Кажется, мне удалось уколоть голос в больное место – вой перешел в визг, скатившийся в ультразвук, после чего туманное облако лопнуло, разбрызгав по помещению содержащуюся в нем кислоту. Кисти рук и лицо обожгло, как при ожоге, либо, напротив, сильном морозе. Я едва успел прикрыть глаза от распыленной в воздухе кислоты – восстанавливать зрение довольно энергоемкий процесс. Вместе с тем было очевидно, что очередное лицо превратилось в нечто не слишком приятное на вид. Ладно, переживем, не первый раз такое случается. Главное, чтобы не последний… Однако голос хозяина тумана так не считал и теперь саркастическим тоном проговорил:

– Ты ведь так гордился своим лицом, красавчик… Что же ты теперь увидишь в зеркале? Мы с тобой еще встретимся, и тогда я с удовольствием посмотрю, во что превратился твой облик. До скорой встречи…

После этих слов голос затих и не подавал признаков своего присутствия. Ну, и скатертью дорожка, чем дальше подобные существа, тем спокойнее для организма.

Я еле сдерживался от разрывавшего меня изнутри смеха. Удивительно, но маскировка сработала именно так, как и планировалось. Хозяева здешних мест, ну или хотя бы один из них, все-таки отождествили меня с тем ничтожеством, чье лицо я использовал как маску. Вот уж действительно, порой везет в большей степени, чем ты можешь рассчитывать.

Единственная неприятность, в моей ситуации заслуживающая некоторого внимания – нового лица что-то не предвидится. Ничего не поделать, остается ходить с несколько подпорченным лицом или просто снять его как пришедший в окончательную негодность театральный реквизит. Правда, в таком случае вместо лица у меня будет абсолютно безжизненная маска, как правило, производящая на людей крайне неприятное впечатление. Хотя какого ангела я размышляю? Нынешнее состояние моего облика тоже не вызовет ничего кроме ужаса – лицо, облитое кислотой, напоминающее разве что персонаж из низкопробного японского или американоидного хоррора.

Дотрагиваюсь до уже сыгравшей свою роль маски. Ф-фу, даже по ощущениям вся она изъедена кислотой! С небольшим усилием и мерзким хлюпающим звуком отрываю ее, как плохо приклеенную марку с конверта. Я был прав, зрелище действительно гадостное, хотя необычным его для меня вряд ли получится назвать.

Смазливое личико красавчика кануло в Лету и не собиралось оттуда возвращаться. Забавно, но лицо пережило хозяина всего на несколько часов, а потом было отброшено куда-то вслед за ним, в серую неизвестность. Неправ был Танцор, когда пытался утверждать, что маска не стоит тех хлопот, которые я порой затрачиваю на ее создание.

Большинство людей носят маски, такова суть человеческой натуры, нисколько не изменившейся за века. Маска для работы, маска для дома, маски на все случаи жизни хранятся в нашем сознании. Многие не отдают себе отчета в их использовании, меняя на уровне инстинктов, рефлексов, впечатанных в подсознание. Но разве это что-то меняет?

Зато до чего же беззащитными становятся люди, если сорвешь с них маску, за которую они пытаются спрятаться, подобно моллюску, втягивающемуся в свою раковину. Как же, они столь долгое время трудились над тем, чтобы казаться не тем, кем являются на самом деле. Внезапно какой-то шутник мимоходом, без особого труда, сбивает с них столь заботливо и скрупулезно создаваемую раковину… Крики возмущения и ужаса тогда доносятся с их стороны. Они норовят выплеснуть свой гнев на шутника, совершенно необоснованно обвиняя его. А ругать стоит как раз себя…

Глупо казаться тем, кем не являешься, глупо и неэффективно. Особенно если на тебя обратит внимание один из нас – умеющих читать в людских душах, словно в открытых на нужной странице книгах. «Лучше быть, чем казаться», – наказывал своим ученикам один из видных военачальников. Я не могу не согласиться с таким кратким и точным определением.

Не стоит надевать на себя заботливо создаваемую маску. К чему это, если можно слиться с ней, стать таким, а не навешивать на себя ложные покровы, на поверку оказывающиеся дешевым блефом.

