Часть 1. Там и здесь
ТАМ
Сначала это показалось даже забавным: вот, только что я сидел на диване и пил коньяк, а вот меня уже переворачивает с ног на голову и пузырьки воздуха смешно щекочут уши и нос. И вдруг разом весь хмель слетел, потому что шутки кончились: поток, в котором я кувыркался, оказался холодным, точно лёд, а воздух в лёгких закончился. И если всё это начиналось точно необыкновенно реалистичный сон, то продолжение превратилось в сущий кошмар, где лёгкие горели и разрывались и сколько не открывай рот, в него попадала лишь ледяная вода.
Стоило опьянению покинуть голову, как туда немедленно запрыгнула паника. Я принялся колотить руками и пытался нащупать ступнями хоть какую-то поверхность, от которой можно оттолкнуться. Чёрт возьми, да быть же такого не может! Нужно только проснуться и всё станет, как прежде.
А хренушки. В голове начало мутиться и пару раз я едва не вдохнул воду вместо воздуха. Где-то отдалённо звенела тревожная мысль: стоит так поступить и пробуждение не наступит вовсе. Конечности почти не слушались и лишь слабые конвульсии давали понять: жизнь ещё не полностью покинула остывающее тело.
Внезапно лучи, очень напоминающие солнечные, пронзили зелёный морок, окружающий меня со всех сторон. Отупевший мозг с огромным трудом сообразил, откуда исходит золотистое сияние и отдал последний отчаянный приказ: «Туда!» Дёргаясь, точно снулая рыба, я делал вялые гребки, уже почти не надеясь на успех.
Какая-то скользкая штуковина прошла между ног, что-то напоминающее липкую сеть скользнуло по лицу и вдруг вокруг стало умопомрачительно светло. И воздух! Воздух хлынул в лёгкие, разрывая их в клочья, наполняя живительной субстанцией до отказа. В следующее мгновение волна накрыла меня с головой, но теперь это не казалось чем-то страшным и непреодолимым. Главное – удалось вырваться на поверхность и вдохнуть.
Ощущая, как силы возвращаются в тело, я сделал гребок руками и вновь оказался на поверхности. Теперь можно спокойно отдышаться, наслаждаясь тёплыми лучами ласкового солнца. А когда дрожь во всём теле прекратилась, я сумел удержаться на одном месте и принялся вертеть головой.
М-да, видимо о диване придётся забыть. Судя по всему, я как-то умудрился оказаться в водах неспешно бегущей реки, приблизительно в самом центре потока. До берегов, поросших высокой зелёной травой, на глаз было около пятидесяти метров. Стало быть, не имело особого значения, к какому берегу плыть.
Однако пологий берег справа выглядел всё же несколько предпочтительнее небольшого обрыва слева. Мокрая одежда несколько препятствовала плаванью, но расстояние не казалось чем-то сверхъестественным, поэтому я не стал сбрасывать рубашку и брюки. Кстати, на ногах откуда-то появились туфли. Стало быть – всё-таки сон, пусть и необычно реалистичный. Никогда раньше не видел настолько ярких и жизненных сновидений.
Река оказалась не очень глубокой, так что стоило проплыть метров двадцать и ноги коснулись мягкого дна. Чёрт, грязь! Стоять оказалось невозможно: начинало засасывать. Пришлось плыть до тех пор, пока ил не позволил ощутить твёрдую поверхность. Став на ноги, я окончательно отдышался, пригладил взъерошенные волосы, точно кто-то мог меня видеть и уже после всего этого, выбрел на узкую полоску бурого песка.
Рядом оказался плоский камень, точно специально приготовленный для несчастного пловца, едва не отправившегося кормить здешних русалок. Вот, кстати и одна из них: вода в самом центре реки внезапно вздулась блестящим пузырём, немного постояла переливающимся куполом и рассыпалась фонтаном брызг. Что-то большое, явно некакой-то чахлый карпик Кум у меня просто тащится от речной рыбалки; ему бы сюда.
С усмешкой я сообразил, что начинаю воспринимать сновидение, как реальность. А с другой стороны: ветерок холодил мокрую одежду, вода хлюпала в обуви, а солнце чувствительно пригревало в макушку. Разве бывают настолько яркие ощущения, пусть даже в самом-пресамом сне? Тогда что? Телепортировался с дивана в пампасы? Ха!
Я снял туфли и вылил из них жидкую грязь. Выжал носки и вновь обулся. Стало немного полегче. Однако же, что делать дальше? Если в моём видении был некий сюжет, то он явно не торопился развиваться. Прилетела большая разноцветная стрекоза и принялась жужжать перед носом. Появление крошечного вертолётика точно разрушило невидимую преграду, за которой, до этого времени, скрывались все остальные звуки.
Плюхала вода и тихо шипел мокрый песок, посвистывал ветерок и шелестела трава. Над головой и где-то, на другом берегу громко тарахтели, свистели и кричали птицы. Окружающее всё меньше походило на сон.
Хорошо. Я поднялся и посмотрел по сторонам. Пологий берег соседствовал с бескрайним полем, которое уходило вдаль и где-то там соединялось с горизонтом. На границе небе и земли что-то блестело, но это было слишком далеко для невооружённого взгляда. Слева от меня, там, где неспешно катила свои воды река, темнела изгородь близкого леса. За деревьями белели крыши каких-то построек. Стало быть, места, куда меня занесло, не такие уж и дикие. Даже не знаю, хорошо это или плохо.
Высокая трава выпустила небольшую серую зверушку, напоминающую суслика. Тот встал на задние лапы и принялся крутить головой, изучая меня. Тёмные глаза казались необыкновенно умными, так что я почти ожидал услышать некое приветствие. Поскольку длинноухое создание не торопилось здороваться, я решил первым проявить вежливость.
- Ну, привет, - сказал я и помахал рукой.
Суслика точно ветром сдуло. И тотчас не меньше десятка дорожек в травяном покрытии протянулись прочь от меня. Да их тут целая банда!
Очередной порыв ветра принёс аромат горячего мёда. Вот, ещё и запах. Точно – не сон.
Угу, саркастично сказала логика, значит – белая горячка. Легче стало?
Спорить я не собирался. Просто медленно двинулся в сторону леса. Густые заросли выглядели не слишком обнадеживающе, однако присутствие человека я заметил лишь в этой стороне. Какой смысл идти в поля, если там никого и ничего нет?
Громко плеснула вода за спиной и послышался отчётливый девичий смех. Недоумевая я обернулся, но обнаружил только круги, медленно расходящиеся по мутной зелёной глади. Какого чёрта?
- Эй! – крикнул я. – Есть тут кто?
Естественно, никто не отозвался. Да и то, я прямиком с дивана угодил в реку, а теперь пытаюсь найти объяснение странному смеху в безлюдном месте. Широко ухмыльнувшись я подобрал плоский камешек и запустил им в реку. Голыш подпрыгнул ровно семь раз и ушёл на дно. Оп-па, личный рекорд! Раньше, больше шести не получалось. Ну, хоть во сне…
Шагать по плотному влажному песку оказалось необыкновенно хорошо. Одежда быстро высохла, получив после стирки в местных водах странный изумрудный оттенок. Теперь бы её немного прогладить, а то я несколько смахиваю на бомжа. Впрочем, перед кем я тут собираюсь красоваться? Перед смеющимися рыбками или сусликами?
Я прошагал не меньше пары километров, но чёртов лес, казавшийся таким близким и не думал приближаться. Солнце палило немилосердно, и я с некоторой ностальгией припомнил прохладу сентября, царящего за пределами сна. А ведь по дороге домой я проклинал редкие капли дождя, падающие на макушку и наглый ветер, проникающий своими холодными пальцами под ветровку. Тут то пришлось сбросить рубашку и топать с голым торсом, веселя квакающих жаб волосатым животом.
Кстати, о жабах. Река начала расползаться во все стороны, по берегам появились заросли высокого – выше меня – тростника, а песок под ногами мало-помалу сменился липкой жижей. И да, появились зелёные коричневые и даже пятнистые крикуны, насмешливо квакающие мне в след. Запах медовых трав заглушила вонь сырости и гниения. Казалось, ещё немного и…
Точно. Водный поток раздался ещё шире, а дорогу окончательно перегородили непроходимые дебри глухо шумящего тростника. Ага, дебри. Ты ещё подойди к ним! Ноги увязали в мутно болотной жиже. Не хватало только знака: «Проход запрещён». А, впрочем, вот и он: конский череп, болтающийся на высоком колу и укоризненно взирающий на меня пустыми глазницами.
Почесав макушку, я принялся обходить неожиданное препятствие, гадая, как долго ещё может продолжаться моё непонятное путешествие. Или это приключение происходит в режиме реального времени? Так это что, мне до самого утра топать? А спать-то собственно, когда?
Пока безответные вопросы блуждали по извилинам, я выбрался на невысокий холм, увенчанный молодым деревцем, весьма напоминающим берёзу. Отсюда открывался отличный вид на озеро, очень даже неслабых размеров: на крохотные зелёные островки, посреди синей глади, бликующей золотистыми зайчиками; на лес, который аккурат подступал к противоположному берегу. А обходить придётся – ни фига себе! Ну, или лодку строить, как вариант.
Налюбовавшись видами, я опустил взгляд и обнаружил за порослью камыша огромный камень, торчащий из воды. Каменюка имела форму спящего медведя, ткнувшегося мордой в озеро. Впрочем, о формах, это я так.
На валуне вольготно расположились…Ну, я бы назвал их русалками. Тела с аппетитными формами и пышной, ничем не прикрытой грудью, небольшие головы на длинных шеях и зелёные волосы, заплетённые в косы. Ну и рыбьи хвосты, всё, как полагается. Короче, на камне сидели три русалки и заплетали друг другу эти самые косы.
Внезапно одна из них заметила меня и указала пальцем. Остальные тотчас повернулись и принялись хохотать. Я думаю! Мужик с отвисшей челюстью должен выглядеть весьма забавно. Отхохотавшись, мифические создания принялись махать мне рукой. То ли звали в гости, то ли просто здоровались. Я им тоже махнул и это вызвало новый приступ веселья.
