даже в глубине души и продолжал беспокоиться о том, что больше не имеет права носить глифы отца.
Он кивнул Элокару, который разговаривал со странной женщиной, известной как великий маршал Азур.
– Моих разведчиков отбросили назад, – доложила она. – Но они, ваше величество, видели достаточно. Армия Приносящих пустоту здесь, во всей своей мощи. Нападут сегодня или завтра.
– Что ж, – ответил Элокар, – полагаю, я понимаю, почему вы поступили так, как должны были поступить, взяв на себя управление стражей. И не собираюсь повесить вас как самозванца. Хорошая работа, великий маршал.
– Э-э… я польщена.
Шаллан, Каладин, Скар и Дрехи стояли возле карты дворца. Им надо было заучить ее наизусть. Адолин и Элокар, разумеется, и так знали дворец. Шаллан решила не переодеваться и осталась в эффектном белом наряде, в котором он увидел ее ранним утром. Такая одежда была куда пригоднее для штурма, чем юбка. Буря свидетельница, было нечто весьма привлекательное в женщине в брюках и плаще.
Элокар предоставил Азур возможность выслушать донесения ее людей. В соседней комнате его приветствовали несколько светлоглазых – великие лорды, которым они с Адолином открылись прошлой ночью. Понадобилось лишь отойти от сфер, которые подпитывали иллюзии, и их истинные лица проявились.
Некоторые из этих светлордов были критиками, но многие остались верны королю. Они привели с собой около сотни вооруженных людей – не так много, как Каладин привел из Стенной стражи, но все-таки Элокар гордился тем, что ему удалось их собрать. И заслуженно.
Они с Адолином присоединились к Сияющим в передней части лавки. Элокар взмахом руки велел светлордам последовать за ними, а потом твердым голосом спросил:
– Все поняли, что делать?
– Штурмуем дворец, – отозвался Каладин. – Необходимо захватить Солнечную тропу, пересечь платформу Клятвенных врат и удерживать ее, пока Шаллан попытается прогнать Несотворенного, как сделала в Уритиру. Потом мы запускаем Клятвенные врата и переносим в Холинар войска.
– Контрольное здание полностью обросло этим черным сердцем, ваше величество, – напомнила Шаллан. – Я на самом деле не понимаю, как мне удалось прогнать Полуночную Матерь, и я уж точно не знаю, смогу ли повторить такое здесь.
– Но вы готовы попробовать? – спросил король.
– Да. – Она перевела дух. Адолин ободряюще сжал ее плечо.
– Ветробегун, – сказал Элокар, – тебе и твоим людям я поручаю доставить королеву Эсудан и наследника в безопасное место. Если Клятвенные врата работают, мы заберем их туда. Если нет, ты должен улететь с ними из города.
Адолин взглянул на лордов, которые, похоже, воспринимали все это – прибытие Сияющих рыцарей, решение короля штурмовать его собственный дворец – спокойно. Он лишь догадывался об их чувствах. Приносящие пустоту, Буря бурь, искаженные спрены в городе… в конце концов происходящее переставало шокировать.
– У нас точно нет лучшего варианта, чем пройти по Солнечной тропе? – спросил Каладин, указывая на карту, которую держал Дрехи. Он провел пальцем по восточной галерее дворца, вдоль Солнечной тропы и до самой платформы врат.
Адолин кивнул:
– Это самый простой способ подойти к вратам. Штурмовать узкую лестницу, что ведет к наружному краю плато, убийственно сложно. Наш лучший шанс – подняться по парадной лестнице, вышибить двери с помощью осколочных клинков и пробиться от входа к восточной галерее. Оттуда можно пойти направо к королевским покоям или прямо по Солнечной тропе.
– Мне не нравится, что придется сражаться в этом коридоре, – признался Каладин. – Придется положиться на то, что Сплавленные не присоединятся к битве на стороне дворцовой стражи.
– Если они все же появятся, возможно, я сумею их отвлечь, – вмешалась Шаллан.
