Глава двадцать третья
Штормград

Честно говоря, Андуин ожидал от Сильваны немедленного отказа или, по крайней мере, затяжной переписки.

К его удовольствию (и немалому удивлению) правительница Орды без промедлений ответила, что полностью поддерживает его предложение. «Однако, – писала Сильвана, – начнем с небольшой тщательно проверенной группы лиц. Я не рискну соблазнять не самых благородных из твоих подданных удобным случаем для покушений».

Кроме ее письма, имелось и другое. Именно оно окончательно убедило Андуина в верности принятого решения и тронуло юного монарха до глубины души.

Андуин невольно улыбнулся, но улыбка тут же исчезла. Не стоило забывать о других – о тех, кого эта пара ответов, безусловно, удивит, однако ничуть не обрадует.

От невеселых мыслей его отвлек стук в дверь.

– Войдите! – громко сказал он, приготовившись к новым упрекам советников.

К его удивлению, в распахнутую стражником дверь вошла Калия Менетил.

Андуин поднялся и шагнул ей навстречу.

– Калия, – воскликнул он, придвигая к рабочему столу второе кресло для гостьи, – как я рад тебя видеть! Чем обязан столь неожиданному удовольствию?

Калия села. Ее глаза – того самого цвета морской синевы, что Андуин видел на старых портретах Артаса – были полны сочувствия.

– Я беспокоилась за твоего друга и связалась с Лореной. Мне очень жаль, Андуин. Насколько я понимаю, Уилл попросил тебя не исцелять его. И, как жрец, знаю, насколько тяжело уважить подобную просьбу. Особенно когда речь идет о том, кого любишь.

– Спасибо. Ведь Уилл постоянно был рядом – и со мной, и с отцом, и от этого казалось, будто он вечен. Какой стыд, что я так мало знал о нем лично! Для меня он был просто… просто Уиллом. – Андуин ненадолго умолк. – Калия, тебе доводилось провожать умирающих в последний путь. Ты знаешь: некоторые из них верят, будто видят перед собою тех, кого любят.

Калия закивала, тряхнув золотыми локонами.

– Да, такое случается часто.

– В последние минуты жизни Уилл искал свою жену Элси, – продолжал Андуин, внимательно глядя на нее. – Она была там, в Лордероне.

Калия ахнула.

– О-о, – понимающе протянула она. – И теперь тебе еще сильнее хочется, чтоб встреча состоялась.

– Да, в этом решении я тверд. Моих советников эта идея… не слишком радует, однако встреча состоится. Вот. – Он показал Калии письма. – Два ответа. Один от вождя. Она согласна.

Калия расплылась в улыбке.

– О, Андуин, как я рада! А второй?

– От Элси Бентон. Главы Совета Покинутых. Она была женой Уилла и тоже очень хочет, чтоб встреча состоялась.

Вскочив с кресла, Калия с радостным смехом заключила его в объятия. Андуин обнял ее в ответ и тоже засмеялся – впервые после смерти Уилла. Калия была примерно в том же возрасте, что и Джайна, разве что чуточку старше. Скучая по «тетушке», он был очень рад обрести в Калии такого же друга.

Внезапно опомнившись, Калия отпрянула назад.

– Прошу простить меня, Ваше Величество. Я так обрадовалась, что…

– Не нужно извиняться. Как же это приятно – когда рядом тот, кто… кто так похож на меня самого. Мы оба росли в королевских семьях, оба, откликнувшись на зов Света, стали жрецами… Будь здесь и Мойра, могли бы клуб организовать.

Еще не договорив, Андуин пожалел, что напомнил Калии о прежней жизни. Калия замерла и опустила взгляд. Говорить обо всем этом ей явно не хотелось до сих пор. Избегая неловкости, Андуин поспешил сменить тему:

– Сильвана прислала списки имен, составленные всеми членами Совета Покинутых. И я подумал: не согласишься ли ты помочь мне в беседах с этими людьми?

Оба они знали (хотя об этом Андуин упоминать не стал), что помощь Калии будет очень и очень полезна, так как она может помнить некоторых членов Совета Покинутых живыми. Кроме того, могла она узнать и некоторые имена из составленных Советом списков.

– Конечно, – кивнула Калия. – С радостью.

– Думаю, прежде чем начать, нам надо бы кое с кем встретиться, – сказал Андуин. – Он прибудет после обеда.

– Вот как? Кто же это?

– Тот, кто, надеюсь, покажет нам, как могут отреагировать остальные. Назовем это прощупыванием почвы.

Фредрик Фарли привык обеспечивать переполненную таверну едой, выпивкой и развлечениями. Привык и впоследствии прекращать драки, нередко порождаемые сим сочетанием. Раз или два пришлось отмывать пол от крови и выставить из «Гордости Льва» нескольких слишком задиристых типов, но чаще всего он просто доставлял людям радость. Гости – хоть местные, хоть просто проезжие – заходили к нему, пели песни, рассказывали сказки, или просто сидели у огонька с кружкой эля. Порой изливали душу ему или его жене Верине, а уж они всегда были готовы с сочувствием выслушать гостя.