То ли привлечённый смехом, то ли по какой другой причине, но появился ещё один персонаж. Гладь озера сразу за камнем разошлась и на поверхность вынырнуло нечто чёрное, поросшее рогами шипами и вроде бы щупальцами. Смех тотчас прервался и наступила тишина. Мне показалось, что заткнулись даже жабы и птицы. Все три девушки как-то боком сползли в воду и почти без всплеска пропали из виду. Осталась только чёрная дрянь и я ощутил, что она смотрит на меня с неприкрытой угрозой. По крайней мере, мурашки, бегущие по спине, ошибаться точно не могли.
Плюхнуло и пришелец исчез. Давление на лицо пропало, а жабы вновь завопили во всё жабье горло. Нет, пожалуй через озеро я бы не поплыл, даже на лодке. Нафиг, нафиг, как кричали пьяные детсадовцы. Однако же, я получил ещё одно подтверждение тому, что нахожусь именно во сне. По крайней мере, до этого мне ещё не встречались водоёмы с живыми русалками. С дохлыми, впрочем, тоже.
С спустился с холма и обнаружил вполне себе хоженую тропку, которую неведомые путники протоптали в обход водоёма. Дорожка выбегала из поля и шла по краю зарослей тростника, аккурат в направлении леса. На утоптанной земля я увидел, как следы чьей-то обуви, так и отпечатки копыт. Вроде бы – лошадиных, но явно неподкованных. Чуть дальше я заметил оттиск босой человеческой подошвы. Правда он показался несколько странным, точно на концах необычайно длинных пальцев, ещё и торчали когти. Ни хрена, кто-то запустил педикюр! Впрочем, после русалок, чему удивляться?
Посвистывая я сорвал травинку и сунул в зубы. Захотелось пить, что совсем не удивительно, учитывая, как жара стояла в сновидении. Интересно, а сели во сне напиться воды из природного водоёма, есть шанс захворать животом? Забавный вопрос. Однако же, я ещё не до такой степени иссох, чтобы продираться сквозь камыши и пугать жаб.
Тропинка неожиданно нырнула в глубокий овраг, который прежде прятался за высоким разнотравьем. На дне ложбины, невзирая на палящее солнце, оказалось совсем не по-летнему прохладно. Кроме того, здесь обнаружился ручей, весело булькающий в каменном русле. Никакого дурного аромата от воды не исходило, поэтому я без страха опустился на колени и принялся черпать ладонями холодную, до ломоты в зубах, воду. Ух ты, а она оказалась необычайно вкусной. Ну, надеюсь, что козлёночком я не стану.
Правда водопой мне всё же испортили. Стоило оторвать взгляд от прозрачного потока, и я тут же наткнулся на человеческий череп в кустах, напротив. М-да, а если присмотреться, то и не только череп, но и всё остальное.
Я поднялся и подошёл ближе. Когда-то костяк принадлежал человеку высокого, много выше меня, роста. Когда-то покойник носил кольчужный доспех, но время обратило броню в ржавые лохмотья. Кроме того, скалящийся череп лежал на солидном расстоянии от остальных костей. Похоже, голову оторвали или отрезали. Ещё дальше я нашёл короткий широкий меч. Оружие выглядело так, словно его только что принесли из кузни, и лишь длинная деревянная рукоять дала тонкую трещину по всей длине.
Поколебавшись, я нагнулся и подобрал оружие, ощутив его тяжесть. Стоило сжать ладонь, и треснувшая рукоять больно врезалась в ладонь. М-да, много таким не навоюешь. Однако же выбрасывать осиротевший клинок я не стал.
- Тебе оно уже ни к чему, - сказал я покойнику. Он не возражал. – Значит – договорились.
Коснувшись пальцем лезвия, я едва не отрезал себе подушечку. Лизнув кровоточащий порез, я подумал, что эдакую «опасную бритву» опасно носить неприкрытой. Ага, а вот и ножны на разорванном ремне. Ничего, понесём в руке.
Подъём оказался много тяжелее спуска. И судя по старым следам, не только для меня. Как и кто-то из предшественников, один раз я поскользнулся и едва не ткнулся носом в склон. Нет, ну почему хотя бы во сне всё не может происходить без этих мелких неприятностей?
Стоило выбраться из оврага лес, вроде бы далёкий, точно устремился навстречу, тёмным частоколом заслоняя небо впереди. Те постройки, что я видел прежде, напрочь пропали из виду, так что надежды взглянуть на них поближе, пошли прахом. Зато я обнаружил разбитую и сгоревшую избушку, чернеющую боками за проломленной оградой. Судя по виду развалины, она получила своё, приблизительно тогда, когда и мертвец на дне оврага. Война? Разбойники? М-да. Моё сновидение не торопилось давать ответы.
Чёртово любопытство заставило сунуть нос в развалины сгоревшего дома. Ограду похоже сломали каким-то тараном, а сама избушка имела повреждения, какие могли бы оставить прилетевшие артиллерийские снаряды. Но…меч? Ладно, всё это – сон и тут своя логика.
У пролома в ограде лежал скелет кого-то рогатого. Возможно – бурёнки, случайно угодившей в переделку. Судя по всему, павшая корова пыталась спастись, удирая из сарая за домом. Сейчас от хозяйственно постройки уцелели лишь пара покосившихся деревянных столбов, да груда мусора между ними.
Жилому дому повезло много больше: пострадала лишь черепичная крыша, провалившаяся в чердак, да стены, угрюмо уставившиеся на незваного гостя пустыми окнами и чёрными провалами в брёвнах. Крепкая была постройка.
Первые останки я обнаружил сразу за дверью, сорванной с петель. Человека, а если судить по величине костяка, мужчину, пригвоздили к стене странным зазубренным копьём. Оружие больше напоминало конечность богомола. На полу лежал топор, который возможно обронил защитник. Ручка полностью сгнила, а вот металлическая часть не носила на блестящей поверхности даже следа ржавчины. Хм, хорошие тут кузнецы.
Если прежде внутри избушки была какая-то мебель и предметы обихода, то теперь от них не осталось и следа. Дыры в полу заросли сизой паутиной и какие-то чёрные кос=мы свисали из проломов в потолке. Кое где я заметил тусклые пятна копоти, но не очень много. Если тут и начинался пожар, то ему не удалось войти в полную силу.
А вот когда я зашёл в следующее помещение, то сразу развернулся и вышел вон. Чёртов сон иногда подбрасывал чертовски неприятные картинки. Судя по сломанной колыбельной, я попал в детскую, где пытались укрыться мать и её трое детишек. Рука женского скелета сжимала рукоять обычного кухонного ножа, а детские кости лежали в дальнем углу. Кто бы ни атаковал дом, жалости он не ведал.
Плюнув в сердцах, я почти бегом направился в сторону леса. Однако же, моё сновидение тянулось так долго, словно и не собиралось завершаться. И чёрт возьми, не происходило ровным счётом никаких событий. Если моё подсознание пыталось что- втолковать своему хозяину, то делало это настолько деликатно, что это граничило с пофигизмом. Может, стоило бы ущипнуть себя или удариться башкой о…Хотя бы вот об этот странный столб, напоминающий предупреждающий знак.
Причём, предупреждать он определённо должен был тех, кто шёл бы навстречу мне, из леса. Жуткие деревянные рожи корчили такие отвратительные гримасы, что аж мурашки по телу начинали бежать. Это как же надо накуриться, чтобы изобразить такую наркоманию! Изображения не походили ни на людей, ни на животных, ни даже на тварей из фильмов ужасов. Руки неведомого резчика наделили дерево кошмарным подобием жизни и казалось, будто монстры вот-вот начнут рычать и щёлкать челюстями.
Дабы никто из наблюдателей (а они тут вообще имеются?) не решил, будто я испугался странного столба я щёлкнул верхнюю, самую страшную, ржу по выступающему рылу. В тот же миг воздух вокруг словно ожил, толкнул меня в спину, прошёлся холодом по ногам и затих. В ушах тихо звенело, точно слабое эхо далёкого смешка. Я обернулся: высокие деревья, казалось склонили свои кроны, с интересом рассматривая незваного гостя.
Ну да, мне же к ним в гости и нужно. Ощущая остатки озноба на обнажённой спине, я пошёл по тропинке. С обеих сторон замерли огромные тёмные башни, закованные в кольчугу мощной коры. Я вообще-то не специалист по растениям, однако же гиганты, стоящие вдоль дорожки, казались абсолютно незнакомыми. Ветки начинали расти из ствола где-то на высоте пятнадцати-двадцати метров над головой и шелестели на них то ли широкие иголки, то ли узкие листья. Отсюда я не мог точно разглядеть. А следов опавшей растительности под деревьями не наблюдалось – только мягкое коричневое покрывало мха.
Солнце видимо обиделось на мои жалобы и перестало посылать свои лучи. Да ещё бы: они напрочь застряли в непроницаемом зонтике над головой. И свет, и птичьи крики – всё осталось где-то далеко вверху. Стало чувствительно прохладнее и повеяло сыростью. Передёрнув плечами, я натянул рубашку, ибо замерзать не хотелось даже во сне. Видимо в реальной жизни одеяло сползло на пол, а Ксюха даже не подумает укрыть мужа.
Жена вспомнилась совершенно неожиданно, ведь всё, очень даже немаленькое время, своего сонного путешествия я о ней ни разу не подумал. Настроение сразу упало на несколько пунктов. Если подумать, то становится понятно, почему я так не хочу пробуждаться. К чему торопиться? К утреннему скандалу или того хуже – оттопыренным губам и полному игнору на пару суток? В такие моменты легко представить, что ты живёшь с посторонним человеком, которому абсолютно плевать на соседа, делящего с ним квадратные метры. А в сущности, последние пару лет так и есть.
