Глава 17
Ворота уже давно должны были отъехать в сторону, но, похоже, их некому открыть. Охранники знали номера его машины, которая находилась в секторе обзора видеокамеры, но с их стороны не последовало никаких движений.
Матвей посигналил, и только тогда открылась калитка. Вова Затулин неторопливо подошел к его машине. В глазах чувство вины, но при этом никакого желания суетиться, выслуживаться.
— Ты чего ворота не открываешь? — спросил Матвей.
— Так уехали все.
— Кто именно?
— Все. Елена Евгеньевна уехала, с ней Андрей и Митя. А мы с Кешей остались.
Матвей вытащил из чехла телефон, позвонил Елене, но та находилась вне зоны действия сети. А еще ее номер мог быть заблокирован.
— Куда она уехала?
— Так в Москву. Оттуда за ней приехал какой-то Усолов. Охраны у него шесть человек, еще наши ребята.
— Вернуться обещала?
— Нет. Сказала, что в Москву нас к себе возьмет, а пока дом велела охранять до особых распоряжений. Работа не пыльная.
— Черт!
Достала его Елена, плешь на голове своими истериками выела. У Кириллова не выдержали нервы, он рванул на службу, потом успокоился, вернулся, а ее и след простыл. И телефон не отвечает.
По пути в отдел Матвей снова позвонил Елене, но с тем же результатом. Это наводило на подозрения.
Зайцев собирался куда-то уезжать, когда Матвей зашел к нему в кабинет. Подполковник стоял перед зеркалом, одной рукой поправлял фуражку, другой — галстук.
— Кириллов, ты чего мотаешься туда-сюда?
— Не мотаюсь, а прыгаю.
— Не понял.
— Допрыгался уже! Сумарокову я упустил, в Москву она уехала.
— Теперь понял. Насовсем подалась? — Судя по выражению его лица, Зайцев ничуть не расстроился.
— Я так понял, что да. Начальник ее московской службы безопасности приехал. С ним она и отправилась.
— И что?
— Так не должен я был ее отпускать.
— Баба с возу, кобыле легче. — Зайцев повернулся к Матвею и вытянул лицо.
Так люди делают перед тем, как показать кому-то язык.
— Ну и чего смотришь? Наша задача в том, чтобы ее здесь не убили! А до Москвы нам дела нет. Тебе что, нечем заняться?
— Есть.
— Тогда вперед и с песней!
Дел у Матвея действительно по горло. Того же снайпера надо искать, который в Елену стрелял. По горячим следам его взять не удалось, нашли только машину, на которой он скрылся с места преступления, но это ни к чему не привело, поскольку транспорт числился в угоне. Ажиотаж уже спал, но розыск продолжался силами отдела.
Матвей только рад был подключиться к делу, но его смущало, что Елена уехала в Москву без предупреждения. Она просто махнула на него рукой, или же с ней случилась беда — одно из двух.
Матвей отправился в элитный поселок на улице Стаханова и еще раз переговорил с Затулиным. Судя по всему, никакого насилия в отношении Сумароковой не было. Она уехала в Москву не только по своей воле, но и по желанию.
Возвращаясь в отдел, он снова позвонил Елене. На этот раз она ему ответила.
— Ты где? — спросил Кириллов.
Судя по фоновому звуку, Елена находилась в машине.
— В пути. Я возвращаюсь в Москву.
— Ты в безопасности?
— А тебя это волнует? — В ее голосе звякнули стервозные нотки.
— Очень.
— Начальство будет ругаться? — съязвила она.
— Оно отпустило тебя с легкой душой.
— А ты?
— И я тоже.
— Извини, что разрешения не спросила!
— Удачи тебе!
Матвей действительно отпускал ее с легкой душой, хотя и не испытывал чувства облегчения, как это случалось, когда он расставался с другими своими женщинами. И любви не было, и не тянуло его к Елене, да и не пара они, но ведь он должен был защищать ее. В принципе, капитан справился со своей задачей здесь, а она отказывалась от него там, в Москве. Ему не в чем было себя упрекнуть, и все-таки на душе оставался осадок. Вдруг, упустив Елену в Державске, он отдал ее на съедение в столице?
Валера обвел рукой вокруг себя и сказал:
— Здесь она стояла.
Преступники бросили машину неподалеку от проходной хладокомбината, но не за мороженым же они потом пошли!
Слева от дороги, за пыльным забором, тянулись цеха и склады хладокомбината, справа — старые двухэтажные дома с удобствами на улице. Может, киллер и водитель скрылись в каком-то из них? Но ведь они не идиоты, чтобы бросать машину неподалеку от своего схрона. Да и участковый с нарядом уже прошелся по здешним квартирам.