Если тебя спросят об огне, не пытайся отделаться словами, значащими не больше, чем развеянная по ветру зола. Почувствуй в себе неукротимую ярость пламени, которому всегда тесно в клетке, стань рвущейся наружу огненной стихией. Через это проходят те из нас, кто встал на путь огня.

Резкие, не могущие усидеть на месте сколь-либо долгое время, они всегда готовы броситься в битву с многократно сильнейшим врагом. Сложно остановить их, способных восстать из праха подобно мифическому фениксу. REGNATOR ODIORUM – дающие исход бурлящей в них ненависти. Превращая ненависть в силу, адепты придают ей направленность и закаляют в вечно бушующем пламени. Источник неугасимого пламени кроется в душе идущего путем огня. Я не могу полностью слиться с такой силой, это не мой путь.

Однако если кто-нибудь задаст мне вопрос о страхе и кошмарах, что приходят ко многим людям ночью и иногда днем, мне не нужно будет произносить пустые слова. Память обо всех человеческих страхах живет в моем разуме, всплывая на поверхность и становясь мощным оружием. Рискнет ли кто-нибудь заглянуть по ту сторону сознания, где вымысел сплетается с реальностью в клубок переплетенных ядовитых змей? Лишь сойдя с дороги, по которой мы идем, основываясь на привычных чувствах, человек может разделить воспринимаемую действительность на множество слоев. И каждый из них будет фрагментом истинной реальности. Это MISTERIUM ERRORUM – путь, по которому иду я.

Спустившись по лестнице, ведущей в подвал, я к своей радости обнаружил начерченную прямо на полу и тускло светящуюся октограмму. Грамотно созданная, она преграждала путь всем существам, не принадлежащим к привычной реальности. Интересно, смогла бы она сдержать обладателя голоса, что говорил со мной через туман? Сомневаюсь, но даже в таком случае способна была доставить ему некоторые неудобства. Ловушка сознания – одна из излюбленных конструкций, используемых демонологами. Не самая сложная в исполнении, доступная после нескольких лет обучения, но в то же время достаточно эффективная для того, чтобы преградить дорогу большей части из известных в настоящее время обитателей иных реальностей.

Хорошая новость, поскольку ни один из учеников Танцора абсолютно ничего не понимает в демонологии. Впрочем, как и сам Танцор. Тут явно поработал питомец Серого Дракона, и он точно находится в добром или не очень здравии. В этом не возникает никаких сомнений, ведь октограмма ловушки сознания напрямую связана с начертившим и активировавшим ее демонологом. В случае смерти последнего она просто исчезает.

Что ж, надо бы и познакомиться с теми, кого послали сюда раньше меня. Да и выяснить некоторую полезную информацию лишним не будет. Посылаю вперед легкий импульс энергии, своеобразную визитную карточку, по которой даже ученик первого года может узнать пославшего сигнал оккультиста.

Ага, меня услышали – в ответ пришел подобный сигнал, но вот определить его хозяина я не сумел. Ничего странного, я и раньше не особенно следил за сигналами-идентификаторами учеников, еще не вошедших в полную силу, так что тут говорить после моего десятилетнего отсутствия. Начерченная октограмма погасла, приглашая заходить, что я и сделал. Впрочем, ловушка сознания вновь была приведена в полную боевую готовность, не успел я и пары метров пройти. Неплохие рефлексы. Судя по всему, у ученика Серого Дракона подозрительность и осторожность достаточно развиты, в нашем мире без подобных качеств долго не живут.

На всякий случай я послал впереди себя поисковый импульс, и действительно обнаружил прямо за дверью присутствие человека с четко выраженной аурой оккультиста. Смущало меня то, что человек был только один. Где же второй, ведь амулет ученика Танцора указывал на то, что он жив и находится именно в этом здании? Или находился там…

Я дотронулся до двери, на которой извивались руны старшего Футарка, переплетенные в один сложный и меняющий свою форму рисунок. Руна Хагалас или «град»; Каун, обычно расшифровывающийся как факел или источник света. Нет, не так, не старший, а младший Футарк, являющийся практически полной противоположностью своему старшему собрату. Хагалас – распятый на кресте – символ мучительного и бесконечного страдания. Каун – повешенный – смерть, приходящая на место жизни. Вот теперь понятна и руна Науд – близость, надвигающееся из первопричины следствие. Я мог и дальше разглядывать сложные составные руны, но это было бы бесполезной тратой времени. Гораздо легче просто войти и узнать о них у находящегося внутри. В том случае, если мне вообще это понадобится… Никто не может знать всего, хотя стремиться к такой цели необходимо.