Ладно. Я постарался спрятать неприятные мысли в самый дальний ящик памяти и принялся рассматривать чащу, через которую осторожно пробиралась моя тропинка. Кстати, дорожка, мало-помалу, трансформировалась. Из-под утоптанной почвы начали проступать плоские белые камни и даже что-то, типа бордюрчика. На квадратных плитках различались стёртые до неразборчивости рисунки, а бордюр щеголял оплывшими столбиками каких-то древних изваяний. Кажется, в своё время тут было достаточно красиво.
Сам лес и не думал меняться, разве что деревья стали ещё выше, так что даже слабый отблеск солнечных лучей пропал в плотных кронах. Где-то слышалось журчание воды, но поскольку пить я не хотел, то разыскивать ручей не собирался. Стволы выглядели совершенно одинаковыми, поэтому думаю, что заблудиться здесь – раз плюнуть.
Впрочем, один раз я таки рискнул отойти от дорожки на пару метров. Между деревьев мелькнуло что-то светлое, определённо рукотворное, а значит – стоящее внимания. Так и оказалось.
В этом месте стволы древесных исполинов расступились, освободив небольшое пространство, залитое солнечными лучами. Поляна оказалась выложена шестиугольными белыми плитами, напоминающими мраморные. В центре площадки находился…Ну, я не знаю, больше всего это походило на какой-то алтарь. Круглый каменный стол, на низкой ножке изобиловал рисунками. Кажется, тут имели место быть подробные рекомендации по совершению некоего, непонятного мне, действа. В самом центре резец творца изобразил лошадь с рогом на носу. Единорога, короче.
Кроме того, в столе обнаружилась выемка, наполненная чистой прозрачной водой. Может кто налил, а может – просто дождевая. Вода так приятно переливалась на солнце, что я не выдержал и зачерпнув ладонью, вылил в рот. Вкус оказался необычным – отдавало мёдом и почему-то, шоколадом. За спиной кто-то тихо вздохнул, и я оглянулся. Как и следовало ожидать – никого.
Я ещё раз прошёлся взглядом по картинкам, что на всех изображены исключительно женщины. А может – и всего одна женщина. Должно быть какой-то чисто женский культ. Ну и единорог, да. Сие многозначительно утверждение, в сущности, не означало ровным счётом ничего. Простоя типа разложил всё по полочкам. Когда я так поступаю в реальной жизни, Ксюха веселится, но я с явным раздражением. Вроде того, что я умничаю.
Продолжая перекатывать на языке необычный вкус, я неторопливо вернулся на дорожку и пошёл прежним курсом. Хм, а ноги-то начали уставать. Как это вообще называется? Люди вообще-то ложатся спать, чтобы отдохнуть, а не наматывать километры по полям да лесам. Ладно, когда найду ещё одну полянку, то обязательно присяду. А может, даже прилягу и подремлю.
Эта мысль вызвала смешок. Подремать во сне – надо же!
Следующая полянка обнаружилась лишь через пару километров, но присесть не получилось. Алтаря здесь не было, однако присутствовал маленький печальный ослик, запряжённый в двухколёсную повозку. Животное прядало длинными ушами и рассматривало хозяина. Старик, по виду – тысячелетней выдержки, сидел на таком же ветхом коврике и тщательно пережёвывал хлеб, запивая из глиняной фляги. Перед дедуганом лежала нарезанная буханка, кусок чего-то жёлтого, кажется сыра и чего-то коричневого, возможно – мяса. Мне тут же захотелось есть.
Первое время меня никто не замечал. Потом осёл поднял голову, встряхнул упряжь и попробовал откашляться. По другому я эту какофонию назвать просто не могу. Старик испуганно замер с куском хлеба во рту, бросил быстрый взгляд в сторону леса, потом – на дорожку и наконец увидел меня. Хлеб шлёпнулся на коврик, а сам едок подскочил так проворно, словно в его старые ноги вставили пружины.
Теперь я мог рассмотреть трапезничающего во всей его красе. Ну, как красе…Чахлые белые кустики на сплющенной голове располагались так, что понять, где борода, а где – остатки шевелюры было решительно невозможно. Из одежды имелась дряхлая тряпка, которую пенсионер несколько раз обмотал вокруг себя, очевидно, чтобы скрыть дыры, а после – перевязал чёрной верёвкой. А вот сандалии на тощих ногах, оказались хорошими, из блестящей кожи и на толстой подошве.
- Приятного аппетита, - я сделал шаг вперёд, и дед тотчас спрятался за осла. Тот, по виду, тоже хотел бы спрятаться, но не имел такой возможности. – И доброго дня.
- Ты кто такой? – вместо приветствия крикнул дед, продемонстрировав неожиданно глубокий и мощный баритон. – Почему с оружием? Воин?
- Как много вопросов, - я опустил взгляд. Ножны успели так хорошо устроиться в ладони, что я и думать о них забыл. – Звать Михаилом. А оружие нашёл, да и вообще я у вас, - хотел сказать, сплю, но передумал. Неохота выказывать себя психом, даже во сне, - случайно. Ищу людей или просто обитаемые места.
Опять же, не скажешь же, что просто ждёшь, пока сон закончится?
Старик осторожно выбрался из-за ишака и уставился на меня так сумрачно, точно встретил давнего должника, занявшего крупную сумму. Но мало-помалу угрюмое выражение начало сменяться удивлением, отчего морщины превратили лицо деда в подобие печёной картошки. Костлявые пальцы вцепились в кустики на подбородке.
- Одет странно, - бормотал мыслитель, отступая в сторону. Видимо решил осмотреть меня со всех сторон. – Морда какая-то не такая… Ты откуда идёшь?
Я молча показал рукой и старик, изобразив на «картошке» панику, сделал новую попытку спрятаться за ослом. В этот раз животное воспротивилось, отступив назад. Телега попала колесом в ямку и застряла. Ишак обернулся и отчаянно завопил. Драма, короче.
- С Русалочьего озера? – уточнил старик.
- Понятия не имею. Я же говорю: случайно к вам попал, - я развёл руками. Дед увидел ножны и принялся дрожать. – Но хвостатые девки там на камне сидели. Потом их ещё какая-то чёрная дрянь согнала.
- Согнала и что? – мне уставились в рот так, словно оттуда готовилась выпорхнуть птичка. – А ты?
- Согнала и ничего. Потом сама спряталась. А я дальше пошёл.
Из деда точно воздух выпустили. Он отошёл к своей подстилке, плюхнулся на неё и принялся жевать хлеб. У меня возникло ощущение, будто странного разговора и не происходило. Приснился. Ха!
- Слушай, Михаил, - чавкая прошамкал старик и крошки полетели из впалого рта. – Ты это…Ступай дальше, по дорожке. Будешь идти быстро, до людных мест доберёшься к вечеру. Только слушай совет один: никому не говори, что пришёл от Русалочьего. Наплети чего… Например, повозка у тебя разбилась аккурат у Могильного холма, а кони, сталбыть, разбежались. А ехал, - он задумался, медленно шевеля челюстями. – Ехал с западных границ. В столицу торопился, на ярмарку.
- Ну и на кой мне это? – я действительно не мог понять, зачем во сне устраивать дурацкие розыгрыши.
- Слушай, что говорю. Местные плохо относятся, к тем, которые отсюда едут. Могут палкой приложить, а могу и чем похуже. И ещё, - на сморщенной физиономии внезапно появилась странная улыбка. Как будто дед вспомнил некую весёлую хохму. – Там распутье будет. Правая дорога короче, но я советую идти левой. А ежели всё же попрёшься направо, то ни за что не приближайся к стаду белых животных. Сторонкой обходи.
- Как дохрена предупреждений, - я пожал плечами. – Ладно и на том спасибо.
Уходя прочь от странного дедугана я улыбался во все шестьдесят четыре. Это надо же: во сне имеются собственные суеверия и прочая ерунда. Сложное, такое, сновидение. А как тут с религией? С сексуальными пристрастиями?
До перекрёстка, упомянутого новым знакомым, я добрался почти без приключений. Не считать же чем-то серьёзным встречу с некой лесной тварью, перемахнувшей через тропинку шагах в двадцати. Возможно я видел волка, однако серое существо двигалось так быстро, что рассмотреть я просто не успел. Испугаться – тоже. Мелькнула какая-то тень, шмыгнула между деревьями – вот и всё.
У развилки стояла массивная каменная плита, покосившаяся под собственной тяжестью. Из-за этого часть рисунка на сером булыжнике скрылась в рыхлой чёрной почве. Кажется, прежде здесь имелось изображение какого-то герба. По крайней мере, остаток изображения походил на геральдику: большой щит с единорогом, сжимающим во рту обнажённый меч. Рогатая лошадка стояла мордой к зрителю, а за её спиной вздымалась высокая сторожевая башня.
Ещё на камне имелись указующие стрелки. Три. А дорог я насчитал ровно две. Так что, ежели средний указатель не предлагал вознестись, то прежде тут был классический перекрёсток. Чтобы убедиться, я обошёл каменюку и обнаружил начало дороги. Через пару метров путь тщательно завалили почвой и там уже добросовестно росла трава и невысокие деревья. Лет, эдак, пятьдесят росли.
Итак, направо – короче, но почему-то опаснее. Опасность во сне? Ха! Значит, вопрос решён.
Дорога, на которую я свернул, выглядела ухоженной и хоженой: прямоугольные плиты, тщательно подогнанные одна к другой. Бордюр по краям, без малейшей щербины. Даже шагать приятно, несмотря на ломоту в уставших ногах. Ладно уж, доберусь до людных мест, там и отдохну.
Как и большинство планов, которые я строил в реальной жизни, этот оправился во всё то же волшебное место. Облом произошёл, короче.
Оттоптав около километра, я остановился, рассматривая новое изменение ландшафта. И ещё кое-что.
Изменение, это - деревья расступились, открыв взгляду огромное поле, поросшее настолько зелёной травой, что даже глаза заболели от изумрудных переливов на идеально ровном полотнище. Когда по высокой, выше колен, растительности ветер гнал волны, казалось, будто стоишь на берегу настоящего водоёма. На противоположном берегу травяного моря, возвышался двухэтажный особняк с колонами у входа и большой треугольной крышей. Ко входу вела широкая лестница с какими-то скульптурами, а на крыше сверкал в солнечных лучах непонятный знак.
