Глава 18
Дождь за окном, но это жалкое подобие ливня, который прошел вчера. Такая стихия могла превратить пачку сигарет в табачную кашу и смыть отпечатки пальцев.
На вещах, которые сбросили киллеры перед рекой, таковых не обнаружилось. Да и в машине преступники не наследили. Правда, там обнаружился волосок, но сначала надо было найти оригинал для последующего сравнения. Да и борода с остатками клея на ней представляла определенный интерес для эксперта.
— Маканин Дмитрий Дмитриевич, одна тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения, уроженец города Серпухова, в девяносто седьмом году обвинялся в незаконном ношении огнестрельного оружия. Место регистрации — город Москва, улица Уссурийская. Только вот проживает ли он там сейчас? — Зайцев аккуратно отложил в сторону лист бумаги, с которого считывал данные. — Слишком это будет просто, если да.
— Лучше просто, чем никак, — заявил Матвей и усмехнулся.
Михаил Ильич навалил в штаны после встречи с киллерами. В каком направлении они пошли, он видел, но куда подевались, не знал, хотя мог и проследить. Может, машина их ждала, или же преступники пешком из города двинулись.
— Повезло тебе, Кириллов. Очень даже. Не работал бы, этого бы не случилось. Но фактор везения есть, и отрицать его не будем. А раз тебе на этого Маканина везет, то и работай с ним дальше.
— Так я его никому и не отдам.
— И не надо. Сам отправляйся в Москву. Обратишься к полковнику Петрову, он тебе поможет.
— Петрову?
— Ну да, — усмехнулся Зайцев. — Петровых у нас на Руси хватает. Но в окружении Маканина таковых не так уж и много. Постарайтесь взять Маканина за жабры. Если нет, Петров тебе в помощь, у него возможности серьезные.
— Может, я лучше к нему потом обращусь, когда Маканина возьму? Или если не сумею.
— Как я скажу, так и будет! — Зайцев грозно нахмурился, но раскрытую ладонь на стол положил плавно и мягко, хотя Матвею казалось, что он собирался шарахнуть по нему кулаком.
Тюремная баланда вкусной не бывает. Ковалькову приходилось хлебать кислые щи, может, потому на лице у него застыла оскомина. Но, скорее всего, это была реакция на Матвея.
Верютин отправился на вокзал за билетами, а Матвей — в изолятор. Уж очень ему хотелось поговорить с Ковальковым.
Вчера он встречался с ним, показывал фоторобот предполагаемого киллера. Тот не узнал его, а может, сделал вид. Но сегодня у Матвея был козырь для разговора. Фотография Маканина десятилетней давности и данные на него.
— Узнаешь?
— Этого — да, — кивнул Ковальков. — Макака его кликуха.
— Из банды Стригуна? — уточнил Матвей.
— Да, из бригады.
— Да чего уж там из бригады, скажи, что из дивизии.
— А вот прикалываться не надо. Я ведь и забыть про Макаку могу, — угрюмо буркнул Ковальков.
Ему предъявили соучастие в убийстве Белозеровой, и дела его были плохи. Потому и вид у него, мягко говоря, неважный.
— Из бригады, ладно. — Матвей усмехнулся. — Значит, из ваших?
— Да, из наших. А что он натворил?
— А ты попробуй угадать.
— Я что, на «Поле чудес»?
— Ладно, открою тебе одну букву. Маканин из вашей банды.
— Из бригады.
— Бригадой вы, может, при Стригуне были, а сейчас у вас банда. Морж, Михайлов, ты, Маканин и человек, которого я тебе вчера показывал.
— Не было с нами Макаки. И того, которого ты показывал, тоже.
— Зачем вы с Михайловым приехали в Державск? И Маканин для этого же появился. Только вы должны были Коригову на деньги развести, а Маканин прибыл, чтобы ее убить.
— Не было с нами Макаки. Я его лет десять не видел, с тех пор как нас повязали.
— Его за ствол, кажется, взяли?
— Ну да, на три года закрыли.
— Закрыли, но не осудили. Три месяца в СИЗО продержали и отпустили.
— Да, так, но ему три года светило.
— Чем он в бригаде у вас занимался?
— Терки, разборки, все дела…
— Заказные убийства?
— Если такое и было, то кто бы сказал?! — Ковальков криво усмехнулся.
— А мог?
