Глава десятая
Яна
Ингар пришел, когда я наварила целый котел защитного зелья, а русалки наплели уйму амулетов, используя свою магию. Выглядел дракон уставшим, под глазами появились тени, а губы сжались в тонкую линию. Кажется, выложился по полной, и все же не хочет казаться слабым. Держится!
Наши амулеты и зелье Ингар проверял долго и всеми возможными способами. Даже какие-то огненные фантомы создавал, направляя на них потоки силы.
— Годится, — сказал в итоге, а потом развернулся к окну, посмотрел на восходящее солнце и нырнул в открывшийся портал.
Я с ним даже словом перемолвиться не успела и теперь отчаянно злилась и на свою гордость, и на ситуацию в целом. Ринара и Адария, уставшие не меньше меня, молчали и зевали, потирая глаза.
— Спать пойдем?
— А есть смысл? Все равно не смогу, — заметила я.
Русалки переглянулись и согласились с моим доводом. Вместо сна мы отправились на разминку с мечами. Подшучивающего Лиса, раздающего указания, отчаянно не хватало, но скопившийся негатив необходимо было вылить.
Через два часа, отложив луки и мечи, привели себя в порядок и собрали зелья, которых наготовили столько, что уместилось в три корзины. Переглянулись.
— Думаете, не опасно покидать дом? — тихо спросила Ринара.
— У нас есть защитные зелья, — заметила я. — К тому же сидеть взаперти… Лис и Ингар точно не говорили, что дом нельзя покидать.
Русалки поколебались, но возражать не стали. Видимо, понимали: всю жизнь прятаться мы не сможем.
До лавки добирались молча. Разговор не клеился. Несмотря на усталость и небо, предвещавшее погожий денек, меня не отпускали мысли о произошедшем. Что нужно было шарахасу? И какому темному колдуну я перешла дорогу? Когда успела? Я в этом мире совсем недавно. Странно это все. Но еще страннее и непонятнее поведение Ингара. Мне бы не думать о нем, да не получалось. Щемило сердце, ныло внутри. Я ведь даже поблагодарить его не успела! Несносный и невыносимый, но жизнь-то спас!
Едва мы открыли лавочку и расставили зелья, Адария сказала, что ненадолго отлучится. Мол, присмотрела кое-что на площади. Мы с Ринарой не возражали. С утра в лавочке было мало народа, так что вдвоем справимся.
Прошла четверть часа, когда дверь в лавку открылась, и на пороге застыла девушка, которой я не дала бы и двадцати лет. На ней было простое белое платье, расшитое незабудками. Волосы, заплетенные в простую косу, слегка растрепались, но не выбились из прически. У незнакомки был слегка красный нос и яркие голубые глаза.
— Проходите, поможем, чем… — начала Ринара, но покупательница вдруг пересекла лавку, оказалась возле меня.
— Это правда, что вы — ведьма?
— Эм… да, — ответила я, прекращая развешивать травы и растерянно смотря на нее. Плакала, что ли? Глаза вблизи казались припухшими.
— А приготовить приворотное зелье сможете?
— Нет.
Девушка сникла, посмотрела на Ринару, потом снова перевела взгляд на меня и шепотом уточнила:
— А сделать яд?
— Вы меня явно с кем-то спутали, — хмуро заметила я, мечтая избавиться от незнакомки и прекратить неприятный разговор.
Спустилась с табурета, на котором стояла, поправила передник.
— Это вряд ли… Вы же ведьма! И должны уметь варить приворотные зелья и яды!
Я вздохнула, скрестила руки на груди, смерила ее тяжелым взглядом.
— Я не убийца и не шарлатанка, — ответила спокойно, хотя внутри кипела от злости.
Неужели все люди такого мнения о ведьмах? Ни за что не поверю! Мы разные, как и люди! Есть и светлые, и темные. Все зависит от выбора, который каждая из нас делает. Но не объяснять же такую простую истину незнакомке, жаждущей кого-то отравить? Как бы в беду не попала, глупышка!
— Я что угодно готова отдать! Знаю, монетами вы за подобное не возьмете, но заберите мою молодость, голос, красоту… только помогите!
С этими словами девушка жалобно всхлипнула и разревелась.
Ринара растерянно уставилась на меня. А я вздохнула. О том, чтобы выгнать незнакомку за дверь, не могло идти и речи. Совесть не позволит, слишком уж девушку жалко. Похоже, у нее что-то стряслось.
— Лавочку на время прикрой да чай завари, пожалуйста, — попросила я русалку, а сама снова развернулась к девушке, предложила ей присесть за небольшой столик. — Что случилось? Рассказывай. Если смогу — помогу, если нет… не обессудь! Но травить никого не стану.
— Меня Олипой зовут. В моей семье семь сестер, я восьмая!