Теперь о кое чём. Огромное стадо абсолютно белых животных. Их шерсть так сверкала на солнце, что единороги казались сделанными из серебра. Даже отсюда я видел у каждого длинную винтовую хрень на носу. Зверушки паслись, неторопливо передвигались по полю, следом за самым рослым собратом. А на спине у него сидела…
Этот сон выкидывал странные фортеля. Очень странные.
Я никак не мог ошибиться. На спине здоровучего единорога сидела обнажённая женщина и задумчиво смотрела в мою сторону. Сказать бы незнакомка, так нет. Только перед началом сна я с ней очень крупно повздорил.
- Ксюха? – тупо спросил я и начал перебираться через ограду. – какого…
В следующее мгновение мощный удар по затылку напрочь отключил сознание.
ЗДЕСЬ
Сначала я осознал боль в голове, а уж после - присутствие кого-то рядом. Я приоткрыл один глаз и обнаружил около лица нечто, весьма знакомой расцветки. Похоже…
- Вставай, алкаш.
Точно, напоминает Ксюхины домашние тапки. Какого чёрта они делают рядом с моей физиономией и почему жена в тапках, если мгновение назад голышом скакала на спине единорога?
Я открыл второй глаз. Боль в затылке стала много сильнее, а у стоящей надо мной Оксанки, кроме тапок, обнаружился ещё и халат. Когда-то мне очень нравилось, как он облегает аппетитные округлости супруги, а потом приелся.
- Ты почему одетая? – сиплым голосом спросил я, не совсем понимая, на каком вообще свете нахожусь. – И почему…
- Потому, что начало одиннадцатого, пьянь, - ответила Оксана, не став дожидаться второго вопроса. И это – к лучшему, потому что я собирался спросить о единорогах. – Поднимайся, поднимайся. Продукты сами себя не купят. Или ты и дальше собираешься питаться собачьей колбасой?
- Собачьей? – только теперь я сообразил, что свисаю с дивана в совершенно невообразимой позе циркового гимнаста и попытался заползти на диван. Получилось лишь с третьего раза. – Что значит, собачьей?
- У нас на работе собака живёт, - сегодня жена выглядела много добрее, чем вечером. Да и нанесённый макияж способен здорово облагородить любую женщину. – Мы её, с девками, прикармливаем. Оставила кусок старого зельца, думала отнести.
Когда я попытался встать, то обнаружилось сразу несколько неприятных вещей: шишку на затылке, от которой, понятное дело и трещала башка; ноющую шею, из-за которой болезной головой становилось невозможно поворачивать и затёкшую правую руку. Казалось, будто вместо конечности повис безжизненный кусок мяса.
Глядя, как я растираю руку, Оксана съязвила:
- Вот, до чего пьянство доводит! А пришёл бы нормальный, спал на кровати, а там глядишь и ещё чего бы перепало.
Тут она конечно здорово лукавила. Если Ксюха захотела устроить скандал, то повод найдётся всё равно. А секс у нас уже был в начале недели, поэтому вряд ли стоит ожидать чего-то, раньше следующей. Режим-с, мать его! А мои поползновения натыкаются на неприступные ограды, именуемые: усталость, больная голова, сонливость. Ну и «эти дни», как же без них? А потом меня ещё и упрекают, дескать, из-за меня у нас почти нет интимной жизни. Из-за меня!
- Давай, поторапливайся, - жена посмотрела на часы. – Я ещё сегодня борщ собиралась варить. И какого хрена ты ковёр намочил?
Она вышла, а я принял сидячее положение и ощупывая шишку, вспоминал ночные похождения. Весь сон я помнил просто отлично: от купания в реке, до стада единорогов и удара по голове. А такое. Вообще-то, бывало весьма нечасто. Как, впрочем, и вообще сновидения подобной чёткости. Обычно, наутро в башке оставалась мутная мешанина образов, из которой вспоминались лишь перекошенные рожи сослуживцев или соседей.
Ковёр реально оказался влажным, точно его действительно захлестнул поток из телевизора. А ноги так болели, словно я на самом деле прошагал десяток километров. Тем не менее спать не хотелось, да и вообще, если бы не шишка и ноющая шея.
Подгоняемый репликами супруга, я умылся, побрился и приготовил себе кофе. Благоверная к этому моменту успела употребить аж три чашки. «Алкашу» она принципиально готовить не стала. Да и вообще, который уже раз, стоит немного выпить и начинается! Как в старом анекдоте: «Другие – такие весёлые, а мой – дурак-дураком».
Попивая кофе, я просматривал новости и заодно размышлял, как можно было ночью так сверзиться с дивана, чтобы заработать столь роскошную шишку:
Потом мы очень долго и нудно блуждали по магазинам и рынкам, занимаясь моим любимым делом: совершая покупки. При этом все мои замечания о неподъёмности пакетов, наталкивались на железобетонное: «не пропивал бы столько – давно купили бы автомобиль, как вон, Смирновы. Теперь Катя спокойно ездит, куда хочет и покупает, хоть мешок картошки, хоть – два. Да и вон, её Серега, постоянно на шабашки ходит, а не сидит дома перед ноутом».
Можно было напомнить разговор недельной давности, но я не стал. Речь тогда шла о том, что Катька завела себе хахаля, потому что, Серёга её, совсем перестал уделять внимание. Совсем, как я. Вообще, если подумать, тоя, каким-то непонятным образом, умудрился аккумулировать в себе все недостатки мужского рода. Иногда, даже противоречащие друг другу.
Именно по этой причине я совершенно не понимал, в какую сторону мне следует измениться. С одной стороны, я приносил очень мало денег и стоило найти пару работ, как мужья Ленки и Верки, которые дома появляются, чтобы пожрать да поспать. Зато у Ленки есть своя тачка, а Катька постоянно катается по курортам. С другой – я должен уделять внимание благоверной в разы больше, как Толян у её тёзки. Те вечно везде ходят парочкой, да ещё и за ручки держатся. Только этого мне не хватало! Уж лучше ещё одну работу найду.
Похоже, Ксюха завелась не на шутку, благо позволяла зарплата, полученная позавчера. Мы занесли сумки с продуктами домой и началось самое кошмарное. Жене срочно понадобились туфли, потому что коричневые она почти стоптала, а у белых вот-вот сломается супинатор. Чёрные – только на выход, что это я себе надумал? Вторые чёрные она не может долго носить – там неудобный подъём, я что, забыл? Конечно, она же как со стенкой вечно разговаривает! Жёлтые под что она носить станет: Под ту старую сумку, с которой на улице стыдно появляться? Ну, совсем дурак!
И это мы ещё из дома не вышли.
На моё предложение отправиться самой было категорически заявлено: не укати сестра из города, она бы так и поступила. А так, кто-то должен обязательно смотреть со стороны. Ага, а потом скажет, что я ни хрена не понимаю и возьмёт те, которые предложит консультант. Самые дорогие, естественно. Хоть в самом начале похода, ради приличия спросит: на какую сумму ей можно рассчитывать.
Есть определённая хитрость о всём этом походе. И даже не одна. Пока мы совершаем первый круг, то посещаем исключительно обувные бутики, магазины, лавки и маркеты. На втором заходе начинаются залёты во всякие прочие магазинчики и покупки всяких мелочей. Чтобы успокоить раздёрганные женские нервы, понятное дело. К этому времени я перестаю реагировать на внешние раздражители и начинаю реально задумываться о покупке машины, где можно спокойно пережидать рейд за обувью. Потом эскадрилья заходит третий раз, и ты внезапно понимаешь, что вон та прелесть, которая при первом взгляде стоила хрен знает сколько, в действительности, абсолютно доступна по цене. Да, да! И вон та, и та тоже, чёрт их все возьми! И эту юбку, мать её, тоже можешь взять, только пошли домой.
Назад жена возвращается в хорошем настроении и даже разрешает купить бутылочку водки. Чтобы немного позлить, теперь уже её, я долго стоял у стойки с рядами блестящих воинов и выбирал какую-то, из новых. Кто-то из пацанов хвалил, говорил – идёт мягонько, точно водичка. Пока я занимался выбором жертвы, супруга притараканила пакет пельменей и сказала, что сегодня она слишком устала для борща, поэтому обойдёмся российским фастфудом. Возражать я не стал: водка дружит с любой закуской.
Чёрт возьми, оказывается мы убили целый день на пару туфель, юбку и крохотный пакетик какой-то непонятной ерунды! Когда подходили к дому, солнце начало прятаться за спиной высотки напротив и на улицу легла тень. Впрочем, бабки у подъезда всё так же активно обсуждали какого-то урода, который довёл мать до инфаркта, а жену – до психбольницы. Баба Вера, самая старая и почти глухая, тускло взглянула на нас и сделал замечание, дескать, современная молодёжь совершенно распустилась. Интересно, кто тут молодёжь: я – в свои тридцать один или Ксюха – в двадцать восемь?
Сказал об этом жене. Думал, поржём вместе. Выяснилось, что опять ляпнул какую-то хрень. Оксанка тут же надулась, словно пару минут назад и не пыталась рассказать забавную историю из жизни их рабочего сантехника.
В холодном молчании мы доехали до своего этажа и вошли в квартиру. Тут мне сразу сказали, чтобы я убирался в комнату и не мешал заниматься готовкой. Да напрашивался, что ли? Пошёл в спальню, включил ноут и немного порыскал по нету. Всё, как обычно: новости, от которых хочется залезть на крышу и повыть на луну. Бляха-муха, сколько лет прошло с той песни Чайфа, а ни хрена не изменилось!
Примчалась совершенно взбешённая супруга и поинтересовалась: а жрать я вообще собираюсь? Поскольку я собирался, то был сразу же припечатан вопросом: если собираюсь, то какого чёрта бесполезно просиживаю жопу вместо того, чтобы помогать? Или жена одна обязана надрываться?
