До недавнего времени большая часть тантрических учений была недоступна широкой аудитории. Сейчас вы можете получить даже самые тайные учения от случайных гуру или найти их на полках книжных магазинов. Преждевременное слушание или чтение учений ваджраяны связано с некоторой опасностью, потому что вы можете развить неверное понимание. Отучиться от усвоенного понятия намного сложнее, чем обучить корректным образом изначально. Даже если вы думаете, что готовы, вы должны проверять этот позыв снова и снова.

Ученики, которые стремятся практиковать тантру, должны сначала заложить прочную основу в понимании тантрического воззрения. Без должной основы понимания воззрения все тантрические медитации, методы и атрибуты могут вызвать беспокойство в учениках, потому что многие из этих методов созданы отнюдь не в формате политкорректности и не нацелены на то, чтобы соответствовать обычному способу мышления.

Если вы взглянете на рассказы о жизнях гуру в Древней Индии, то увидите, что ваджраяна никогда не доставалась так уж легко. И когда гуру решал даровать учения конкретному практикующему, им обыкновенно предстояло найти удалённое место, вдали от путей этого мира, и сделать это втайне. Тантрические практикующие университетов Наланда и Викрамашила отличались особенной скрытностью. Никто не знал, что они учили ваджраяне. И когда для учеников приходило время становиться серьёзными практикующими, самые реализованные из них навсегда покидали свои монастыри-университеты.

Отчего-то подобная скрытность не прижилась в Тибете. Там ваджраяна стала частью повседневной культуры. Людям никогда не воспрещалось заходить в храмы, откровенно украшенные сакральными образами, такими как черепа, обнажённые дакини, танцующие на трупах, или многоголовые божества. Такой свободный доступ к тантре был чем-то совершенно неслыханным в Древней Индии. Представьте, если бы пароли безопасности и карты Пентагона продавались в каждом магазине и были выставлены на всеобщее обозрение.

Когда тибетские ламы начали учить за пределами тибетского сообщества в наши дни, они учили точно так же, как они делали бы это в Древнем Тибете. Они не принимали во внимание, что буддизму в таких местах, как Нью-Йорк, нет и ста лет и что для многих культур понятия кармы, перерождения, Четырёх благородных истин и взаимозависимости – не говоря уже о тантрических принципах – совершенно чужие. К примеру, тибетское понятие ума и то, что именуется умом на Западе, – это как молоко и вода, поэтому так часто, когда тибетский лама и западный ученик ведут беседу о мудрости, рождается столько предположений и догадок, но нет общей, разделяемой основы. Когда западный человек слышит фразу «природа ума – это мудрость», она проходит через другой набор фильтров и привычек, и так возникает пространство для неправильного толкования.

Если какие-то фундаментальные ошибки и недочёты случаются в процессе передачи учения тибетским ламой, тогда, вероятно, это как-то связано с этой нарушенной коммуникацией.