Каладин хмыкнул и прекратил выдвигать возражения. Он все понимал, как и Адолин. Им предстояла нелегкая битва – во дворце имелось множество узких проходов, где защитники могли напасть. Но что еще им оставалось делать?
В отдалении раздался барабанный бой. Со стен. Каладин обернулся в ту сторону.
– Новая атака? – уточнил один из светлордов.
– Хуже, – возразил Каладин, и позади них тихонько выругалась Азур. – Этот сигнал означает, что на город напали.
Азур толкнула парадные двери портновской лавки, и остальные последовали за ней. Большинство из шести сотен мужчин, собравшихся на улице, были из Стенной стражи, и кое-кто из них шагнул к далеким стенам, сжимая копья и щиты.
– Спокойно, парни! – крикнула Азур. – Ваше величество, основная часть моего войска умирает на стене в безнадежном сражении. Я здесь, потому что Благословенный Бурей убедил меня, что единственный способ им помочь – это взять дворец штурмом. Если мы и впрямь собираемся это сделать, время пришло.
– Значит, выступаем! – провозгласил Элокар. – Великий маршал Азур, передайте весть своим солдатам. Построиться! Идем на дворец по моей команде!
Адолин повернулся и увидел, как какие-то Сплавленные пронеслись в небе над далекой стеной. Вражеские заклинатели потоков. Вот буря! Он покачал головой и поспешил к Йокске и ее мужу. Они наблюдали за происходящим – за прибытием армии к их порогу, за приготовлениями к штурму – в замешательстве.
– Если город выстоит, – сказал Адолин, – с вами все будет в порядке. Но если падет… – Он перевел дух. – Донесения из других городов свидетельствуют, что всеобщей бойни не будет. Приносящие пустоту завоевывают территорию, но не уничтожают противника поголовно. И все же я бы предложил вам бежать из Холинара на Расколотые равнины.
– На Расколотые равнины?! – потрясенно переспросила Йокска. – Но, светлорд, это же сотни и сотни миль!
– Знаю, – сказал он и поморщился. – Большое спасибо, что приняли нас. Мы сделаем все возможное, чтобы это остановить.
Неподалеку Элокар подошел к робкому ревнителю, который прибыл вместе с Азур. Он поспешно рисовал охранные глифы для солдат и дернулся, когда Элокар взял его за плечо и сунул в руку какой-то предмет.
– Что это? – нервно спросил ревнитель.
– Даль-перо, – ответил Элокар. – Через полчаса после того, как моя армия отправится на штурм, ты должен связаться с Уритиру и предупредить, чтобы там подготовили войско для переноса через Клятвенные врата.
– Я не могу использовать фабриаль! Крикуны…
– Спокойно! Враг, скорее всего, будет слишком занят штурмом, чтобы обратить на тебя внимание. Но даже если это случится, ты должен рискнуть. Нашим войскам нужно подготовиться. От этого может зависеть судьба города.
Ревнитель побледнел и кивнул.
Адолин присоединился к войскам, успокоив нервы силой воли. Просто еще одна битва. У него на счету десятки, если не сотни битв. Но, буря свидетельница, он привык опустошать каменные поля, а не улицы.
Рядом тихо болтала небольшая группа стражников.
– Все будет хорошо, – убеждал один из них. Он был невысокого роста, чисто выбрит, хоть и с поразительно волосатыми руками. – Говорю вам, я видел свою смерть там, на стене. Она помчалась ко мне, нацелив копье прямо мне в сердце. Я посмотрел в эти красные глаза и увидел, как умираю. А потом… появился он. Вылетел из окна башни словно стрела и врезался в Приносящего пустоту. Это копье должно было отнять мою жизнь, а он изменил судьбу, говорю вам. Я клянусь, он светился, когда это случилось…
«Мы вступаем в эпоху богов», – подумал Адолин.