Оказывается, ситуация успела измениться и теперь мы варили борщ. Начищая картошку, лук и прочие овощи, а потом – натирая морковь и свёклу на тёрке, я всё думал: кто из нас-таки варит означенное блюдо? Несколько оттаявшая Оксанка (она уже успела примерить купленное), в ответ на мои замечания, пояснила: овощи и дурак почистить может, а вот правильно, в нужный момент бросить в кастрюлю – нет.
Базаров нет. Борщ у супруги реально получается классный. Всегда добавки прошу. А ещё и под сто грамм…Холодненькой!
За стол мы сели поздним-поздним вечером. Оксанка включила какую-то нудоту по телеку, кажется – про экстрасенсов и пришлось смотреть, как взрослые дяди и тёти занимаются какой-то ерундой, отыскивая мёртвые души и пугая зрителей несвязными воплями. Впрочем, под водочку, даже сие бредовое зрелище пошло на ура.
То ли я устал, то ли новый сорт оказался крепче предыдущих, но меня некисло развезло, так что окончание вечера я вспоминал позже с некоторым трудом. Попытался поиграть в танчики, однако не смог разобраться в карте и тупо смотрел в экран, пока не пришла Оксана и не сказала, чтобы я перестал страдать фигнёй.
Этой я перестал и перешёл на другую. То есть, увалившись в кровать, начал приставать к супруге. Сначала она отпиралась, типа устала за день, а потом всё-таки сдалась и мы слегка пошалили. Ну, как пошалили; Ксюха осталась очень недовольна. Сказала, что больше не будет трахаться с пьянью, которой и десятка минут достаточно.
Потом она перевернулась на бок и уснула. А я лежал и смотрел в потолок. Хмель отпустил, а сон всё никак не приходил. Можно было сходить и посмотреть, не осталось ли чего в баре. Но представляю, что будет, если я разбужу жену. Поднимется такой ураган, что все соседи услышат.
По потолку скользили лучи от автомобильных фар и медленно подползало бледное сияние восходящей луны. Как я не пытался поудобнее устроить голову, но боль от шишки становилась всё сильнее. В какой-то определённые момент она стала настолько сильной, что я отключился.
ТАМ
В лицо плюхнула холодная вода и я попытался грести. Почему-то в голову пришло, что я опять угодил в реку и вот-вот пойду ко дну. Однако, руки оказались за спиной и мало того, ещё и связанные в запястьях. Да и вода больше не хлюпала на физиономию, так что дела обстояли как-то иначе. Стало быть, пора открывать глаза.
Башка просто раскалывалась и даже тусклый свет, проникающий через узкое оконце под потолком, казался сиянием электросварки. Поэтому, потребовалось некоторое время, прежде чем я смог сообразить, где нахожусь.
Лежал я на чём-то твёрдом, но явно не на земле. Вокруг – стены из плотно подогнанных брёвен, а над головой – соломенная крыша и настоящая сеть из множества паутин. Окно – всего одно. Пахнет свежескошенной травой и чем-то, менее приятным. Вроде бы, навозом.
Я попытался сесть и обнаружил, что ноги спутаны у лодыжек, точно так же, как и руки в запястьях. Попытка подняться, едва не сбросила тело с узкой лежанки и, если бы не чья-то мускулистая рука, я уже приложился башкой о пол. Рука не только придержала, но и ухватив за рубашку, подняла и прислонила спиной к стене. Стена кололась и больно давила на затылок. Я поморщился.
- Смотри-ка, недоволен.
Обладатель мускулистой конечности присел передо мной и принялся рассматривать. При взгляде на незнакомца я ощутил себя героем давнего анекдота. Там, где стыдно перед доном Педро. Короче, рядом сидел типичный мачо из каких-то модельных журналов. Мускулистое тело, без единого грамма жирка, красивое загорелое лицо с ослепительно синими глазами и длинные светлые волосы. Физию несколько портил короткий шрам на правой щеке и это почему-то заставило меня порадоваться.
- Может, всё-таки отпустишь его?
В поле моего зрения появилась Оксана, одетая в короткую белую тунику и сандалии на высокой шнуровке. На груди жены висел маленький серебристый медальон на самой обычной нитке, а в распущенных светлых волосах блестел тонкий обруч с красным камнем. Кстати, почему волосы светлые? Я конечно не приглядывался слишком внимательно, но вроде бы жена красилась во что-то тёмное. Не помню.
- Оксана? – я помотал головой, получив вспышку в глазах. – Какого чёрта тут происходит? Кто это?
- Он тебя знает? – атлет поднялся на ноги, оказавшись весьма немаленького роста. – Откуда?
- Понятия не имею, - теперь уже Ксюха присела рядом с нарами, где я сидел и принялась внимательно всматриваться. – Первый раз вижу. Ты, кстати, заметил, какая на нём одежда?
- В первую очередь я заметил, что он шёл к тебе с оружием в руках, - мужчина нахмурился. – А теперь выясняется, что он знает твоё тайное имя. Как пить дать, это – один, из тех наёмников.
- Развяжи его, - в голосе Оксаны прозвучали приказные ноты и мужчина, пожав могучими плечами, достал из поясных ножен длинный кинжал. – Не думаю, что он – из наёмников. Во-первых, он шёл открыто и даже не собирался обнажать оружие. А во-вторых, кто из этих негодяев знал хоть что-то, кроме внешности?
Меня достаточно грубо перевернули, и я ощутил касание металла к коже. Потом руки оказались свободны, а меня вернули в прежнюю позу. Чёрт, ладони казались перчатками, набитыми песком.
- Ноги пока трогать не буду, - угрюмо сказал мужчина и вложил оружие в поясные ножны, - Для начала, пусть ответит на вопросы.
- Экий ты недоверчивый, - Оксана обозначила на губах лёгкую улыбку. Никогда прежде не видел, чтобы жена мне так улыбалась. Теперь же её усмешка предназначалась другому и от этого становилось неприятно.
- Будешь тут недоверчивым, - проворчал мужчина и отошёл к маленькому круглому столику, стоявшему у плотно закрытой двери. На столешнице я заметил высокий кувшин с двумя ручками, широкую низкую кружку и весьма знакомые ножны. – За последние полгода – восемь наёмников. Чуют сволочи, что время приближается!
Ситуация, по-прежнему, оставалась ни хрена не понятной. Мало того, что мой вчерашний сон каким-то странным образом продолжался, так и происходила в сновидении натуральная фигня. Меня оглушили, связали и теперь собирались допрашивать, подозревая в покушении на собственную жену! Которая, кстати, делает вид, будто мы никогда прежде не встречались. И что это за хрен с бугра, который так по-хозяйски посматривает на Оксану?
Оксану…Тут тоже имелись некоторые непонятки. Жена выглядела немного иначе, чем в реальной жизни. И я имею в виду совсем не одежду. То, что в ушах отсутствовали серьги – хрен с ними. Волосы другого цвета – нашли, чем удивить. На левой ноге, обнажённой до середины бедра обнаружился большой и давний шрам, опускающийся по бедру до самого колена. Он не портил формы ног, которые сейчас по странной причине смотрелись много привлекательнее, но откуда он взялся вообще? И лицо супруги, абсолютно лишённое макияжа, выглядело лет на десять младше. И всё же, передо мной явно стояла Ксюха, которую последний раз я видел в собственной кровати.
- Как тебя зовут, незнакомец? – осведомилась Оксана, сделав отчётливое ударение на последнем слове. То есть, всё же настаивала на том, что видит меня первый раз.
- Михаил, Миша, - я представлялся собственной жене, охренеть!
- Михаил, - мужчина глотнул из чашки и подняв ножны, повернулся ко мне. – Насколько я помню, такие имена чаще всего встречаются в столичном районе. Среди простолюдинов.
С какой интонацией он это произнёс! Точно унизить пытался. Чем, интересно? Графьёв в роду реально не припоминается, однако стыдиться кубанских казаков и архангельских рыбаков я тоже не собирался.
- Леонид, не нужно передёргивать, - пребывая в задумчивости, жена взяла в руку медальон и принялась потирать его пальцами. – Имя, как имя. Если не ошибаюсь, то третьего Баша звали именно Михаилом. Михаил-сокрушитель.
Ну, хоть кто-то за меня вписался.
- Хорошо, Михаил, - Ксюха отпустила медальон и теперь я смог разглядеть, что изображено на блестящей поверхности. Единорог. – Расскажи, как тебя занесло в наши края? Всё же этой дорогой не так уж часто пользуются. По ряду причин.
Я задумался. Что им сказать? Что они мне снятся? Не вариант: точно решат, что удар по башке оказался чересчур сильным. Описать дорогу вокруг озера и через лес? Старикашка сказал, что местные не любят тех, кто оттуда приходит. Мужик, вон и так волком смотрит, а скажу, так и вовсе ногами лупить примется. А он – вон, какой здоровый. Так, что мне там советовали, дай Бог памяти.
- С западных границ ехал, - глаза у Оксаны полезли на лоб и уже понимая, что несу явную чушь, я отчаянно продолжал, - в Столицу, на ярмарку, - мужчина недобро прищурился, постукивая ножнами по ладони. – У Могильного холма повозка разбилась, и кони удрали. Вот, пешком пошёл…
И тут Ксюху натурально прорвало. Она начала хохотать так, словно я только что рассказал необыкновенно смешной анекдот. Прежде никогда не видел, чтобы жена так заливисто хохотала. Почему-то это делало её необычайно привлекательной. Увлёкшись разглядыванием хохочущей супруги, я совершенно выпустил из виду, что нас здесь трое. А третий участник уже подступал всё ближе. И лицо у него было весьма недобрым. А ладонь уже лежала на рукояти свинореза. А ноги у меня связаны. Блин…
Продолжая веселиться, Оксана остановила злобного Леонида. Она просто хлопнула его по выпуклой груди и тот замер на месте.
