21
Понедельник
Двенадцатое февраля
Я просыпаюсь утром с тяжелой головой. Моргаю, соображая, куда попала. Я уснула у Чейса в кровати прошлой ночью. Сажусь и оглядываюсь, но рядом никого нет. Кровать пуста. Куда он подевался?
И почему у меня так болит голова? Наверное, это стресс так действует.
Выползаю из комнаты Чейса и шлепаю в ванную. Включаю холодную воду, жадно глотаю ее. Как вкусно. Еще бы какую-нибудь таблетку, чтобы голова не раскалывалась.
Спускаюсь за лекарством на первый этаж. Чейс на кухне, за столом. У него в руках конверт.
Что теперь?
Глаз он не поднимает, но слышит меня и протягивает письмо.
Джейк снова использовал буквы, вырезанные из журналов и газет, но я не смотрю на записку, мой взгляд прикован к длинной пряди белокурых волос.
— Господи… это настоящие волосы? Погоди… они что, мои?
Пожалуйста. Пожалуйста, только не мои, не мои.
Чейс не двигается, только поднимает на меня полные отчаяния глаза.
— Как Джейку удалось их достать? — Я наклоняюсь ниже, чтобы лучше рассмотреть волосы, как будто это поможет определить наверняка, кому они принадлежали.
Цвет такой же, как у меня, но это вовсе не значит, что они именно мои. У многих людей светлые волосы, это не редкость.
— Я уже позвонил детективу, она скоро приедет.
— Почему она не приказала этому, своему… кто там сидит снаружи, войти в дом? С ним что-то случилось?
— Не знаю, — хмуро говорит Чейс, наклоняя голову, и я жалею, что вообще открыла рот. — Что-то не так…
Он резко встает и направляется к двери. Мое сердце делает скачок.
— Не ходи туда! — умоляю я, хватая его за плечи. — Чейс, давай дождемся детектива! Пожалуйста! Это же ее работа!
— Мы не можем просто сидеть и ничего не делать!
— Нет, можем!
— Лайла, снаружи сидит офицер Бенджамин Вудард. Именно он следит, чтобы с нами ничего не случилось. У него недавно родился ребенок, первый! Если бы ты была на месте ее жены, разве не захотела бы, чтобы кто-нибудь проверил, в порядке ли ее муж?
Чувство вины окатывает меня, как цунами. Чейс так много знает про этого офицера, а мне даже имя его неизвестно.
— Прости, — говорю я. — Ты прав. Просто… будь осторожнее.
Я следую за ним до двери.
— Оставайся здесь, — велит он.
Он берется за щеколду, и я чувствую его неуверенность. Как будто ему страшно выглянуть за дверь. Мне тоже страшно. Но наш страх не сравним с тем, что почувствует жена офицера, если окажется, что он… не в порядке.
Небо только начинает светлеть, но все уже прекрасно видно. У дорожки стоит полицейская машина. Дверь распахнута настежь. Что внутри, отсюда не разобрать.
— Нет… — шепотом произносит Чейс.
Он выходит во двор и оглядывает улицу, но вокруг — ни души. Морозно.
— Чейс… — зову его я ломким от страха голосом.
Чейс дышит так же тяжело, как и я, выдыхая вихрящиеся облачка пара.
— Я должен посмотреть.
Хочется вцепиться в него и не отцепляться, пока не приедут детективы, но Чейс все равно сделает, что задумал, и не станет меня слушать.
— Только ничего не трогай.
— Это будет не первое найденное мной тело, — качает головой он.
От его сарказма у меня в груди все сжимается от боли. Все это неправильно. Неправильно, что мы привыкаем к трупам. И я изо всех сил надеюсь, что внутри машины нет мертвого тела.
Чейс успевает пройти всего несколько шагов по дорожке, как на улицу с воем сирен и блеском мигалок выруливает машина детектива Лины. С ней — еще один полицейский, детектив Хейес, если я правильно помню. Хотя, скорее всего, я ошибаюсь. У меня с памятью просто беда. Чейс знает все об этих людях и их семьях, а я даже имен их не помню, кроме имени детектива Лины или детектива Александера. Я чувствую себя ужасно, ведь они рискуют своими жизнями, чтобы защитить нас.
