Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Сколько раз нужно увидеть убийство в новостях, чтобы оно примелькалось и мы перестали сопереживать? Двадцать раз, или двести, или, может быть, две тысячи? Я не знаю ответа на этот вопрос. Но я знаю одно: с каждым разом, услышав о новом теракте в теленовостях, мы становимся все менее чувствительны к насилию и убийству. Зло проникает в нашу повседневную жизнь. И возникает естественное желание дистанцироваться, отстраниться от этого ужаса: я сейчас здесь, в своем доме, а все то, что мне показывают по телевизору, – не здесь, а где-то далеко.
На самом деле далеко – это не географическое понятие, это не про Европу и Ближний Восток, это не про расстояние между объектами. В понятии далеко главным становится духовное измерение. Это расстояние от моего сердца до сердца другого страждущего человека или даже до сердца, которое еще совсем недавно билось, а сейчас уже нет.
Но и географию еще никто не отменял. Для одних шоком стали события в Париже и Копенгагене, для других – в Хомсе и Маалюле, для третьих – в Донецке и Луганске. Как в Европе дети эмигрантов во втором поколении стали исламистами? Как оказалось, что украинцы и русские ведут многомесячную кровопролитную войну? На эти вопросы отвечают политики, но их ответы не кажутся слишком убедительными. Мы ищем ответы на эти вопросы в свете Евангелия и робко говорим о свободе и поиске смысла жизни.
Но надо говорить и о боли. Могу ли я позволить этой боли жить в моем сердце – или я всеми силами пытаюсь эту боль заглушить, прогнать? Входит ли эта боль в мою молитву – или живет отдельно от нее? Разрушает меня эта боль – или открывает новое измерение моей веры?
В начале XX века один русский монах, проживший всю жизнь на Афоне, получил откровение: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся!» Прошло почти сто лет, и эти слова, как и многие пророчества, разворачиваются во времени. Сегодня мы воспринимаем их не как личное откровение, связанное с обстоятельствами жизни конкретного человека. Эти восемь слов приобретают универсальный характер, становятся откровением всему человечеству.
Потоки новостей погружают наш ум в кромешную тьму. Телевидение, спутниковая связь, интернет… Теперь все трагедии мира разворачиваются у нас на глазах. И мы устаем сопереживать этому страждущему миру, погружаемся в отчаяние. Конечно, усталость и отчаяние очень удобны, когда необходимо понизить меру ответственности, когда тебя подталкивают: пусть сегодня будет чуть меньше свободы, чем было вчера, а завтра еще чуть меньше, чем сегодня…
Усталость, страх и отчаяние уводят нас от свободы прочь. Место веры стремится занять идеология, скрещенная с новой интерпретацией священных текстов и стремлением жить в жестких рамках парарелигиозных традиций. Якобы есть в этом строгость и простота, которые выгодно отличаются от хаоса современной жизни. И враг тот, кто предпочитает хаос… или другие религиозные традиции.
Но если кто-то назван врагом, то возможность встречи с ним становится исчезающе малой величиной. Более реальной становится война на уничтожение противника. Устоит ли Европа, как мы ее знали, или ее беззащитная красота, укорененная в христианской традиции, погибнет? Судить не берусь, но это вовсе не значит, что нельзя формулировать и задавать эти вопросы.
Несколько лет назад я написал письмо епископу N. с разъяснением своей позиции по отношению к обретению и почитанию останков членов Царской семьи, найденных в Поросенковом логе. К сожалению, этот разговор не получил продолжения, но за прошедшее время я не изменил своей позиции. Наоборот, считаю её для себя единственно возможной.
15 марта 2012 года
Память иконы Божией Матери, именуемой «Державная»
95 лет со дня отречения императора Николая II от Российского престола
Ваше Преосвященство! Дорогой о Господе владыка N.!
С радостью и благодарностью вспоминаю наше общение, когда мы имели возможность открыто и свободно в непринужденной обстановке обменяться мнениями по широкому кругу волнующих нас вопросов – и исторических, и церковно-практических. Искренний разговор, оставивший добрую память в моем сердце, побуждает меня продолжить общение в том же духе радости и любви.
