Глава 48
Матс
– Фели? Где ты?
Монотонные шумы самолета заглушали все прочие звуки на заднем плане, которые обычно можно услышать во время телефонного разговора.
Он понятия не имел, находилась ли она в дороге, или переодевалась дома для свадьбы, или была уже на пути в ЗАГС.
– Я еду на бывший мясокомбинат.
– Куда?
– Заброшенный промышленный комплекс, недалеко от района, где живет Неле.
Матс услышал сигнал, предупреждающий о том, что аккумулятор телефона садится, и быстро взглянул на дис плей.
Еще пятнадцать процентов.
– Она там? – возбужденно спросил он.
– Я собираюсь это выяснить. Но Матс, не лучше ли позвонить в полицию?
Матс сделал глубокий вдох и остановился посередине винтовой лестницы, которая вела вниз, в лобби первого класса.
– Нет, пока ты не будешь уверена, что Неле действительно там, – заклинал он ее.
– Послушай, это огромная территория. Там есть обветшавшая детская больница, мясоперерабатывающие фабрики, полуразрушенный хлев.
Идеальная игровая площадка для психопата.
– Поищи там такси, – сказал Матс и продолжил спускаться по лестнице.
– О’кей, отличная идея. А если я ничего не найду…
– Тогда позвони мне, прежде чем что-нибудь предпримешь. Когда ты будешь там?
– Примерно через двадцать минут.
Матс надеялся, что к тому времени он будет еще доступен, и отключился.
– Кайя!
Чего бы пилот не требовал от него, он просто должен был поговорить с ней. Да и что сделает Перейя? Не посадит же его на цепь. Матс кивнул темноволосой, очень худой стюардессе, которая, к счастью, покатила тележку с разнообразными журналами и газетами в сторону первого класса – вероятно, чтобы осчастливить страдающих бессонницей пассажиров свежей прессой. Когда она исчезла за шторой, он подошел к Кайе, которая никак не отреагировала на его оклик.
Она стояла перед стеклянным лифтом рядом с баром и сделала вид, что не слышала, как он подошел.
– Мне нужно с вами поговорить, – немного резко сказал Матс; он не мог терять ни минуты. Кайя указала на лифт.
– К сожалению, у меня больше нет для вас времени. Я должна вернуться в кабину для экипажа, доктор Крюгер.
– Куда?
– Помещение, в которое пассажиры не допускаются. Внизу, рядом с грузовыми отделениями. Это настоящий прогресс. Раньше у нас была лишь штора, которую мы могли задвинуть. А сейчас в нашем распоряжении маленькие, но запирающиеся кабины с кроватью и телевизором.
Кайя старалась говорить спокойно, но ее улыбка была такой же искренней, как у избитой женщины, которая боится новых побоев мужа.
– У вас все хорошо?
– Нет, доктор Крюгер. И вы это знаете.
У него не было плана, он не подготовил никаких фраз и поэтому с ходу задал мучивший его вопрос:
– Это вы только что были у меня наверху?
Она еще раз нажала на кнопку вызова лифта, хотя было слышно, что кабина уже движется.
– Пожалуйста, у меня сейчас перерыв. Я была в туалете и сейчас хотела бы снова прилечь.
Матс помотал головой. Он не мог так просто позволить ей уйти.
– Видео, последние кадры. Я должен знать, что за этим стоит.
– Зачем?
Хороший вопрос.
Решающий вопрос.
– Возможно, вас шантажировали. Уже тогда.
Взгляд Кайи стал холодным.
– Вы ничего не поняли, доктор Крюгер, – сказала она тихо, еле слышно.
Он взял ее за плечо и почувствовал, как от его прикосновения оно превратилось в лед.
– Поэтому я хочу с вами поговорить. Послушайте, Йоханнеса Фабера приговорили тогда к ста часам общественно-полезных работ. Он уверял, что не снимал того видео. И теперь я знаю, что он говорил правду.
– Почему?
– Потому что камеру держала женщина.
Он показал ей фото на своем телефоне, которое сделал с экрана телевизора.
– Видите женскую ногу? С камуфляжным лаком? Такой же в тот день был и у вас. И у двух других девочек из вашей банды. Тина умерла. Значит, это Амели сняла и опубликовала видео, я прав?
Двери лифта открылись.
– Нет, – энергично ответила Кайя, но взгляд выражал не уверенность, а скорее желание, чтобы все это было неправдой.
– Тогда расскажите мне, как все было.
Кайя вошла в кабину, но Матс вытянул руку, чтобы двери не могли закрыться.
– Зачем?
– Потому что я уверен, что этот человек – кто бы он ни был – и сегодня превращает вашу жизнь в ад.
Хочет превратить ее в ад! Для тебя, для меня и для всех на борту!
– Почему вы поцеловали насильника? И кто вас снимал? Что все это значит?
Матс задал этот вопрос в надежде, что ответы помогут ему понять, кто шантажист и какой у него мотив.
– Как я уже сказала. Вы абсолютно ничего не понимаете.
Кайя приложила карту с чипом к сенсору.
– Уже тогда ничего не поняли.
Сотовый Матса снова зазвонил, и он допустил ошибку – посмотрел на дисплей. При этом убрал руку от дверей, которые тут же закрылись.
– Вы и раньше меня никогда не понимали, – услышал он последние слова Кайи.
Застывшим взглядом она смотрела сквозь него, словно он был из стекла, а голос в телефоне уже спрашивал:
– Вы нашли оружие?
Матс нащупал в кармане коробочку с зубной нитью.
– Да.
– Дайте его ей.
Он посмотрел вниз. Увидел лишь серую пыльную крышку лифта и стальные тросы, на которых висела кабина. Кайя давно исчезла из поля зрения.
– Это уже не получится, – запротестовал Матс. – Она больше со мной не разговаривает. Сказалась больной и проведет остаток полета в зоне, куда пассажиры не допускаются.
– Хорошо, хорошо. Значит, ее психика снова лабильна.
– Да. Но поймите. Мне к ней уже не подойти!
От ярости и отчаяния ему хотелось биться головой о стену.
– Это ваша проблема. Решите ее. Все это не сравнится с тем, что еще предстоит вынести вашей дочери.
На заднем фоне Матс услышал ужасающий звук. Надрывный крик, протяжный и такой мучительный, что было сложно понять, кого пытают – мужчину или женщину.
– Ааааахаа! – кричала жертва, и крик еще долго стоял в ушах Матса; как церковный колокол, он сопровождал его весь обратный путь, вверх по лестнице в сьют, где он, плача, закрыл за собой дверь.