Элокар высоко поднял осколочный клинок и дал приказ. Они отправились маршем через город, минуя взволнованных беженцев. Ряды зданий с крепко запертыми дверями, словно готовыми к буре. В конце концов перед войском вырос дворец, похожий на обсидиановый блок. Сами камни, казалось, изменили цвет.
Адолин призвал свой осколочный клинок, и его вид будто успокоил людей поблизости. Их поход привел их к северной части города, возле городской стены. Здесь были видны Сплавленные, атакующие войска. Послышался странный грохочущий звук, и Адолин принял его за новый барабанный бой – но потом над стеной неподалеку от них появилась… голова.
Буря! Это было какое-то существо с головой в виде громадного каменного клина, которая чем-то напоминала большепанцирника, только вот глаза были просто красными пятнами, светящимися изнутри.
Монстр приподнялся, опираясь одной рукой. Он не был таким же высоким, как городские стены, но все же огромным. Сплавленные заметались вокруг него, когда он взмахнул конечностью вдоль стены – разбросав защитников, словно кремлецов, – и ударил по сторожевой башне.
Адолин осознал, что он, вместе со значительной частью их войска, остановился и стал пялиться на жуткое зрелище. Земля задрожала, когда в нескольких кварталах от них рухнули камни, разрушая дома.
– Шевелитесь! – заорала Азур. – Клянусь бурей! Они пытаются нас опередить и добраться до дворца!
Монстр доломал сторожевую башню, а потом небрежным взмахом швырнул в них валун размером с лошадь. Адолин разинул рот, беспомощно глядя, как камень неумолимо летит на него и солдат.
Каладин взмыл в воздух, оставляя за собой светящийся след.
Он столкнулся с камнем и завертелся вместе с ним, закувыркался в воздухе. Его сияние сильно потускнело.
Валун непостижимым образом резко изменил направление. Он полетел прочь от Каладина, словно камешек, который смахнули со стола. Промчался над стеной, едва не задев монстра, который его швырнул. Адолин смутно услышал, как заорали спрены, но их голоса заглушил грохот падения камня и крики людей на улицах.
Каладин возобновил запас буресвета из ранца. Он нес бо́льшую часть самосветов, которые они привезли из Уритиру, – целое состояние из изумрудного резерва, которое предстояло использовать во время миссии, чтобы открыть Клятвенные врата.
Дрехи поднялся в воздух следом за Каладином; Скар, взлетевший третьим, с помощью буресвета сплел и Шаллан. Адолин знал, что она почти бессмертна, но все же было странно видеть ее на передовой.
– Мы отвлечем Сплавленных, – крикнул Каладин, указывая на фигуры, летящие в их сторону. – И, если получится, захватим Солнечную тропу. Прорывайтесь сквозь дворец, и встретимся на восточной галерее!
Они умчались прочь. Неподалеку монстр принялся стучать по воротам, которые начали трескаться и ломаться.
– Вперед! – заорала Азур.
Адолин бросился в атаку рядом с Элокаром и Азур. Они достигли территории дворца и ринулись вверх по ступенькам. У входа солдаты в очень похожей униформе – черной с темно-синим, но все же в холиновском стиле – отступили, закрывая парадные ворота дворца.
– Королевские телохранители! – крикнул Адолин, указывая на группу мужчин в красном, которых избрали почетными гвардейцами Элокара. – Не забывайте следить за флангами короля, когда он будет рубить! Не позволяйте врагу ударить по нему, когда дверь падет!
Солдаты заполнили ступеньки, заняли позиции вдоль парадного крыльца. Они держали копья, хотя некоторые были светлоглазыми. Адолин, Азур и Элокар направились каждый к одной из дверей, к которым привела лестница. Здесь передняя часть крыши дворца, удерживаемая толстыми колоннами, защищала их от камней, которые бросало существо.
Стиснув зубы, Адолин вонзил клинок в щель между толстой деревянной дверью и стеной. Быстро провел им вверх, рассекая и петли, и брус засова, которым дверь заперли изнутри. После того как еще одно движение сверху вниз освободило дверь, он отступил на позицию. Она упала с грохотом внутрь.