- Не будь дураком, - сказала Ксюха и смахнула слёзы с глаз. – Подумай, если бы он действительно шёл по мою душу, неужели стал бы рассказывать эдакую невероятную чушь?
То ли дед оказался редкостным мудаком, то ли легенда предназначалась для совершенно других мест.
- Что не так? – угрюмо сказал я. Плохо, когда выставляешь себя дураком, да ещё и перед женщиной.
- Ты идёшь от Столицы в сторону Могильного холма, - пояснила Оксана и не удержавшись, прыснула. – До Столицы – две сотни миль, до холма – полторы сотни. Ничего себе заблудился!
- Ладно, шутки в сторону, - Леонид отстранил Ксюху и мне совсем не понравилось, как он её взял за плечо. Как очень близкий человек. – Глупости – не глупости, но если он скрывает откуда и куда идёт, значит намерения имеет не очень чистые. Если хочешь, можешь отвернуться, когда я стану задавать вопросы.
Кинжал вынырнул из ножен, и я вдруг понял, что этот засранец собирается меня пытать. Прямо на глазах у моей жены, которая, хоть и не одобряла происходящего, однако и не собиралась препятствовать. Она так и не отвернулась, но её лицо стало печальным и старым, отчего стало весьма похожим на физиономию жены из реального мира.
- Хрен с вами, - сказал я, стараясь отодвинуться, как можно дальше от дурака с ножом. – От Русалочьего озера я пришёл, через лес.
Глаза Оксаны вновь стали круглыми, как пятаки, а Леонид остановился, задумчиво похлопывая лезвием кинжала по предплечью. Потом они переглянулись и почти синхронно пожали плечами. Возможно этот вариант объяснения оказался не лучше предыдущего, но больше ничего у меня не оставалось. Дальше – только признаться, что всё это – сон.
- А к озеру как попал? – в небрежном вопросе мужчины явно таился подвох, но, к сожалению, я знал слишком мало, чтобы его избежать.
- По реке, - допросчики вновь переглянулись. – А как в реку попал – не помню. Память отшибло. И вообще, я про ваши места ни хрена не знаю. Бред про Столицу и холм посоветовал рассказать один гад в лесу, типа, если правду скажу, она никому не понравится.
- Тут он не соврал, - Оксана забрала кинжал у Леонида и ловким движением рассекла путы на ногах. – Память отшибло…Откуда тогда моё имя знаешь? Что-то осталось?
Сейчас лицо жены оказалось совсем близко, и я мог оценить и ровный бронзовый загар кожи, и родинку у правого крыла носа, и зелёные глаза, точно подсвеченные изнутри. Супруга легко коснулась пальцами моей физиономии, а потом принялась ощупывать виски, нос и лоб. Такое ощущение, словно что-то искала. Давно я так пристально Оксану не разглядывал. Позабытое ощущение... Последний раз – на свадьбе, а потом – как-то недосуг. Да и чего там рассматривать? Храпит себе каждую ночь рядом и пусть храпит. Почему-то стало грустно. Наверное, что-то в жизни происходит неправильно.
- Он чист, - радостно известила Ксюха и отодвинувшись протянула мне руку. – Прошу прощения, за столь негостеприимную встречу, но времена сейчас тёмные, так что поведение Леонида вполне оправданное.
Я конечно понимал, что руку мне протягивают, помогая подняться, но почему-то взяв в обе ладони, внезапно поцеловал. Сам, кстати, от этого офигел.
- Эй! – взревел Леонид и поднял сжатый кулак. – Ты что себе позволяешь?!
- Спокойно, - Оксанка прищурилась. – Что ТЫ себе позволяешь? В конце концов я – не твоя собственность.
Сначала я хотел порадоваться тому, как красавчика поставили на место, но вдруг вспомнил, что уже слышал подобное выражение. Как-то на дне рождения кого-то из друзей, я принялся высказывать жене, что она слишком долго танцует с другими мужчинами. Тогда я получил сходную отповедь, мы здорово поругались и пару дней не разговаривали. Но вот только говорят подобное лишь достаточно близкому человеку.
К чести Леонида, он не стал шипеть и плеваться, а молча кивнул. Но посмотрел на меня так, что стало ясно: одного хорошего товарища я тут уже приобрёл. Оксана же погрозила мне пальцем.
- Михаил, выслушай меня внимательно. Это был очень красивый жест, но на будущее запомни, - она указала на медальон. – У меня есть определённый статус и он поддерживает некоторые формальности. Посторонний не должен даже касаться меня, не то чтобы позволять эдакие вольности.
- Меня побьют? - покряхтывая, я поднялся. – Посадят в тюрьму?
- Скорее – отсекут голову, - с мрачным злорадством пояснил Леонид и Оксана соглашаясь кивнула. – А могут проткнуть рогом, что тоже весьма неприятно.
- Тоже верно, - на лицо Ксюхи вернулась улыбка. – Но постой! Человек не успел появиться в наших краях, а мы уже разбили ему голову, связали и теперь угрожаем смертью. Думаю, он заслужил право хотя бы получить ответы на те вопросы, которые у него могли появиться.
Честно говоря, каких-то особых вопросов у меня не появилось. Сон – себе и сон, пусть с продолжением. А во сне мало чего не произойдёт. Русалки всякие, единороги…Жена, которой нельзя касаться под страхом смерти. Ладно. Если люди настаивают.
- Где я вообще нахожусь?
- Это – Страна, - ответил Леонид, подбрасывая мои ножны на ладони. – Ты уверена, что он чист? Никаких уловок? Помнишь, прошлый раз ты пропустила Отмеченного?
- Помню. Тогда я торопилась и оказалась не готова. Да, он абсолютно чист, - Оксана забрала оружие у Леонида и протянула мне. – Это – чтобы доказать, насколько я уверенна. Да, незнакомец, ты попал в Страну – место, полное магии и волшебных существ. Предполагаю, что ты пришёл сюда из другого мира, где всех этих вещей не существует.
- Путники никогда не появляются со стороны Печати, - с кривой ухмылкой возразил Леонид. – Чувствую, что тут всё же имеется какая-то уловка. Недаром ему известно, как тебя зовут. Можно извиниться за наше неподобающее поведение и отправить странника дальше.
За «наше» поведение! Словно они оба лупили меня по башке.
- Я должна немного подумать, - Ксюха подошла к двери и толкнула её, впустив внутрь ослепительные лучи яркого дня. – Поскольку пришло время полуденной трапезы не помешало бы пообедать. Михаил, ты не откажешься разделить пищу с нами?
Я хорошо помнил, что перед сном достаточно плотно поужинал, однако забурливший живот принялся возражать очевидному. Чёрт побери, я реально хотел есть! Оксана улыбнулась и сделала жест руками, предлагая выйти на улицу.
- Кажется, в другом ответе я не нуждаюсь, - она погрозила Леониду. – А ты хотел выгнать голодного человека на дорогу. Сколько ему топать до ближайшей деревни? Два десятка миль, да по холмам.
Как выяснилось, сарайчик, где мы так мило беседовали, ютился у высокой каменной ограды. За металлическими пиками по верху забора шелестели плоскими иглами знакомые деревья и перекликивались звонкими голосами какие-то птицы.
Я неторопливо прошёл по аккуратным плитам дорожки, рассекающей идеальный ковёр палисадника и повернул за угол. Белая полоса квадратных камней устремлялась прямиком к двухэтажному зданию, которой я уже видел, правда – издалека и останавливалась у маленькой узкой лестницы. Ступени поднимались к небольшой веранде, которая пряталась за разросшимся кустарником. Да, точно, именно эту постройку я и видел с дороги, только, с другой стороны.
Над верандой нависал широкий балкон, а в стене имелось огромное окно. И балкон, и окно, закрывал всё тот же ползучий кустарник, поэтому внутренне убранство дома, скрывалось за его плотной зеленью. Треугольную крышу, как это теперь выяснилось, поддерживали на рогах каменные единороги. Похоже, эти зверушки тут – некий фетиш. Возможно, священные животные, как кошки в Египте. Ну, это сравнение будет получше, чем упоминание о коровах в Индии.
Налетевший ветер принёс ароматы цветов и какой-то свежей выпечки. От этого желудок пустился в неудержимое ворчание, и я хлопнул по животу ладонью, чтобы мерзавец прекратил подводить хозяина. Шедшая мимо Оксана улыбнулась, и махнула рукой, приглашая следовать за ней. Впрочем, тут же объявился Леонид, который уверенно занял позицию между нами. На меня он даже не взглянул. Интересно, кем он приходится во сне моей законной супруге и что, чёрт возьми, хочет сказать подсознание, выкидывая эдакие фортеля?
- Вы тут живёте? – спросил я, потому что не знал, как тактично спросить о чём-то другом и при этом не получить по чайнику. – Вдвоём живёте?
- Живём, - отрезал Леонид и не думая оборачиваться. – Вдвоём.
- А между прочим, - Оксанка подошла к лестнице и остановилась, взявшись рукой за перилла. На лице жены появилась улыбка, украденная у Джоконды. – Михаил интересуется, в каких отношениях мы с тобой находимся. Думаю, такой вопрос сразу возникает в голове любого мужчины, который видит красивую женщину с другим мужчиной. А я ведь красивая?
Леонид многозначительно хмыкнул, но промолчал.
- Красивая, - вдруг выпалил я, - очень…
Чёрт возьми, я своей жене рассказываю, какая она красивая! Да я, мать мою за ногу, сто лет ей такое не говорил. А когда она упоминала других, сказавших, что она, дескать, симпатичная, хмыкал, прямо, как этот Леонид. Странно ведь подумать, что кто-то, живущий с тобой долгие годы, нуждается в уточнениях, касательно своей внешности.
Тогда зачем я это сказал сейчас? Кажется, пытаюсь выпендриться перед своим соперником. Соперником, чёрт возьми? Да это – моя жена, какие, нахрен, соперники? Голос рассудка тут же сообщил, что соперник – очень даже ничего, по сравнению с обрастающим жирком мужиком средних лет.
