53

Псионы затаились в ста метрах от берега на глубине примерно десять метров, засев среди каменных глыб да под поваленным деревом для проведения более тщательной разведки. Впрочем, ничего принципиально нового за следующие полчаса они не увидели. Вход в бункер окружали четыре шаттла, образуя неровный квадрат площадью с пару футбольных полей; между ними был натянут сеточный забор, явно под напряжением, от диких животных, и на этом всё, даже боевых дроидов нигде было не видно. Но с охраной периметра вполне могли справиться пушки шаттлов.

Движения снаружи не наблюдалось, ни рабов, ни хозяев. Ворота в бункер отсутствовали, но оно и понятно, угрозы массового выхода бункерных тварей еще долго не будет, если таковые там к настоящему моменту вообще остались. Могли ведь после проведения простой разведки, убедившись, что в данных помещениях артефакта нет, не мудрствуя лукаво просто сжечь всю органику.

Если всю флору и фауну действительно выжгли окончательно, то это было не очень хорошо, так как образцы, что удалось эвакуировать в пещеру, обнаружить при краткой разведке местности не удалось. Либо разбежались по джунглям, либо утонули, когда началось наводнение. Имеющие ноги, естественно, разбежались, и есть шанс их в конечном счете найти. А вот растения, плесень, мох и всякие бактерии наверняка оказались под водой и погибли. Впрочем, шанс заполучить новые образцы еще оставался, в бункере в подводных комнатах что-то из этого могло еще остаться.

«Рабы, скорее всего, в бункере, – мыслеречью поделился своим предположением Владислав. – Не в шаттлах же их держат. Слишком много времени на перемещение будет уходить…»

«Сто процентов, – согласилась Эхинацея. – Как думаешь действовать?»

«Без понятия… – признался он. – Разве что стремительно выскочить из воды и на максимальном ускорении прорваться ко входу, благо дистанция плевая. Жалко, до птичек не дозваться, с ними это была бы вообще прогулка…»

Чужой опыт, основанный на базах «Тактика малых групп», «Боевые операции», «Анализ и прогнозирование», «Абордаж и контрабордаж» и других, говорил, что для проведения штурма и проникновения в бункер нужна полноценная штурмовая группа в тяжелых бронескафах при поддержке боевых штурмовых дроидов и желательно авиации. Ничего из этого под рукой не имелось.

Конечно, псионы сами мощное оружие, но рисковать не хотелось. В конце концов, противник знает их возможности, хотя бы примерно, и соответственно наверняка подготовился к отражению псионических атак. Вплоть до того, что сделал какие-то ловушки.

«Что это? Интуиция заговорила?» – задался вопросом Владислав.

Роев попытался задействовать предвидение, но результата не было, словно все в тумане. Такого эффекта он еще не испытывал, и это было странно и тревожно. Он рассказал о своих впечатлениях Эхинацее. Она так же попробовала задействовать предвидение, но тоже без особого успеха, о чем и поведала с некоторой растерянностью.

«Что скажешь? – спросил Роев. – Почему такой странный эффект?»

«По-хорошему следовало бы отступить, – сказал он. – Но смысл? В ближайшее время ситуация кардинально явно не изменится. А потом и вовсе еще хуже может стать. Так что нужно действовать, как и планировали, осталось уточнить детали в связи со вскрывшимися новыми обстоятельствами».

План разработали простой, что называется без изысков, и принялись за его осуществление. То есть два псиона стартовали со дна подводными ракетами и буквально выскочили на сушу. Охранные системы сработали почти мгновенно, пушки начали разворот, наводясь на цель, но как бы быстро они ни действовали, поворотные механизмы все равно не успели. К тому же было потеряно несколько драгоценных мгновений на выбор приоритетной цели, так как псионы выскочили в разные стороны друг от друга, погрузив систему наведения в состояние буриданова осла.

Заранее подготовленная псионическая концентрация вылилась в файербол, что был телепортирован прямо в орудийную башню, где и взорвался с самыми печальными последствиями для системы. Пушка ближайшего шаттла даже не успела выстрелить.

Зато успели открыть огонь два ближайших шаттла, но на том месте, где только что стояли псионы, уже было пусто. Владислав с Эхинацеей быстро приблизились к шаттлу, которому подбили пушку, оказавшись в мертвой зоне.

Но вот им это обстоятельство совершенно не мешало, и они принялись методично забрасывать шаттлы файерболами. Значительная дистанция сказывалась на точности, то перелет, то били в броню, тем не менее одна за другой пушки замолкли, поврежденные внутренними взрывами, на что не были рассчитаны. Броня против телепортации оказалась почти бесполезна.