<…>
Как Вы знаете, темой, связанной с убийством, сокрытием и обретением останков Царской семьи, я занимаюсь почти пятнадцать лет. В феврале 1998 года я впервые приехал в Екатеринбург по благословению блаженной памяти Святейшего Патриарха Алексия II и в преддверии февральского Синода готовил специальный репортаж про Ганину яму. В это время монастыря на Ганиной яме еще не было, одиноко стоял поклонный крест, и редкие группы паломников могли пробраться в зимние месяцы к этому святому месту. Сегодня мало кто об этом помнит. Затем я неоднократно бывал в Екатеринбурге, но особо отмечу еще одну поездку по личному благословению Святейшего Патриарха Алексия – в сентябре 2007 года, сразу после того, как было объявлено об обретении останков, впоследствии идентифицированных как останки вел. кн. Марии и цесаревича Алексия.
К сожалению, к этому времени в Екатеринбурге сложилась весьма странная ситуация, при которой никто из официальных представителей епархии не принимал участия в раскопках 2007 года и даже не интересовался ими.
Поисковые работы и археологические раскопки были проведены светскими организациями – местными краеведами, членами военно-исторического клуба «Горный щит», археологами и квалифицированными сотрудниками Научно-производственного центра по охране и использованию памятников истории и культуры Свердловской области и научными сотрудниками Института истории и археологии Уральского отделения РАН.
В сложившейся ситуации Святейший Патриарх Алексий счел полезным направить меня для общения с теми, кто это останки обнаружил, чтобы получить своевременную и достоверную информацию из первых рук. Я своими глазами видел раскоп, в котором были обнаружены останки цесаревича Алексия и вел. кн. Марии, а затем осмотрел и сами останки. По итогам своей поездки я направил рапорт Святейшему Патриарху Алексию, и на его основе он благословил публикацию об останках в газете «Церковный вестник».
Прежде чем перейти к практическим вопросам, считаю важным обозначить две ключевые проблемы и рассмотреть их более подробно:
1. Отношение к обретению останков Царской семьи и их слуг.
2. Признание подлинности останков Царской семьи и их слуг.
Проблемы реконструкции и интерпретации трагических событий 17–19 июля 1918 года после расстрела Царской семьи в подвале дома Ипатьева имеют решающее значение. Об этом написано немало книг, как исторических, так и тиражирующих различные мифы и домыслы.
Сегодня параллельно существуют две решительным образом расходящиеся версии событий:
Версия № 1. Все без исключения останки были полностью сожжены (уничтожены) в шахте № 7 Четырехбратского рудника или рядом с ним в ночь с 17 на 18 июля.
Версия № 2. Останки не удалось уничтожить, и они были вывезены из урочища Ганина яма и сокрыты в ночь с 18 на 19 июля в Поросенковом логе под настилом из шпал, за исключением останков вел. кн. Марии и цесаревича Алексия. Последние были сожжены рядом на пригорке.
Автор первой версии – следователь Н. А. Соколов. Надо особо отметить, что версия № 1 возникла не во время проведения следственных действий в период до июня 1919 года, а значительно позднее – в середине 1920-х годов, когда Соколов находился в эмиграции во Франции. Как следует из изучения материалов следственного дела самого Н. А. Соколова, убедительных документальных подтверждений у этой версии нет.
Версия № 1 полностью опровергается результатами современных экспертиз: одиннадцать трупов невозможно было уничтожить тем арсеналом горючих и химических средств, которые Я. М. Юровский и И. И. Голощекин передали в распоряжение расстрельной команды. Это категорическое, однозначное заключение делают как российские, так и зарубежные эксперты. Мне неизвестны авторитетные мнения, опровергающие эту позицию.
Версия № 2 говорит о том, что останки не удалось уничтожить и их попытались вывезти из района оцепления на Ганиной яме. Однако автомобиль завяз в двухстах метрах от переезда № 184 в Поросенковом логе. Здесь, прямо на дороге под настилом из шпал, нашли место земного упокоения девять членов Царской семьи и их слуги. Останки вел. кн. Марии и цесаревича Алексия расстрельная команда попыталась залить кислотой и сжечь рядом на пригорке. Десятки исторических документов прямо свидетельствуют об этом и, более того, точно указывают место захоронения. Исследования показали, что нет никаких оснований не доверять этим источникам.
Казалось бы, если версия № 1 оказалась несостоятельной, то непримиримым противникам версии № 2 следовало бы разработать версию № 3, а не повторять снова и снова несостоятельные аргументы, превращая их в мифологию, предмет слепой веры вопреки известным фактам. Тем не менее за прошедшие годы не появилось ни одной сколько-нибудь убедительной «альтернативной» версии. Таким образом, версия № 2 стала по факту безальтернативной, а сторонники версии № 1 начали развивать и множить мифологические мотивы для оправдания своей несостоятельности.
Тем не менее общая логика, здравый смысл, изучение документов и непредвзятое отношение к фактам неминуемо приводят к тому, что версия о захоронении останков в Поросенковом логе – не только единственная, но и верная, истинная.