Может, преступников интересовала река, на которую выходили эти дома? Берег в этом месте крутой, но к воде спуститься вполне реально. Еще, если постараться, можно выйти к лодочной станции. Тропка к ней узкая. С одной стороны вода, с другой — крутой, почти отвесный подъем, под ногами крупные камни, но пройти не так уж и сложно. К тому же эта дорожка практически безлюдна. Разве что рыбак иногда попадется.
— Поехали!
Матвей не стал выходить к реке, исследовать прибрежную тропку, а сразу отправился к лодочной станции. Преступники должны были понимать, что их будут разыскивать, перекроют дороги, поэтому выбрали путь по воде. Взять лодку, вооружиться удочками, надеть брезентовые плащи и шляпы для отвода глаз, а потом потихоньку сплавиться вниз по реке.
Лодочная станция потихоньку приходила в себя после разрушительных девяностых. Домик побелен, трава вдоль причала скошена, лодки покрашены. Смотритель трезв как стеклышко. Может, потому и злой.
Время вечернее, народ заканчивает работу, а там уже кто во что горазд. Кому-то домой надо, а кто-то спешит к друзьям-собутыльникам.
— Чего нужно? — На Матвея глядел немолодой уже, плохо выбритый мужчина с большой головой на тонкой шее.
— Уважаемый, лодку напрокат не дадите?
— Почему не дам? Берите. Сто рублей в час.
— И так всем можно?
— Всем, даже инопланетянам.
— А позавчера вы никаких инопланетян не видели? — Матвей достал удостоверение, предъявил его мужчине. — Может, кто-то лодку взял и не вернул?
— Нет, все лодки на месте. А вы убийц ищете? — Мужик явно подобрел.
— С чего вы взяли, уважаемый?
— Так шухер большой в городе.
— И еще вы хотите нам что-то сказать, — вроде бы в шутку, но с надеждой на серьезный ответ предположил Матвей.
— Нет, нечего мне сказать.
— И ничего подозрительного вы не видели?
Матвей сомневался в том, что киллер выходил из машины в парике и с бородой. Он наверняка все это снял, поэтому глупо было описывать его бутафорские приметы. Но в машине снайпер ничего не оставил, поэтому Кириллов все-таки дал примерное описание этого субъекта.
— Нет, не было ничего такого. И подозрительного тоже. Все лодки на месте. Хотя… — смотритель запнулся. — Видел я тут двоих, они реку переплывали. Вроде бы просто купались, но у нас тут пляжа нет. Да и не вернулись эти мужики обратно. На том берегу растворились.
— А откуда они плыли?
— Вон оттуда. — Мужчина показал на большой камень, покрытый мхом, откуда берег начинал свой подъем в сторону города.
Матвей взял его в сопровождение, отправился в указанном направлении, обследовал камень и нашел одежду, пакет с бородой, париком и очками.
— Ну, спасибо тебе!..
— Семен Иванович, — назвался мужик и довольно кивнул.
От лодочной станции до камня было метров триста-четыреста, и смотритель запыхался, пока дошел до него. Пловцов он видел с того же расстояния, поэтому и не мог запомнить их в лицо.
С той стороны реки вдоль прибрежного кустарника тянулась дорога, за которой виднелись частные дома. Смешно это или нет, но по ней запросто можно было уйти из города в обход милицейских постов.
Вероятно, на этой дороге стояла вторая машина, в которую и сели преступники. Очень хитро придумано. Использованная одежда и бутафория осталась на одном берегу, в чистое преступники переоделись на другом, да еще и сами в реке ополоснулись.
— Жаль, что ты, Иваныч, вблизи плывунов этих не видел. — Матвей с сожалением вздохнул.
— Я-то нет, а вот Ильич видел. — Смотритель махнул рукой в сторону, в которой скрылись преступники.
— Кто такой Ильич?
— Он рыбак знатный. Не поверите, три года на одно и то же место ходит и никогда без улова не возвращается! Сегодня его, правда, нет и завтра, наверное, не будет, но позавчера был. Убивцы эти прямо на него и выплыли!.. Должны были. Я не смотрел, как они на берег выходили, но Ильич точно рыбалил! Они напрямки к нему плыли!
— И как нам этого Ильича найти?
— Так он здесь недалеко живет. — Смотритель снова махнул рукой в сторону за реку.
Матвею куда больше нужен был точный адрес, чем направление, и он его получил.