Четвертый шаттл своих собратьев огнем поддержать не мог, так как находился по другую сторону нагромождения камней – того, что осталось от горы, под которой укрывался бункер.

– Где эти чертовы псионы? – слегка нервничал Владислав.

Одно дело – избивать своими псионическими силами практически беспомощных в этом отношении людей и совсем другое – противостоять тому, кто тоже в этом плане что-то мог. И Роев не обольщался тем предположением, что псионы по сравнению с его рангом слабосилки ранга «В».

Его с Эхинацеей сила хоть и мощная, но грубая, им еще развиваться и развиваться, в то время как противник, может, и слабее, но он отточил свои возможности до максимума. В общем нужно опасаться не того, кто знает тысячу приемов, а того, кто знает один прием, но в совершенстве.

– Продолжаем по плану…

И они продолжили. Файерболы стали методично телепортироваться внутрь шаттла. Опыт и принятый допинг позволили повысить «скорострельность» до одного файербола в три секунды. Причем большая часть времени уходила на технику телепортации, а не на создание огненного шара.

Телепортированные шаровые молнии взрывались, выжигая все внутри. Хотя находись в помещении человек даже в легком скафе, он вполне мог бы пережить этот взрыв, если, конечно, ему не повезло бы и файербол соприкоснулся бы с броней.

В теории псионы могли сразу рвануть к бункеру, Эхинацея, кстати, так и предлагала сделать, дабы не терять время и не мучиться с уничтожением противника, но Владислав все же решил не оставлять врагов за спиной, которые могли в любой момент преподнести какой-нибудь неприятный сюрприз.

Но они его все-таки преподнесли.

В воздух взлетели дроиды и стали испускать мерцающий свет, а потом в довершение еще завыли сирены. Роев почти облегченно вздохнул. Несмотря на противопсионическое воздействие, противник сделал свой ход, и он хоть и был неприятным, даже эффективным (точнее станет таким, как только подберут необходимые светозвуковые частоты), но понятным.

– Телепортируемся внутрь…

– Ты уверен?

– Другого выхода нет…

Техника хоть и энергоемкая, трудная, но во второй раз всегда легче и понятнее, а значит, скорость «каста» быстрее.

За пару мгновений до того, как были подобраны частоты для нейтрализации напавших на лагерь псионов, чтобы взять их голыми руками, Владислав с Эхинацеей телепортировались внутрь шаттла и оказались в пилотской кабине.

– Рой!!! – истошно вскрикнула Эхинацея.

– Ч-черт… – испуганно выдохнул Владислав, осматриваясь.

И было чему пугаться, ведь он по грудь оказался впаян в приборную панель прямо перед пилотом.

Пилот, кстати, открыв рот, ошарашенно хлопал глазами.

– Выруби его…

Эхинацея опомнилась и ментальным ударом отключила пилота. Ему даже не помог противопсионический шлем, такова была мощность почти неконтролируемого удара, и это все благодаря не меньшему испугу ментооператора.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, приблизившись.

– Да вроде нормально… как ни странно… – ответил Владислав, на несколько секунд прислушавшись к себе. – Пальцы на ногах и руках шевелятся, чувствительность нормальная, боли тоже не чувствую… Сними с меня шлем и нагрудную пластину со скафа, потом расстегни все застежки… попробую выбраться…

Извиваясь змеей, очень осторожно Роев стал выбираться из ловушки, в которую угодил. И почувствовав, что ничего не мешает, облегченно выдохнул.

– Ф-фу-ты, ну-ты… вроде пронесло… Хотя еще бы немного, и…

Вообще-то согласно имеющейся информации по телепортации собственного тела такого быть не должно. При телепортации тело словно окутывает пространственное поле и не дает ему смешиваться с объектами в районе появления. Объекты словно отбрасывает в сторону, либо чуть сдвигает самого псиона в безопасный объем пространства. А он оказался в мешанине приборной панели.

«Так то тело, а то одежда, – подумал он. – К тому же эта светомузыка все-таки навела помехи на процесс телепортации, вот и результат… В общем, легко отделался».

Наконец Владислав полностью выбрался из своего скафа, впаянного в электронные потроха панели, и нервно передернул плечами. То, что с ним произошло, реально шокировало.

Взвыла сирена, сообщая экипажу о проникновении на борт чужаков.

Самим чужакам все же потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя, несмотря на принятый допинг. Ворвись сейчас в кабину несколько бойцов – и они могли взять псионов без всякой опасности для себя. Но, к счастью для псионов, противник не знал их истинных возможностей и, как результат, завысил оные и не рискнул идти на сближение.