Детектив Лина машет нам рукой, веля оставаться на своих местах. Меня это вполне устраивает, и я замираю на пороге как вкопанная. Чейс стоит на дорожке, на полпути к машине. Так холодно, что кожа каменеет.
Полицейские осторожно подступают к открытой машине.
О нет.
С падающим сердцем я слежу за детективом Линой и сразу все понимаю по ее движениям и выражению лица. Теперь я знаю, что офицер Бенджамин в машине. И что он мертв. Чейс подходит ко мне, обнимает и утыкается лицом мне в шею.
Я держусь за него и велю себе быть сильной, но мне хочется визжать, рыдать в голос. Этого полицейского убили, когда он охранял меня и моих друзей. Чувство вины тяжелым, невыносимым грузом ложится на плечи.
— Внутрь, немедленно! — рявкает нам детектив Лина.
Вот и подтверждение. Мы делаем, как она велит, но в голове у меня миллион вопросов.
Он там? Он жив? Ну конечно нет. Его зарезали, как и всех остальных? Его сердце на месте?
Джейк беспощаден. До этого между его нападениями были небольшие перерывы, но сейчас они следуют одно за другим. Чем ближе День святого Валентина, тем сильнее жажда убийства. Тем больше писем.
— Он убил полицейского, — шепчу я, пока Чейс зовет Сиенну и Шарлотту. — На что нам надеяться, если он так просто убил того, кто должен защищать нас от него?
— Чейс! Ты чего расшумелся? — возмущенно спрашивает Сиенна, выходя на верхние ступеньки лестницы и протирая заспанные глаза. Ее темные волосы сбились.
— Офицер Бенджамин мертв.
С места в карьер.
— Что? Тот охранник снаружи? — У нее широко распахиваются глаза.
— О чем вы? — выглядывает из своей комнаты Шарлотта. — Джейк убил полицейского?
Сиенна медленно садится на верхнюю ступеньку.
— Он доберется до нас. Доберется.
Меня возмущает то, что она так просто сдается. Да, обстоятельства не в нашу пользу, но это не значит, что мы совершенно беспомощны.
— Не говори так! — кричу я, чувствуя, как вскипают слезы.
Я бегу в гостиную и звоню Райли. Мне нужен мой старший брат. И плевать на независимость. Мне срочно нужна чья-то поддержка. Мне нужна моя семья.
— Лайла, ты в порядке? — Райли отвечает на звонок после второго гудка.
В три коротких всхлипа я пересказываю ему, что случилось.
— Мне страшно, Райли…
— Когда это произошло? — рычит он.
— Мы только что узнали. У меня просто голова кругом.
Райли разражается потоком ругательств.
— Как можно так дерьмово выполнять свою работу? Один убийца и дюжины, дюжины легавых! Все, я выезжаю. Никуда не уходи, просто не двигайся!
— Райли, я…
Я хотела просто поговорить с ним, чтобы он выслушал меня до того, как сорвется и примчится, но он уже повесил трубку.
Терпение Райли кончилось. И, должна признаться, я очень благодарна ему за то, что он мчится сюда. Почему я должна чувствовать себя неудачницей из-за того, что мне нужна поддержка близких в тяжелый момент?
Уверена, именно это сказали бы мне и друзья, и психолог. Можно быть сильной и при этом все равно нуждаться в других. Наконец-то я начинаю это понимать.
* * *
Райли приезжает через десять минут после нашего разговора. Полицейские осматривают его, а Сиенна впускает в дом. Я обхватываю своего большого сильного брата обеими руками, а он обнимает меня в ответ.
— Никто не сделает тебе больно, пока я рядом, Лайла. Я обещал маме и отцу, что присмотрю за тобой. И ни за что не нарушу это обещание.
Я прекрасно понимаю, что Райли не сможет остановить Джейка, если тот решит похитить или убить меня, но мне все равно спокойнее, когда он рядом.