Шаткий забор с пустыми стеклянными банками на штакетинах, дорожка, выложенная тротуарной плиткой и ведущая от калитки к деревянному дому с резными наличниками на окнах. С одной ее стороны на проволоке сушилась рыба, а с другой тянулась веревка, на которую толстая неряшливая женщина вывешивала мокрое белье.
— Хозяйка, тараньки не продашь? — громко спросил Верютин.
Женщина закрепила на пододеяльнике последнюю прищепку, хлопнула в ладоши, сбивая с них влагу, степенно повернулась к нему, подошла к калитке. Взгляд у нее цепкий, тяжелый, темный. Матвей суевериями не страдал, но у него вдруг возникло опасение, как бы она не навела порчу на его напарника.
— Ты не за таранькой пришел, — заявила женщина и покачала головой.
В ее глазах вроде бы был вызов, но в то же время в них угадывался и страх. Верютин предъявил удостоверение, представился.
— А-а, из милиции! — Женщина облегченно вздохнула, но радости в ее глазах Матвей не увидел.
— А вы кого ждали? — въедливо всматриваясь в нее, спросил Валера.
— Никого! — Женщина внутренне встрепенулась.
— Нам бы Ильича увидеть.
— Нет его! — Глазки у нее забегали, пальцы ущипнули кончик носа.
— Мы подождем! — открывая калитку, сказал Матвей.
— Эй, сюда нельзя! — Женщина мотнула головой, хватаясь за штакетину у калитки. — Это частная собственность! Без ордера нельзя!
— И ордер будет. — Матвей чуть отступил и кивнул: — И органы. И дурная слава на всю округу.
— Какая дурная слава?
— А такая, что вы беглых преступников укрываете.
— Каких беглых преступников?! Нет у нас никого! — Женщина распахнула калитку. — А Михаил Ильич болеет, температура у него!
— А говорите, что нет. Кто ж на него страху так нагнал, что беднягу аж в жар бросило? — Верютин пренебрежительно усмехнулся.
Женщина опустила голову, поджав губы.
— Может, вы расскажете, раз уж Михаил Ильич болеет?
— Да ничего я не болею! — грозно донеслось вдруг из распахнутого окна. — И ты, Катька, ничего не говори!
На темном фоне Матвей увидел остролицего мужчину со спутанными седыми волосами. На нем белое исподнее, в руке коса!.. У Матвея вдруг возникло желание перекреститься, как будто он ожившего мертвеца увидел.
Да только у мужчины была не коса, а просто какая-то палка, которую он, похоже, собирался пустить в ход. Матвей знал таких героев, которые против милиции храбрые львы, а с уголовниками пугливые овцы.
— Собирайтесь, Михаил Ильич, мы вас забираем, — устало сказал Матвей, неторопливо приближаясь к нему.
Он всем своим видом давал понять, что не собирается говорить с ним здесь. Дескать, есть места, где работают специально обученные люди, которые умеют и любят приводить в чувство таких вот героев.
— Куда?
— Собирайтесь!
— Никуда я не пойду!
— А чего так? Думаете, за домом следят?
— Кто следит?
— Те люди, с которыми вы позавчера на реке виделись.
— Ни с кем я не виделся! — Ильич шарахнулся в глубину комнаты.
Матвею вдруг показалось, что сейчас мужик снова появится у окна, но не с палкой, а с ружьем в руках. На всякий случай он сместился в сторону крыльца и схлестнул с кобуры предохранительный клапан.
Ильич действительно появился, но в дверях и уже без палки. На нем был брезентовый плащ поверх исподней рубахи. Рыболов-любитель понимал, что не оставят его в покое, поэтому и выбрался из своей берлоги. Взгляд у него как у немощного медведя-шатуна. Вроде бы и злили Ильича эти настырные менты, но он понимал, что ничего с ними не сделает.
— Так вы подумали, Михаил Ильич, кого у реки позавчера видели? Сазаны, налимы не в счет, а вот щуки принимаются, двуногие и зубастые. — Матвей посмотрел на него со снисходительной иронией.
— Не идет сейчас щука. — Рыбак мотнул головой.
— Я про двуногую щуку. Два мужика в плавках!.. Чем они вам пригрозили? Пристрелят, сказали? Может, семье угрожали?
— Никто ничего…
— Вы в таком виде к нам собираетесь? Боюсь, в камере вас неправильно поймут.
— В какой?..
— Ну да, в тюремной. А как вы хотели? Соучастие-то налицо. Наемный убийца скрылся с места преступления и вместе с напарником форсировал реку. Там они присоединились к своему сообщнику, который ждал его на берегу под видом рыбака. Этот мерзавец и помог им окончательно скрыться. Это я про вас, Михаил Ильич, если вы вдруг не поняли. Да, это вы ожидали преступников под видом рыбака. Больше некому.