— Он пацан шустрый, дерганый, правда, и пугливый местами. Если толпа на толпу, то ничего, а когда нас мало, то и заколотиться мог. Был случай!.. Не скажу, что в панику он ударился, но очко у него точно играло.
— Но заказными он заниматься мог?
— Да, мог. Только я ничего про это не сообщал.
— Морж про него что говорил?
— Да я не помню. Давно все было.
— Я не про давно спрашиваю, а про сейчас. Может, Морж и не сводил вас вместе? Ты с Михайловым — одна пара, Маканин со своим дружком — другая.
— Может, и так. Морж вообще конкретно шифровался. Лично я его даже не видел.
— Как не видел?
— С тех пор, как откинулся. Ко мне Толик подъехал, так, мол, и так, работа есть. Морж братву собирает, все такое. А самого Моржа я не видел. Все правильно, зачем светиться?
— Значит, Маканин мог работать на Моржа?
— В принципе, вполне мог.
Матвей задумался. Возможно, Морж занимался не только тем, что искал Коригову. Наверное, у него были и другие дела в Москве. Допустим, он сколотил банду наемных убийц, которую разбил на пары.
Возможно, Лену Морж нашел сразу и приставил к ней Зеленина. У него и без нее в Москве дела шли отлично, пока не случилась осечка. Его киллеры погорели на каком-то деле, он решил залечь на дно и выбрал для этого Державск. Там и взял в оборот Елену. Почему нет?
Может, у него и сейчас проблемы в Москве? Если так, то Маканина там искать бессмысленно. Сейчас он рядом с Моржом, прячется где-нибудь в тихой, не продуваемой никакими ветрами гавани. Не исключено, что где-то рядом, неподалеку от Державска.
Летом хорошо ездить на море, но и путешествие в Москву — тоже неплохо, особенно если оно оплачено за казенный счет. Сутки в купе фирменного поезда, и Матвей с Верютиным уже на месте.
Уссурийскую улицу они нашли быстро. Пятиэтажный дом, зеленый тенистый двор, машина «Скорой помощи» у подъезда, тут же милицейская «десятка».
— Что-то не нравится мне это, — забеспокоился Матвей.
К подъезду они подошли как раз в тот момент, когда оттуда вынесли человека, с головой накрытого синей простыней.
— Из какой квартиры? — спросил он у дородного санитара с толстыми румяными щеками.
— Из тридцать шестой.
— Твою мать!
Матвей откинул простыню и узнал Маканина, уже покойного. Все-таки не зря они с Верютиным приехали в Москву. Жаль только, что немного не успели.
— Эй, ты что делаешь?
— Нет, ничего, нормально все. — Матвей закрыл лицо покойника и покладисто поднял руки.
Но санитар не унимался.
— Товарищ старший лейтенант! — позвал он.
К Матвею подошел совсем еще юный офицер. Голова высоко поднята, пышные черные брови вразлет, плечи расправлены, спина выпрямлена. Черты лица у него мягкие, а взгляд жесткий — ни дать ни взять гроза преступного мира.
— Гражданин, в чем дело?
— Да знакомого увидел.
— Проходите! — Старлей кивком показал в сторону от подъезда.
— Да мне бы узнать, что с Димой случилось, — сказал Матвей, глядя, как труп укладывают в машину.
— Алкогольное отравление, — с едва заметной усмешкой сказал офицер, выразительно глянув на него.
Дескать, скажи, кто твой знакомый, и я скажу, кто ты сам.
— Он один в квартире был?
— А вам не кажется, что вы задаете слишком много вопросов?
— Если там жена его осталась, то я сам с ней поговорю.
— Никого в квартире нет.
— А вы, наверное, участковый?
— Допустим!
— Опечатывать квартиру будете?
— Послушайте, гражданин!..
— Не гражданин, а товарищ. Товарищ капитан!.. Капитан милиции Кириллов, — тихо сказал Матвей и пальцами коснулся кармана, в котором находились красные корочки.
— Удостоверение ваше предъявите.
— Не могу. Вдруг за нами наблюдают.
— Кто за нами наблюдает? — Старлей глянул на него как на чумного.
— Сообщники этого покойничка. — Матвей взглядом показал на отъезжающую машину «Скорой».
Он мог бы кивнуть и на синий «Форд», стоявший у соседнего подъезда, в котором за темными стеклами сидели люди. Может, они просто там находились или же скрывались и наблюдали за обстановкой. Подозрительная машина! Матвей нарочно встал к ней спиной.
