Поднятый по тревоге отряд паромеханических гвардейцев на несокрушимых мехконях унесся на юг доставлять добро и причинять справедливость. Колонна паромобилей, с боем прорвавшаяся из Бухты Радости, собралась на главной площади Старого Углеграда напротив дома мэра в ожидании дальнейших распоряжений. Тодор как раз выходил от мэра в сопровождении пожилого, но активного главного архитектора города.

– Вы не представляете, сколько бед и неприятностей принес нам этот пожар! – пылко и эмоционально рассказывал он Тодору. – Население разбегается, торговцы до лучших времен покидают город. Остаются только те, кому уходить некуда!

– Так это же хорошо! – возразил Тодор. – Привлеките их к восстановительным работам, люди и денег получат, и жилье построят, и город в порядок приведут.

Зрелище полуразрушенного, как после серьезной войны, Старого Углеграда, через который они успели проехать, нагоняло уныние. Разбитые дома с проломами в стенах, выбитыми окнами, обвалившиеся крыши и сбитые балконы, груды строительного мусора, заваливавшие улицы, торчащие на месте пожарищ закопченные печные трубы, засыпанные битым кирпичом и камнем пустыри на месте когда-то процветавших кварталов. Кое-где копошились люди, не столько разбирая завалы, сколько пытаясь отыскать хоть что-то уцелевшее.

Непострадавшие дома были заперты на все запоры, окна первых этажей заколочены. Хозяева опасались мародеров и старались лишний раз никому не открывать. Тем удивительнее было находиться на главной площади, рядом с мэрией и пышными особняками местных властей. Если бы не доносимый легким ветерком вездесущий запах гари, можно было бы решить, что тут все по-старому и никакой катастрофы не происходило. Может, из-за этого мэр встретил приезжих архитекторов весьма прохладно, несмотря даже на телеграмму из министерства строительства. Его обрадовала только новость о том, что в город направлены войска.

– Вы не расстраивайтесь, – утешал Тодора главный архитектор. – Ваши дома уж слишком футуристичные, а мэр у нас человек старорежимный, привык к порядку и законам. Новинки он воспринимает тяжело, консерватор, знаете ли…

– Он все же обещал поддержку и выделил нам участок, правда, за городской стеной, – сказал Тодор. – На самом деле я вам даже завидую. Когда еще может подвернуться такой пусть и печальный, но в то же время уникальный случай, настоящая возможность полностью перепланировать старый, забитый малоэтажными домами город под новые современные промышленные и торговые нужды, превратить узкие кривые улочки в широкие просторные проспекты, вдохнуть в руины новую жизнь, возвести красивые многоэтажные здания, гостиницы, торговые центры, театры, предусмотреть место под железнодорожный вокзал, разместить новые площади, парки для отдыха горожан… Это же мечта любого архитектора. Я бы на вашем месте немедля составил новый план застройки и отослал его для одобрения в министерство строительства. Я даже готов посодействовать в его продвижении, есть у меня пара мыслей на этот счет.

– Вы это серьезно? Вы предлагаете переделать наш старинный городок в нечто совершенно новое? – Главного архитектора мысли Тодора поразили словно молнией, он даже остановился.

– Вы слышали про строительство железной дороги от южного порта на север? – спросил вместо ответа Тодор. – Она может прийти или к вам, или в Новый Углеград. Железная дорога – это рост, перспективы, расширение, подъем торговли, увеличение народонаселения и очень, очень много денег! Если вы донесете эту мысль до мэра, думаю, вы найдете его полнейшее понимание и поддержку. Или все это уйдет вашим конкурентам из Нового Углеграда. Они наверняка заинтересованы в прямой ветке на юг, поставки угля в порт – это же золотое дно.

– Вы просто дьявол-искуситель! – улыбнулся главный архитектор. – Вы даже не представляете, какую картину вы мне сейчас описали. Это же работа на десятилетия вперед, проекты, заказы, грандиозное строительство! А не просто подписывание бумаг в конторе, как это было раньше. Мне надо срочно оповестить своих помощников!

– Не смею вас задерживать, – поклонился Тодор. – Мы вернемся в таверну, снимем комнаты, потом отправимся осмотреть выделенный участок. Нам надо его промерить, чтобы понять, как застраивать.

– Вы не будете против, если я еще обращусь к вам за консультациями по поводу нового городского плана?

– Ну что вы, нет, конечно, в любое время готов вам помочь.

Архитекторы раскланялись, довольные друг другом. Тодор сел в свой паромобиль.

– Что ты там ему втирал? – спросил дожидавшийся его Себастьян, Тыну тоже обернулся с водительского места.

– Сказал, что все это проще снести и построить новый красивый город, подготовиться к приходу железной дороги. Похоже, его это вдохновило, – улыбнулся Тодор. – Если срастется, то, может, и нам перепадет несколько проектов под застройку.

– Работаешь на будущее, – понимающе кивнул Себастьян. – А что с текущими делами?

– Пока не очень успешно. Возвращаемся к главным воротам, там была таверна, размещаемся и дальше по обстановке, надо осмотреть берег реки за стеной.

Паромобили один за другим выкатились с площади и уехали к выезду из города, медленно пробираясь по узким и частично перекрытым улочкам. Полупустая таверна, не пострадавшая во время пожаров, мирно дремала, когда в ее двор заехали сразу четыре машины и толпа мужиков вломилась в двери, требуя комнат, еды, квасоколы и музыкантов с живым исполнением. Коллектив таверны моментально взбодрился, а звон монет придал всем дополнительное ускорение. Жизнь забила ключом, как в старые времена. По кухне заметались повара, горничные стелили в номерах свежие простыни. Разместив своих людей, Тодор отозвал Тыну и Себастьяна.

