В Курганье после пожара молодой тополь впал в состояние комы. Хоть его раны и заживали, разум еле теплился. Но однажды к нему вернулось восприятие внешнего мира. В Курганье поднялась суета, какой не бывало со дня приснопамятной битвы.

В дереве проснулось любопытство, которое вкупе с властными отцовскими посылами помогло выкарабкаться из забвения. Хотя до полного выздоровления было еще далеко.

Курганье кишело солдатами сумрачной западной империи. Дерево чуяло центры власти – там сосредоточились командиры. Войска тщательно обыскивали окрестности, не упуская из виду ни единой пяди.

Зачем?

И тут пришли воспоминания. Нет, они не обрушились селевым потоком, а засочились струйками и каплями. Более-менее соблюдался хронологический порядок. Вот тварь, что приходила рыть. Вот раскопанный ею ужас. Вот смерть, явившаяся из леса и уничтожившая город. Огонь… огонь… огонь…

Когда среди ветвей трещали молнии, солдаты цепенели от страха и благоговения; многие обращались в паническое бегство. Приходили их начальники и разинув рот смотрели, как Курганье омывается яростным синеватым светом.

Сосредоточив все мыслительные способности, тополь связался со своим родителем и наконец, с опозданием в несколько недель, сообщил ему о великой беде.