Книга: Благолюбие. Том 3
Назад: Тема 37. О том, что за ближнего следует полагать свою душу
Дальше: Тема 39. О том, что кто любит Божией любовью, тот спешит сотворить благо ближнему, которого он даже не знает
Тема 38.
О том, что стяжавший любовь и смирение о Господе никогда не огорчает ближнего, но всячески ему угождает и улаживает его дела как свои собственные
А. Из Отечника
Сказал авва Агафон, что он не просто подавал милостыню, но всегда заботился о том, чтобы милостыня дошла до того, кому он подает. Он считал, что выгода брата для него самая большая прибыль.
2. В Келлиях жили два брата. Один из них, уже престарелый, сказал молодому:
— Будем жить в одной келье, брат.
— Я грешник, — ответил молодой, — и не смею пребывать вместе с тобой, авва.
— Почему нет, разве есть препятствия? — спросил старец, который был чист душою и не хотел слышать, что в монахе могут возникнуть блудные помыслы.
Брат попросил:
— Дай мне неделю, а после мы решим.
3. Через неделю старец снова пришел к нему, а молодой, желая испытать его, сказал:
— Авва, я впал на этой неделе в великое искушение. Я пошел в селение по монастырским обязанностям и пал с одной женщиной.
— Для этого есть покаяние, — сказал старец.
— Разве?
— Я возьму на себя половину греха, — сказал старец.
— Теперь, — сказал молодой, — мы можем жить в одной келье.
И так они пожили вместе до самой кончины.
4. Три брата как-то пошли на жатву. Они взялись убрать урожай на шестидесяти участках. Но один брат в первый же день заболел и вернулся к себе в келью. И сказал один брат другому:
— Видишь, наш брат заболел. Ты понемногу понуждай свой помысел, и я понемногу буду понуждать свой — и так верю, что по молитвам нашего болеющего брата мы справимся и с его частью.
5. Завершив труды, они решили пойти за платой и позвали с собою больного:
— Приходи, брат, получи свою долю.
— Разве мне положена доля, — удивился тот, — если я не участвовал в жатве?
— Жатву мы закончили благодаря твоим молитвам, — ответили они, — поэтому приходи и забирай свою долю.
6. Они долго спорили, ибо больной отказывался брать плату, а те не уступали ему и требовали, чтобы он ее взял. В конце концов, они пошли к великому старцу, чтобы он их рассудил.
— Отче, — обратился к нему больной, — мы втроем пошли на жатву. Но в поле я в первый же день заболел, сидел в келье и ни одного дня не работал. А теперь братья понуждают меня, чтобы я пошел и получил плату за то, что ничего не делал.
Тогда его братья сказали:
— Отче, нам троим нужно было убрать урожай с шестидесяти участков. Если бы нас было трое, мы бы не смогли с этим справиться. Но по молитвам брата мы со всем быстро управились вдвоем. Поэтому и говорим ему: «Получи свою долю», но он отказывается.
7. Услышав это, старец удивился и сказал своему ученику:
— Ударь в било, чтобы собралась вся братия.
Когда все собрались, старец сказал:
— Братья, послушайте сегодняшнюю тяжбу, — и рассказал, как все было.
Монахи рассудили, что брат должен получить свою плату и может делать с ней все, что хочет, но брат ушел, огорченный их решением до слез.
8. Говорили старцы, что каждому следует стать родным человеком для ближнего своего и во всем ему сострадать: радоваться вместе с ним и плакать вместе с ним. Нужно так к нему относиться, как будто его тело — твое. Ведь в Писании сказано: «Мы... составляем одно тело во Христе» (Рим. 12, 5). И еще: «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа» (Деян. 4, 32).
9. Старец узнал, что его сосед по келье пал со служанкой, которая приносила ему все необходимое, но не стал обличать, а молча плакать и больше молиться за него, попросив и его самого за него помолиться. Он сказал ему, что много согрешил и хочет одного: освободиться от грехов до своей кончины. Согрешивший удивился и стал молиться и каяться вместе с ним. Потом не согрешивший старец был призван Богом и в час смерти открыл соседу, что не грешил.
10. Рассказывал старец: «Мы слышали о согласии неких четырех святых пресвитеров, которые подали друг другу руку, поклявшись, что они проживут единой душой и одно время в веке сем и вместе же окажутся на небесах, веруя обещанию Владыки: «Если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного» (Мф. 18, 19).