– До вечера есть еще время, берите теодолиты, пойдем, посмотрим на выделенный участок…

Сразу за городскими воротами, справа, под уцелевшим участком стены, вдоль берега реки шло одно сплошное выжженное пятно, тянувшееся до огромного обвала в крепостной стене. Там и начался пожар, когда с неба посыпались горящие обломки, а сляпанный на скорую руку из палок и гнилых досок трущобный поселок запылал как один большой костер и выгорел полностью. Сейчас это был большой, засыпанный пеплом пустырь, по которому бродили небольшими группами какие-то горожане, больше смахивающие на бродяг или лесных разбойников.

Инженеры развернули теодолиты и занялись измерениями, составляя план участка. Горожане, поначалу наблюдавшие за ними издали, начали понемногу кучковаться. Толпа росла, к собравшимся подтягивались те, кто раньше чем-то занимался в дальней стороне пепелища, у обвалившейся стены.

– Что-то у меня какое-то странное предчувствие, – пробормотал Тыну. – То ли к дождю кости ноют, то ли бока намнут…

– Городская стража у ворот, если что, прибегут, отобьют, – «утешил» его Себастьян.

Тодор хмурился, происходящее не нравилось и ему.

– Местный мэр что, решил нас испытать на прочность? – спросил он сам себя.

От толпы оборванцев отделились несколько человек и направились к инженерам.

– Не объяснят ли уважаемые сеньоры, чем они занимаются? – спросил один из них.

– Уважаемые сеньоры привезли двести сборных домов, – охотно ответил Тодор: конфликт ему был не нужен. – Мэр выделил нам этот участок под застройку.

– И кто же будет жить в этих домах? – гнул свою линию горожанин.

– По этому вопросу вам следует обратиться в мэрию, – разъяснил Тодор. – Работы оплачены министерством строительства, решать вопросы о размещении в новых домах пострадавших должны местные власти.

– Это наша земля! – крикнул один из городских.

– Земли города за стеной! – поддержал его другой оборванец.

– Мы сами построим себе новые дома! – вставил свое веское мнение третий.

Один из местных отбежал назад к толпе и начал что-то громко и агрессивно кричать, толпа зашумела.

– Поднимают бунт, – меланхолично заметил Тыну. – Надо уходить.

– Тодор, – подергал Себастьян начальника за рукав. – Тыну прав, пора уходить. Вернемся завтра с охраной.

Тодор оглянулся на подчиненных. Вдалеке, у городских ворот, тоже шло какое-то шевеление. Отряд городской стражи вышел из города и строился между стеной и мостом.

– Подождут, когда нас растопчут, а потом выбьют дурь из бедноты, избавятся сразу и от приезжих архитекторов, и от голодных ртов, – показал он рукой на стражников и повернулся к оставшимся перед инженерами переговорщикам. – Видите стражников? Они только и ждут, когда начнется мятеж, чтобы перебить вас всех. Идите к мэрии, выдвигайте свои требования, пусть вам гарантируют заселение в новые дома, дадут работу. Сейчас ее в городе полно.

– Мы никому не нужны! – агрессивно выкрикнул один из горожан. – Нас хотят просто выкинуть из города.

– Подожди, – прервал его другой. – Сеньор прав, стражники только и ждут повода, чтобы пойти в атаку. Что мы против них сможем сделать?

Толпа тем временем, разогретая лозунгами, двинулась к инженерам.

– Ну, все, ноги в руки и бежим! – решил Себастьян.

– Всадник! – заметил Тыну. – Скачет к нам!

От ворот к архитекторам мчалась лошадь. Тодор с удивлением узнал всадника – это был главный архитектор. Подлетев к инженерам, он натянул поводья, останавливая лошадь.

– Еле успел! – крикнул он. – Так и знал, что готовят какую-то провокацию!

Он подъехал ближе к толпе и, не слезая с животного, закричал:

– Жители города! Мы все переживаем тяжелые времена! Понимая это, мэр города отдал распоряжения организовать набор в строительно-восстановительные бригады. Те, кто хочет заработать и получить право на жилье в новых домах, должны отправиться к администрации и записаться!

– А что за работа? – крикнули из толпы.

– Разбор завалов! Восстановление тех домов, которые не сильно пострадали. Расчистка участков и работа на стройке… Прокладка траншей под коммуникации, укладка мостовых. Работы много, и деньги на это уже выделены.

– А сколько платят?

– Точные цифры узнаете при устройстве в бригады! Вам нужно жилье или нет?

– Да!!! – прокричала толпа, и горожане потянулись к воротам.

Тодор обернулся к своим и указал, где продолжать работу. Городской архитектор соскочил с лошади и подошел к инженеру.

– Фух! Мчался во весь дух, думал, как бы беды не случилось. – Он вытер лоб рукавом.

– То, что вы сказали, – правда? – уточнил Тодор.

– Абсолютнейшая правда! – подтвердил мужчина. – Я сразу пошел к мэру обсудить ваше предложение. Он поначалу и слушать не хотел, но тут принесли телеграмму из министерства строительства о выделении средств на восстановительные работы. Так что вам, считайте, сильно повезло.