— Так…
— И батюшка им всем, кроме меня, собрал приданое. Не хватило, дескать, денег, чтобы и мне достойного жениха отыскать. А без приданого брать никто не хочет! Впрочем, может, и взяли бы, но я ничем выдающимся не обладаю. У каждой сестрицы есть чем похвастаться, а я… Ни вышивать не умею, ни готовить, ни за цветами ухаживать. Вернее, я стараюсь, делаю, но… у меня не выходит! Души в этих делах нет! Вы не подумайте, госпожа ведьма, я не завистливая, да только… Влюбилась я в Николку, а он на Настасье, сестре моей старшей, жениться собрался. А я… я…
— Гадостей ему про нее наговорила? — поинтересовалась, чувствуя, как становится противно.
— Нет, — тихо ответила девушка, — перед свадьбой ей в платье синь-травы насыпала, она вся пятнами покрылась. Такое было… Я уж сотни раз пожалела, что так… что вот… А батюшка как рассердился! Теперь… в монастырь меня хочет отдать.
Олипа разревелась, вытирая рукавами слезы. Ринара протянула ей чашку чая, сочувственно погладила по плечу.
— Вот я и подумала — вы мой последний шанс. Если приворотное зелье сделаете, любого парня очарую, лишь бы в дом женой взял. Если нет — лучше яду выпью, чем…
И что мне с ней делать? Понимала, что у Олипы случилась беда, и на сердце от этого было тревожно. Похоже, и близких, с которыми можно поговорить по душам, у нее нет, раз ко мне за помощью пришла, к ведьме-недоучке.
— Ринара, — позвала я, пока Олипа пила вторую чашку чая и успокаивалась, — а если ее к твоему брату отправить?
— Это можно, — ответила русалочка.
— Он не узнает о том, откуда Олипа? Не найдет вас?
— Нет, — улыбнулась она. — Адария заклинания наложила, магия исказит имена и названия.
— Хм-м… а нам…
— Увы, это особые чары, действуют только при условии, что русалка вкладывает часть силы, как бы задерживая потоки и переплетая…
Ринара вздохнула, сообразив, что я не понимаю, о чем речь.
— Просто поверь: все будет хорошо.
— А если Олипа окажется неподходящей парой? Мы же не знаем о ней ничего, кроме того, что она сама рассказала.
Русалка хихикнула, а потом на ушко сообщила, что нашла в закромах среди трав десять зернышек особого растения, которое не позволяет лгать. Восемь русалка посадила возле источника в саду, а два припасла. Одно, правда, уже использовала: добавила в чай Олипы.
— Вы не сможете мне помочь? — спросила девушка, поднимаясь.
— Отчего же…
Я коварно улыбнулась, Ринара хмыкнула, и мы рассказали девушке о нашей задумке. Сначала я боялась, что Олипа испугается отправиться на морское дно, но, видимо, положение девушки было весьма отчаянным. Она осознала, что ей дали шанс, и отказываться не стала. Жемчужину же сжимала с маньячным блеском в глазах. Держись, Вайрис!
— Госпожа ведьма, а какова плата за вашу помощь? — поинтересовалась напоследок.
— Никогда не совершай подлостей, — ответила я.
Девушка уставилась на меня, а потом бросилась обнимать. Распрощались мы, весьма довольные друг другом.
Едва Олипа исчезла в портале, в дверях появилась Адария. Русалка сказала, что устроилась помощником мастера по фехтованию. Новость была неожиданной, и я искренне порадовалась за подругу, наблюдая, как от предвкушения сияют ее глаза.
К тому же Адария еще и сплетен наслушалась. Узнала, что по городу ходят слухи о ведьме, то есть обо мне. Только люди не решаются покупать зелья и травы из-за рассказов о страшной плате.
Я на эти слова чуть не закатила глаза, но вспомнила, как Олипа предлагала за помощь все, что у нее есть, и смирилась. Людей ведь не изменишь. Либо сами убедятся в обратном, либо так и станут считать, будто я варю приворотные зелья из сушеных жаб и змей.
Ринара, правда, предложила повесить на дверь табличку с текстом об оплате. Немного подумав, мы так и сделали. Теперь чуть ниже наколдованной вывески «Лавка ведьмы» золотилась надпись «Оплата исключительно монетами». И как ни странно… сработало!
Об Олипе мы Адарии рассказать не успели, так как в лавочку один за другим стали просачиваться покупатели. Кто-то робко и неуверенно спрашивал о травах и цене, женщины скупали зелья для уничтожения пыли, а некоторые с опаской соглашались приобрести за золотой новое редкое зелье, меняющее цвет вещей. Когда день перевалил за середину, мы с русалками закрыли лавочку и отправились пообедать в ближайшую таверну.
Сидя в углу и уплетая удивительно сочное и вкусное жаркое, рассказали Адарии об Олипе, мечтая найти еще четверых добровольцев для Вайриса. Ведь как ни крути, а свою часть договора мне придется выполнять, она закреплена магией.
