Глава тринадцатая
Перри Мейсон появился на пороге кабинета как раз в тот момент, когда Делла Стрит положила на стол распечатанную телеграмму.
— Что нового? — осведомился адвокат, вешая шляпу.
— Телеграмма от правления «Южноафриканской Компании по добыче и импорту драгоценных камней».
— Мне дали от ворот поворот?
— Ничего подобного! Ты должен вести дело по-прежнему. В телеграмме говорится, что компания тщательно навела о тебе справки. Они тебе доверяют. Официальный представитель компании у нас в стране — это Дэвид Джефферсон. Только он имеет право давать распоряжения от лица фирмы.
— Ну-ну, — с довольным видом усмехнулся Мейсон. — Это уже кое-что… — Он внимательно прочитал телеграмму. — Похоже, наш приятель Ирвинг не может похвастаться доверием своих хозяев.
— Мы ведь не знаем, шеф, какую телеграмму он им послал.
— Ну, он сам сообщил нам о ее предполагаемом содержании.
— А теперь он попал в дурацкое положение, — с удовлетворением заметила Делла.
— Да, плохи его дела, — рассмеялся Мейсон и добавил: — Впрочем, наши немногим лучше. Если не удастся хоть что-то разузнать о Мэй Джорден и Марлин Шомон, мы крепко сядем на мель.
— Может, стоит попытаться отсрочить процесс?
Мейсон решительно покачал головой.
— Почему, шеф?
— По многим причинам. Во-первых, я обещал окружному прокурору, что процесс начнется сразу же, как только удастся найти свободный день в расписании заседаний суда. А во-вторых… Я по-прежнему считаю: чем скорее состоится процесс, тем лучше для нас. Прокурор Бергер не успеет хорошенько вникнуть в существо дела.
— Ты полагаешь, мнимый брат Марлин Шомон — действительно Манро Бакстер?
Мейсон посмотрел на часы.
— У Пола Дрейка уже должен быть ответ на этот вопрос. Позвони ему, Делла, пусть забежит к нам.
Через десять минут явился Дрейк.
— Этот субъект, Уолтер Ирвинг, наплел тебе массу глупостей, Перри. Марлин Шомон предъявила в больнице соответствующие документы, подтверждающие, что Пьер Шомон — ее родной брат. Пьер лечился у них около года. Ему пришлось сделать операцию, после чего он стал кротким, как ягненок. Врачи не знали, куда его девать, и у них просто гора с плеч свалилась, когда Марлин попросила отдать брата на ее попечение. Практически исключено, что этот придурок и есть Манро Бакстер… Кроме того, — продолжал Дрейк, — Марлин забрала брата из больницы за месяц до прибытия парохода, на котором плыл Манро Бакстер. В это время Бакстер еще находился в Париже.
— Пьер Шомон — настоящее имя этого типа?
— Больничное начальство уверено, что да.
— А кто их в этом убедил?
— Не знаю. Вероятно, сама Марлин. Раньше Пьер Шомон действовал под другой фамилией. Опасный преступник, психопат… Операцию мозга сделали с его согласия. Это избавило его от преступных наклонностей, но зато он превратился в полного идиота. Мне объяснили, что теперь он находится как бы в состоянии гипнотического транса. Выполняет все, что ему приказывают…
— Что еще, Пол?
— Есть кое-какие новости. Смотри, не упади со стула.
— Валяй, Пол. Выкладывай.
— Мэй Джорден задержана сотрудниками прокуратуры округа.
— Чтоб им провалиться! — Мейсон в отчаянии схватился за голову.
Дрейк с сочувствием поглядел на своего друга.
— Какие у них планы, Пол? Они хотят заставить ее давать показания?
— Неизвестно, Перри. Вот как было дело. Вчера, во второй половине дня, двое мужчин явились в контору, где она работает. Кстати, мне пришлось попотеть, чтобы установить место ее службы. Это одна из самых солидных юридических фирм в городе. Разумеется, визит сотрудников прокуратуры вызвал там изрядный переполох. Сперва эти двое закрылись в кабинете с Мэй Джорден и долго беседовали. Потом сообщили старине Х. ан-куту, члену правления фирмы «Ханкут, Гридли и Биллингс», что вынуждены на какое-то время задержать Мэй Джорден в целях ее собственной безопасности. Дескать, ей причитается три недели отпуска, а по окончании процесса Мэй может вернуться в контору.