Тотчас же вражеские солдаты ринулись наружу, выставив копья и надеясь достать Адолина. Он отступил и не осмелился ударить в ответ. Орудовать осколочным клинком одной рукой было непросто, даже если не приходилось беспокоиться о том, чтобы не ударить собственных людей.
Он отпрянул в сторону и позволил Стенной страже атаковать дверной проем. Сам же Адолин вместо этого присоединился к группе солдат, которые пришли с великим князем Уримилом. Для них он прорезал в стене импровизированный вход, сквозь который бойцы ринулись внутрь. Адолин перешел в другое место вдоль длинного крыльца и проделал вторую «дверь», а за ней – третью.
Сделав это, он бросил взгляд на Элокара, который шагнул через поваленную дверь и был теперь внутри дворца. Он размахивал вокруг себя клинком, держа его в одной руке, а другой сжимая щит. Король уже убил десятки вражеских солдат и открыл «карман» в рядах противника.
«Осторожнее, Элокар, – подумал Адолин. – Помни, ты не в доспехе». Потом он указал в ту сторону и обратился к взводу солдат:
– Усильте королевскую гвардию и позаботьтесь о том, чтобы его не задавили числом. Если навалятся, зовите меня.
Они отдали честь, и Адолин отступил. Азур прорезала собственную дверь, но ее осколочный клинок был слабее двух других. Она вела более сдержанную атаку, срезая наконечники копий, которыми противник тыкал в ее солдат. Пока Адолин смотрел, она проткнула вражеского солдата, который попытался пробиться. Его глаза примечательным образом не сгорели, хотя кожа приобрела странный пепельно-серый цвет, когда он умер.
«Кровь моих отцов! – подумал Адолин. – Что не так с ее клинком?»
Даже со всеми открытыми дверными проемами, продвижение вглубь дворца шло медленно. Солдаты внутри образовали вокруг дверей кольца из щитов, и сражение в основном происходило с использованием коротких копий, которыми противники тыкали друг в друга. Некоторые взводы Стенной стражи принесли длинные пики, чтобы прорвать оборону, и теперь готовились к атаке.
– Парни, вы когда-нибудь защищали осколочника с флангов? – спросил Адолин у ближайшего отряда.
– Нет, сэр, – ответил один из солдат. – Но нас этому учили…
– Придется как-то справиться, – перебил Адолин, беря клинок обеими руками. – Я иду в центральный проем. Держитесь поближе и не давайте им воткнуть мне копье в бок. Я постараюсь никого из вас не задеть.
– Да, сэр! – ответил командир отряда.
Адолин перевел дух и направился к проему. Внутри отовсюду торчали копья. Как в пресловутом логове белоспинника…
Согласно указанию Адолина, солдат сбоку от него развернулся к соратникам и повел обратный отсчет одной рукой. Когда убрал последний палец, солдаты у проема отступили. Адолин ринулся в дворцовый вестибюль с его мраморным полом и высоким сводчатым потолком.
Враг направил на него десяток копий. Принц нырнул, держа клинок обеими руками на уровне плеч, и подсек колени группе солдат. Они упали – ноги, искалеченные осколочным клинком, отказались им служить.
Четыре человека последовали за ним и подняли щиты по бокам. Адолин атаковал, отрубая наконечники копий, рассекая руки. Вот буря… люди, с которыми он сражался, были слишком молчаливы. Они вскрикивали от боли, если их ранили, или пыхтели от напряжения, но в остальном словно онемели – как будто тьма приглушила их эмоции.
Адолин вскинул клинок над головой и принял стойку камня, а потом продолжил сражаться, точными и аккуратными ударами рубя одного противника за другим. Солдаты защищали его с флангов, в то время как широкий охват клинка обеспечивал защиту спереди.
Глаза выгорали. Линия щитов дрогнула.