Чуть позже Ринара и Адария переговаривались, обсуждая какие-то заклинания, а я рассматривала простую, но уютную таверну. Чистые окна, подметенные полы, клетчатые скатерти и маленькие букетики полевых цветов на подоконниках и столах придавали заведению особое очарование. Так бы, наверное, и закончился обед, если бы не подошел сухонький старичок с аккуратной бородкой, одетый в простую рубаху и штаны. Как оказалось, его звали Фаривий, и он был владельцем этой таверны.
Фаривию срочно требовался амулет от насекомых и крыс. Раньше их продавали маги, но в последнюю неделю все пятеро куда-то съехали, будто кто метлой прогнал. А у того, что еще работал, заканчивалось действие.
Пришлось пообещать помочь, раз уж такое дело. Наверняка в моей ведьминской книге найдутся подходящие зелья или заклинания.
Едва вернулась домой, полезла в заветный фолиант. Хотелось заглянуть и в ведьминскую комнатку, но мы решили пока не рисковать и надолго не расставаться, несмотря на наложенную на дом защиту. Впрочем, мои старания оказались напрасными. Амулет создать не удалось, получилось лишь сварить зелье, в которое необходимо сначала окунать какой-то предмет, отпугивающий грызунов и насекомых. Мы опробовали его на мухе, которую поймала Ринара. Решила предложить хозяину таверны хотя бы его, а потом занялась приготовлением уже привычных зелий.
Ринара копалась в саду, время от времени появляясь в доме и давая понять, что с ней все в порядке, Адария плела защитные амулеты. Травяные сборы мы рассыпали по мешочкам и, перекусив холодным мясным пирогом, разошлись по спальням. Я немного поворочалась в постели, а потом не выдержала и спустилась в сад. Прошлась по тропинке, петляя между деревьями, дошла до пробужденных Ринарой источников и не поверила своим глазам. Там, у воды, находился незнакомый мужчина. Светлые короткие волосы трепал ветер, темно-синий камзол, небрежно накинутый на плечи, контрастировал с белоснежной рубашкой.
Я осторожно попятилась, наступила на ветку…
— Яна? — обернулся на треск мужчина и… улыбнулся.
— Ты кто? Откуда тут взялся? На доме же защита! Ингар лично установил! — не удержалась я.
— Не узнала, значит.
Незнакомец взмахнул рукой, черты его лица поменялись.
— Лиравир!
— Тихо, Яна! Не хотелось бы, чтобы кто-то меня здесь обнаружил. Рассказывай, как у вас дела!
— Фолиант нашла, нападение шарахаса пережила. Случаем, не скажешь, кому я перешла дорогу?
Бог удачи вздохнул, покачал головой:
— В прошлом своем ищи…
И вздрогнул, к чему-то прислушиваясь.
— Что не так?
— У меня здесь встреча, — отозвался бог удачи.
— С кем? — поразилась я.
— Не поверишь… с невестой!
Я глупо моргнула и уставилась на этого шалопая. Мне казалось, Адария должна стать суженой Лиса. Значит…
— С Ринарой?
— Да. Я вытянул ее из клубка судьбы. Мы встречаемся третий месяц, — как-то смущенно заметил Лиравир.
— И полагаю, она не в курсе, кем ты являешься.
Обреченно кивнул:
— Я расскажу, Яна. Не сейчас только…
И жалобно посмотрел на меня, поспешно накидывая личину и оглядываясь на кусты жасмина.
— Обидишь…
— Ты какая-то совсем неправильная ведьма, Яна. Вот кто еще рискнет угрожать богу удачи?
И Лиравир досадливо улыбнулся.
Я хмыкнула, попрощалась и направилась к дому.
— Ищи ответы в прошлом, — напоследок напомнил он.
Так я и собиралась поступить. Несмотря на трудный и утомительный день и весьма насыщенную ночь, сна не было ни в одном глазу. Добралась до ящиков с документами из кабинета. Их было всего два. Прикасаться к ним после найденного в ведьминской комнате предупреждения не хотелось, но деваться некуда.
Вытянула первую стопку бумаги, положила на колени. Эх, Лиса бы сюда! Он бы точно помог! Но верный фамильяр отправился добывать мечи, способные справляться с созданиями тьмы. Интересно, когда вернется? Надеюсь, с ним ничего плохого не случится.
Вздохнула еще раз и принялась разбирать документы. Нашла купчую на дом, подтверждающую, что я его владелица, несколько интересных рецептов, записанных то ли бабушкой, то ли мамой, подчерк был трудноразличимым. Я отложила их в отдельную стопку, надеясь потом разобраться, для чего они нужны. Остальные бумаги оказались даже не документами, а списками дел и предстоящих покупок.