Легкий толчок, и дверь бесшумно распахнулась, открыв передо мной большую комнату, разделенную на несколько частей стальными решетками. Камеры для временного заключения? Возможно. Все равно сейчас меня интересовал только находившийся здесь человек… Вернее сказать, находившаяся, поскольку это была девушка.

Своеобразная, но довольно красивая, если, конечно, вы понимаете красоту ночи. Бледное, казалось, никогда не находившееся под солнечными лучами лицо было окутано потоками черных волос с несколькими снежно-белыми прядями. Добавьте к этому хрупкое, почти бесплотное телосложение, одежду ярко-черных тонов… В результате получится нечто похожее на ту девушку, которая предстала перед моими глазами.

– Насколько я понимаю, ты ученица Серого Дракона?

– Да. А вы, если не ошибаюсь, Безликий, – тут девушка посмотрела на меня с некоторым удивлением. – Но Дракон говорил, что вы исчезли десять лет назад, и с тех пор никто и ничего о вас не слышал. Считалось, что вы или умерли, или отправились странствовать по перекресткам.

– Это долгая история, но, как видишь, я не мертв, а гулять по перекресткам времени не было. Так что оставим пока тему моей жизни и перейдем к более важным вещам. Например, к тому, как тебя звать-величать и где тот, вместе с кем тебя отправили в сие довольно неприятное место.

– Мое имя Шэрол, – после долгого молчания ответила девушка. – А некромант… Наверно, он погиб.

Тут ее голос прервался. Я понял, что, судя по всему, произошедшее с ней за те несколько дней пребывания в месте прорыва чужой реальности привело девушку на грань психического надлома. Нет, с первого взгляда она была абсолютно спокойна, но при достаточном опыте и знании можно было многое разглядеть. Вот и спокойствие было напускное, призванное послужить защитой от внешнего мира.

Однозначно, у Танцора и Серого Дракона не только крыша уехала, но и фундамент выкопался и убежал в дальние дали. Как им вообще пришло в голову посылать в этот гадюшник своих учеников? Ну, с Танцором-то все ясно, он всерьез считает необходимым закаливать своих воспитанников в экстремальных условиях, хоть и готов прийти им на помощь в случае необходимости. Если же не может, то пытается заручиться поддержкой других оккультистов, как в этот раз. К тому же его ученика я не видел и не увижу, если верить словам Шэрол, так что не могу составить впечатления о его потенциале.

Серый Дракон, однако, сильно удивил меня и отнюдь не в хорошем смысле. Я, кажется, уже упоминал, что этот тип демонолог? Точно, упоминал. Ну так вот, демонолог демонологу рознь – одни из них могут почти на равных потягаться в быстротекущем магическом поединке даже с идущими по пути огня, других же без особых проблем разотрет в порошок специализирующийся на изменениях оккультист средних способностей.

В чем разница между ними? Есть два основных направления демонологии – основанное на ритуальной магии и так называемая «боевая ветвь». Последнее основывается на «сырой», неоформленной энергии, которую демонолог получает из-за грани. Больше связи с реальностями демонов, больше контролируемых потоков силы, более мощные заклинания, не требующие к тому же долгих подготовительных ритуалов. Вот только все используемые ими техники слишком грубы, нет в них той филигранной точности, что является завершающим штрихом любого особо опасного и смертельного даже для мастера заклинания.

Другая часть демонологов основной акцент делает на сложных, запутанных, но чрезвычайно эффективных ритуалах призыва, а также на создании амулетов и рунических печатей. В бою от них не так много толку, за одним-единственным исключением – когда им дают значительное время на подготовку.

Как вы сами понимаете, в полевых условиях редко когда выпадают столь комфортные условия, но вот при защите своего логова такой демонолог положит не один штабель трупов, прежде чем до него доберутся. Каждое из двух направлений демонологии имеет как сильные, так и слабые стороны, но в данной ситуации сильных сторон было явно недостаточно.