11. Трое из этих ревнителей подвига жили в безмолвии в пустыне, а четвертый служил им, снабжая их всем необходимым. Потом двое почили во Христе и, уйдя из этой жизни, попали в место покоя, а на земле остались двое: исихаст и послушник. По козням лукавого беса послушник впал в блуд. И одному прозорливому старцу было открыто, что двое почивших просили, чтобы Бог отдал послушника на растерзание льву или другому дикому зверю, чтобы он, омыв грех своею кровью, попал туда же, где они пребывают и чтобы их союз не нарушился.
12. И вот послушник, как обычно, пошел на свое дело и когда направился к исихасту, ему на дороге встретился лев, приготовившийся растерзать его. Исихасту было открыто, что грозит послушнику. Он тотчас встал на молитву, умоляя Бога спасти брата. И тут же лев остановился. Между тем два старца, уже почившие, просили Бога: «Молим тебя, Владыко, попусти ему быть растерзанным, чтобы он был с нами в этом блаженстве, и не внемли, Святый, просящему за него на земле».
13. А в это время старец в келье длительной молитвой изо всех сил со слезами умолял Бога помиловать брата и избавить от пасти льва. Бог услышал его вопль и сказал отцам сущим на небесах: «Справедливо будет послушать старца, живущего на земле. Ибо вы здесь в тишине, свободны от трудов и тягот жизни. А тот старец изможден телесным трудом и битвами с духами лукавства. Поэтому справедливо одарить его, а не вас».
14. И лев тотчас оставил послушника. И когда счастливец вошел в келью, то увидел, что старец оплакивает его. Он рассказал святому все, что с ним случилось, и исповедал ему свой грех. Осознав, что Бог его пощадил, он покаялся и в скором времени достиг прежней меры. Они умерли в один день и упокоились во Христе. Одному прозорливому святому было открыто, что четверо пребывают в одном месте, согласно правдивым словам Господа нашего Иисуса Христа.
15. Два брата отправились на рынок продавать свое рукоделие. Один из них только чуть отошел в сторонку от брата, как тут же впал в блуд. Когда же они вновь встретились, брат сказал:
— Пойдем обратно в келью.
— Не пойду, — ответил согрешивший.
— Отчего же, брат?
— Когда ты ушел, я впал в блуд.
И тот, не желая потерять брата, сказал:
— А у меня, когда я отошел от тебя, произошло то же самое. Пойдем, покаемся усердно, со многими трудами, и Бог простит нас.
16. По возвращении они рассказали о своем грехопадении старцам, которые дали им заповеди покаяния. И один из них каялся ради другого, как если бы сам тоже согрешил. Бог, видя его труд, спустя несколько дней явил одному из старцев, что ради великой любви невиновного брата грех прощен и другому.
17. Однажды брат пришел к старцу и сказал:
— Мой брат изводит меня тем, что все время порывается уйти в мир.
— Терпи, брат. Бог видит труд твоего терпения и остановит его. Брата не заставишь остаться, прибегнув к суровым мерам, ибо бес беса не изгоняет. Его остановит только доброе отношение. Ведь и Бог возвращает к Себе людей, даруя им утешение.
18. И старец рассказал ему такую историю: «В Фиваиде жили два брата. Один, который вел войну с блудным искушением, сказал:
— Уйду в мир.
— А я тебя не отпущу, брат, — сказал другой, — не позволю, чтобы погибли твои труды и твоя девственность.
Но тот и слушать не хотел.
— Я не успокоюсь, если не уйду, — говорил он. — Или иди со мной и потом вернемся назад вместе, или оставь меня, и я буду жить в миру.
19. В недоумении брат пошел и рассказал об этом великому старцу. Тот посоветовал:
— Иди вместе с ним, и Бог ради твоих трудов не даст ему пасть.
20. И братья направились к людям. А когда они пришли в село, Бог, увидев труд любви к брату, избавил искушаемого от похотливой брани, и тот сразу сказал:
— Давай лучше вернемся в пустыню, брат. Я так подумал про себя: ну, согрешу, а какая мне от этого польза?
И они вместе вернулись, и никто из них не получил вреда.
21. Авва Агафон сказал: «Я никогда не ложился спать, если держал что-либо против кого-нибудь и не допускал, сколько было в моих силах, чтобы кто-нибудь отходил ко сну, имея что-нибудь против меня».