— Поверить не могу, что он убил полицейского! А еще отрезал у меня прядь волос. — Я ощупываю пальцами волосы на затылке, где уже нашла более короткую, чем все остальные, прядку. — Я и не заметила, что он отрезал прядь…
— Как бы ты заметила, Лайла?
— Ну… ладно, не знаю. Просто мне жутко от того, насколько близко он подобрался.
Райли стискивает зубы, его руки сжимаются в кулаки. Так, нужно срочно сменить тему, пока он не начал читать мне нотации.
— Хочешь чаю?
Он издает невеселый смешок:
— Хочу, малышка.
Мы с Райли идем на кухню и застаем там Чейса, Сиенну и Шарлотту. Они все сидят за столом и смотрят на лежащее между ними письмо.
— Я думала, вы отдали его детективам, — говорю я.
— Так и есть, — отзывается Чейс.
— После этого по почте пришло еще одно. Мы только что его нашли, — говорит Сиенна. — Мы ждем, пока полицейские закончат все дела… снаружи, а потом покажем им это.
Я читаю:
Джейк, похоже, в отчаянии. Он еще не присылал сразу несколько писем подряд. Два последних не были адресованы кому-то конкретно, как первые письма, но я знаю, что они — мне. Чувствую. Тем более что к одному из них были приложены мои волосы. Вместо того чтобы тратиться на чернила и подписывать письмо, он решил вот таким оригинальным способом обозначить получателя.
Невольно отшатываюсь. Я — главная цель начавшего вендетту Джейка. Точно, я. А иначе какой во всем этом смысл? И я буду полной дурой, если пойду у него на поводу. Но если не пойду, он убьет еще кого-нибудь из моих друзей. Джейк не угрожает попусту. Он это уже доказал.
И брат, и друзья наверняка скажут, что мне нельзя идти. Но будь они на моем месте, послушались бы собственного совета?
Райли сурово смотрит на меня. Никогда еще он не был так похож на папу.
— Этот парень совсем съехал с катушек, если думает, что кто-то будет встречаться с ним.
— Согласен, — говорит Чейс. — Детективы скоро будут здесь.
— Я приготовлю чай и кофе на всех. — Сиенна встает.
Мы с Райли остаемся за столом. Я перечитываю письмо снова и снова. Сердце колотится так, что мне приходится прижимать кулаки к груди, чтобы его успокоить.
Ну же, успокойся.
Ну пожалуйста. Успокойся.
— Лайла? — Райли сжимает мое плечо. — С тобой все будет хорошо.
Два письма за день. И оба не подписаны. А может, Джейк считает, что мы и так знаем, что ему нужна именно я.
Я делаю вдох, затем еще один, стараясь дышать ровно, чтобы не начался приступ удушья. Сиенна приносит горячие напитки, но никто не проявляет к ним особый интерес. Если я не пойду на эту встречу, следующей жертвой может стать Шарлотта, Сиенна или Чейс. Или Райли. Но я больше не вынесу новой потери. Особенно брата.
Может, Джейк решил оставить меня на десерт? Или убьет прямо на месте, если я приду на встречу?
Раньше я никогда не думала о собственной смерти, даже после смерти родителей. Но мне кажется, это неплохо — умереть за того, кого ты любишь. Мои друзья значат для меня все. Каждый за этим столом невероятно много сделал для меня, и неважно, подозревает он об этом или нет. Как я могу играть с их жизнями?
Зеленые глаза Чейса встречаются с моими. Он беспокойно ерзает на стуле. Готова отдать что угодно, лишь бы узнать, о чем он думает. Тишина царапает, как битое стекло. А потом у меня в кармане вибрирует телефон. Сердце отдается громким ударом. Это Джейк. Я понимаю это еще до того, как достаю телефон из кармана. Не может быть иначе.
Сердце колотится. Что они подумают, если узнают, что убийца решил связаться со мной напрямую?
Осторожно, чтобы никто не заметил, я прячу телефон под столом и смотрю на экран. Вздох застревает у меня в горле.
«На День святого Валентина ты станешь моей».