– Отступите на три шага! – крикнул Адолин своим людям и перешел к стилю ветра, нанося широкие, плавные удары вокруг себя.
Страсть и красота дуэлей иной раз вынуждали его забывать о том, до чего ужасное оружие – осколочный клинок. Здесь, пока он бушевал у нетвердого строя противников, это было чересчур очевидно. В один миг Адолин убил восемь человек и полностью уничтожил оборонительную линию.
– Вперед! – крикнул он, указывая клинком. Люди ворвались в дверь и захватили пространство у самого входа в вестибюль. Неподалеку горделиво высился Элокар с блестящим узким клинком, выкрикивая команды. Солдаты падали, умирая и сыпля ругательствами. Истинные звуки битвы. Цена столкновения.
Наконец противник сломался и отступил через вестибюль – который был слишком большим, чтобы его удержать, – к более узкому коридору, ведущему к восточной галерее.
– Вытащите раненых! – крикнула Азур, подступая к нему. – Седьмая рота, удерживайте дальнюю сторону комнаты, убедитесь, что они не попытаются вернуться, бросившись разом. Третья рота, прочешите флигели и проверьте, нет ли там сюрпризов.
Любопытно: Азур сняла плащ и обмотала вокруг левой руки. Адолин никогда раньше такого не видел; возможно, она привыкла сражаться в доспехе.
Адолин попил воды и позволил лекарю перевязать неглубокий порез. Хотя недра дворца напоминали пещеры, вестибюль выглядел восхитительно. Мраморные стены, полированные до зеркального блеска. Величественные лестницы и ярко-красный ковер в центре. Ребенком Адолин как-то раз поджег его, играя со свечой.
Когда рану перевязали, он присоединился к Азур, Элокару и нескольким великим князьям, которые изучали широкий коридор, ведущий к восточной галерее. Противник образовал там превосходную щитовую стену. Они заняли позиции, во втором ряду ждали солдаты с арбалетами наготове.
– Будет трудно разбить этот кармазин, – сказала Азур, как будто на миг позабыв язык, на котором говорила. – Придется сражаться за каждый дюйм.
Снаружи грохот у ворот наконец стих.
– Они внутри, – догадался Адолин. – Эта брешь не так уж далеко отсюда.
Светлорд Шадай крякнул:
– А не обратятся ли наши враги друг против друга? Можем ли мы надеяться, что Приносящие пустоту и дворцовая стража схватятся?
– Нет, – возразил Элокар. – Силы, что погрузили дворец во тьму, принадлежат врагу, который теперь сражается, желая побыстрей добраться до нас. Они знают, какую опасность представляют Клятвенные врата.
– Согласен, – сказал Адолин. – Этот дворец вскоре будет кишеть солдатами-паршунами.
– Соберите своих людей, – велел Элокар соратникам. – Азур командует штурмом. Великий маршал, вы должны очистить коридор.
Один из светлордов посмотрел на женщину и прочистил горло, но потом решил промолчать.
Мрачная Азур приказала лучникам использовать короткие луки, чтобы попытаться ослабить врага. Но щитовая стена была предназначена для того, чтобы выстоять против стрел, поэтому Азур отдала приказ и ее люди двинулись против укрепленного врага.
Адолин отвернулся, когда коридор превратился в мясорубку, где арбалетные болты волнами накатывали на солдат. У Стенной стражи тоже были щиты, но им приходилось рисковать, продвигаясь, и удары болтов были очень сильными.
Адолин никогда не был хорош в такой разновидности сражений. Буря свидетельница, он хотел быть на передовой, возглавляя атаку! Его рациональная часть знала, что это глупо. В такой атаке не рискуют осколочниками, если только у них нет доспеха.
– Ваше величество, – обратился к Элокару офицер, пересекая вестибюль. – Мы обнаружили кое-что странное.
Элокар кивком велел Адолину выяснить, в чем дело, и тот – радуясь возможности отвлечься – подбежал к офицеру.
– Что вы нашли?