Хотелось послать рассудок к чёртовой матери. За его правоту.
- Вот видишь, - Оксана погрозила Леониду пальцем. – А такое должен говорить жених, а не какой-то гость. Да, Михаил, мы помолвлены и ждём наступления определённого срока, чтобы связать наши судьбы на всю оставшуюся, я надеюсь, жизнь.
Она потянулась и поцеловала этого распроклятого красавца. Целовала в губы, закрыв глаза от удовольствия, а этот говнюк ещё и обнял её, прижимая к себе. Твою же мать! Я ощутил, как в виски плюхнуло чем-то горячим, а глаза смотрели, точно через красные очки. Все остальные звуки отдалились и в мире остался лишь гулкий метроном сердца. И в этом багровом безмолвии парочка прекратила целоваться и взявшись за руки, поднялась по ступеням.
Я остался один и обнаружил, что сжал кулаки до такой степень, что ногти врезались в кожу, а костяшки пальцев побелели. Меня отпускало, но очень медленно. Ладно…Вдох – выдох. Ф-фу, выпустить воздух сквозь зубы и помотать головой. Это – всего лишь сон, а во сне может происходить любая фигня.
Почему я так завёлся?
- Михаил, ты идёшь? – и звонкий смех счастливого человека. – Всё уже готово.
Пришлось изрядно поднапрячься, чтобы взять себя в руки и подняться по лестнице. Я всё время повторял, что это – только долбанный дурацкий сон. И во сне Ксюха – не моя жена, а подруга этого самого Леонида. Убеждать себя получалось, откровенно говоря, не очень хорошо. Уж больно окружающее напоминало настоящий мир. И тепло деревянного поручня, и дуновение лёгкого ветерка с его цветочными ароматами, и лучики солнца, пронизывающие плотную листву веранды.
А здесь, между прочим, оказалось весьма уютно: низкий овальный столик, украшенный пёстрым разнообразием мисок, тарелок и чашек. Три плетёных кресла и большая клетка с открытой дверцей, внутри которой топорщило перья нечто разноцветное с длинным тонким клювом. Хозяева уже успели занять места в креслах, касающихся подлокотниками и смотрели на меня. Кроме них здесь обнаружился ещё один персонаж: совсем юная девушка в просто белом платье и белом же платке, из-под которого торчали пряди рыжих волос. Хитрые зелёные глаза задиристо сверкнули, когда девица уставилась на меня, но тут же блеск скрылся под длинными пушистыми ресницами. На лице полно конопушек. Не люблю, когда так.
- Виктория – моя помощница, - представила девушку Оксана и та быстро мотнула головой. – Виктория, а это – Михаил, наш внезапный гость. Миша, присаживайся, оцени мастерство Вики.
- Косулю поймал я, - веско вставил Леонид, очевидно намекая на самое большое блюдо, где аппетитно золотилось мясо какого-то животного. Может быть и косули.
Сообразив, какое великолепие находится рядом, желудок испустил протяжный стон. Виктория не удержалась от смешка, а пернатое нечто прекратило ковырять клювом в перьях и уставилось на меня круглым жёлтым глазом. Ну правильно, кто тут первый претендент на звание шута горохового? Я поискал взглядом, куда можно положить оружие и Вика, сделав шаг вперёд, подставила обе ладони.
- Если это вас не оскорбит, Михаил…
- Нисколько, - я передал ей ножны и сел в свободное кресло. – А вы тут часто гостей принимаете?
- Вообще не принимаем, - отозвался Леонид и отрезав дымящийся кусок мяса, положил его на тарелку Ксюхе. Та послала ему воздушный поцелуй, а моё сердце снова задёргалось в груди. – Просто, Оксана, по какой-то причине предположила, что наш путник оказался достоин обеда. У меня, конечно, имеются собственные соображения…
- Очень вкусное мясо, - прервала его Ксюха и погрозила пальцем. – Знаю я твои соображения. Будь твоя воля, уже сунул бы меня в неприступную башню и держал там до срока. Так? Можешь не отвечать.
Кажется, я несколько растерялся от разнообразия блюд, потому что некоторое время сидел, не в силах сообразить, с чего начать. И вновь помогла Виктория: она осторожно налила из графина в мой бокал, ловко положила в тарелку пару кусков косули и какой-то салат. Потом разломила пышку и сунула кусок прямо в руку. Губы девушки кривились в сдерживаемой усмешке.
- Спасибо, - я начал пробовать всё подряд, ощущая, как голод ломает смущение о колено. – Очень вкусно.
В принципе, голодными оказались только я да Оксана. Леонид лениво надкусил жаркое, разбросал по тарелке салат из овощей и откинулся на спинку кресла. При этом он изучающе смотрел на меня. Поначалу столь бесцеремонное внимание напрягало, а потом я просто махнул рукой. Что поделаешь, если с самого начала не сошлись характерами? Дружить с ним я точно не собираюсь.
- Этот меч, - вдруг сказал Леонид и пригубил напиток. Им, кстати, оказалось очень лёгкое и очень вкусное фруктовое вино, - по виду он весьма древний. А ты сказал, что попал в Страну совсем недавно. Подскажи, где тебе досталось это оружие?
И вновь в вопросе ощущался подвох. Стало быть, подозрение никуда не делось.
- Нашёл, - я сделал большой глоток, ощущая, как вино пощипывает кончик языка. – В овраге, недалеко от Русалочьего озера.
- Вместе с ножнами? – Леонид рассматривал меня через свой фужер, и я не видел выражение его лица.
- Угу, вместе с ножнами. А что тут такого?
- Ничего, - Оксана хлопнула ладонью по колену. – Перестань. Лучше бы со мной поговорил. Сказал, когда приедешь забирать.
- Пара дней, может – три, - Леонид поставил пустой бокал на стол и напрочь перестал мной интересоваться. Теперь его сменила Виктория. Стоило упомянуть, где были найдены ножны и меч, как девушка тотчас нахмурилась, а теперь рассматривала меня, дотошно изучая взглядом всё, начиная от одежды, кончая причёской. – Ты же не усеешь заскучать?
- Ну, раз ты не торопишься, то и я скучать не стану. Найду себе другого, начну с ним проводить дни и ночи.
- На дальнем выгоне? Ну, ну. Если бы не ты, никогда в жизни бы не сунулся в те пропащие места. Прошлый раз чуть ногу не сломал.
- Неуклюжий здоровяк, - она стукнула мужчину бокалом по лбу. – Ты и на ровном месте способен свалиться. Просто не представляю, как мы будем делать детей после свадьбы. Ты же с кровати упадёшь!
Я едва не подавился куском рассыпающейся лепёшки. Оксана и этот тип помолвлены, но до сих пор не переспали? Я принялся осторожно изучать жену. Хоть она и выглядела иначе, но одно не изменилось – возраст. Двадцать семь лет, красивая женщина и красивый (чёрт, к чему лукавство?) мужчина рядом. Что происходит? До свадьбы – ни-ни?
Оксана вытерла губы кружевной салфеткой и с неожиданным, для меня, изяществом поднялась из-за стола. Поскольку Леонид продолжал оставаться в кресле, да и Вика не пыталась делать лишних движений, я тоже не стал вскакивать.
- Виктория, огромное спасибо, ты сегодня – просто чудо! – взаимные поклоны и Ксюха взъерошила волосы Леониду. – Пойду, приготовлю всё необходимое, для поездки. Вик, после того, как Михаил закончит трапезу, проводи его в комнату, где он сможет отдохнуть, - бровь хозяина поползла вверх. – До завтра он остаётся нашим гостем. А уж утром Лен обеспечит его транспортом и покажет, как проще добраться до людных мест.
Честно говоря, предпочёл бы, чтобы это сделал кто-то другой.
- А ты, - я едва не обратился к Оксане на «вы», уж больно въедались в мозг странные правила этого сна. – Нет?
- А я – нет, - она рассмеялась. – Приятно было познакомиться, но так уж получается, что мне нужно перегонять стадо на Дальний выпас. И так уж прошли все крайние сроки. Нужно успеть, до того, как закроется перевал.
- К счастью – это последняя зима, - многозначительно заметил Леонид и Оксана неожиданно поморщилась, словно услышала что-то неприятное. – Скоро тебя ожидает совсем другая жизнь.
- Не торопи! – в голосе женщины мелькнула тень раздражения. – Иначе, могу и передумать. Поскольку сегодня мы, скорее всего, больше не увидимся, Лен и Вик – до свидания. Михаил – прощай. Желаю тебе удачно закончить своё приключение.
Она вышла, а я вопросительно посмотрел на Леонида. Он сделал морду кирпичом и отвернулся. Комок перьев в клетке начал разрываться протяжными трелями и цепляясь когтями за прутья, пополз вверх. Виктория уже была рядом и собирая пустую посуду, пояснила, не глядя на меня:
- Леди Оксана идёт к табуну. Когда единороги рядом, они могут убить любого, кого посчитают угрозой для Погонщицы. То есть, вообще любого, кто окажется в десяти шагах от неё.
- Я тебе жизни спас, - почти презрительно бросил Леонид.
– Спасибо, - голова ещё болела. – А зачем, этих самых единорогов, вообще куда-то уводить?
И вновь Виктория.
- Идёт Короткая зима и все единороги станут сонными и вялыми. Во время Короткой зимы они не способны защититься даже от обычного волка, не говоря уж, - тут она оборвала фразу, помолчала и лишь потом продолжила. – К Дальнему выгону ведёт одна-единственная дорога, через Хрустальный перевал, а он через неделю окажется полностью перекрыт из-за выпавшего снега. Там табун окажется в полной безопасности на весь период Короткой зимы.
- Всем это известно, - с тем же презрением откликнулся Леонид и встал. – Спасибо за еду. Не забудь, что тебе приказала хозяйка.
- Хорошо, Лорд Защитник, - мне показалось или в голосе Виктории отсутствовало то уважение, с которым она обращалась к Оксане? – Благодарю за похвалу.