– Это точно! – подтвердил Тодор. – Если бы не вы, еще неизвестно, успели бы мы добежать до ворот.

– В городе полно мародеров, – предупредил главный архитектор. – Лучше ходить с охраной. И еще какие-то темные личности разжигают страсти, что война скоро, что всех бросят на убой, Республика нас оставила одних.

– Сюда идут саперные войска, вам в помощь, мы просто их опередили. Так что вы не одни, – поспешил заверить архитектора Тодор.

– Да, да, вы говорили раньше. Но, признаюсь, не верилось, зная неповоротливость столичной бюрократии.

– Это не столичные, это армия. Им дали приказ, армия все делает быстро и четко.

– Это замечательно! Армия быстро тут наведет порядок. – Архитектор сиял, как золотая монета на солнце. – А что вы решили делать здесь, на этом участке?

Тодор посмотрел вдоль берега на выгоревшее поле.

– Я пока не знаю, что за тем большим проломом, – сказал он.

– Так давайте дойдем, вместе и посмотрим, – предложил архитектор и пошел вперед, ведя за собой лошадь.

– На первый взгляд, если вы согласитесь, я бы не стал восстанавливать этот участок стены. – Тодор заметил удивленный взгляд. – А зачем он? Современные армии и новая артиллерия вашу стену снесут парой залпов. Как фортификационное сооружение она себя изжила. Ее можно оставить только как исторический памятник. А городу она только мешает. Узкий въезд, ограничение внутренних пространств. Город, запертый внутри стены, не может развиваться, задыхается, там не хватает места. Поэтому и возникают такие застройки, как подобная этой, сгоревшей дотла. Пригородные поселки тоже надо планировать и рассчитывать со временем включать их в общий план.

– Интересные у вас взгляды, – заметил архитектор. – А мне нравится ваш новаторский подход! И что вы предлагаете?

– Пролом в стене зачистить, края самих стен выровнять, можно их украсить декоративными башенками, если хотите. Сделать здесь широкий и удобный въезд в город. На будущее предусмотреть в этом месте мост на ту сторону реки. Новый, железный, широкий, чтобы локомобили свободно разъезжались. Поверьте, армия за такой мост вам будет очень благодарна. – Тодор оглянулся, посмотрев, чем там занимаются его люди. – От этого въезда в город и нового моста к воротам проложить новую улицу, прокопать сразу канавы под водопровод и газовое освещение, сделать разводку по участкам. Новую дорогу замостить камнем. Участки разметить с двух сторон квадратами два на два с переулками между ними. Получится четыре дома, окруженные с трех сторон дорогами, между домами и стеной высадить деревья и кусты, сделать бульвар. С другой стороны за застроенной зоной, ближе к реке, посадить живую изгородь, а сам берег благоустроить, насыпать пляж, проложить дорожки, поставить там пару летних кафе, кабинки для купальщиков.

– Да это же получится элитный район! – восхитился городской архитектор. – Тут дома будут отрывать с руками.

– Почему нет, была бы возможность сделать все, как задумано, новые дома у реки, рядом с дорогой – это хорошее место для покупки недвижимости. Но… – поморщился Тодор, – обычно красивые мечты остаются на бумаге. Если вы заселите сюда бедноту, то она по привычке все загадит и быстро приведет в негодное состояние.

– О, вы не правы, – перебил его собеседник. – Если сделать все как вы задумали, то можно организовать широкую рекламную кампанию, и эти самые бедняки с радостью продадут новые дома желающим, а сами переедут в другое место, подешевле, но зато они уже будут пусть с небольшими, но своими деньгами. А на будущем пляже можно еще добавить лодочные причалы, от рыбаков отбоя не будет.

– Вот видите, мы еще ничего не строим, а вы уже вносите улучшения в мои неоформленные проекты, – улыбнулся Тодор.

Они подошли к обрушившемуся участку стены и, оставив лошадь внизу, полезли по обломкам наверх…

Работа на участке продолжалась до самого вечера. Вернувшись в таверну, инженеры еще долго сидели вместе, перенося съемку на бумагу, размечая и планируя выделенную под работы территорию.

Утром перед воротами таверны собралось несколько десятков человек, вооруженных лопатами, ломами и кирками.

– Строительная бригада, выделена вам в помощь, – сообщил Тодору новоявленный бригадир, один из вчерашних крикунов.

– Быстро же вас организовали, – порадовался инженер.

– Вы не подумайте плохого, – проговорил бригадир. – Если деньги платят и жилье дадут, то мы все готовы помочь, а если бы отбирать начали, тогда мужики кого хочешь забьют, за свое-то.

– А мне говорили, что ваш поселок был самозахватом построен, просто у властей руки не доходили его снести, – внес уточнение Тодор.

– Правильно говорили, – кивнул бригадир. – Но когда мы землю захватывали, до нее никому никакого дела не было. А когда домишки построили – то уже наше стало…

– Хорошо, я понял. – Тодору было жаль потерявших единственное жилье людей, но обещать им новое он был не вправе. – Хочу вас сразу предупредить: я не знаю, кого мэрия будет заселять в новые дома. Я всего лишь строитель, выполняющий поручение министерства. Я ставлю дома и передаю их городу. Решать вопросы о предоставлении жилья вы будете с местными властями.

– Нам каждому бумагу дали. – Бригадир достал из кармана аккуратно сложенный плотный лист. – Во, договор, с печатью! Обещали каждого если не здесь, то в другом районе поселить.