— Какие сообщники? Что вы несете?
— Может, в подъезд зайдем? Там точно никого нет.
— Никуда я не пойду! — Офицер попятился к патрульной машине.
— Маканин — киллер, которого мы ищем, — негромко сказал Матвей. — Неделю назад он был еще в Державске, где пытался убить человека, а сегодня уже на том свете. Это не просто алкогольное опьянение. Его вывели из игры.
— Киллер? — Старлей озадаченно посмотрел на Кириллова.
Куда только делся его ястребиный взор и орлиный размах крыльев.
— Да, и организация у него серьезная. Поэтому и следить за ним могут. Ты сам, старлей, подумай. Позавчера мы взяли его след, а сегодня он уже преставился.
— Так следственно-оперативную группу опять вызывать надо.
— А она была?
— Да, приезжали…
— Приехали и уехали. Значит, криминала не нашли.
— Вскрытие покажет, а пока — несчастный случай.
— Мне бы квартиру осмотреть. Потихонечку, не привлекая внимания.
— А удостоверение ваше? Ну да!..
Старлей зашел в подъезд. Матвей последовал за ним, увлекая за собой Валеру.
— А это кто? — заметив его, настороженно спросил старлей.
Судя по выражению его лица, участковый чувствовал себя дураком. Коллеги остались в машине, а он позволил завести себя в подъезд неизвестно кому. Может, это сообщники киллера? Сейчас ударят его в живот ножом и приземлят.
— Мой друг и напарник старший лейтенант Верютин, — предъявив удостоверение, сказал Матвей. — Оперуполномоченный отдела по раскрытию убийств Державского ГУВД. Маканин пальчики на месте преступления оставил, — не желая вдаваться в подробности, сообщил Матвей. — Мы по этим отпечаткам на него и вышли.
— Думаете, это его сообщники убрали?
— Так засветился он, потому и прикончили. Там серьезная организация, с бандитским недобитком во главе. Интересное дело! — Матвей задорно подмигнул старлею. — Это тебе, брат, не бабушек со скамеек гонять. Как обнаружили покойника?
— Соседка к нему заглянула, а он лежит. Она в милицию позвонила, я пришел, проверил, группу вызвал.
Участковый подошел к стальной двери с антивандальным покрытием, нерешительно достал ключи.
— А соседка как зашла? Дверь открыта была?
— Нет, у нее ключи есть. Она здесь убирается. Товарищ капитан, а еще раз на удостоверение глянуть можно?
— Сомнения берут? Все правильно.
Матвей достал удостоверение, и тут же открылась соседняя дверь.
— Что-то забыли? — настороженно глянув на Матвея, спросила у старлея женщина, уже убеленная сединами, но еще не очень старая.
Аристократические черты лица, кокетливые завитушки, ровная красивая осанка, зеленая шелковая кофта, янтарная брошь.
— Да, вопросы возникли. — Матвей предъявил удостоверение.
На какой-то момент он физически ощутил, как женщина вцепилась глазами в строчки.
— Державский ГУВД? — уточнила она.
— А разве Дмитрий Дмитриевич не бывал в Державске?
— Я не знаю.
— А откуда он на днях приехал?
— Я не спрашивала.
— А он уезжал?
— Да, позавчера приехал.
— Один?
— Да, один.
— Ольга Максимовна, нам бы квартиру осмотреть. Вы ее на сигнализацию поставили.
— Если нужно, то проходите.
Женщина забрала у старлея ключи, открыла квартиру, ничуть не сомневаясь в своем праве на это, набрала какой-то номер на пульте сигнализации.
Дом старый, с доисторическим лифтом, а квартира как будто новая. Свежий ремонт в евростиле, ослепительно-яркие лампочки в подвесном потолке, ощущение простора. Мебель тоже из недавних коллекций, но под старину, кричащая, аляповатая, безвкусная и едва ли сочетающаяся с новомодным ремонтом. Стол в зале накрыт, заветренная колбаса и усохший сыр на тарелках, тощие маринованные огурчики, «бычки» в пепельнице. Стаканы с недопитым томатным соком стоят, а рюмок нет, да и бутылка отсутствует. Наверное, и то, и другое взяли на экспертизу.
— Руками не трогать! — предупредил участковый.
— Где Маканина нашли? — спросил Матвей, осмотрев комнату.