– Дверь в казармы дворцового гарнизона, – доложил тот, – переделанную так, чтобы закрывать ее снаружи.
Любопытно. Адолин пошел следом за офицером; они миновали импровизированный медпункт, где пара лекарей, стоя на коленях посреди спренов боли, занималась солдатами, которые были ранены во время осады дворца. Им предстояло куда больше работы, когда войска прорвутся в коридор.
К западу от вестибюля располагались обширные казармы, в которых размещался дворцовый гарнизон. Несколько солдат Азур изучали дверь – которую и впрямь переделали, так что теперь ее можно было закрыть снаружи на засов. Судя по расколотой древесине, кто-то пытался выбраться оттуда.
– Открывайте, – велел Адолин, призывая осколочный клинок.
Солдаты осторожно вытащили металлический брус и приоткрыли дверь; один держал сферы для света. Они обнаружили не чудовищ, но группу грязных мужчин в униформе дворцовой стражи. Те собрались, заслышав шум снаружи, и при виде Адолина несколько рухнули на колени и с облегчением принялись восхвалять Всемогущего.
– Ваше высочество? – спросил молодой алети с капитанскими узлами на плече. – О, принц Адолин. Это действительно вы! Или… или нас жестоко обманывают?
– Это я, – ответил Адолин. – Сидин? Шквал, дружище! Едва узнал тебя с этой бородой. Что случилось?
– Сэр! С королевой что-то не так. Сперва она убила ту ревнительницу, а потом казнила светлорда Кейвса… – Он перевел дух. – Сэр, мы предатели.
– Сэр, она устроила чистку среди дворцовой стражи, – объяснил другой солдат. – Заперла нас тут, потому что мы не подчинились. И почти забыла о нашем существовании.
Адолин вздохнул с облегчением. Сам факт того, что не вся дворцовая стража попросту пошла вслед за королевой… ну, это позволило ему сбросить с плеч бремя, в котором он сам себе не признавался.
– Мы отвоевываем дворец, – сообщил он. – Сидин, собери своих людей – отправляйтесь к лекарям в главном вестибюле. Они вас осмотрят, напоят и выслушают ваши донесения.
– Сэр! – заявил Сидин. – Если вы штурмуете дворец, мы хотим присоединиться.
Многие закивали.
– Присоединиться? Вас тут держали несколько недель, парни! Сомневаюсь, что вы готовы к бою.
– Недели? – переспросил Сидин. – Да нет же, светлорд, несколько дней от силы. – Он поскреб бороду, которая как будто спорила с этим мнением. – Мы ели… ну… трижды с той поры, как нас тут заперли.
Несколько его солдат снова закивали.
– Отведите их к лекарям, – приказал Адолин разведчикам, которые привели его сюда. – Но… добудьте копья для тех, кто достаточно силен, чтобы взяться за оружие. Сидин, твои люди будут в резерве. Не утруждайте себя слишком сильно.
Вернувшись в вестибюль, Адолин прошел мимо лекаря, который трудился над человеком в униформе дворцовой стражи. Для лекарей не имело значения, соратник ты или враг, – они помогали всем, кто нуждался в их внимании. Это было прекрасно, но стражник глядел перед собой остекленевшими глазами и не плакал, не стонал, как полагается раненому. Он лишь что-то шептал себе под нос.
«Я и его знаю, – вдруг понял Адолин и покопался в памяти в поисках имени. – Дод? Точно. Ну, так мы его называли».
Адолин сообщил королю о своем открытии. Впереди люди Азур совершали последний рывок, чтобы отвоевать коридор. Они оставили после себя десятки умирающих, ковер окрасился в более темный оттенок красного. Адолину вдруг показалось, что он… что-то слышит. Сквозь шум сражения, сквозь крики людей, эхом отдававшиеся от стен. Тихий голос, который каким-то образом проникал прямо в душу.
«Пыл. О, сладкий пыл».