– Городу сейчас люди нужны, грех было бы ими разбрасываться, – произнес Тодор. – Хорошо, что мэр это понял. Ведите своих людей на берег, сейчас мы подойдем, сегодня будем размечать и расчищать дорожную сетку. Отправьте пару человек нарубить побольше деревянных колышков.

Бригадир ушел отдавать распоряжения своим людям, а Тодор вернулся к архитекторам. После завтрака все сотрудники бюро отправились на участок. Наемники-охранники, прозевавшие вчерашний конфликт, присоединились к архитекторам, оставив пару человек охранять паромобили с грузом. Работа закипела. Разметив главную дорогу, прямую как стрела, сразу начали ее расчищать и выравнивать, начали копать траншеи по обе стороны под водопровод, канализацию и трубы для подачи газа в фонари. По обе стороны от будущей улицы оставалось достаточно места для размещения четырех рядов домовых участков с переулками, соединяющими дальние линии с главной дорогой. Понемногу из расчищенных кусков дороги, набитых по углам межевых колышков, протянувшихся вдоль дорог цепочек людей, роющих канавы, стал складываться ощутимый образ будущего поселка. Казалось, и работавшие здесь люди почувствовали, как почти зримо встают на пока еще пустых участках будущие дома. Хотя никто из них не знал, какими именно они будут.

Во время короткого перерыва Тодора нашел посыльный, передавший приглашение от мэра на деловой ужин.

– Иди, приведи себя в порядок, – предложил Себастьян. – Нам завтра первое «яйцо» сажать, надо договориться о стройматериалах. Как раз с мэром будет о чем побеседовать. А мы тут справимся.

Второй визит в дом мэра произвел на Тодора вполне благоприятное впечатление. Его проводили в кабинет, где присутствовали несколько местных шишек, а на столах были разложены чертежи. Главный архитектор докладывал о последствиях пожаров. Один план показывал сетку улиц и участки домовых строений до катастрофы. Жуткое переплетение узких и извилистых улочек, как показалось Тодору, сохранившихся с первых лет основания на этом месте поселения. На следующем были закрыты плотной штриховкой разрушенные или сгоревшие и не подлежавшие восстановлению дома. Третий план представлял собой вариант будущей застройки.

– Сеньор Арисменди высказал несколько очень интересных идей, которые я, с его разрешения, осмелился изобразить на этом чертеже, – докладывал главный архитектор. – Возможно, оглядев плод моих усилий, он сочтет возможным внести какие-то исправления?

– Что ж, думаю, что выражу общее мнение, – произнес мэр. – Господин инженер, мы готовы прислушаться к вашим рекомендациям.

– Хм… – Тодор подумал было, что ему предстоит еще один экзамен, но главный городской архитектор с таким почтением подал ему обычный карандаш, что инженер решил отбросить все сомнения. – Пожалуй, я готов. Прошу учесть, что ваша стена не остановит современную армию, а значит, и не стоит ее восстанавливать в полном объеме. Также с южного порта в вашу сторону тянут железную дорогу, которая в перспективе пойдет дальше на север, через перевал, в Империю. Вы станете первым крупным городом рядом с границей, куда будут приходить поезда из другого государства. Конечно, это все произойдет не завтра, но готовиться к этому можно и нужно уже сегодня, сейчас, раз уж подвернулась такая возможность…

– Не было бы счастья, да несчастье помогло, – произнес кто-то из местной администрации.

– Совершенно верно подмечено, – подхватил Тодор. – Железная дорога – это и рост товарооборота, и рост промышленности, населения, повышающийся спрос на сельхозпродукцию, воду, уголь, механизмы, новые виды деятельности, товарная станция, паровозное депо, гостиницы для приезжих, спрос на услуги, обслуживание, печатная продукция, все это будет необходимо. И все это надо где-то строить, в плотной старинной застройке прошлых веков, сжатой со всех сторон городской стеной, это просто негде размещать. Я склонен считать, что вам в скором времени придется выкупать земли у окрестных ферм и возводить там новые современные пригороды. Участок, на котором мы сейчас работаем, будет как раз такой первой ласточкой.

– А что по нашему новому плану? – вернул его на землю главный архитектор.

– Здесь все достаточно любопытно, – вернулся Тодор к чертежу. – Картина разрушений ужасна, но, как мы видим, она неравномерно распределена по городу. Основное пятно здесь…

Он ткнул в карту карандашом.

– Это, если там правильно подписано, была небольшая площадь, на которой и стояла та злополучная башня. Теперь здесь огромный пустырь. От него во все стороны расходятся странные лучи.

– Горящие обломки разного веса отбрасывались в одну сторону во время взрывов, но более легкие улетали дальше, – пояснил главный архитектор. – Было несколько больших взрывов, но башня держалась, из нее все вылетало как из пушки. А последний, самый мощный, разорвал и саму башню. Там сейчас воронка и месиво обломков. И чудом уцелевшая телефонная будка.

– Не чудом, а в ней прятался техномаг, – вставил свое мнение мэр. – Это ее и спасло. Или его…

– Понятно. Так вот, – продолжил Тодор. – Я предлагаю сделать на этом месте большую красивую площадь. В центре можно построить монумент, храм, фонтан или парк, на ваше усмотрение. Или оставить ее пустой и проводить там ярмарки. По этим «лучам» разрушений проложить широкие и прямые улицы или проспекты. Это будет этакая площадь Звезды, куда будут сходиться все дороги со всех концов города. По этим улицам следует пустить общественный транспорт, для начала конку, позже можно подумать о трамвае. У вас есть уголь и река, своя электростанция – залог успеха. Угольную электростанцию можно построить за городом, водяную ниже по течению, где по карте перепады высот и пороги. Продавать электричество на заводы и переводить их с угля на новую энергию – и выгодно, и воздух чище будет.