— Не я!
— Да, но люди видели, как вы их встречали.
— Какие люди?
— А как, вы думаете, мы ваш адрес узнали?.. Так что поехали! — Матвей снял с пояса наручники.
— Куда поехали?.. — Ильич в замешательстве попятился от него. — Никуда я не поеду! Не встречал я никого!
— Да, но есть свидетели.
— Какие свидетели? Вышли из реки двое, видел я их, но никого не встречал! Случайно все вышло.
— Вышли двое, дальше что?
— Я по нужде отошел, выхожу из-за куста, а тут они. Мокрые, в трусах. Пакет из ивняка достали, одежда там и оружие. Я выхожу, один оборачивается, ствол достает и пистолет на меня наставляет! — На лице Михаила Ильича отразился весь ужас пережитого. — А глаза такие страшные! Я думал, все, каюк! А второй взял его за руку. Не надо, говорит. А ты, мол, если хоть кому-то про нас скажешь!.. Нет, вру, не было там ничего!
— Поздно, Михаил Ильич, девочку из себя строить. Не девичий у вас возраст. Вы уже все сказали. Давайте собирайтесь, покажете нам, как и где все было. А потом домой, если, конечно, врать не будете.
Мужчина обреченно вздохнул, но упрямиться не стал. Он вывел оперативников к маленькому пятачку в окружении вербняка, через который к реке была протоптана дорожка. Идеальное место, чтобы спрятать одежду и переодеться без посторонних. Кто ж знал, что кое-кому по нужде вдруг приспичит!
Матвей обследовал место, где находились пакеты с одеждой, и нашел пачку «Мальборо» с белым фильтром, распечатанную совсем недавно.
— Это что такое, вы не знаете? — спросил он у рыбака, бережно взяв ее двумя пальцами за уголки.
— Сигареты выпали у того, который другого остановил. Тот, что с пистолетом был, спокойный, а первый дерганый какой-то. Аж подскочил, когда я вышел. Однако убить он меня не дал.
Среди одежды, которую преступники бросили на берегу, Матвей ничего интересного не нашел. Любопытные вещи, но на бороде и парике ничего не написано, на куртке и штанах отпечатков пальцев не найти, а на солнцезащитных очках их попросту не было. Во всяком случае, Матвей ничего подобного не заметил. Там же лежали и нитяные перчатки, которые преступники сбросили в последнюю очередь.
Но реку беглецы пересекали без них, и здесь, на берегу, они запросто могли наследить. Видно, один из преступников был большим любителем покурить, поэтому первым делом схватился за пачку сигарет. Но только он вскрыл ее, как из-за куста вышел рыбак. Может, этот тип и выронил ее от неожиданности. Ильич вдруг оказался под угрозой, которую беглец почему-то решил остановить. Видимо, он выронил пачку и тут же забыл о ней. А может, сигареты затерялись на земле, а выискивать их времени не было.
Так или иначе, но пачка в прозрачной глянцевой упаковке находилась в руке у Матвея. Он даже невооруженным глазом смог рассмотреть на ней четкий отпечаток пальца.
Рыбак заседал по нужде неподалеку от места, к которому вышли преступники. Он мог слышать, о чем они говорили.
Именно об этом и спросил Матвей, но Михаил Ильич отвел в сторону глаза и пробурчал:
— Нет, не слышал я ничего.
— Странный вы какой-то, Михаил Ильич. Вы же сдали нам преступников и сейчас должны быть заинтересованы в том, чтобы мы их как можно быстрее взяли. Если мы их арестуем, они точно не доберутся до вас. А если нет, то кто его знает. О чем они говорили?
— Тот, который меня спас, ругался. Петров, мол, назад может завернуть…
— Кого завернуть?
— Того, который с пистолетом. А зачем его заворачивать?
— А затем, чтобы заказ исполнить, — глядя на Матвея, негромко сказал Верютин.
— Что еще они говорили?
— Да больше ничего.
— А когда один из них пистолет на вас наводил, кто кому что сказал?
— Нет, молчали они.
— В лицо их запомнили?
— Нет! — чересчур поспешно открестился рыбак.
Пришлось везти его в отдел. По пути Матвей еще раз провел с ним воспитательную работу, которая принесла результат. Правда, Михаил Ильич смог составить только словесный портрет человека, который собирался его застрелить. Это лицо, как он сказал, навечно врезалось ему в память, а вот спаситель рыбака так и остался в тени.