Проходя мимо меня, Леонид внезапно остановился, уставившись сверху вниз. Возникло ощущение, что сейчас я словлю ещё одну неслабую плюху. Затылок начал нервно пульсировать.
- Постарайся до завтра не покидать пределов поместья, - тихо сказал Леонид и похлопал по рукояти кинжала. – Просто сиди себе тихо и не попадайся мне на глаза. Понятно излагаю?
Не дожидаясь моего ответа или хотя бы кивка, он исчез за дверью, ведущей в дом. Чёртов засранец совершенно испортил аппетит. Или я уже успел наесться. В общем, есть уже не хотелось. Я глотнул вина и начал постукивать фужером о стол. Потом поднял голову и встретился взглядом с улыбающейся Викой.
- Вы ему не нравитесь, - сообщила она.
- Трудно не заметить, - со вздохом согласился я. – Однако же меня это ни хрена не волнует.
- Хозяйка к вам относится намного лучше, - тут же сообщила Виктория и села в кресло, напротив. – Возможно именно из-за этого нервничает Лорд Защитник. У них сейчас очень сложный период. Ну и кроме того, Леди вот-вот исполнится двадцать восемь.
- Да, помню, - задумчиво сказал я, вспоминая, что жене действительно исполняется двадцать восемь на следующей неделе. А я ещё подарок не приготовил. Вот был бы скандал! Ну, как в прошлом году. – И что?
Сначала я не понял. Потом перестал стучать бокалом и поднял взгляд: Виктория сидела и очень задумчиво смотрела на меня. Теперь я обратил внимание, что на шее девушки блестит золотистая цепочка на которой висит маленький кругляк. Кажется, там был такой же рисунок, как и на медальоне Оксанки.
- Вы очень странный, - сообщила девушка, - и Лорду Защитнику это тоже не нравится. Он любит, когда в жизни всё очень чётко расписано и происходит без неожиданностей.
Кто же не любит?
- Давай на «ты», - устало сказал я и откинулся на спинку кресла. – И объясни, почему я такой странный. Ну, потом у меня будет ещё пара вопросов.
- Всего пара? – она всплеснула руками и рассмеялась. – Обычно у тех, кто попадает Страну их не меньше тысячи. А главная странность, из-за которой вы, то есть, ты не нравишься Лорду Защитнику, заключается в том, что ты знаешь слишком много о Леди. Тайное имя, возраст, - наверное на моей физиономии было написано что-то эдакое, потому что Вика решила пояснить. – Обычные люди знают хозяйку, как Леди. Так зовут всех погонщиц…Звали, - поправилась девушка и по её лицу прошла тень. – Если кто-то, из отмеченных печатью узнает имя Леди до её двадцативосьмилетия, то это позволит им нанести ей вред. Может даже убить.
М-да, действительно, пожалуй, парочкой вопросов тут не обойдёшься. Я молча протянул опустевший бокал Виктории, и девушка хихикнув наполнила его до краёв. Потом привстала, посмотрела сквозь кустарник оплетающий веранду, заглянула внутрь дома через стеклянную дверь и сев на место, налила себе. Подмигнула мне, прижала указательный палец к губам и быстро выпила. На веснушчатой физиономии появилась хитрая улыбка.
- Хозяйка уезжает, - пояснила Вика, - а хозяину – всё равно. Скорее всего пару дней он будет блуждать по лесам и охотиться на что-то большое и опасное. Может, ловить меченых.
Вопросов, как я уже сказал, появилась огромная масса, но первым я задал тот, который всё время вертелся на кончике языка:
- Послушай, - я сделал маленький глоток и облизал губы. – Оксана и Леонид, они…
- Жених и невеста, - тут же закончила Вика.
- Да, да, это я уже понял, - чёрт, как же правильно сформулировать-то? Спит моя жена с этим придурком или нет? Господи, вот бред! – А она и он…Ну, как они…Блин!
- Леди девственна, - Виктория понизила голос, а выражение её лица стало очень серьёзным. – Так ведь, по-другому и быть не может. Как бы она тогда управляла табуном? И только когда ей исполнится двадцать восемь, она сможет связать свою судьбу с мужчиной, - наверное на моём лице отразилось облегчение, потому что Вика грустно улыбнулась и покачала головой. – Леди любит Лорда Защитника. Их помолвка, конечно, по сути – просто набор красивых и пафосных раз – не больше, но они относятся к этому очень серьёзно.
Ф-фух! Я едва не залпом опрокинул в рот содержимое фужера и поставил бокал на стол. В голове объявилась лёгкая дымка. Внимательно глядя на меня, Вика поспешила дать объяснения.
- Михаил, послушай: хорошее отношение к тебе – просто проявление широкой и открытой души Леди. Поверь, ты – не первый человек, к которому она хорошо относится, пусть и первый, кого допустили к совместной трапезе с Леди и Лордом.
Ну всё же, хоть в чём-то я первый! Уже хорошо. Ладно, пришло время сменить тему разговора и получить хоть какую-то информацию о мире своего диковинного сновидения.
- Кто такие эти ваши меченые или отмеченные печатью? – спросил я, прислушиваясь. Труба, что ли?
- Хозяйка выезжает! – Виктория вскочила на ноги и схватив меня за руку, потащила к двери. – Пойдём, посмотрим! Это – такое зрелище!
- Эй! Эй! – я особо не упирался, однако несущуюся девицу приходилось придерживать, чтобы она не потащила меня по полу. – Твой хозяин вроде говорил, никуда не выходить.
- А мы и не станем.
Мы промчались через весь дом и поднялись на второй этаж по широкой винтовой лестнице, но, если бы меня попросили описать интерьер, я бы только развёл руками. Виктория, напоминающая крохотный, но мощный буксир, неслась с такой огромной скоростью что мебель, украшения и картины на стенах промелькнули, точно вид за окном быстрого поезда.
А потом мы оказались на здоровенном балконе и тут мне стало не до интерьеров и прочего. Вцепившись в лепные перилла ограды, я смотрел перед собой.
Вновь раздался трубный зов и в глаза точно плеснули ртутью. Изящные животные серебристого цвета хлынули сплошным потоком, напоминая реку из чистой платины. Все единороги, как по мне, выглядели абсолютно одинаковыми, словно их отпечатали на принтере и красота каждого, помноженная на несколько сотен голов вынуждала челюсть опускаться всё ниже. Только спустя пару минут я сообразил, что животные бегут не просто так, а выстроившись в колонну по десять в ряд. И нигде это чёткое построение не нарушалось на всём протяжении сверкающего потока.
Нет. Нарушалось. Один раз.
Впереди бежал самый большой единорог и его тело сверкало так, что болели глаза. Блеск оказался настолько ярким, что скрывал всадницу своеобразным защитным экраном. Я понимал, что женщина полностью обнажена, однако мог различить лишь волосы, пляшущие на ветру, да лицо, исполненное такое красоты, что хотелось стать на колени, точно мне явилась богиня.
И это – моя жена!
Внезапно блистающий поток остановился. Ведущий единорог повернулся в нашу сторону и встал на дыбы. Не знаю, за что там держалась Оксана, но продолжая спокойно сидеть на своём скакуне, она помахала нам руками. И я, и Виктория закричали и начали махать, в ответ. Я ощущал, что меня переполняют восторг и неподдельное счастье.
Словно отвечая на наши крики, предводитель стада вдруг издал протяжный трубный звук и теперь я сообразил, что слышал раньше. Тотчас остальные единороги повторили приветствие и мощный зов унёсся вверх, казалось, приподняв купол неба до самого светила. Вроде бы даже земля вздрогнула, но я не ощутил ни испуга, ни недовольства, а лишь всё тот же детский восторг.
А потом головной единорог опустился на четыре ноги и Оксана пришпорила его пятками. Женщина последний раз махнула рукой и вдруг превратилась в серебристую молнию, унёсшуюся к горизонту. Табун так же стремительно ускакал следом, так что не прошло и пары минут, как перед нами осталась лишь пустая лужайка. Я не заметил на её ровном покрытии ни единого отпечатка копыт, отчего появилось ощущение, будто ничего и не было. Просто – чудесное видение.
Появилось ощущение непонятной обиды. А потом – недоброго взгляда.
Я повернул голову: на противоположной стороне балкона стоял Леонид. Мужчина успел переодеться в кожаную куртку и штаны, со множеством кармашков. За спиной Лорда торчала длинная рукоять меча, а на бедре висел небольшой блестящий арбалет. Леонид криво ухмыльнулся и явно рисуясь, перепрыгнул через ограждение балкона. Внизу некоторое время постоял, после чего направился в сторону, противоположную той, куда ускакал табун.
Кто-то хлопнул по ладони. Вика.
- Пойдём, - тихо сказала она и потащила меня за рукав. – Покажу тебе комнату.
Мы спустились на первый этаж и прошли через анфиладу больших комнат с высокими сводчатыми потолками. И вновь я оказался не в том состоянии и настроении, чтобы любоваться обстановкой. Внутри всё бурлило, и я пытался хоть как-то осмыслить увиденное. Не помню, чтобы хоть что-то, увиденное за всю жизнь, походило на этот чудесный парад сияющих созданий. Разве что воспоминания из далёкого детства, когда я первый раз увидел салют на День Победы. Точно так же, в голове осталось лишь: «Ух ты!»
И лицо супруги в серебристом ореоле, так непохожее на то, что я вижу каждый день и одновременно – точно такое же. Эти образы, расслаивались и одновременно накладывались один на другой, отчего в груди становилось сладко и больно. Словно я вновь влюбился.
Вроде бы, на потолке были яркие рисунки, а картины на стенах изображали красивые места с озёрами, ревами и горами. Вроде бы, мебель поражала своей барочной вычурностью, а ковёр норовил утопить ноги по самые щиколотки. Вроде бы, за высокими окнами глаз норовил остановиться то на скульптурной группе из единорогов и обнажённой девушке посреди кольца бассейна, то на изящном домике с колоннами.
Всё это мелькало и тотчас исчезало из памяти.