А вот вызов к самому королю Штормграда… Такого с Фредриком Фарли прежде не бывало.

Этот вызов поверг Фредрика в ужас. Дела в «Гордости Льва» они с женой вели честно. Таверна принадлежала семейству Фарли многие годы и предлагала пиво мучимым жаждой гостям со времен короля Ллейна. Неужто кто-то нажаловался из-за недавней драки? Или заявил, будто здесь разбавляют пиво водой?

– Молодой король Андуин слывет человеком добрым, – сказала Верина, стараясь подбодрить и мужа, и саму себя. – Представить не могу, чтоб он велел надеть на тебя колодки или закрыть нашу таверну. Может, желает поговорить с тобой насчет праздника только для своих?

Фредрик любил Верину с тех пор, как обоим едва перевалило за двадцать, а сейчас – сильней, чем когда-либо прежде.

– Думаю, если король Андуин Ринн решил созвать гостей, так у него на это прекрасный дворец имеется, – сказал он, легонько целуя жену в лоб. – Но… кто его знает, верно?

В письме, врученном ему посыльным, упоминалось некое «дело личного характера», по которому предлагалось прибыть к королю «при первом же удобном случае». Последнее, конечно же, означало схватить в охапку плащ, наскоро переговорить с женой и отправляться вместе с посыльным в Штормград.

Его препроводили в зал Просителей – в просторное аскетичное помещение, освещенное свечами и лампами. Часть пола была застлана густым, богато вышитым ковром, поверх которого стояли несколько скамей, окружавших небольшой стол с четырьмя креслами. Здесь Фредрика встретил дворянин с элегантно подстриженной бородкой и длинными седыми волосами, заплетенными в пару кос. Представившись графом Ремингтоном Риджвеллом, он пригласил Фредрика сесть.

– Нет, спасибо, милорд… э-э… то есть, граф, – забормотал Фредрик. Ну, а кто его знает, как полагается обращаться к графам? – Я предпочту постоять, если позволите.

– Мне совершенно все равно, – ответил граф.

Отступив на несколько шагов, он заложил руки за спину и умолк.

Фредрик снял шляпу, скомкал ее в руке и принялся нервно поглаживать лысину. По-видимому, теперь придется подождать – ведь у королей, наверное, каждый день такая уйма дел. «Какой большой! – изумлялся он, оглядывая огромный зал. – Вся “Гордость Льва” поместится, да еще место останется!»

– Не ты ли Фредрик Фарли, хозяин таверны? – раздался приятный молодой голос за спиной.

Фредрик обернулся, ожидая увидеть кого-нибудь из сквайров, но вместо этого оказался нос к носу с самим королем Андуином Ринном! Однако правитель Штормграда был не один. Рядом с королем стояла женщина постарше, облаченная в длинное белое одеяние. Чуть позади держался крепкий, мускулистый старик с седыми волосами, аккуратно подстриженной бородой и пронзительными голубыми глазами.

– Ваше Величество! – тоненьким от удивления голосом проговорил Фредрик. – Прошу простить… я не…

«Какой молодой, – подумал он. – Моя Анна – и то старше. Я и не думал, что…»

Поразительно юный король непринужденно улыбнулся и указал на кресло.

– Прошу, садись. Спасибо, что откликнулся на приглашение.

Фредрик придвинулся к креслу и сел, комкая в руках шляпу. Король занял место напротив, а сопровождавшая его жрица и старик уселись по бокам. Король Андуин сложил руки перед собой и пристально, но доброжелательно взглянул в глаза Фредрика. Старик скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. В отличие от короля и жрицы он выглядел едва ли не разгневанным. Лицо старика казалось смутно знакомым, однако его имени Фредрик не припоминал.

– Прошу прощения за таинственность, но дело довольно деликатное, и я решил побеседовать с тобой лично.

Фредрик понимал, что у него глаза лезут на лоб, но ничего не мог с этим поделать и только гулко сглотнул. Андуин подал знак ждавшему в сторонке дворянину.

– Граф Риджвелл, будьте любезны, подайте господину Фарли вина. Или вы предпочитаете пиво?

«Король Штормграда спрашивает меня, вина я хочу или пива, – подумал Фредрик. – Этот мир сошел с ума».

– Т… того же, чего и Вашему Величеству.

– Бутылку марочного даларанского красного, – сказал король.

Граф кивнул и удалился. Король вновь перевел взгляд на Фредрика.

– Ты – хозяин таверны. Думаю, мой любимый сорт тебе знаком.

Да, сорт этот Фредрику был знаком, хотя в «Гордости Льва» его спрашивали нечасто: цена-то просто заоблачная!

– Сейчас я угощаю тебя, так как мы собираемся поднять тост за очень храброго, мужественного человека, – продолжал король. – А затем спрошу тебя: способен ли и ты, если выпадет случай, на столь же мужественный поступок?

– Конечно, сир, – закивал Фредрик. – Как пожелаете.

Жрица нежно коснулась его плеча.