Когда ящики опустели, я потянулась и приметила на полу чистый пергаментный лист. Подняла его и похолодела. Почерк был тот же, что и в записке с предупреждением о драконах. И не заглянуть в послание, явно оставленное мамой, я уже не могла.
«Дорогая моя доченька!
Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых. Я умерла, отдавая до последней капли свою силу, чтобы родилась ты. Иначе, увы, нельзя. Возможно, сейчас ты злишься и не понимаешь моего поступка, но когда-нибудь сделаешь то же самое. Нет ничего прекраснее, чем ребенок, которого можешь подержать на руках, зная, как сильно его любишь. А я тебя люблю. Всем сердцем, родная.
Ты уже знаешь, кем были я и бабушка, кем теперь стала ты. Ведьмой. Это непросто принять, но ты должна. Иного пути нет. Не открывай сердце злу, не следуй за тьмой, как бы сложно ни было. Помогай людям и твори добро. Не слушай, что будут говорить за спиной. Сохраняй свет, который в тебе есть. Для этого, поверь, не нужна магия. Лишь твое желание.
Впрочем, я отвлеклась. Тебе наверняка необходимо узнать, почему мы столько лет жили в другом мире.
У ведьм есть сильный враг, доченька. Темный колдун, имени которого никто не знает. Он охотится за нами второе столетие, убивает, выпивает силу… Многие ведьмы прячутся в лесах, но за отказ помогать людям их наказывает собственная сила, разрушает изнутри. Не беги, родная, не прячься, но оставайся осмотрительной. Мы, ведьмы, собирали ингредиенты для редкого зелья, надеясь уничтожить колдуна, но на него не действует наша сила. Будь очень осторожна. Очень. Я бы и рада помочь, защитить, да не могу. Прости меня за это.
Конечно, ты захочешь узнать и об отце. Он погиб, защищая меня и тебя от темного колдуна. Твой отец, Ардий, был могущественным магом. И отдал все силы, создавая защитный купол, пока я плела заклинание портала для перехода в другой мир. Береги себя вдвойне, зная об этом.
На дом наложена усиленная ведьминская защита, но темному колдуну она не помеха. Увы. Единственный, кто сможет защитить тебя, — это дракон, но именно к нему никогда и ни при каких обстоятельствах не обращайся. Он погубит тебя, даже если ты не окажешься его суженой. Тьмы в них больше, чем в нашем враге. И рождается она из-за огня, который бьется внутри, да не в силах вырваться. Берегись драконов, родная! Берегись больше, чем темного колдуна! В последнем случае ты хотя бы останешься собой.
Бесконечно люблю тебя, родная!
Твоя мама».
— И что же в этом чистом листе такого интересного, раз ты уже четверть часа на него смотришь? — раздался голос Ингара.
Я дернулась, подняла глаза на мужчину и осознала, что нахожусь в его спальне. Трещат поленья в камине, бьются, как невиданные огненные птицы, лоскуты пламени, но мерцающая тьма в глазах дракона завораживает сильнее.
— Яна, ты со мной говорить будешь?
Я покачала головой, дрожащими руками прижимая к себе заветный лист.
— Ты что, плачешь?
Ингар в мгновение ока оказался рядом, присел на корточки, приподнял за подбородок, вытер кончиками пальцев бежавшие слезы.
— Расскажешь?
И от этой не свойственной ему мягкости захотелось расплакаться еще больше.
— Это… — я погладила лист, который прижимала к себе, — письмо от моей мамы.
— Так…
Ингар осторожно отпустил меня, отошел к огню и выругался. Я замерла, удивленная его реакцией. Обернулся, скрестил руки на груди, уставился на меня.
— И что же твоя матушка рассказала о драконах?
— С чего ты…
— Каждая ведьма пишет письмо своей дочери! Каждая! У них так заведено! И каждая, темные горы Архарна, рассказывает о драконах! И ведьмы потом обходят нас за сотню миль!
В голосе Ингара звучала злость.
— Может, хоть ты скажешь, чем мой народ не угодил ведуньям? Или я даже этого не заслуживаю?
Тяжело отказать тому, кто спас твою жизнь.
— «…Единственный, кто сможет защитить тебя, — это дракон, но именно к нему никогда и ни при каких обстоятельствах не обращайся. Он погубит тебя, даже если ты не окажешься его суженой. Тьмы в них больше, чем в нашем враге. И рождается она из-за огня, который бьется внутри, да не в силах вырваться. Берегись драконов, родная! Берегись больше, чем темного колдуна! В последнем случае ты хотя бы останешься собой», — прочитала я строки из письма мамы.
В комнате принца воцарилась тишина. Лишь слегка потрескивали поленья, да в стекла бился ветер, предвещая грозу.
— Яна, если ты будешь молчать, я сойду с ума! Спрашивай, темная драконья бездна, что тебя в этих словах пугает! И не смей сбегать, не дождавшись ответа!
Я вздрогнула, уставилась на Ингара.