По всем признакам Шэрол принадлежала как раз к тем, кто предпочитал ритуалику и руны – достаточно вспомнить хотя бы начертанную у лестницы октограмму и сложную руническую печать на двери. Так с какого тяжелого похмелья, позвольте спросить, Дракону взбрела в голову сия вполне идиотская затея? Лучше бы он отправился собственной персоной, морда чешуйчатая! Он сам давно достиг такого уровня, что для большинства ритуалов ему не требовалось ничего, кроме собственного разума. Доступная Серому Дракону ментальная сила на какое-то время овеществляла необходимые для ритуала компоненты и располагала их в необходимом порядке. Вот только для достижения такого уровня магического оперирования нужен не один век, и это в лучшем случае.

– Сколько лет ты учишься у Дракона, девочка? – не удержался я от вопроса.

– Семь, – взгляд, брошенный Шэрол в мою сторону, был довольно жестким и заставляющим несколько изменить отношение к ней. – Вот только не надо относиться ко мне с жалостью и снисхождением, как к жертве сложившихся обстоятельств. Я сама выбираю свою судьбу.

– Ладно, договорились, – кивнул я в знак согласия. – Тогда побеседуем серьезно, учитывая тот факт, что ты еще ученица. Я же не первый век балансирую на грани между жизнью и смертью в той Игре, к которой ты прикоснулась только что. Итак. Зачем Дракон отправил сюда тебя – специализирующуюся по ритуальному варианту демонологии? Я знал, что сюда направили двоих, а именно ученика некроманта и демонолога. Знал, но был почти стопроцентно уверен, что демонолог будет из боевой ветви. Ты же мало чего стоишь без предварительно вычерченных пента-, окто- и прочих гексаграмм. Да и то, ученик – это не тот, кто имеет неплохие шансы здесь, в этом сплетении нашей и чуждой реальностей.

Судя по всему, ответить ей было в общем нечего. Знакомая ситуация с некоторыми из учеников – тянет их учинить нечто выдающееся и запоминающееся, как правило выходящее далеко за пределы их скромных возможностей. Кидаются в бой очертя голову, недооценивая грозящую опасность – и гибнут. Гибнут один за другим, доставляя своей смертью множество проблем всем нам.

«За погибшего надо мстить», – гласят все наши неписаные законы. Нет никакой разницы, кто именно погиб и по какой причине, пусть даже по собственной глупости и неумению оценивать силы свои и противника. А потом Координатору или кому-нибудь еще приходится ломать голову над тем, как проводить уничтожение виновных в смерти очередного обормота.

И это далеко не все. Подготовка ученика до относительно приемлемого уровня занимает не один год, а то и не один десяток лет. Представьте себе, как «хорошеет» от перспективы обучать нового неофита, вкладывать в него время, знания, свою душу, наконец. Уверенности же в том, что он не полезет на рожон, нет ни малейшей.

Вот и крутимся, как белки в горящем колесе, не в силах найти выход из столь нелепой ситуации. С одной стороны, нам вовсе не нужны бледные тени, покорные во всем и с открытым ртом внимающие каждому слову, но до чего же мало гордых и самобытных учеников доживают до конца обучения. Хотя и упрекнуть их собственно не в чем – при малейшей попытке напомнить им о необходимой осторожности, нам сразу же напоминают о наших же днях минувших, вынуждая быстро сворачивать неудавшиеся наставления. Но сейчас случай был несколько другим, практически идеально подходящим для того, чтобы вложить в сознание довольно юной и привлекательной девушки некоторые основы осторожности и разумной паранойи.

– Молчишь… – продолжил я жестокий, но необходимый урок. – Запомни, каждый из нас должен быть на своем месте. Там, где он приносит наибольшую пользу общему делу. Это место по сути является родственным перекресткам миров со всеми вытекающими отсюда последствиями. Лично я, при всем опыте хождения по перекресткам, никогда не слышал о том, чтобы демонолог-ритуальщик шлялся там в одиночку, без плотного и надежного прикрытия боевых магов.

– Но ведь мой учитель не раз бывал во многих мирах, – заикнулась было Шэрол.