– Площадь Звезды, мне нравится, – одобрил мэр.

– Придется согласовывать изъятие земельных участков с их владельцами, – засомневался главный архитектор.

– Так или иначе, вам все равно придется с ними договариваться. Предоставьте им землю в других районах, в новых пригородах. Объясните возможности роста города, – произнес Тодор. – Имеющиеся улицы стоит расширить. Затронутые разрушениями кварталы, если вы соберетесь их восстанавливать, имеет смысл объединять в единый комплекс с внутренним двором…

Он быстро обрисовал на карте один из фрагментов.

– Вместо десятка старых домиков здесь можно поднять шикарное пяти– или семиэтажное здание, с множеством квартир или комнат, с просторным внутренним двором под стоянку или под зеленые насаждения. Апартаменты или гостиница, здание для разного рода контор или торговые ряды, все что угодно. Вместо пары десятков горожан туда можно будет вселить пару сотен. Вот и решение для обеспечения роста населения. Несколько таких комплексов вдоль широких проспектов полностью изменят облик города. Промышленную зону можно расширять к северу. Один дополнительный мост построить у пролома в стене, я сегодня утром показывал вашему архитектору. Вот и по карте зона разрушений как раз туда тянется… Предусмотреть еще один мост для железной дороги, к востоку от города, там много полей, можно спокойно строить станцию и депо, и небольшой поселок для рабочих.

– На сколько может вырасти население города? – спросил вдруг мэр.

– После реконструкции? – уточнил Тодор. – Раз в пять… для начала.

– Ого! – воскликнул городской архитектор. – Но это совершенно невозможно! Чем мы их всех кормить будем?

– Вы все время забываете о перспективах, – мягко напомнил Тодор. – У вас тут уникальное место, дорога в Империю, единственная через горы. Дорога на юг, единственная через Дремучие леса. Дорога в Столицу через северные территории. Свое угольное месторождение. Река. Здесь, на пересечении всех дорог, вы можете связать в один узел все потоки – транспортные, товарные, финансовые. Главное, подать себя как дружелюбный современный растущий город.

– Ваш энтузиазм… впечатляет, – сообщил мэр. – Но вы уверены, что так все и будет?

– Конечно! – убежденно ответил Тодор. – Уже на днях подойдут первые войсковые части, отправленные к вам на помощь. И их уже надо где-то размещать. Или выделять место под строительство казарм. Саперные полки их могут и сами построить, только укажите где. Войска, как я полагаю, останутся для укрепления границы. И роль вашего города возрастет неизмеримо. А где армия, там и торговля. Где торговля, там и транспортное снабжение, караванами да обозами армию не накормишь. Торговля и транспорт – это банки, то есть деньги. Все это станет как магнитом тянуть к вам новых людей.

– Вы дали нам серьезную пищу для ума, и нашей торговой гильдии, и нашим финансистам, и нашему архитектору, – закивал мэр. – Я обязательно наведу справки в Столице и о железной дороге, и об усилении армейской группировки. Можем ли и мы чем-то помочь вам в вашем деле?

– Мы завтра начинаем первый дом. Приглашаю всех вас посетить нашу стройку. Не скажу, что это будет зрелищно, но то, что это будет крайне необычно, – это точно. Что касается помощи, нам нужна вода, но ее можно взять в реке. Песок, древесные отходы, лучше всего опилки, металлическая стружка – вот то, что нам нужно для начала. Когда дом начинает расти, ему можно скармливать доски, старое железо, даже камни. Но начинать надо с мелкодробленых фракций.

– Ваши дома растут и едят стройматериалы? – удивленно воскликнул главный архитектор.

– Они их не едят, они их поглощают и используют для роста, – пояснил Тодор. – Это новая технология, очень перспективная. Но и обычные методы строительства еще очень долго будут нужны, так что мы вряд ли станем конкурировать с вашими проектами.

– Песок есть на карьере химзавода, – припомнил главный архитектор. – На лесопилках можно набрать опилок, а на механическом заводе много стружки, они ее переплавляют, но обычно накапливается целая гора.

В кабинет вошел слуга, широко открыв двустворчатые двери. Мэр, заметив его, поспешил заявить:

– Прошу всех к столу, продолжим нашу увлекательную беседу за трапезой…

…Утром на берегу реки собралась целая толпа зевак. Приезжие архитекторы отгородили один из участков и установили там четыре обычных бочки, наполненных строительными отходами и водой. От бочек к центру участка тянулись тонкие гофрированные трубки. Туда, в центр стройки, Себастьян пронес мимо собравшихся тяжелое чешуйчатое «яйцо».

– Дракон! – выдохнула как один толпа.

– Это не яйцо дракона, – поспешил пояснить Тодор. – Это заготовка под наш новый экспериментальный дом. Он сам растет на солнце, потребляя воду, песок, опилки и металлическую стружку. В первый день рост незначительный, но уже завтра только успевай подливать воду и добавлять песок и все остальное.

– А если не добавлять? – спросил кто-то из толпы.