22. Авва Исаак говорил: «Я никогда не входил в келью с помыслом о брате, который бы беспокоил меня. И сам старался, чтобы и брат не вошел в келью, имея помысел обо мне».
23. Как-то авва Иоанн вместе с братьями отправились в путь из Скита, а была ночь, и проводник их заблудился. Братья сказали авве Иоанну:
— Что делать? Брат сбился с дороги. Так мы можем зайти далеко и погибнуть.
24. Старец ответил:
— Если я скажу ему, он огорчится и не будет знать, куда деться от стыда. Лучше поступим так. Я притворюсь, что мне плохо, и скажу, что не могу дальше идти и лучше мне посидеть здесь до рассвета.
Так он и сделал. Братья сказали:
— Мы дальше не пойдем и останемся с тобой.
Так они просидели до утра и не ввели брата в соблазн.
25. В Египте, это было еще до прихода братии аввы Пимена, жил старец. Он обладал даром ведения и был весьма почитаем. Когда пришел из Скита авва Пимен с братьями, то ученики оставили своего старца и перешли к авве Пимену, который этим был крайне огорчен.
26. Он сказал братьям:
— Что нам сделать для того великого старца, когда его ученики причиняют нам скорбь: они оставили его и пришли слушать нас, никчемных? Как нам выручить его?
И он велел:
— Приготовьте немного еды, возьмите мех с вином, мы пойдем к нему и отобедаем вместе. Тогда, наверняка, успокоим его.
27. Они взяли еду и отправились в путь. Когда постучались в дверь кельи старца, им открыл ученик и спросил:
— Кто вы?
— Передай авве, — ответили они, — Пимен просит благословения у тебя.
Когда ученик сказал об этом старцу.
— Уходи, мне не до тебя, — ответил старец.
Но они остались стоять на жаре и сказали:
— Мы не уйдем, пока не удостоимся увидеть старца.
28. Старец, заметив их смирение и терпение, умилился и впустил их. Они вошли и устроили трапезу вместе с ним. Во время трапезы старец сказал:
— Хотя я не раз слышал о вас, но ваши дела воистину сказали о вас в сто раз больше.
И с того дня стал их другом..
29. Авва Пимен сказал: «„Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих“ (Ин. 15, 13). Ибо если кто слышит оскорбления и может ответить ему тем же, но старается не отвечать; или если ближний наносит ему вред, а он терпит и не мстит обидчику; тот полагает свою душу за ближнего».
30. Кто-то из старцев пришел к авве Лоту на малый луг в Арсеноите и попросил у него келью, и авва Лот дал. Старец был немощный, и авва сам ухаживал за ним. А когда кто-нибудь приходил к Лоту, то он просил гостей навестить и немощного. Старец же всем пересказывал мысли Оригена, чем весьма огорчал авву, ибо старцы могли подумать, что тут все мыслят так же, но и прогнать старца не мог, опасаясь нарушить заповедь.
31. Тогда авва Лот встал и пошел к авве Арсению и поделился с ним своими мыслями. Авва Арсений посоветовал:
— Прогонять не надо, но скажи: «Ешь, пей все, что от Бога получаешь, но речей таких не веди». Если он захочет, то исправится, а если откажется, попроси оставить это место, и на тебе не будет вины.
32. Авва Лот вернулся к себе и поступил, как советовал авва Арсений. Старец выслушал его, но исправляться не захотел и стал просить:
— Ради Господа, уведи меня отсюда, я не могу переносить жизнь в пустыне.
Он ушел, и все проводили его с любовью.
33. Один брат ухаживал за больным старцем. Как-то у старца лопнул нарыв и потек зловонный гной. Помысел сказал брату: «Уходи, ты не сможешь вынести эту вонь».
34. Тогда он взял кувшин, налил в него воды, которой мыл больного, и ответил помыслу: «Если я захочу уйти, то буду пить эту воду». Помысел сказал: «Не уходи и не пей это зловоние». И брат продолжал усердно трудиться, ухаживая за больным. А Бог, видя усердие брата, исцелил старца.
35. Братья в Скиту сидели и готовили волокна для веревок. Один из них, ослабевший от подвига, все время кашлял и сплевывал мокроту и нечаянно чихнул на брата. Тот по внушению помысла хотел сказать: «Не чихай на меня». Но он победил помысел и сказал про себя: «Если хочешь, чтобы я съел эту мокроту, тогда можешь сказать ему. Поэтому лучше не ешь и не говори ему ничего».