Следов насилия не видно. Мебель в целости, ковер на полу не скомкан, вещи не разбросаны. Отвратительный запах смерти, застарелого табачного перегара и подкисающих продуктов.
— Да здесь он и лежал. — Старлей показал на диван, перед которым стоял стол. — Во сне умер. По пьяному делу. Эксперт сказал, что паленка…
Матвей прошел во вторую комнату. Кровать застелена, вещи на месте, вроде бы ничего подозрительного. Не помешало бы, конечно, провести тщательный осмотр, но участковый начал его торопить. Дескать, нельзя им здесь находиться. В принципе, он был прав, поэтому Матвей послушно повернул назад.
Ольга Максимовна стояла в прихожей, дожидаясь, когда посторонние личности очистят подконтрольное ей помещение. Матвей попросил ее уделить ему немного времени. Она кивнула в знак согласия и пригласила его в свою квартиру.
Участковый собрался уходить, но Матвей задержал его.
— Антон, если можно, никому ничего пока не говори, — тихонько сказал он.
Ему не хотелось поднимать шум вокруг этой истории.
— Да, конечно. Я только своим скажу, чтобы не ждали, и вернусь к вам.
— Пошли, я тебя провожу.
Матвей спустился вместе с участковым, но из подъезда выходить не стал. Через щель между дверью и косяком он взглядом отыскал подозрительный «Форд». Тот стоял все на том же месте, в нем угадывались люди. Может, Михайлов там?
Участковый отпустил служебную машину, зашел в подъезд.
— Вы меня ждете? — настороженно спросил он.
— Ключи у тебя от квартиры, а в «Форде» непонятно кто. Может, им там побывать надо? Вдруг они что-то забыли?
— В «Форде»?.. — Старлей отступил на шаг, чтобы выглянуть во двор, но Матвей удержал его.
— Не светись! — Он покачал головой. — Все очень серьезно, парень.
Участковый, казалось, и хотел верить ему, но как он, москвич, мог всерьез относиться к предостережениям какого-то провинциала?
Матвей поднялся на четвертый этаж, позвонил в дверь, и Ольга Максимовна сразу же открыла ему. Верютин был уже у нее на кухне. Перед ним чашка чая, вазочка с сушками.
— Ваш товарищ уже рассказал, что Диму могли отравить, — заявила женщина.
— Вы в это верите?
— Я не знаю. Он никому ничего плохого не делал.
— Вообще? Никогда?
— Раньше, может, и было такое.
— О чем это вы? — Матвей подошел к окну, глянул вниз.
Синий «Форд» стоял на месте. Из него вышел парень в красной бейсболке. Он открывал дверь для женщины с ребенком на руках, которая собиралась сесть в машину. Нет там никакого Михайлова, и ни к чему строить планы насчет того, как выкурить его оттуда.
Не стоило разводить перед участковым игру в казаки-разбойники.
— Время такое было. — Она вздохнула.
— Бандитское?
— Можно сказать и так.
— И Дима был бандитом. По кличке Макака.
— Кличку я его не знаю, а то, что в бандитах он числился, мне известно. Наглый был, нахрапистый, гоголем ходил. Мне нахамил. Потом, правда, извинялся, когда узнал… — Ольга Максимовна запнулась и в раздумье приложила палец к подбородку.
— Что узнал?
— То, что вы соседи? — подсказал Верютин.
За эту идею женщина и ухватилась.
— Да, узнал, что мы соседи, — закивала она.
— Потом стал шелковым?
— Нет, шелковым он не был, но больше не грубил.
— Это его квартира?
— Да, он ее в девяносто пятом купил. Раньше тут Сергей-алкоголик жил… — Ольга Максимовна запнулась, но пауза длилась недолго и прервалась сама по себе. — Не скажу, что так и было, но, возможно, Дима купил ее за ящик водки.
— А Сергей-алкоголик куда делся?
— Не знаю. С тех пор как Дима тут поселился, Сергея больше не видели. Исчез, как в воду канул. Может, убили его?
— Маканин?
— Все может быть. — Женщина вздохнула.
— Значит, раньше Маканин и убить мог, а сейчас? — спросил Матвей.
— Он очень изменился с тех пор, как из тюрьмы вышел.
— В девяносто восьмом году?
— Да, в девяносто восьмом. Первое время ходил как в воду опущенный. Потом снова крылья расправил, но бандитствовать больше не стал. Торговлей занялся, ларек открыл. Не скажу, что дела у него успешно шли, но алименты платил.