— Она пошла с ними добровольно?
— Кажется, да.
Мейсон задумался.
— Как они ее разыскали, Пол?
— Ничего не может быть проще. Арестовав Джефферсона, полиция тщательно осмотрела все его вещи. Нашли блокнот, где он шифром записывал фамилии и адреса. Расшифровали, добрались до Мэй Джорден, а она им все рассказала.
— Хочет свалить вину на Джефферсона, чтобы выйти сухой из воды, — угрюмо произнес Перри Мейсон. — Когда эта молодая особа встанет на место для свидетелей, я подвергну ее такому перекрестному допросу, что она запомнит меня на всю жизнь… А что наш приятель Ирвинг? Куда он отправился после посещения моей конторы?
— Не так все просто, — замялся Пол Дрейк. — У меня есть в запасе и другие скверные новости…
Мейсон побледнел от гнева:
— Это безумно важно, Пол! Я ведь сказал тебе…
— Сказал. А теперь я тебе скажу, и не в первый раз: если такая ловкая бестия, как Ирвинг, знает, что за ним следят, и хочет избавиться от «хвоста», дело плохо. Ему ничего не стоит уйти из-под носа у сыщиков.
— Да ведь Ирвинг понятия не имел, что твои ребята ходят за ним по пятам!
— Почему ты так думаешь, Перри?
— Когда Ирвинг пришел ко мне, он вел себя так, словно и не подозревал о слежке.
— А когда Ирвинг от тебя вышел, он вел себя так, словно за ним крались полчища сыщиков! Что ты наговорил ему, Перри?
— Ничего особенного… А что?
— Ирвинг ушел от «хвоста».
— Каким образом?
— Поймал такси. Должно быть, он сказал шоферу, что за ним следят. Водитель все разыграл как по нотам. Подъехал к светофору и, как только погас зеленый свет, рванул вперед. Мой агент — за ним. Но тут моего парня остановил полицейский. Тот пытался объяснить, в чем дело, но фараон, как видно, недолюбливал частных детективов. Он задержал моего сотрудника и влепил ему штраф. А Ирвинга уже и след простыл…
— Ладно, — проворчал Мейсон. — Что же ты решил предпринять?
— Велел моим людям следить за его квартирой и снова сесть ему на хвост, как только он появится. Перри, я сделал все, что было в моих силах!
— Но он так и не появился?
Дрейк молча развел руками.
— Так… А что с остальными?
— Ты имеешь в виду Марлин Шомон? По-твоему, отыскать ее — плевое дело? Я другого мнения…
— Ты хочешь сказать, что упустил всех до одного? — раздраженно перебил Мейсон.
— Зато я выяснил, куда подевалась Мей Джор-ден! — оправдывался Дрейк.
— И все?
— И все.
— Ладно. Договаривай. Лучше уж сразу узнать самое худшее. Что с Марлин?
— С большим трудом мне удалось обнаружить водителя такси, который отвез их…. куда бы ты думал?.. в аэропорт. Шофер прекрасно запомнил этих пассажиров: женщина, мужчина, четыре чемодана и дорожная сумка.
— Что дальше?
— А ничего. Они исчезли.
— Ты хочешь сказать, что женщина, мужчина, который еле стоит на ногах, четыре чемодана и дорожная сумка бесследно исчезли из аэропорта?
— Вот именно, — кивнул Дрейк. — Интересно, что бы ты запел, очутившись в моей шкуре? Думаешь, так просто было отловить всех таксистов, которые отвозили пассажиров в аэропорт? Да еще выпытать у них, не садились ли к ним в машину женщина и мужчина с четырьмя чемоданами и дорожной сумкой… В аэропорту люди выходят из самолетов и садятся в такси чуть ли не каждую минуту. Прямо сумасшедший дом!
Мейсон глубоко задумался.
