Итак, разум все-таки влияет на поведение людей.

Однако, согласно результатам описанного эксперимента, на самом деле он делает это опосредованно, воздействуя на единственный настоящий мотиватор – чувства. Как писал Юм, «разум сам по себе никогда не может быть мотивом какого-либо акта». Приобретение чего-либо в конечном итоге сводится к приятному чувству от покупки – или хотя бы чувству более приятном у, чем после ухода из магазина с пустыми руками. Конечно, потом вы можете пожалеть о том, что ушли, «сожаление не купившего» настолько же реально, как и «сожаление покупателя». Но в обоих случаях главное слово – сожаление. Осознание, что можно было поступить иначе, приходит в форме чувства, потому что и сам поступок вы совершили под влиянием чувств.

Если посмотреть на это явление с эволюционной точки зрения, то в нем нет ничего удивительного. В конце концов, чувства – самые первые мотиваторы. Естественный отбор использовал приятные и неприятные чувства, чтобы заставить животных стремиться к одним вещам и избегать других, принимать одно и отказываться от другого. Например, питание вызывало приятное чувство, а превращение в чью-либо пищу – неприятное. Со временем, шаг за шагом, животные становились умнее, но ум в свете естественного отбора нужен не для того, чтобы заменить чувства, а для того, чтобы предоставить им больше информации. Разум позволяет животным делать выбор в ситуациях, когда понять, чего следует избегать, а к чему стремиться, достаточно сложно. Другими словами, помогает разобраться, что приятно, а что нет. По мере эволюционного развития мы учились производить все более сложные расчеты, чтобы предоставлять информацию чувствам, но чувства как управляли, так и управляют нашей жизнью. Можно долго изучать достоинства куртки в Интернете и сравнивать ее с другими, но купим мы ее на самом деле ради приятного чувства приобретения, которое испытаем после всех этих рациональных действий.

И, если уж на то пошло, мы вообще отправились искать информацию о куртке, потому что мерзнуть зимой – неприятно. Чувства говорят нам, о чем нужно подумать, а потом, когда необходимые размышления произведены, опять-таки чувства указывают, что делать. По мере развития нашего вида в действиях все более важную роль играли размышления, однако в начале и конце размышлений остаются чувства.

Кроме того, по ходу эволюционного развития появлялось все больше вещей и событий, с которыми связывались чувства. По мере того как социальные взаимодействия нашего вида усложнялись, добыча пропитания и размножение стали зависеть от наших социальных навыков, включая, например, способность объединяться с другими и быть у них на хорошем счету. Поэтому дружба и уважение стали вызывать приятные чувства, а отторжение со стороны окружающих – неприятные. Эти новые чувства в свою очередь подтолкнули развитие мышления в новом направлении – человеку стало нужно разобраться, почему друг от него отвернулся, придумать способы впечатлить окружающих и тому подобное. Однако вся эта разрастающаяся сеть мыслей и чувств остается прямым продолжением той системы ценностей, которую эволюция встроила в нас в самом начале: главное – выживание и распространение генов.

Естественный отбор не тратит ресурсы попусту, а потому биологические механизмы, стоящие за мыслями и чувствами, тоже являются прямым продолжением тех биологических механизмов, которые воплощали первоначальные ценности. Исследования с использованием МРТ показали, что за физическую боль и за боль, вызванную отторжением со стороны окружающих, отвечают одни и те же области мозга. Это объясняет, почему опиаты и другие болеутоляющие помогают снять напряжение из-за социальных неудач. Как показало одно исследование, даже ударная доза обычного парацетамола частично снимает боль социального отвержения.