– Рост просто остановится. Но можно будет продолжить позже. Дом растет, пока не достигает заданных при проектировании размеров. Первый – тот, который мы начинаем выращивать сегодня, обычная однокомнатная постройка, с прихожей, кухней, ванной комнатой и небольшой верандой. Если все пойдет как положено, дней через пять можно будет заселять первого постояльца…

– Все готово! Шланги подключены, – сообщил Себастьян.

Тодор кивнул.

– Итак, сеньоры и сеньориты! Наш первый дом готов продемонстрировать вам свою мощь! Тыну, открывай!

Тыну сдернул с установленного на почву «яйца» плотное покрывало, открывая его солнцу. Толпа ахнула и замерла, ожидая чуда. Чудо задерживалось… В толпе кто-то хихикнул.

– Да они шарлатаны, – произнес чей-то голос.

Тодор невозмутимо посмотрел на часы. В бочке с водой булькнуло. Чешуйки на яйце начали отходить в стороны, теперь заготовка напоминала пересохшую шишку. Вода в бочке булькнула еще раз, выпустив наверх воздушный пузырь. Уровень опилок в соседней бочке внезапно просел, как будто что-то засосало их в шланг.

– Что ж, начало положено, – произнес Тодор. – За сегодняшний день дом вырастет где-то на полметра. Сформируется дверь, и мы повернем его по месту, входом к дороге. После этого дом начнет укрепляться, выпустит опоры-стойки, которые начнут расти и углубляться в почву…

– А если на камень наткнется? – спросил кто-то из зевак. – Перевернется же!

– Нет, пройдет насквозь. Или всосет камень и использует, – ответил Тодор. – Желающие могут подойти поближе, посмотреть, только солнце не загораживайте, оно необходимо.

Толпа двинулась на участок, поднимая пыль. Люди подходили, смотрели на странное металлическое «яйцо», но с ним ничего не происходило, только булькала вода в бочке да сверху выходила тонкая струйка пара.

– На чайник похоже, – засмеялся кто-то.

Интерес к новинке начал ослабевать, и люди постепенно расходились, разочарованные так и не случившимся чудом. Остались только самые терпеливые. Специально для таких Тыну воткнул рядом с заготовкой высокую деревянную линейку с метками. А к Тодору подошел грустный городской архитектор.

– Что вас расстроило? – обратился к нему Тодор.

– Вы знаете, я ожидал чего-то более… эффектного. А тут какая-то вполне обыденная техномагия, дым не идет, искры не летят…

– Завтра приходите, завтра будет весело, рабочие будут бегать с ведрами, наполнять бочки, – попытался ободрить местного архитектора Тодор.

– А как твердые материалы попадают в шланг? – заинтересовался архитектор.

– Вода забирает опилки, – сказал Тодор. – Внутри «яйца» они создают кислоту, которая вымывает песок и металл.

– А кислота куда уходит?

– Перерабатывается, уходит в раствор.

– На словах все просто, – отметил городской архитектор.

– Да. Только мы до сих пор не знаем, как это на самом деле работает, – вздохнул Тодор. – Мы распилили несколько «яиц», пару домов на разной стадии роста. И ничего не поняли. С другой стороны, может, и хорошо: шпионам тоже ничего не достанется…

На участке послышались крики и какая-то суматоха. Тодор и архитектор обернулись. Завязалась драка, толпа зевак кого-то яростно била, уже подбегал охранник.

– Кстати о шпионах, похоже, кто-то попытался украсть «яйцо», – меланхолично заметил Тодор.

– Вы так спокойно это говорите, – заметил архитектор.

– Ну да, похититель же не знал, что «яйцо» сначала пускает корень на несколько метров в землю. А завтра будет уже поздно: оно вырастет и без строительного крана с места не сдвинется.

К вечеру самые терпеливые дождались обещанного, дом дорос до полуметровой отметки. Но солнце село, и рост прекратился. На следующее утро начался обещанный аврал. На участках расставляли бочки, подключали новые «яйца». Грузовые паромобили таскали через весь город тонны песка. Строительная бригада установила на берегу реки ручной насос, и из шланга заливали емкости. С заводов подвозили дерево и металл. По периметру стройки прохаживались охранники, бдительно наблюдая за порядком и отшивая излишне любопытных. С городской стены на дагерротип снимали происходящее любопытные журналисты. Первый дом разбухал и рос во все стороны и уже был похож на большую щетинистую бочку. Сотрудники бюро были повсюду, успевая помочь советом и подправить за неопытными рабочими их огрехи. Днем посмотреть на бедлам на берегу заехал мэр, подивившийся такому количеству народа, столь организованно занимавшемуся одним общим делом. Далеко вверху в небе, скрываясь в лучах солнца, никем не замеченный, парил ворон.

– Тодор Арисменди! Тодор Арисменди! – По стройке ходил курьер в форме почтового служащего. – Телеграмма для Тодора Арисменди!

– Сюда, он здесь! – позвал курьера Себастьян.

Тодор обернулся и представился. Служащий вручил телеграмму и убежал обратно на станцию.

– Что там? – заинтересовался Себастьян.

– Эри просит поговорить с дядей Ады, сообщить, что с ней все в порядке.

– А кто у нас дядя?

– Волшебник. Тьфу, то есть местный техномаг. Химик.

– Химик? – услышал последнюю фразу проходивший мимо Тыну. – Можно мне с вами, я хочу про черную жижу спросить…

– Вечером после работы сходим, – согласился Тодор.