— Тьма… огонь… то есть ты… то есть драконы…
Сформировать нужные и волнующие меня вопросы не получалось. Я беспомощно посмотрела на мужчину, который напряженно ждал еще несколько минут, а потом принялся за объяснения, тщательно подбирая слова.
— Когда рождается дракон, родители отправляются к горам Архарна, где находится древнее святилище. В нем горит вечное пламя, из которого, по легенде, и родился первый дракон. Ребенка нужно окунуть в волшебный огонь, чтобы пробудить магию. Если этого не сделать, через месяц он умрет, сгорит от собственного пламени.
— То есть магия просыпается с рождения?
— Нет, гораздо позднее. Каждому боги отводят свой срок. Но окунать ребенка нужно не позднее чем через месяц от рождения. Он не сможет справиться с тьмой сам, а родные и близкие тут не помогут. Бывали случаи, когда малыши умирали через неделю. Мы не тянем с походом к святилищу.
В голосе Ингара скользнула нотка грусти, а глаза стали еще темнее.
— А волшебный огонь опасен?
— Подобно человеческим объятьям, он может согреть, а может стать пожаром, в котором ты горишь. Будит в каждом из моего народа и свет, и тьму. Первое легко принять, но трудно удержать, а второе… Это каждый раз как с клинком у горла. Как на краю пропасти. Раз за разом переступать через все темное, что в тебе есть, непросто. И чем больше силы, тем больше тьмы.
— Как же справляешься ты? — тихо спросила я.
— Этому учат с детства — контролировать силу. Подбирают наставника, который помогает справиться с собой.
Ингар говорил глухо, четко, по-прежнему не сводя с меня глаз.
— Ведьмы боятся вас из-за того, что вы можете сорваться и их убить?
— Нет. Смерти ведьмы не боятся.
Спорный вопрос. Я умирать совсем не желала.
— Они боятся клетки.
— А драконы… Я не понимаю! Объясни мне!
Ингар зло прикусил губу, сощурился.
— Объяснить, говоришь? Да ты даже ради своей безопасности не согласилась переехать в мой замок!
— Ты все решаешь за меня! Ты не имеешь на это права!
— А если бы я спросил?
— Нет.
— А если бы оказался твоим суженым, Яна? Что тогда? Согласилась бы?
Тишина вдруг стала оглушительной, напряженной. Лишь Ингар смотрел на меня сверкающими, как темные опалы, глазами и ждал ответа.
— Нет, — тихо созналась я. — У меня есть дом, который я очень люблю. Есть лавка, где помогаю людям. Появились друзья, с которыми мы делим одни беды на всех. Как подобного лишиться? Как лишиться… себя?
Сказала это — и вдруг поняла, о чем писала моя мама, почему предостерегала. Ни один дракон такого не потерпит. Они же собственники. Да и готов ли Ингар отказаться от того, что ему дорого, ради меня? Я ведь ему никто… Или ради суженой?
Поймала его встревоженный взгляд, будто дракон знал, о чем я думала, и вздохнула.
— Яна, я…
Договорить дракон не смог, потому что двери в спальню распахнулись с таким звуком, будто кто-то их выламывал, а на пороге появился мужчина средних лет. Черные волосы заплетены в замысловатую прическу, украшенную драгоценными сверкающими камнями. Простой костюм черного цвета, расшитый алыми цветами, выглядит изысканно и строго на стройной и ладной фигуре. Он произвел бы на меня приятное впечатление, если бы не сверкающие яростью темные глаза, в которых словно плескался живой огонь.
Ингар напрягся, но с места не сдвинулся, так и остался возле камина.
— Как ты посмел украсть артефакт из сокровищницы?
Мужчина не говорил — рычал, и на звук его голоса, казалось, отзывались стены.
— Ты знаешь, почему я это сделал.
— Я. Запретил. Его. Брать.
Мужчина вошел в комнату, взмахнул рукой — и почти вся мебель осыпалась пылью. Уцелело лишь кресло, на котором сидела я. Мамочки, колючие ежики! Это вообще кто?
— Наказывай, если считаешь нужным. Это мое решение. И если придется — поступлю так же.
Воздух вдруг сгустился, стал горячее, будто в комнате пылал невидимый огонь. Ингар схватился за горло, рухнул на колени, а я… я смотрела на незнакомца расширившимися от ужаса глазами.
Что он творит? Как может так издеваться над тем, кто мне дорог?
— Не трогайте его!
Я вскочила с кресла, загородила Ингара, надеясь, что действие магии ослабнет.
— Что? — прохрипел незнакомец, рассматривая меня так, словно только сейчас заметил.
— Не смейте трогать Ингара! — рявкнула я, незаметно доставая из кармана зелье.
— А иначе? — ледяным тоном поинтересовался он.