– Понимаю, на твоем месте трудно оставаться спокойным. И потому обещаю: ты волен уйти, когда только пожелаешь. Его Величество не приказывает, а всего лишь просит.

Трепет малость унялся; сердце, бешено бившееся в груди с той самой минуты, как в таверну явился посыльный от короля, начало успокаиваться, несмотря на пронзительный взгляд старика.

– Благодарю, Жрица.

– Насколько я понимаю, – продолжал Андуин, – твой брат погиб во время нашествия Плети. Хотелось бы сказать: я искренне сочувствую твоей утрате.

Вот уж этого Фредрик не ожидал никак. Ему будто кулаком в живот двинули. Однако взгляд юного короля оставался все тем же – дружелюбным, сочувственным, и Фредрик сам не заметил, как заговорил свободнее.

– Точно так, – сказал он. – Мальчишками мы с ним очень дружили. Франдису с мечом всегда нравилось упражняться. Прекрасно он им орудовал – куда как лучше моего. И работу нашел: караваны с припасами от головорезов охранять. Ходил с караванами и в Стальгорн, и в другие места, куда потребуется. А в тот день отправились они в Лордерон…

Мальчишка («Опомнись, Фредрик, какой он тебе мальчишка – это же король!») ненадолго опустил взгляд.

– И ты думал, что Франдис погиб, не так ли?

– А он не… он жив?! – воскликнул Фредрик, охваченный внезапной надеждой.

Король печально покачал головой:

– Нет. Однако в конечном счете он стал Отрекшимся. А после – настоящим героем. Он был убит за то, что пошел против тирана – вождя Орды Гарроша Адского Крика. Он умер, потому что отказался выполнять приказы, которые считал неправедными и жестокими.

Тут в зал вернулся граф Риджвелл с четырьмя бокалами и обещанным вином на подносе. Кивком поблагодарив его, король наполнил бокалы, и Фредрик потянулся к своему. Только бы не сжать хрупкое дутое стекло слишком сильно – это тебе не привычные тяжелые кружки из таверны!

Значит, брат, Франдис, был Отрекшимся… Эта мысль вогнала Фредрика в дрожь, так что вино в прекрасном тонком бокале заходило ходуном. Фредрик сделал глоток, чтоб успокоить нервы, и тут же мысленно дал себе подзатыльник: кто ж хлещет этакие редкие, тонкие сорта, будто воду?

– Героем… – с опаской повторил он вслед за королем Андуином. Может, тут какая-то игра? – Как-то это на Отрекшихся непохоже.

– Скорее, это непохоже на то, что мы о них думаем, – поправила его сидевшая рядом женщина.

Седоволосый старик напротив нее все сильнее и сильнее выходил из себя.

– Ну, а на Франдиса похоже? – спросил король.

Глаза Фредрика заблестели от выступивших слез.

– Похоже, – подтвердил он. – Франдис был добрым человеком, Ваше Величество.

– Я знаю, – сказал король. – И остался добрым человеком даже после смерти. И некоторые другие Отрекшиеся тоже остались самими собой, несмотря на… на перерождение. Конечно, не все. Но некоторые.

– Это… по-моему, такое невозможно, – пробормотал Фредрик.

– Позволь задать тебе вопрос, – сказал король. – Предположим, Франдис волею случая все еще с нами. В виде Отрекшегося. Так вот, зная, что он остался самим собой, все тем же добрым человеком, что был твоим братом, хотел бы ты встретиться с ним?

Уткнувшись взглядом в колени, Фредрик увидел, что шляпа в его огромных, сильных ручищах утратила форму до полной неузнаваемости.

Вот это вопрос! Хотелось бы ему такого?

– Отвечая, помни: может, он тебе и брат, но при этом – Отрекшийся, – впервые за все это время заговорил седовласый старик. Голос его рокотал, точно волчий рык. – Живым ему не бывать. Возможно, подгнил. Кости сквозь кожу торчат. Служа Плети, он натворил много ужасов, а сейчас служит Королеве-Банши. Так как, хотел бы ты встретиться с таким… «братом»?

Король Андуин явно был недоволен словами старика, но и прерывать его не стал. Ну, а Фредрик, представив себе этакую картину, похолодел. Это же сущий ужас! Встретиться нос к носу с…

А, кстати говоря, с кем? С чудовищем? Или же с родным братом?

Видно, это уж он, Фредрик, должен сообразить сам.

Хозяин таверны гулко сглотнул, взглянул прямо в мальчишеское лицо короля, затем в исполненные доброты глаза жрицы, а напоследок неохотно перевел взгляд на сурового, словно вот-вот готового взорваться от злости старика.

Но ответ его был предназначен для короля.

– Да, Ваше Величество, – твердо сказал он. – Я бы хотел с ним увидеться. Если он, как вы говорите, старался не допустить зла, значит, так и остался моим братом.

Король со жрицей обменялись довольными взглядами. Сощурившись на короля, заново наполняющего бокал Фредрика, седоволосый старик покачал головой и с досадой вздохнул.