Недавно, работая в южной Европе, я услышал, как две матери обсуждают своих детей. Одна из них была страшно расстроена – ее восемнадцатилетний сын вместе с товарищами совершил несколько мелких краж и должен был предстать перед судом. Изложив подруге эту историю, женщина воскликнула: «Я не понимаю! В школе он был таким славным мальчиком. Он помогал по дому, прекрасно учился, поэтому мы не отказывали ему ни в чем, если это было в наших силах. Он ходил по вечерам куда хотел. Мы все разрешали ему, потому что он был хорошим, умным ребенком».

Потом речь зашла о пятнадцатилетней дочери, и женщина сказала: «Наверно, я не права, но я боюсь за нее. Мы ничего ей не разрешаем. Я не выпускаю ее из дома, чтобы она не попала в плохую компанию. Она недовольна, но я не могу иначе!»

Эта мать искренне отчаивается и недоумевает. Ее вера в то, что она «поступает правильно», подорвана. Неужели это она так плохо воспитала сына и дочь? Десятки тысяч родителей преступников, наркоманов и самоубийц задают себе этот вопрос каждый день. Каждое крупное или незначительное решение по поводу детей, заставляет их спрашивать себя: «Мы верно поступаем? Хорошо ли то, что мы делаем?»

Никто не сомневается, что у родителей есть над детьми власть, которую они используют в повседневных ситуациях и в серьезных конфликтах. Эта власть выходит за рамки семьи и должна соотноситься с нормами общества в таких областях, как манера одеваться, женитьба, религия, применение физической силы. Эти нормы различаются в разных культурах. Когда родителям приходится сменить культурную среду или эмигрировать, они часто испытывают трудности на новом месте, где моральные установки более гибкие.

Известно, что взрослые часто злоупотребляют властью над детьми по идеологическим и психологическим причинам. К счастью, такое поведение все реже встречается в демократических обществах, исчезает в школах и других учреждениях. Но меня меньше беспокоит грубая власть, чем ее более тонкое проявление. Моя цель – изменить существующий баланс власти между взрослыми и детьми. Для меня это главный этический принцип. С точки зрения здоровья, этические соображения более важны, чем нравоучительные дискуссии о том, как воспитывать детей.

Рекомендации, которые я предлагаю, – это не обвинительное заключение против родителей и не доказательство их вины. Это разговор о том, как мы все разделяем ответственность за судьбу наших детей. Принятие общей ответственности, разумеется, означает и разделение вины. То же самое можно отнести и ко взрослым любовным отношениям, и вообще ко всем отношениям между людьми. Но в семье последствия наших ошибок особенно наглядны и драматичны.