Я не ответила. Решила сразу показать, чем закончится дело. Швырнула флакон с зельем в незнакомца. И едва тот его ловко поймал, с любопытством и недоумением рассматривая, бросила ему под ноги второй.
— Яна, — прошипел из-за спины Ингар, поднимаясь и загораживая меня от мужчины, одежда которого из черной превратилась в ярко-розовую.
Ну кто же виноват, что именно это зелье попалось под руку, а не то, которое создает фонарики?
Мужчина недоуменно уставился на свой наряд, потрогал и даже зачем-то понюхал, потом перевел тяжелый взгляд на Ингара, который безуспешно пытался спрятать меня за спину.
— Знаешь, Ингар, я впервые не нахожу слов! Даже ругательных, соответствующих данной ситуации, — совершенно спокойно произнес он, не сводя глаз с маленькой и беззащитной меня. — Ингар, это и есть твоя ведьма?
— Да, — тихо ответил дракон. Потом вытащил меня из-за своей спины, обнял и сказал: — Яна, знакомься: это Ардагарий, дракон из рода Черного Опала, правитель Раганрата и… мой отец.
Я ойкнула, вытаращила на незнакомого мужчину глаза, попятилась и снова спряталась за спину Ингара. Оно как-то надежнее.
— К слову сказать, сердился он за дело, — добавил Ингар. — Я нарушил запрет и взял из сокровищницы амулет, чтобы прошлой ночью переместиться к тебе. За это отец имеет полное право меня наказывать так, как сочтет нужным. Но…
Ингар вдруг развернулся, приподнял мой подбородок и совсем тихо сказал:
— Я ни о чем не жалею, Яна.
И я утонула в темном омуте его глаз, пропала в этом бесконечном мерцании, с которым не сравнится даже ночное небо со всеми его звездами. Сделала шаг навстречу, прижалась так, что дышать стало больно.
— Спасибо, — прошептала в ответ, — за то, что спас мою жизнь. Я все пыталась подобрать нужные слова, но… не выходит.
Выпустила его из объятий, снова заглянула в восхитительные глаза.
— Ингар, мы тут подумали… Отец, а зачем ты оделся в розовый? О, ты познакомился с нашей ведьмой?
— Что значит — с вашей? — возмущенно выпалила я, отпуская Ингара и оказываясь перед Торном и Ларом, одетыми в алые туники и черные тренировочные штаны.
— Ну, после тех зелий, что мы опробовали, весь замок хочет узнать рецепты! Только мы никому не сказали, — радостно сообщил Лар.
— И прибыль разделим на… троих, — добавил Торн, вытаскивая мешочек с монетами и перебрасывая его мне.
Я поймала, озадаченно уставилась на невиданное сокровище, хмыкнула и спрятала в карман.
— Ну теперь ясно, кому я обязан за этот чудесный во всех отношениях день! — зло прошипел Ардагарий.
— Отец, мы…
— Тридцать две жалобы! — рявкнул он так, что задрожали стекла.
— Отец, мы…
— Отправлю конюшни чистить, к темным граханам! — снова гневно фыркнул правитель драконов.
— А Анарингард прислал Ингару ящик вина — того самого, — вдруг совсем тихо заметил Торн, осторожно отступая к двери и заставляя меня едва сдерживаться от смеха.
Очень уж нелепо выглядела ситуация. Правитель драконов в ярко-розовом, отступающие настороженные братья Ингара, погром в покоях, где мы находились…
— Что, правда? Этот плут прислал того самого вина? — вдруг поинтересовался Ардагарий.
— Да. Нести?
— Неси, — вздохнул правитель. — Заодно пусть приготовят ингредиенты для зелья, которое снимет с меня этот дурацкий розовый эффект.
Торн и Лар моментально исчезли, а Ингар подошел к двери и отдал слугам какие-то распоряжения.
Ардагарий направился к огню, уселся прямо на пол и показал мне на место рядом с собой. Пришлось сесть, чинно сложить руки на коленях и для приличия притвориться примерной девочкой. Под пронизывающим взглядом владыки драконов выходило плохо, а потом зачесался нос, и я чихнула.
Ингар протянул платок, сел рядом, приобнял за плечи.
— Что там с нападением, рассказывайте, — велел правитель Раганрата.
Уже осведомлен, значит…
Мы с Ингаром переглянулись, и я быстро поведала о произошедшем.
— Ты с Анарингардом связывался? — вдруг спросил отец Ингара, тоскливо глядя на свои розовые штаны.
— Да. Список темных колдунов, знающих забирающий силу ритуал, пришлют на днях.
— Он охотится на ведьм, — тихо призналась я, вытаскивая из кармана письмо мамы и зачитывая строки про злодея.
— И про драконов зачитай, — велел Ардагарий.
Я смутилась, а он усмехнулся.
— Знаю же: каждая ведьма…
— Отец, мы с Яной это уже обсудили. Я рассказал о силе, которая темным пламенем бьется внутри.