36. Брат спросил авву Сисоя:
— Если мы идем по дороге, а проводник заблудился, нужно ли говорить ему об этом?
— Нет, — ответил старец.
— Но тогда мы все вместе с ним заблудимся?
— Я знаю братьев, которые ночью отправились в путь, и проводник сбился с дороги. Их было двенадцать, и все знали, что заблудились, но каждый боролся сам с собой, чтобы не сказать об этом.
37. Когда рассвело, проводник понял, что он потерял дорогу, и сказал:
— Простите меня — я сбился с пути.
— Мы знали, но молчали, — ответили они.
Когда он это услышал, удивился и сказал:
— Братья, до самой смерти вам властвовать над собой и не преслушаться, — и прославил Бога.
А ушли они в сторону от дороги на двенадцать миль.
38. Старец сказал, что смиренномудрие сильнее всякого могущества. Как рассказывал кто-то из отцов, два епископа, жившие по соседству, как-то поссорились. Один из них был богатым и могущественным, а другой смиренным. Могущественный искал, как можно повредить слабому. Тот когда услышал об этом, сказал клирикам, прекрасно понимая, что будет дальше:
— Мы победим благодатью Божией.
— Владыко, да кто же может победить его!
— Потерпите, чада, — сказал епископ, — и увидите милость Божию.
39. Он выждал некоторое время, и когда в епархии первого епископа праздновался день святых мучеников, он созвал клириков и сказал:
Следуйте за мной, и делайте то, что буду делать я, и мы победим его.
— А что нужно будет делать? — спросили его.
40. Смиренный пришел к могущественному и после молебна, а там собрался весь город, пал в ноги епископу вместе со всеми своими клириками и воскликнул:
— Владыко, прости нас, рабов твоих.
Тот изумился и тут же сам раскаялся, ибо Бог изменил его сердце, упал ему в ноги и сказал:
— Ты владыка и отец.
И с тех пор между ними воцарилась великая любовь.
41. Потом смиренный епископ сказал своему клиру:
— Не говорил ли я вам, чада, что мы победим Христовой благодатью? Так и вы, если враждуете с кем-нибудь, поступайте так же и победите благодатью Господа нашего Иисуса Христа.
42. Старца спросили, что такое смирение.
— Оно в том, — ответил он, — что если брат погрешит перед тобой, ты простишь ему раньше, чем он попросит у тебя извинения.
43. Брат спросил другого старца:
— Что такое смиренномудрие?
— Смиренномудрие в том, — ответил он, — что ты делаешь благо тому, кто причиняет тебе зло.
— А если, — спросил брат, — ты не достиг еще этой меры, как тогда поступать?
— Нужно просто уйти молча, — был ответ.
44. Один египетский старец всегда говорил: «Нет пути короче смирения».
45. Авва Зинон вспомнил один рассказ, который он слышал от Блаженного Сергия, игумена Педиады: «Как-то я отправился в путь вместе со святым старцем и несколькими братьями, и мы заблудились — куда идти, неизвестно. Мы оказались среди хлебного поля и потоптали колосья. Случилось так, что в поле работал крестьянин, он разгневался и стал нас бранить:
— Какие вы монахи! Разве вы боитесь Бога? Если бы страх Божий был у вас перед глазами, вы бы так не делали.
46. Святой старец сразу же предупредил нас:
— Ради Господа, ничего не говорите.
Он стал успокаивать крестьянина со всею кротостью:
— Твоя правда, чадо. Был бы у нас страх Божий, мы так не поступили бы. Но ради Господа, прости нас, — мы согрешили.
Крестьянин был изумлен его незлобивостью и смирением. Он быстро подошел к нам, бросился в ноги старца и произнес:
— Прости меня ради Господа и возьми с собой».
47. В заключение блаженный Сергий добавил: «Вот что может сотворить с Божьей помощью кротость и добрая воля святого! Он спас душу, созданную по образу Божию, которая для Него дороже мириад миров со всем их достоянием».
Б. Из святого Ефрема
Если возникнет спор между двумя братьями, победный венец достанется тому, кто первым извинится. Будет увенчан и второй, если не отложит извинения на потом, но со тщанием поспособствует делу примирения.