Я намеренно опускаю в данном случае аргументацию, об этом написано немало, однако если у Вас, Ваше Преосвященство, есть вопросы, я, безусловно, готов на них ответить.
Правильно определить место захоронения и обрести останки – это важная, но не единственная задача. Как определить подлинность самих останков, как оценить качество и достоверность проведенных экспертиз? За краткостью письма не буду говорить об изучении собранных скелетов неразрушающими методами исследования, не буду говорить об изучении зубов, идентификационной экспертизе методом фотоналожения и экспертизе иных предметов, найденных на Ганиной яме и в двух захоронениях в Поросенковом логе. Остановлюсь только на генетических экспертизах. Это новое направление исследований вызывает немало вопросов и сомнений. Действительно, методы исследований «древней» ДНК фактически получили свое развитие во многом благодаря международным исследованиям «екатеринбургских останков».
Комплексные научные исследования и экспертизы останков проводились в период с 1994 по 1996 год и с 2007 по 2008 год. Полагаю, что исследования, разница между которыми – десять лет, стоит рассматривать отдельно. И причина здесь в том, что за десять лет существенно изменились методики исследования, а кроме того, после обретения останков цесаревича Алексия и вел. кн. Марии появились новые материалы для исследований. Соответственно, по-новому надо оценить объем, качество и результаты исследований.
Первые генетические исследования 1994–1996 гг. В эти годы опыт исследования «древних» ДНК был крайне мал, и полноценные исследования были возможны только по митохондриальной ДНК. Это позволяет выяснить степень родства по материнской линии. Рабочую группу тогда возглавил П. Л. Иванов (ныне лауреат Государственной премии). Первая экспертиза проводилась в лаборатории МВД Великобритании знаменитым специалистом Питером Гиллом. Заключение подтвердило большую вероятность того, что в захоронении находятся мужчина – родственник ныне живущих представителей Датского королевского дома (император Николай II – сын датской принцессы) – и женщина – ближайшая родственница Английского королевского дома (императрица Александра Федоровна – внучка королевы Виктории), три девушки, соответственно, оказались их дочерьми.
Отдельно следует сказать о редкой мутации митохондриальной ДНК, обнаруженной в генотипе скелета императора Николая II. Подозрения в том, что это не мутация, а результат некачественно проведенного анализа ДНК, полностью развеялись после того, как для сравнения были взяты образцы ДНК родного брата Николая II, вел. кн. Георгия Александровича. Исследования проводились в генетической лаборатории Пентагона, и генотипы братьев совпали, включая мутацию.
Дополнительная генетическая экспертиза, проведенная Е. И. Рогаевым, показала, что император Николай II и Т. Н. Куликовский-Романов – близкие родственники.
Генетические исследования 2007–2008 гг. велись одновременно независимыми экспертными группами в разных лабораториях. Первым приступил к исследованиям Майкл Коббл – начальник Идентификационной лаборатории ДНК вооруженных сил США. Параллельно с Кобблом вела работу лаборатория Вальтера Парсона из Инсбрукского медицинского университета (Австрия). Затем исследования провел ведущий российский генетик Е. И. Рогаев, причем группы Рогаева работали в Институте общей генетики им. Н. И. Вавилова РАН в Москве и в Медицинской школе университета Массачусетса (США). Исследования проводились также в Екатеринбурге под руководством Т. Н. Цитович.
Это очень внушительный список исследовательских центров.
Задачи, поставленные перед генетиками, были существенно шире и сложнее, чем в 1990-е годы. Развитие науки позволило успешно идентифицировать степень родства как по женской линии (митохондриальная ДНК), так и по мужской (Y-хромосоме). Кроме того, исследовались не только останки, найденные в 2007 году, но и костные фрагменты всех девяти человек из первого захоронения 1991 года.
В полученных результатах не было никаких противоречий между различными исследовательскими группами. Более того, эти исследования не противоречили выводам 1990-х годов, хотя превосходили их по информативности и доказательности.
В результате генетических исследований установлено, что мальчик, останки которого нашли в 2007 году:
– по мужской линии принадлежал к роду императора Николая II и был его сыном;
– по женской линии принадлежал к роду английской королевы Виктории и был сыном императрицы Александры Федоровны.
Рогаев также доказал, что императрица Александра Федоровна, вел. кн. Анастасия и цесаревич Алексий были носителями страшной болезни – гемофилии.