— Да уж… С книгой по родовой магии ее усмирить было бы — как в горы слетать.
— А где книга? — поинтересовалась я.
Правитель уставился на меня, чуть наклонился.
— Так похитили… оборотни.
Хм-м… Какая неожиданная информация! Но о большем правитель Раганрата рассказывать не собирался. Я озадаченно потерла нос, понимая, что история с родовой книгой драконов и оборотнями весьма непроста. Похоже, ни драконы, ни Лис, мой собственный фамильяр, не горят желанием объяснять, что к чему. Враждовать им легче.
— Ингар, нам нужна помощь, — раздался голос Лара.
Дракон поднялся и неслышно покинул комнату, а я снова притворилась невинной мышкой. Но долго не продержалась.
— Я вам не нравлюсь? — прямо спросила Ардагария, решив не тянуть.
— Тебя выбрал мой сын, Яна, значит, ты этого достойна. К тому же после того, как я увидел леди Турейн в ядовито-зеленом платье, на которое слетелись все мухи во дворце… Давно я так от души не хохотал!
Правитель драконов хмыкнул, снова посмотрел на меня.
— Ты теперь часть нашей семьи.
— Но мы… то есть я…
— Не оправдывайся, я говорю что вижу. Добро пожаловать! На защиту избранницы наследного принца драконов встанет весь мой род, все подданные… И с колдуном тем проклятым разберемся.
Чего? Избранница? Это что-то новенькое! И пообещать помощь с колдуном… Какой же будет цена? Ох, не зря мама советовала не связываться с драконами! Только уже поздно. Влипла!
— Можешь считать, пришлась по нраву, — добавил Ардагарий, не подозревая о моих мыслях, в которых билось слово «сбежать» и добавлялось — «немедленно».
— Даже если сознаюсь, что мы улучшили рецепт зелья, которое чисто случайно опробовали на вас, и теперь цвет останется таким навсегда? — ехидно поинтересовалась я.
Ардагарий расхохотался.
— Отец? — удивленно спросил Ингар, оказываясь рядом.
— Попроси слуг принести одежду. Никто не оценит правителя драконов в розовом. Хорошо, хоть на волосы не попало.
Дракон кивнул, не стал ничего уточнять и снова вышел, чтобы вскоре вернуться вместе с Даром и Тором. Младшие братья несли хрустальные бокалы и зажатые под мышками бутылки. Ингару достался поднос с какими-то закусками. Сгрузили все на пол, разлили вино, выпили. Я сделала маленький глоток, почувствовав приятную сладость и терпкое послевкусие незнакомых ягод.
— Ну и как оно? — поинтересовался Ардагарий.
— Ничего подобного в жизни не пила, — честно ответила я.
— Это вино граханы делают в самую темную ночь, добавляя в него множество ингредиентов и закрепляя своей магией, — пояснил Ингар. — Каждому, кто его пьет, оно создает свой неповторимый вкус.
Ух ты! Сделала еще один глоточек, расслабленно откинулась на Ингара и вздохнула. Даже глаза на мгновение прикрыла.
— Ты бы хоть пожалела моего сына, ведьмочка, — вздохнул Ардагарий непонятно о чем, подливая вина в свой бокал.
И разговор плавно перешел на какие-то незначительные темы. Торн и Лар травили байки, рассказывая о своих похождениях, Ардагарий разбавлял их истории остроумными замечаниями, а Ингар просто прижимал меня к себе, пил вино и молчал.
И было так хорошо, уютно, спокойно… Будто в этих разговорах, мужском смехе и объятьях Ингара я вдруг нашла свой дом. Странное ощущение, неправильное.
Когда до полуночи оставалось всего ничего, Ардагарий отправился переодеваться. Торн и Лар взяли с меня обещание принести им рецепты каких-нибудь зелий, и распрощались.
— А ведь никогда алхимией не увлекались, — тихо заметил Ингар. — С тобой в королевстве драконов многое меняется, Яна. Пусть ты этого не замечаешь, но поверь: я знаю, о чем говорю. Другим стал дворец, другими стали окружающие меня люди.
— Может быть, просто изменился ты?
— Разве с тобой, огонек, получилось бы иначе?
Затем развернул меня к себе, положил руки на мою талию, приподнял так, чтобы мы могли смотреть друг другу в глаза.
— Никогда не смей меня защищать! — холодно сказал дракон, разрушая очарование прошедшего вечера. — Я тебе запрещаю, слышишь?
Я фыркнула, почти склонилась к губам мужчины, ожидавшего моего ответа, и шепотом созналась:
— Даже не надейся.
И впервые поцеловала его сама. Осторожно, нежно, робко…
Ингар выдохнул так, будто до этого момента и не дышал, а потом обжег лаской своих губ мои, делясь дыханием, наполняя неукротимым огнем. Я застонала, запустив руку в его волосы, прижимаясь крепче, сильнее. И снова ощутила, как оказываюсь на краю пропасти, падаю и воскресаю от его шепота, горячих губ, пронзительно-нежных прикосновений.