Дворцовая стража наконец покинула коридор, отступив через широкие двойные двери в дальнем конце. Они вели на восточную галерею; двери сложно было защитить, но враг явно изо всех сил тянул время.
Некоторые солдаты убрали тела с дороги, предоставляя Адолину и Элокару возможность выбить двери. Но те начали содрогаться еще до того, как они успели ударить. Адолин попятился, по привычке принимая стойку ветра, готовый атаковать то, что прорвется к нему.
Когда двери распахнулись, за ними оказалась светящаяся фигура.
– Буреотец… – прошептал Адолин.
Каладин излучал мощное сияние, его глаза были словно голубые маяки, струящиеся буресветом. Он держал светящееся металлическое копье не меньше двенадцати футов длиной. Позади него Скар и Дрехи тоже ярко светились, и в них мало что напоминало приветливых мостовиков, которые защитили Адолина на Расколотых равнинах.
– Галерея безопасна, – объявил Каладин, и из его рта вырвалось облачко буресвета. – Враг, которого вы отбросили, сбежал по лестнице. Ваше величество, предлагаю вам послать людей Азур на Солнечную тропу, чтобы удержать ее.
Адолин нырнул в восточную галерею, за ним последовал поток солдат; Азур выкрикивала команды. Прямо впереди располагался выход на Солнечную тропу, открытую пешеходную дорожку. Там Адолин с изумлением увидел не только трупы стражников, но три хорошо заметных тела в синем. Каладин, Скар, Дрехи. Иллюзии?
– Сработало лучше, чем попытки их отбить, – пояснила Шаллан, появившись сбоку от него. – Летающие паршуны отвлеклись на сражение на стене и улетели, как только решили, что мостовики погибли.
– Сперва мы отбросили еще одно войско дворцовой стражи в монастырь. – Каладин указал на него. – Понадобится армия, чтобы выцарапать их оттуда.
Азур посмотрела на Элокара. Тот кивнул, и она начала отдавать указания. Шаллан поцокала языком, ощупывая забинтованное плечо Адолина, но он заверил ее, что беспокоиться не о чем.
Король прошелся по галерее и бросил взгляд на широкую лестницу.
– Ваше величество? – окликнул Каладин.
– Я собираюсь повести отряд в королевские покои, – заявил Элокар. – Кто-то должен выяснить, что случилось с Эсудан и со всем этим шквальным городом.
Глаза Каладина тускнели, буресвет заканчивался. Его одежда больше не выглядела парящей, ноги прочнее упирались в пол. Он внезапно сделался вновь похожим на человека, и Адолин решил, что так ему спокойнее.
– Я пойду с ним, – негромко сказал Каладин, передавая Адолину ранец с изумрудами, из которого он отобрал два заряженных для себя. – Бери Скара, Дрехи и проведи Шаллан к Несотворенному.
– Хорошо. – Адолин выбрал нескольких солдат, чтобы отправить их с королем: взвод из Стенной стражи, горстка бойцов из тех, кого привели великие лорды. Поразмыслив, прибавил Сидина и половину взвода из тех, кто был в заточении во дворце. – Эти солдаты не подчинились приказам королевы, – объяснил Адолин Элокару, кивком указывая на Сидина. – Они, похоже, сумели воспротивиться той силе, которая влияет на происходящее, и знают дворец даже лучше, чем Стенная стража.
– Отлично, – обрадовался Элокар и направился вверх по лестнице. – Не ждите нас. Если у светлости Давар получится, отправляйтесь прямо в Уритиру и доставьте сюда наши войска.
Адолин кивнул и быстро отсалютовал Каладину, как это было заведено у Четвертого моста – скрестив в запястьях руки, сжатые в кулаки.
– Удачи, мостовичок.
Каладин улыбнулся; его серебристое копье исчезло, и он отсалютовал в ответ и поспешил за королем. Адолин подбежал к Шаллан, которая неотрывно глядела вдоль Солнечной тропы. Азур заняла ее вместе со своими солдатами, но на саму платформу врат они не продвинулись.