В. Из святого Варсонофия
Брат спросил старца:
— Бывает, я прошу извинения в присутствии кого-нибудь и тогда слегка краснею, чувствуя в себе тщеславие. Следует ли мне стараться приносить извинения только наедине, чтобы одолеть тщеславие или сразу, как только необходимо?
— Сразу, как только необходимо, — сказал старец.
2. Брат спросил:
— А должен ли я просить прощения у нижестоящих? Или я должен просто словом успокаивать их, а иначе понемногу начну тщеславиться тем, какой я смиренный?
— Бывает, — ответил старец, — что великие и почтенные люди задолжали ничтожным и незаметным и отдают долг, но они же не тщеславятся, а просто поступают, как нужно поступать. Так и ты, задолжал ли низшему или высшему, кайся перед ним. И не будет в тебе тщеславия, если ты осознаешь это как должное.
Г. Из аввы Исаии
Будь внимателен к себе. Если помысел уязвляет тебя, внушая, что брат обижен на тебя, не оставляй этот помысел в стороне. Приноси перед братом покаяние, открыто вырази сожаление, пока он тебя не простит. Смотри, не будь жестокосерден к брату, ибо всех нас сталкивает вражда.
Д. Из святого Диадоха
Равнодействующая святого ведения немало заставляет нас огорчаться, когда от раздражения мы кого-то оскорбим и сделаем своим врагом. Она не перестанет уязвлять нашу совесть, пока после многих извинений мы не вернем прежнее расположение оскорбленного нами человека.
2. Это высочайшее умиление, даже если кто-то из мирских людей неправедно на нас разгневается, заставит нас обратить внимание прежде всего на себя, все вспомнить и обо всем подумать. Ведь это мы стали преткновением для кого-то из говорящих мирское.
3. От этого и ум наш стал беден на созерцание. А средоточие ведения, поскольку всецело принадлежит любви, не позволяет разуму расшириться для постижения божественных созерцаний, пока мы не примем с любовью даже того, кто понапрасну на нас гневается.
4. А если он не захочет с нами мириться и может быть даже не захочет вообще нас слушать, то мы будем вынуждены представить себе особенности его личности с такой силой душевного воображения, как будто он перед нами. Тогда в глубине сердца мы исполним закон любви. Нужно, говорили отцы, чтобы те, кто желают стяжать ведение Бога, прозревали в своем разуме нераздраженным помыслом и лица тех, кому доставили ненужное раздражение.
5. Когда такое произойдет, наш ум сможет не только беспрепятственно богословствовать и в этом продвигаться вперед, но и взойти к любви к Богу с великим дерзновением, то есть беспрепятственно перейти от вторичного к первичному.
6. Согласно апостолу Иоанну, кто любит брата своего, тот любит Бога, а кто не любит брата своего, тот не любит Бога. Очевидно, кто огорчает брата своего, тот огорчает Бога, который сказал: «Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25, 40). Поэтому угождающий брату своему угождает Богу.
7. Вы знаете, возлюбленные братья, что когда мы не огорчаем ближнего, мы услуживаем Богу. Мы не даем никому предлога или повода обидеться на нас обидой ненапрасной или напрасной. А иначе наша молитва не будет принята, будет она что негодная овца.
8. Скажем: «Когда один молится, а другой проклинает, услышит ли кого Господь?» И еще: «Если один строит, а другой разрушает, будет ли толк? Зачем эти труды?»
Е. Из святого Максима
Тот настоящий друг, кто в скорбных и тяжелых обстоятельствах, искушениях и бедах, в час испытания берет на себя все страдания ближнего, будто они собственные, без страха и волнения.
2. Верный друг — это надежный покров. Когда у друга все хорошо, он дает благие советы и от души помогает в любом деле. А когда другу плохо, он от всей души берет тяготы на себя и с состраданием выходит на битву.
3. Только строгие хранители заповедей и настоящие сотаинники Божиих судеб не оставляют друзей, попавших в искушения по попущению Божию.
4. Кто презирает заповеди и не посвящен в божественные судьбы, тот, когда другу хорошо, наслаждается вместе с ним. Но если выпадает другу искушение и злострадание, он оставляет его, а, бывает, и переходит на сторону врага.
Назад: Тема 37. О том, что за ближнего следует полагать свою душу
Дальше: Тема 39. О том, что кто любит Божией любовью, тот спешит сотворить благо ближнему, которого он даже не знает