А когда все неожиданно оборвалось, даже не сразу поняла, что нахожусь уже в своем доме, а на лестнице в ожидании сидят встревоженные Ринара и Адария. Сестры были одеты по-походному, с мечами на поясе и сумками за плечами.
— Что стряслось?
— Лис попал в беду. Он прислал тебе письмо, — глухо ответила Адария, протягивая послание фамильяра.
Ингар
Ушла! А я все стоял с вытянутыми руками, хватая ртом воздух, пытаясь хоть немного прийти в себя.
— А ты как думал? — поинтересовался отец.
Он уже переоделся и сел в уцелевшее кресло. Затем налил еще вина, выпил залпом, поймал мой взгляд.
— Упустишь ее — никогда тебе этого не прощу.
— Потому что Яна — единственная ведьма, способная найти книгу по нашей родовой магии? — хрипло уточнил я, начиная догадываться о том, что затеял отец.
— Глупец, — покачал головой он. — Не прощу, так как ты эту ведьму любишь уже больше самого себя. Судя по всему, она отвечает тебе взаимностью. Боится, правда. Сказок о нас наслушалась, письмо матери это… да и кое-кто из мужчин ее явно обидел. Впрочем, главное — разобраться с темным колдуном, который преследует твою ийрию.
— Я сегодня перерыл все наши архивы.
— Уже доложили.
— Кто?
— Ты не явился на совет торговой гильдии.
Я выругался. Совсем про него забыл.
— А Лар и Торн от души развлеклись, продавая зелья, созданные по рецепту твоей ведьмы. И толку-то, что отправлял их на границы?
Отец снова налил вина, протянул мне. Я пригубил, чувствуя, как начинаю сходить с ума. Напиток напоминал вкус губ моей ийрии. Лишь слегка, но все же… И когда допил, посмотрел отцу в глаза и сказал то, на что никак не решался:
— Я солгал. Я не отправлял запрос граханам.
— Почему?
— Когда уничтожал шарахаса, то почувствовал магию Анарингарда, отец.
— Думаешь, темный колдун, который охотится за ведьмами, и есть принц граханов? — удивленно поинтересовался он.
— Кроме отголоска, который я почувствовал, доказательств нет.
Отец напрягся, задумался.
— Варианта два, знаешь сам. Либо проверить и убедиться, что наследный принц граханов виновен, либо прямо и честно с ним поговорить. Допускаю, что его могли подставить, и кому-то это явно на руку. Ведь если между драконами и темными колдунами гор случится ссора из-за ведьмы…
— Начнется война, я знаю.
— Сын, вполне возможно, кому-то просто выгодно нас стравить. Тем же оборотням, которые не забыли о мести спустя столько лет.
Я вздохнул. Вытащил из-за пазухи рыжий, словно робкий огонек, камень на простом шнурке, и отец вскочил, оказался рядом. Удивленно уставился на меня.
— Лис дал, фамильяр Яны, — пояснил я.
— Внук Лисандра и Лайсы?
— Полагаю, да. Правда, Яна, не подозревает, как ей повезло с фамильяром. И я до сих пор не знаю, где они познакомились, при каких обстоятельствах.
— Значит, оборотни ни при чем. Так подставляться Александрис не стал бы. Показать камень — все равно что дать нам, заклятым врагам, знать, кто он. Подарить возможность воспользоваться…
— Отец, — раздраженно перебил я, — он — фамильяр моей ийрии. И достоин…
Я вздохнул, потому что договорить последнее предложение не смог. Слишком безумным оно звучало.
— Мы не можем заключить перемирие с оборотнями, пока не отыщется книга по родовой магии, — жестко отрезал отец.
— Тебе не кажется, что мы заплатили высокую цену и пора… переступить через проклятую гордость! — выпалил я.
Отец поднялся, налил еще вина, посмотрел на бокал, в котором плескались отблески огня из камина.
— Из тебя выйдет достойный правитель драконов, Ингар. Возможно, лучше, чем я.
— Отец…
— И все же, как нам быть с Анарингардом?
Вдали вдруг загрохотало, в комнате взметнулся ветер, вышиб стекла, вокруг заклубился темный туман. Мы с отцом встали плечом к плечу, моментально призвав клинки и готовясь к чему угодно. К нашествию нежити, которая ни с того ни с сего прорвала защиту дворца, очередной проделке моих братьев, явлению богов… Но не к рухнувшему к нашим ногам Анарингарду, наследному принцу граханов.
Раненный, весь в крови и с полубезумным взглядом, он прохрипел:
— На меня напала дюжина шарахасов.
И провалился в беспамятство. Мы опустили клинки и склонились над Анарингардом, опутывая его целительными нитями.