Адолин положил руку на плечо Шаллан.
– Они там, – прошептала девушка. – На этот раз их двое. Ночью, Адолин… мне пришлось сбежать. Дух бражничества едва не одержал надо мною верх.
– Я понял. – Он снова призвал клинок. – Мы встретимся с ним вместе. Как в прошлый раз.
Шаллан перевела дух и призвала Узора в виде осколочного клинка. Она выставила меч перед собой в общей стойке.
– Хорошая форма, – похвалил Адолин.
– У меня был хороший учитель.
Они двинулись вперед по Солнечной тропе, минуя павших вражеских солдат и единственного мертвого Сплавленного, которого пришпилили к расщелине в камне, похоже собственным копьем. Шаллан задержалась у трупа, но Адолин вынудил ее двигаться дальше, пока они не достигли самого монастыря. Солдаты Азур пошли в атаку по его команде, схватившись с дворцовой стражей, чтобы проложить путь к центру.
Пока они ждали, Адолин подошел к краю плато и взглянул на город. На свой дом.
Который сдавался под натиском врага.
Ближайшие врата были полностью разбиты, и сквозь них хлынули паршуны, направляясь ко дворцу. Другие атаковали стены с помощью отрядов, которые тащили лестницы. Они прорывались в город и в других местах, включая одно вблизи от дворцового сада.
Громадное каменное чудовище продвигалось вдоль стены, сбивая сторожевые башни. Большая группа людей в пестрых нарядах шла по Таланскому тракту, минуя одно из ветролезвий. Культ Мгновений? Он понятия не имел, какова была их роль в происходящем, но паршуны захватывали город и в том направлении.
«Мы можем это исправить, – убеждал себя Адолин. – Мы приведем сюда войска, удержим дворцовый холм, отбросим врага к стенам». У них десятки осколочников. У них Четвертый мост и остальные связыватели потоков. Они могут спасти этот город!
Он просто должен их сюда доставить.
Вскоре подошла Азур со взводом из тридцати человек:
– У нас есть безопасная тропа внутрь, хотя центр все еще удерживает плотный вражеский отряд. Я выделила несколько человек, чтобы порыскали по ближайшим зданиям. Похоже, люди, которых вы упомянули, – те, что предавались здесь веселью прошлой ночью, – спят внутри. Они не шевелятся, даже если их потыкать.
Адолин кивнул и возглавил продвижение к центру плато, а за ним последовали Шаллан и Азур. Они прошли мимо линии фронта, где солдаты Азур удерживали улицы. Вскоре он увидел главные силы врага, сосредоточенные на дорожке между монастырскими строениями и преграждающие путь к контрольному зданию Клятвенных врат.
Принц остро чувствовал необходимость срочно что-то предпринять во спасение Холинара и первым бросился на вражеских солдат. Взмахами клинка принялся выжигать их глаза. Он нарушил их строй, хотя один едва не достал его. К счастью, рядом, словно из пустоты, возник Скар; мостовик подставил щит под удар и воткнул копье в грудь стражника.
– Сколько я тебе уже должен? – спросил Адолин.
– Как-то не подумал вести счет, светлорд, – ответил Скар с улыбкой, и с его губ сорвалось облачко буресвета.
К ним присоединился Дрехи, и втроем они погнали разгромленного врага мимо Королевской часовни, наконец-то достигнув контрольного здания. Адолин знал его как Круг Воспоминаний, всего лишь еще одну часть монастыря. Как и предупреждала Шаллан, оно обросло массой, которая пульсировала и трепыхалась, словно сердце, черное как смола. Темные вены произрастали из него, будто корни, пульсируя в том же ритме.
– Вот буря! – прошептал Дрехи.
– Ну ладно, – заявила Шаллан, выходя вперед. – Охраняйте это пространство. Посмотрим, что я смогу сделать.
Назад: 82 Девушка, которая не отступила
Дальше: 84 Кого можно спасти