Полученные данные были признаны всеми ведущими учеными мира, в том числе основоположником генетической идентификации Джеймсом Дьюи Уотсоном и лауреатом Нобелевской премии, ведущим мировым специалистом в области молекулярной биологии Маршаллом Уорреном Ниренбергом.
Все это невозможно просто проигнорировать. Я искренне убежден, что Церковь не находится в глубоком и безнадежном конфликте с наукой. Я убежден, что исторические факты и данные многочисленных – проверенных и перепроверенных – экспертиз могут стать надежной основой для вынесения компетентных суждений церковным священноначалием. Мифология и полуправда, которые в последние годы делали погоду в этой области, должны уйти в прошлое.
Владыка, я понимаю, что говорю о сложных научных вопросах кратко и поверхностно. Разобраться с ними по переписке крайне трудно. Однако заверяю Вас, если будет Ваша благая воля, я готов собрать ученых и представить Вам результаты исследований из первых рук. Я не раз получал заверения, что многие из них почтут за честь лично представить результаты своих исследований на специальном семинаре для представителей Русской Православной Церкви.
Владыка, Вы мне пишете: «Обращаю Ваше внимание на то, что “екатеринбургские останки”, которые Вы именуете останками святых царственных страстотерпцев, таковыми Русской Православной Церковью не признаны». К сожалению, здесь, Владыка, Вы допускаете некорректное цитирование. Позвольте Вам привести точные цитаты из решения Священного Синода от 26 февраля 1998 года:
Пункт 2. «Оценка достоверности научных и следственных заключений, равно как и свидетельство об их незыблемости или неопровержимости, не входят в компетенцию Церкви. Научная и историческая ответственность за принятые в ходе следствия и изучения выводы относительно “екатеринбургских останков” полностью ложится на Республиканский центр судебно-медицинских исследований Минздрава России и Генеральную прокуратуру Российской Федерации».
Пункт 3. «Решение Государственной комиссии об идентификации найденных под Екатеринбургом останков как принадлежащих семье императора Николая II вызвало серьезные сомнения и даже противостояния в Церкви и в обществе».
Таким образом, Синод использовал крайне осторожные формулировки и «не вынес суждения» о подлинности останков, а не «не признал» их, как Вы пишете в своем письме. Согласитесь, это принципиальная разница.
Важно иметь в виду, что Священный Синод принял только одно решение по «екатеринбургским останкам» в 1998 году и с тех пор к рассмотрению этого вопроса не возвращался.
С тех пор прошло более четырнадцати лет, и возвращение к этому вопросу не просто возможно, но и необходимо. Полагаю, именно поэтому Священный Синод поставил вопрос о «екатеринбургских останках» в повестку дня Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви.
Отдельно следует упомянуть десять вопросов, которые были сформулированы в 1995 году в письме Святейшего Патриарха Алексия II в Правительственную комиссию и на имя Генерального прокурора России. Подробные ответы на девять из десяти вопросов были переданы патриарху Алексию 15 января 1998 года, а ответ на последний вопрос – о месте захоронения останков цесаревича Алексия и вел. кн. Марии – был дан в 2007 году, после обретения и идентификации их останков.
Епископы Русской Православной Церкви Заграницей не раз ставили вопрос о необходимости рассмотреть новые обстоятельства обретения останков в 2007 году и материалы новых экспертиз и исторических исследований, однако никаких шагов в этом направлении до настоящего времени предпринято не было.
Теперь позвольте сказать несколько слов о проблемах мемориализации памяти царственных страстотерпцев.
Безусловно, в Екатеринбургской митрополии для этого многое сделано: построен Храм-на-Крови, основаны монастыри на Ганиной яме и в Алапаевске, ежегодно проходят Царские дни с многотысячным крестным ходом. За все это всем потрудившимся и подвизающимся – мои молитвы и низкий поклон.
Однако сделано далеко не все необходимое. Я убежден, что на Урале есть три серьезные и до сих пор не решенные проблемы, связанные с памятью царственных страстотерпцев в каждом из мемориальных мест:
Храм-на-Крови. Точнее, так называемая «мемориальная расстрельная комната» в Храме-на-Крови. Как Вы знаете, ее расположение не соответствует историческому подвалу дома Ипатьева, который находится приблизительно в семидесяти метрах в сторону от алтаря храма. Очевидно, что с этой ошибкой строителей уже вряд ли что-то можно сделать. Эту ошибку надо просто признать. Исправить ее, по всей видимости, уже невозможно.