— Ты прав, Пол, — вздохнул он наконец. — Ирвинг предупредил, что мне не удастся ничего разузнать, но я надеялся, что четыре чемодана и дорожная сумка помогут нам напасть на их след.
— Я тоже так думал, — признался Дрейк.
— Они сразу отправились в аэропорт? Перед этим никуда не заезжали?
— Нет.
— Что же они сделали потом, черт побери?!
— Понятия не имею. Могу лишь сказать, чего они не сделали.
— Ну?
— Не сели в самолет.
— Ты в этом уверен?
— Я навел справки в кассе, где оплачивают излишний вес багажа. Шофер такси говорил, что чемоданы были страшто тяжелые. Каждый весил около двадцати кило. Так вот, там их никто не видел. Среди пассажиров улетевших самолетов наших подопечных тоже не оказалось.
— Ты проверил фамилии пассажиров?
Дрейк уничтожающе взглянул на Мейсона:
— Не валяй дурака, Перри. Это было первое, что я сделал. Что может быть проще? А потом выяснил, не оплачивал ли кто соответствующий излишек багажа. Не оплачивал! Затем принялся расспрашивать контролеров, не помогали ли они какой-нибудь женщине усадить больного в самолет. Ничего похожего! Я пришел к выводу, что Марлин Шомон отправилась в аэропорт, вылезла из машины, расплатилась с шофером, а через несколько минут поймала другое такси и поехала обратно в город.
— Надо отыскать это другое такси!
— Мои ребята этим и занимаются. Но это все равно что подойти к смазливой девице в юбочке мини и спросить, помнит ли она прохожего, который вчера глазел на нее на улице…
Мейсон громко расхохотался.
— Все ясно, Пол. Мы в тупике… Однако какого дьявола окружной прокурор велел задержать Мэй Джорден?
— Хотел задать ей несколько вопросов.
— Почему же он потом не отпустил ее?
— Вероятно, у него в запасе остались еще кое-какие вопросы.
— Ты забываешь, Пол, — заметил адвокат, — что она заехала домой и уложила два чемодана. Что из этого, следует? Окружной прокурор взял ее под арест.
— Но зачем?
Мейсон криво усмехнулся.
— Именно это я и хотел бы знать. Напрашивается ответ, что наша машинистка необходима Бергеру в качестве очень важного свидетеля по делу Джефферсона. Значит, она рассказала прокурору трогательную историю и так заморочила ему голову, что он поверил в эти бредни и приставил к Мэй Джорден стражу «в целях ее собственной безопасности»!
— По-твоему, Мэй Джорден не является важным свидетелем? — удивился Пол Дрейк.
— Она могла бы им стать, если бы рассказала всю правду… Впрочем, мне только того и надо!
— Почему?
— Если окружной прокурор не вызовет ее в качестве свидетеля, я обвиню его в том, что он пытался помешать работе защитника, укрывая моего свидетеля. Если же Мэй Джорден будет давать показания в суде, я сделаю Гамильтона Бергера самым злополучным прокурором в Соединенных Штатах!
— Однако ты намерен пойти ему навстречу? Ты согласен немедленно открыть процесс?
Мейсон насмешливо прищурился.
— Пол, ты видел когда-нибудь состязания по перетягиванию каната?
— Много лет назад такие игры проводились по праздникам в маленьких городишках…
— Ты вспомни, Пол! Соревнуются две команды: команда пожарников и команда полицейских. Тянут канат в разные стороны. Пожарники громко сопят и кряхтят, изо всех сил упираясь ногами в землю… И тут кто-то из полицейских незаметно подает своей команде сигнал ослабить канат! Пожарники теряют равновесие, падают, а полицейские с криком «гоп-ля!» перетаскивают беспомощных противников через линию, которая делит поле пополам.
Дрейк весело расхохотался:
— Кажется, припоминаю!
— Это я и называю «пойти навстречу окружному прокурору». Сперва надо слегка ослабить канат… А теперь я отвечу на твой вопрос, Пол. Да, я согласился на немедленное открытие процесса. Я хочу, чтобы он состоялся как можно скорее, пока Бергер не догадался, что мне известны вещи, о которых он не имеет ни малейшего представления.