Химзавод был огорожен высоким забором, по верху которого была пущена спираль из колючей проволоки. Вокруг завода на окружающих его дорогах ходили вооруженные патрули из городской стражи. Но внутрь архитекторов пропустили почти без вопросов. Еще днем Тодор связался с мэром и попросил предупредить о визите. Техномаг хоть и считался находящимся под домашним арестом, но вся территория завода была в его распоряжении. Гостей он принял в своих комнатах, в освобожденной для его нужд и лаборатории бывшей заводской конторе. Познакомившись с архитекторами, химик учтиво предложил кофечаю: спиртного в заводской лавке не было.

– Чем обязан? – спросил он. – Я наслышан о ваших успехах на берегу. К сожалению, не могу лично посмотреть, знаете ли, дела…

– Мы просили разрешения вас навестить, чтобы сообщить, что ваша племянница жива и здорова, она сейчас в южном порту с нашими друзьями, – поспешил обрадовать химика Тодор.

– Жива! Это отличная новость! – Химик нырнул в стенной шкафчик и достал оттуда бутыль с прозрачной, чистой как слеза жидкостью. – Не желаете добавить в напитки? Считается, что это жидкость для протирки поверхностей, но она пахнет как спирт, выглядит как спирт, горит как спирт… Медицинский, заметьте, не метиловый…

Разлили по кружкам отметить добрую весть.

– А паршивка могла бы хоть телеграмму дать, – посетовал химик. – Я-то думал, все, не уберег…

– А вы тоже Лабрадор? – спросил Себастьян, подозрительно нюхая получившуюся смесь кофечая и спирта.

– Почему тоже? – Химик хлопнул свою дозу залпом и потянулся за бутылкой. – Я Отто Шульц Лабрадор, дядя Ады и ее опекун. Насколько мне известно, в стране больше нет других Лабрадоров.

– И вы находитесь здесь… – проговорил Тодор.

– Это все правительство. Они решили, что тут нам самое место. Вдали от дворцов и цивилизации… Втайне. В добровольном заключении. Неудивительно, что девчонка не выдержала и сбежала, как только подвернулась такая возможность. А что с тем паршивцем, с этой деревенщиной, который был с ней?

– Если вы про мальчика, то он вывел Аду через Дремучие леса на юг. Вы знаете, что на нее охотятся бандиты? Если бы не Мак, они бы ее поймали на дороге в Бухту Радости, – рассказал Тодор.

– Надо же… – Химик налил себе еще. – Никогда бы не подумал, что от этого оборванца может быть хоть какая-то польза.

– Мак умный, смелый и находчивый подросток, – возразил Себастьян.

– Взорвать башню он смог и сбежать, забрав мою племянницу! – рявкнул химик. – А на меня повесили обвинения в уничтожении половины города. А девчонку теперь ищет и правительство, и разведка. И не только наша… Вы видели в небе воронов?

Архитекторы дружно закивали.

– Вот! – Захмелевший химик поднял вверх палец. – Кругом имперские шпионы, никому нельзя доверять, никому! До меня-то им не добраться, я теперь как в тюрьме под охраной. А ее могут найти…

– Мы, пожалуй, пойдем, – отставил кружку Тодор. – Мои друзья просили сообщить вам о племяннице, это мы уже сделали.

– Подождите! – воскликнул сидевший до того молча Тыну. – Отто, простите, вам доводилось видеть черную жижу из Дремучих лесов?

– Конечно. – Химик, переключившись на задачу по своему профилю, даже протрезвел. – У меня еще пара бочек стоит на складе. Это обычная нефть, у нас на восточных островах такой полно. В Дремучих лесах ее добывать неудобно, места дикие, необжитые. Да и непонятно, сколько ее там.

– А для чего она годится? – заинтересовался Тыну. – Вроде горит хорошо?

– Так из нее же керосин гонят, – подтвердил техномаг. – Я ее раскладывал на фракции нагреванием. Сначала выделяются летучие газы, их просто сжигают сразу. Если нагреть еще сильнее, выделяется желтая горючая жидкость. Для керосинок не годится, слишком быстро сгорает. Я ее назвал бензином. Пары взрываются, но для взрывчатки не годится. Снаряд в стволе с места сдвинет, но такой силы, как у пороха или динамита, в этой жидкости нет. Пятна хорошо выводит, больше вроде некуда ее приспособить. В аптеках продается. Если еще сильнее нагреть, выделяется керосин. И в остатках всякие мазуты, битум. Мазут можно вместо угля в паровозной топке сжигать или на пароходах. А битум вам, строителям, тоже должен быть знаком, его для гидроизоляции используют и для изготовления асфальта, на дорожное покрытие. А сама нефть хорошо горит. В Дремучих лесах есть Смрад-река… Если в нее бросить факел…

– Мы были на Калиновом мосту, – подтвердил Тодор. – Там мы и столкнулись с бандитами, разыскивающими вашу племянницу.

– Не говорите никому, где она сейчас, и спрячьте! – горячо воскликнул химик. – Спрячьте от всех, увезите в деревню, перекрасьте в черный цвет, чтобы ее никто никогда не нашел! Где моя бутылка, там должно было еще остаться?..

Обратно в таверну возвращались молча, по уже темным улицам.

– Странный он какой-то, этот Отто, – высказался наконец Себастьян.

– Он боится, – задумчиво произнес Тодор. – Но только кого? Или чего?