– Вот именно, Дракон твой наставник, а не наоборот. Значит, сил и опыта у него как минимум на порядок побольше, но не это главная причина. Я знаю его довольно давно, он ни разу не совался на перекрестки, предварительно не изучив досконально отчеты побывавших там раньше. Понимаешь, что я хочу сказать? – легкий намек на улыбку на моем отсутствии лица выглядел несколько пугающе. – Иной мир со своими магическими потоками, с отличным от привычного расположением звезд и планет… Следовательно, и большинство ритуалов потеряют как минимум половину силы, а то и больше. Только заранее изучив иной мир, такие как ты и твой учитель могут отправляться туда без чрезмерного риска быть там же и похороненными. Ну что, начинают до тебя доходить все совершенные ошибки?

Ага, проняло до самого нутра. Глаза опустила, целиком сосредоточившись на изучении пола у себя под ногами. Жалко ее, но необходимость именно такого разговора отбросить не получится, иначе она непременно свернет себе шею. Не сейчас, так в следующий раз, ведь не умеющий учиться на своих ошибках сам становится одной большой ошибкой, по которой будут учиться другие. Мертвой ошибкой.

Я-Эш испытывал некоторую неловкость от столь жесткого и бескомпромиссного обращения с хрупкой девушкой. Я-Безликий в данном случае опирался на свой огромный опыт, который подсказывал, что тут нельзя делать скидок ни на пол, ни на юный возраст, ни на что иное. Так порой хирург ампутирует пораженную гангреной конечность, чтобы спасти жизнь пациенту. Здесь же ампутация производилась в моральном смысле. Под нож попали комплекс суперполноценности и неумение здраво оценивать ситуацию, столь свойственные оккультистам, не вышедшим еще из ученичества.

– Ты пойми, Шэрол, я вовсе не стремлюсь как-либо тебя оскорбить или показать непригодность к серьезным делам. Просто я не хочу, чтобы еще один из нас сгинул без следа в этом поганом местечке. Тем более если этот кто-то столь красивая девушка, – горячий душ, холодный душ. После капитального разноса необходимо и похвалить. Немного, чтобы предыдущее не забылось, но в то же время не развить потом опаску к рискованным действиям. – Лучше уж выслушать не слишком приятные комментарии от меня, чем набираться опыта на собственных ошибках. Опыт ведь довольно хитрая штука – приходит сразу же после того, как бывает необходим. Понимаешь, что я хочу сказать?

– Да, кажется, понимаю, – после некоторой паузы выдавила из себя девушка. – Но зачем все так… грубо.

Она явно в последний момент заменила этим словом гораздо более резкий эпитет. Прогресс, однако. Значит, до нее дошла сама суть сказанного, пусть не вся, но хоть что-то. А грубость…

– Слова – это всего лишь слова, помогающие более четко запомнить и осмыслить услышанное. Долгие уговоры и попытки объяснить человеку его неправоту чаше всего оканчиваются провалом. Такова уж жизнь, и с этим ничего не поделаешь. Да и нет у меня сейчас времени на длительные и прочувствованные беседы о смысле жизни, смерти и прочих философских вопросах. Вспомни, где мы, собственно, сейчас находимся? – с заметной иронией поинтересовался я. – Вот так-то. Здесь тебе не спокойное и надежное во всех отношения логово, а неописуемый гадюшник, где постоянно нужно быть готовым к бою. Ну а сейчас скажи мне, что случилось с твоим напарником, учеником Танцора?

– Я уже говорила, что он наверняка погиб, – звенящим от накала эмоций голосом ответила Шэрол. – Погиб, пытаясь спасти меня…

Почти что прокричав последние слова, она закрыла лицо ладонями. Девушка словно пыталась таким образом отгородиться от окружающего ее безумного мира, оказавшегося еще более страшным и безжалостным, чем в самых пессимистичных предположениях. Тут даже мне-Безликому стало несколько не по себе – к такому невозможно привыкнуть, можно лишь научиться не показывать свои эмоции. Долг перед теми, кто своей смертью в бою оплатил нашу жизнь – самый большой долг, по которому мы должны платить. Вот только кредитором становится не конкретная личность, а мы сами, наше чувство гордости и собственного достоинства.

Такого кредитора не обманешь, не подсунешь ему фальшивый вексель об оплате со всеми набежавшими процентами. Редко, очень редко мы можем с чистой совестью сказать себе: «Долг оплачен».