Монастырь на Ганиной яме. Я очень тронут, что Вы повторяете мои слова о концепции мемориала без триумфа, мемориала, сохраняющего тишину и покой, и утверждаете, что такая концепция полностью реализована в монастыре на Ганиной яме. Действительно, это уникальный монастырь, однако, к моему великому сожалению, не во всем я могу с Вами согласиться. Дело в том, что сама Ганина яма сегодня пребывает в небрежении. Оказавшись в плену ложной этимологии, это место, где была предпринята попытка уничтожения останков, сохранило преимущественное название – Ганина яма. И в соответствии с этим представлением сам вид этого места – как ямы или какого-то «кратера» – представляется естественным. Однако если мы обратимся к истории, то окажется, что правильное название этого места – Четырехбратский рудник или Рудник Четырех братьев. Расстрельная команда пыталась уничтожить тела в шахте № 7 (по свидетельству следствия, это шахта глубиной двадцать восемь саженей). Но сегодня об этом никто не говорит. И, увы, мы не видим достойной и бережной мемориализации этого места. Владыка, прошу Вас, изучите возможность правильной и достойной мемориализации этого святого для всех нас места.
Поросенков лог. Владыка, обозначим время нашего разговора: февраль 2012 года. Сегодня нет никаких оснований – ни исторических, ни основанных на результатах экспертиз – сомневаться или уж тем более отвергать тот факт, что останки царственных страстотерпцев были обретены в двух захоронениях в Поросенковом логе в 1991 и 2007 годах. Владыка, в своем письме Вы с некоторым недоумением говорите о «безапелляционности» моего тона. Полагаю, что Ваша реакция связана лишь с тем, что Вам еще неизвестен весь комплекс исследований и открытий последних лет, подтверждающих подлинность останков из Поросенкова лога.
Поверьте, здесь совсем не в тоне дело – я говорю о вещах очевидных и научно обоснованных. Конечно, я не исключаю, что Вас могли ввести в заблуждение и у Вас нет полной картины происходившего в 1994–2009 годах в этой области. Со всеми проведенными исследованиями можно ознакомиться, и я готов оказать Вам в этом всемерное содействие, будь на то Ваша благая воля.
Сегодня о Поросенковом логе заботится только одна общественная организация – фонд «Обретение» Александра Авдонина, и сил фонда явно недостаточно, чтобы сохранить достойную память о том месте, где многие десятилетия были сокрыты останки Царской семьи и их верных слуг. Представители Церкви в мемориальной работе никак не участвуют.
Скоро наступит 2013 год, и уже сегодня – с молитвой, обстоятельно и без суеты – стоит начать подготовку к празднованию 400-летия дома Романовых. Следующий год будет отмечен и 95-летием трагических событий 17–19 июля 1918 года. Полагаю, что все мы призваны мужественно и духовно трезво оценить все то, что досталось нам в наследство от «бурных 90-х». С мифами надо раз и навсегда распрощаться, а правду – утверждать словом и делом. Святые мощи, пребывающие в забвении и небрежении, необходимо прославить, как это подобает Церкви.
Наконец, о главном. Является ли признание «екатеринбургских останков» подлинными мощами святых царственных страстотерпцев всего лишь «экстравагантной» позицией Вашего собеседника? Могу Вам с уверенностью ответить: нет! Я не раз имел радость разделить молитву у святых мощей с мирянами, монахами, пастырями и архипастырями нашей Церкви.
Наш священный долг – хранить память и блюсти святыню. Я глубоко скорблю, что по нашему небрежению святые мощи, находящиеся в Петропавловском соборе и на хранении в Следственном комитете, до сих пор не почитаются как святые мощи. Неужели на Страшном суде нам будет брошен упрек в том, что мы лишь словами чтили память царственных страстотерпцев? Вот это почитание царственных страстотерпцев и одновременно непочитание их мощей, полное небрежение к ним – это грех, который лежит на нас.
Владыка, что мешает Вам признать «екатеринбургские останки»? Можете ли Вы сформулировать свои вопросы и сомнения? Признание – это свободный акт, в котором творчески соединяются разум и вера. И это акт глубоко личный. Именно из совокупности таких свободных актов веры вырастает соборность Церкви.
Давайте приложим все силы к тому, чтобы слава Божия через своих угодников и их святые мощи осияла нас с Вами, живущими в такое трудное, но благословенное время.
Мне всегда были дороги и близки сердцу слова апостола Павла о той любви, которая не радуется неправде, а сорадуется истине (1 Кор. 13:6). Я надеюсь, что в духе этой святой любви мы с Вами сможем продолжить начавшийся разговор.
P. S.: К сожалению, наш разговор до сих пор не получил продолжения…
Войти с помощью соц. сетей: