Дети демонстрируют свои личные границы и персональную ответственность с рождения, с помощью звуков и жестов.

Когда они не голодны, они отворачиваются от груди или от бутылочки.

Когда им холодно, жарко или их нужно переодеть, они кряхтят или плачут.

Младенцы тянутся к взрослым, которые им приятны, и отстраняются от тех, кто им не нравится.

Малыши предпочитают одежду под настроение, а не по погоде.

Это показывает, что младенцы и маленькие дети хорошо умеют сообщать о своих границах, желаниях и потребностях; и все же родители должны переводить эти намеки в ясные утверждения. К тому же дети все равно неспособны защититься от манипуляций и посягательств взрослых и старших детей. Они зависят от возможностей и желания тех, кто о них заботится, признать их право на проявление личной ответственности. Но взрослые должны быть открыты к тому, что люди видят реальность по-разному.

Подумайте о таких диалогах между ребенком и разными типами родителей.

Ребенок: Папа, мне холодно!

Уважающий отец: Правда? А мне нормально… Ладно, давай посмотрим, что еще можно на тебя надеть.

Не уважающий отец: Не говори глупостей. Совсем не холодно. Посмотри на меня, я тоже в одной майке.

Ребенок: Мам, мне не нравится новая учительница английского.

Уважающая мать: Да? Вот бы не подумала. Мне она показалась милой… А что тебе в ней не нравится?

Не уважающая мать: Что еще не так? Я думаю, она просто требует, чтобы ты вовремя сдавал работы.

Ребенок: Мам, этот праздник в субботу… Я хотела надеть зеленую блузку. Можно?

Уважающая мать: Она тебе идет, но я бы хотела, чтобы ты надела белую.

Не уважающая мать: Ты не слишком много думаешь о нарядах? У тебя столько красивых вещей, так что неважно, в чем ты пойдешь, – все одинаково хорошо.

Не уважающих взрослых объединяют две вещи: они не признают мнение ребенка и пытаются его «учить». По сути, они говорят: «Ты не должен чувствовать и воспринимать вещи по-своему. Для тебя лучше делать, как я».

Но как насчет воспитательного момента? Возможно, мама мальчика, который не любит учительницу, стремится к тому, чтобы сын уважал учителей, или считает, что он легкомысленно относится к учебе. Это оправданное беспокойство. Может быть, дочь из третьего примера действительно слишком много времени проводит у зеркала, и матери это не нравится.

Но способ выражения и момент для высказывания этих тревог – неудачные. Если родители хотят поговорить с детьми о чем-то важном, надо выбрать время и место для разговора. Так делают, когда относятся к себе серьезно. Если родители действуют наскоком, дети не принимают всерьез их и их реплики. Неуважительный ответ заставляет детей чувствовать себя плохими и глупыми и не ценить урок, в котором заинтересованы взрослые. Согласно любой обучающей теории, люди, которые считают себя глупыми или плохими, не способны ничему научиться.

Шестнадцатилетняя Лили и ее друг Фрэнк, восемнадцати лет, знакомы несколько месяцев. Однажды Лили приходит из школы и говорит: «Мама, как вы с папой смотрите на то, что я останусь ночевать у Фрэнка на выходных?»

Предположим, Лили живет в обществе, где такой вопрос уместен. Как может ответить мама? Лили не просит разрешения остаться у друга, чтобы заняться любовью; она может делать это в другое время и в другом месте без ведома родителей. У нее другая задача: сообщить родителям, что она хочет заниматься любовью со своим другом, и узнать, как они к этому относятся. Она хочет рассказать маме, какая она теперь, и понять, что мама об этом думает. Иными словами, Лили не нуждается в наставлениях по поводу секса и контрацепции, рассказах о СПИДе или морализации. Ей нужен ответ, такой же открытый и личный, как ее собственный подход (при условии, что ее цель – укрепить свою самооценку и личную ответственность и углубить контакт с матерью).

Мама Лили может сказать:

«Уф… Даже не знаю, что тебе ответить. Мне очень хочется сказать: НЕТ, НЕТ, НЕТ! Я знаю, что тебе уже шестнадцать, но до сих пор вижу тебя десятилетним ребенком… Ты не могла бы ради меня подождать еще лет 15–20?.. Я, конечно, не имею это в виду всерьез, просто я в замешательстве. Ты позволишь мне немного подумать и поговорить с твоим папой? Тогда я смогу сказать тебе, что я думаю».

Это не дает Лили прямого ответа на ее вопрос, но она получает нечто лучшее и именно то, что нужно подросткам больше всего, – открытую, честную и очень личную реакцию мамы. Если в будущем Лили понадобится информация или совет, или она окажется перед моральной дилеммой, дверь коммуникации между ней и матерью открыта.

Или мать скажет:

«Не думаю, что это хорошая идея! Я заметила, как ты увлечена Фрэнком, и была готова к тому, что ты спросишь что-то в этом роде. Я не могу решать, с кем тебе встречаться, но Фрэнк не тот парень, какого я хотела бы видеть рядом с тобой. Я ничего тебе не запрещаю, но ты спросила, что я думаю, и я ответила».

Этот ответ не хуже первого (разве что без юмора). Вероятно, Лили хотела бы, чтобы мама одобрила ее отношения с Фрэнком, но так не всегда бывает. Такая реакция гораздо лучше для Лили, ее мамы и их взаимоотношений, чем расплывчатый ответ: «Ой, я даже не знаю, Лили. Ты сама должна решать… Что ты думаешь?» (вопрос о том, что запрещать и разрешать подросткам, мы обсудим в главе 7).

Любая другая реакция – информативные, моральные или социальные наставления, оценочные суждения, безразличие – деструктивна. Она приучает ребенка к внешнему, а не внутреннему контролю (что вредно и для самооценки, и для личной ответственности) и ведет к чувству одиночества, подчиненности и стыда. Все это может стать причиной саморазрушительного поведения.

У личной реакции есть и другие преимущества. Она напоминает детям о существовании других людей и о разных взглядах на реальность. Это развивает их социальную сознательность и ответственность.

Каждый день дети пытаются заново выстроить свои личные границы и личную ответственность. Родители должны находить новые способы ответа, а не использовать привычные стандарты: «Мы никогда так не делали…», «Все остальные считают, что…», «В нашей семье мы всегда…».

Иными словами, нужно отказаться от «родительского автоответчика», который выдает обучающие и «полезные» реплики, как только ребенок оказывается в зоне слышимости. Большинство детей перестают замечать этот автоответчик годам примерно к пяти, а большинство взрослых сразу забывают, на что они его программировали. И это понятно, поскольку качество сообщений, мягко говоря, хромает. Чаще всего это смесь из «мудрых советов», которые мы слышали от наших бабушек, и бессвязных рекомендаций, почерпнутых из журналов и телепередач.

Но если «машинка» работает автоматически, это не значит, что она безвредна. Совсем наоборот. Отдельные слова могут звучать безобидно, но их общий смысл деструктивен: «Ты не сможешь стать достойным, хорошо воспитанным, ответственным ребенком, если я не буду все время напоминать тебе, что делать». Или, как выражались мои родители: «Ты должен радоваться, что у тебя есть мы! Иначе что бы из тебя выросло?» Чем чаще повторяется «запись», тем крепче эта мысль отпечатывается в сознании детей. Ведь они доверяют своим родителям так сильно, что считывают сообщение между строк и привыкают считать себя плохими, неразумными и непослушными – даже когда им уже сорок.