— Он что, с женой разошелся?
— Они с Милой жили в гражданском браке.
— Кто такая Мила? — заинтригованно спросил Верютин.
— Его жена, пусть и гражданская. — Ольга Максимовна отвела взгляд.
— Это я слышал. Кем она вам приходится?
— Мне?..
— Мы ведь все узнаем. — Матвей нащупал слабину и надавил на нее.
— Не надо ничего узнавать! — сдалась она. — Мила моя дочь.
Операм сразу стало понятно, когда Маканин к ней подобрел. Сначала дочь снял, потом узнал, кто ее мать.
— Только вы ничего не подумайте! — приложив руки к груди, надрывно протянула она.
— А что мы можем подумать?
— Дима завещал квартиру своему сыну, моему внуку. Но мы к его смерти никакого отношения не имеем.
— Да, но ключ от квартиры был у вас. — Матвей нарочно свел брови к переносице.
— Я убиралась в квартире. Дима мне даже платил за это. — Женщина отшатнулась от него.
— Да вы успокойтесь, Ольга Максимовна. Мы узнаем, кто убил вашего зятя.
— Да не был он моим зятем. Мила официально так и не стала его женой.
— Да, хотя квартира достанется ей. Вы не переживайте, мы на вас не думаем. Но и вы нам помогите установить убийцу.
— Убийцу?! Может, Дима сам отравился? Он ведь любил выпить, а паленая водка на каждом углу продается.
— Любил выпить?
— Мягко говоря. Вы думаете, я позволю своему внуку жить в этой проклятой квартире? — Ольга Максимовна кивнула в сторону стены, за которой умер ее неофициальный зять. — Это проклятая квартира! Все, кто в ней живут, спиваются!
— И Дима спился?
— Не совсем, но дело к тому шло.
— С кем он вчера выпивал?
— Кто-то с ним был. Музыка тихонько играла, русский шансон. Они там о чем-то говорили, но мне не слышно было.
— А кто приходил?
— Я не успела рассмотреть. Ночью слышала, как дверь открылась, пока поднялась, уже никого. Но кто-то вышел. А музыка так и играла. Я утром Диме позвонила, он не ответил. У меня ключи, я дверь открыла, а там!..
— Может, все-таки знаете, кто приходил?
— Да если бы знала, я бы сказала. Это же в моих интересах. Вы же на меня думаете. Да и не нужна Миле эта квартира! У нее своя есть. И уж куда лучше, чем эта!
— Успокойтесь, Ольга Максимовна, никто вас ни в чем не обвиняет. И Милу вашу мы трогать не собираемся. Значит, говорите, после тюрьмы Маканин бизнесом занялся?
— Да, у него несколько ларьков было. Деньги появились, Миле он стал помогать. Сейчас это ей не требуется, а раньше она нуждалась, он ее поддерживал материально.
— Друзья к нему ходили?
— Да, бывало. И женщин приводил, чего уж там.
— Может, вы кого-то узнаете. — Матвей веером выложил на стол снимки Моржа, Ковалькова, Михайлова и фоторобот предполагаемого киллера.
В него-то она и ткнула пальцем.
— Да, этого видела!
— Когда?
— Он иногда заходил к Диме.
— Как его зовут?
— Не знаю.
— Может, он вчера у Маканина гостил?
— Я не видела. Хотела посмотреть, но не успела.
Матвей усмехнулся в кулак. Видимо, предполагаемый снайпер знал, кто живет по соседству с Маканиным, поэтому и поспешил уйти, пока Ольга Максимовна не припала к смотровому глазку.
— Но его я несколько раз видела. А однажды он даже там спал. Я думала, Димы нет, а он с какой-то девкой! Стыд и срам!.. Он на меня наорал, чего приперлась, дура, спрашивает. Такой хам, что мне даже за Милу страшно стало.
— А при чем здесь ваша Мила?
— Так она в одном доме с ним живет. Даже в том же подъезде. Как бы не познакомилась с этим мерзавцем! Я ведь приходила к ней, узнавала, нет ли его там.
— И что?
— Не было! — Женщина с чувством облегчения улыбнулась.
— Ольга Максимовна, у меня к вам вопрос!
Всем известно, на кого именно зверь бежит. Таким вот ловцом и чувствовал себя Матвей.
