Его жизнь сейчас подчинялась новым правилам. В те дни, когда болезнь не мучила Юханссона слишком явно, он обычно завтракал на кухне, но сейчас ему пришлось остаться на диване в кабинете. Он уже проснулся с головной болью. А потом почувствовал теснение в груди, беспокойство навалилось на него, и он попытался найти спасение в еще одной маленькой белой таблетке. Затем, вероятно, задремал на мгновение, поскольку Гипнос стоял в темноте в его кабинете. С растрепанными, как у ребенка, светлыми волосами, склонив голову набок, он с елейной улыбкой протягивал Юханссону руку с зелеными маковыми головками. Достал свой ноутбук, положил его к себе на колени и решил составить план того, как ему двигаться дальше. В свои лучшие дни он обычно набрасывал его от руки на кусочках цветной бумаги, которые приклеивал у себя на письменном столе, но сегодня и думать не мог ни о чем подобном.

«Раньше тебе достаточно было взять ручку и расписать все необходимое». Сегодня же его правая рука оставляла после себя только нечитаемые каракули и годилась лишь на то, чтобы прижимать ноутбук к ногам, когда он пальцами левой руки нажимал на клавиши.

«Меры», напечатал Юханссон сверху компьютерной страницы. Переместил курсор строчкой ниже и написал на ней «Полное досье на Стаффана Леандера Нильссона, родившегося 5 октября 1960 года», а затем добавил опять с новой строки «Краткая биография Стаффана Леандера Нильссона», и здесь ему пришлось прерваться, поскольку в комнату вошла Матильда и решительно показала на свои часы.

– Лечебная физкультура, – напомнила она. – Поднимайся.

– Дай мне пять минут, – сказал Юханссон. «Людские ресурсы: один плюс четыре», – напечатал он.

«Я сам, лучший друг Бу Ярнебринг, зять Альф Хульт, Матильда и Макс. И никого другого, определенно никаких бывших коллег вроде комиссара Кьелля Херманссона или его зятя, вряд ли способных сдержать эмоции, если ситуация накалится. Не самая лучшая разыскная группа, которой мне приходилось командовать, но и не худшая тоже». Юханссон выключил компьютер, поставил его на стол и встал с дивана.

В машине на пути с лечебной физкультуры Макс порадовал Юханссона интересной новостью.

– Я тут подумал относительно охоты на лосей, если у шефа есть время.

– У меня есть время, – ответил Юханссон.

«И для чего оно мне иначе нужно, – подумал он. – Кроме как для того, чтобы возиться со старым убийством, по которому истек срок давности, запихивать в себя всевозможные лекарства и считать дни того, что еще месяц назад было полноценной и даже вполне достойной жизнью».

– Я разговаривал с одним оружейным мастером, – сообщил Макс. – Объяснил относительно вашей правой руки. Вы можете зарядить новый патрон в патронник?

– Да, – подтвердил Юханссон, уже на днях тайком попробовавший это сделать.

– Значит, проблема в том, чтобы нажать на спусковой крючок?

– Да, – подтвердил Юханссон. – Я почти не чувствую пальца.

– Если верить оружейнику, все можно решить, – сообщил Макс. – По его словам, он уже помог другому клиенту. У того такая же беда, как и у вас, шеф. Но тогда он устроил все так, что можно действовать левым указательным пальцем, установив новый спусковой крючок спереди, ближе к концу ложи ружья.

– Вот как, – задумчиво произнес Юханссон.

– Если шеф сможет прижать приклад к плечу правой рукой и прицелиться, то остальное решаемо.

– Чего мы тогда ждем, – оживился Юханссон.

Это уже напоминало ту жизнь, которой он всегда жил.