– Бензин… Легко горит, пары взрываются… Не взрывчатка… – бормотал Тыну, за его напряженным взглядом чувствовалось брожение мыслей, какая-то титаническая идея пыталась пробиться из глубин мозга на поверхность и родиться на свет…

…За три дня архитекторы высадили весь запас «яиц». Дома росли, поставки стройматериалов шли стабильным потоком. Первый дом достиг своих максимальных размеров и был готов к подключению коммуникаций. Вросшие в землю опоры устойчиво держали его в вертикальном положении, тупой конец «яйца» вдавливался в землю, в вырытой около стены яме были видны выходившие из дома концы труб. Все траншеи под трубопроводы были выкопаны, оставалось только уложить сами трубы, соединить их с домами и пустить воду. Тодор пригласил на стройку главного архитектора.

– Дом готов, можете принимать работу, – сообщил Тодор, поднимаясь по металлическим ступеням крыльца к двери в стене дома, городской архитектор проследовал за ним. – В двери предусмотрены гнезда для замков, – показал Тодор. – Новый владелец может поставить любые, какие ему нравятся. Пока она не запирается.

– Из чего сделаны стены? – поинтересовался архитектор Старого Углеграда.

– Металлический каркас, снаружи искусственный камень, что-то среднее между песчаником и кирпичом, только монолитное, как бетон. И значительно прочнее. Внутри деревянная обшивка.

Тодор открыл дверь, проходя внутрь первым.

– Небольшая прихожая, с одной стороны полка для обуви и место для вешалки или зеркала, с другой – встроенный шкаф для уличной одежды.

– Тут еще есть свободное место, можно будет поставить подставку для зонтиков или тумбу для ключей, – заметил городской архитектор.

– Да, жильцы могут обставить дом как им нравится. Мы хотели разместить зеркало, но потом решили, что кто-то любит круглое, кому-то захочется высокое, в полный рост, а некоторые просто прибьют к стене полки для шляп или крючки для хранения инструмента, – пояснил Тодор.

– А почему две двери? – спросил городской архитектор, указывая на стоявшие углом створки.

– Одна ведет сразу в комнату, – открыл Тодор первую дверь. – А вторая в небольшой коридор, там сантехническая комната с сидячей ванной, винтовая лестница, ведущая на чердак и вниз, в подвал, и кухня. Из кухни еще одна дверь в комнату.

– Вы говорили, что это однокомнатный дом, а тут и подвал, и чердак?

– Да, дом высокий, не пропадать же месту. – Тодор приглашающим жестом показал на проход к кухне. – Подвал – это единый объем с низким потолком, сейчас совершенно пустой. Туда выводятся водопровод и канализация и уходят наружу. Там удобно их обслуживать. Особенность подвала – он холодный даже летом. Удобно хранить продукты, если сделать там место для хранения. Там кривые стены сходятся вниз и к середине помещения, но любой плотник справится, когда построены стеллажи, даже удобно пользоваться, не надо нагибаться на нижние полки. Внизу нет окон, только вентиляция. Можно поставить небольшой верстак для любителя поработать руками.

– А освещение?

– Керосиновые лампы. Можно подвести газовую трубу и поставить газовые светильники. В дома побогаче, если жильцы оплатят, можно завести провода и поставить электрические лампы. Но у вас вроде нет пока электростанции?

– Да, вы правы, – согласился архитектор. – Это что, кухня?

– Она, – подтвердил Тодор. – Шкафы, стол, плита, раковина для мытья посуды. Плита под уголь или дрова. Труба выходит через верхний свод наружу. От комнаты кухня отделена дверью, чтобы угарный газ, если вдруг забудут отрегулировать заслонку, не шел в жилое помещение, а уходил через вентиляцию.

– В комнате разве нет своей печи?

– Нет! Это наша новинка, очень интересная разработка! – Глаза Тодора загорелись, рассказ о нововведении, которое они сами придумали, его воодушевлял. – Плита не только готовит, но и обогревает дом. Через специальный змеевик внутри проходит водопроводная вода, нагревается и скапливается в специальном баке. Вы представляете, своя горячая вода, ее можно пускать в ванну, мыться в любое время. И второе ее предназначение – отопление дома в холодное время. По всему этажу вдоль стен по кругу стоят радиаторы, через которые можно пропустить горячую воду. Они будут остывать, отдавая тепло в воздух. А вода возвращается в плиту, где снова нагревается и уходит в накопительный бак. Если слишком жарко, можно обычным вентилем убавить подачу горячей воды, радиаторы остынут.

– Какое интересное решение, вы не перестаете меня удивлять, – восхитился главный архитектор.

– Да, мы долго думали над этим. Обычная печь занимает много места, даже вертикальная, для нее нужен огнеупорный кирпич, да и опасно это, все время дрова или уголь, тот же угарный газ. А потом наш Тыну вспомнил про радиаторы на паромобилях, остужающие перегретый пар. И решение нашлось. Нам же не нужен пар, нам нужна обычная теплая или горячая вода и возможность отобрать у нее тепло. Тыну предлагал даже пустить трубы под полом, это позволило бы серьезно экономить на дровах, площадь теплого пола значительно больше площади радиаторов. Но тогда пришлось бы ставить медные трубы: железные со временем ржавеют, а менять их можно было бы, только сняв полы. Медных труб надо много, это подняло бы цену на дома. Эту идею мы пока отложили, но отправили заявку на патент.

– Так ведь можно и в обычных домах делать, одна печь, тепловые радиаторы, соединенные водопроводными трубами.

– Конечно! – подтвердил Тодор. – Как только в дома начали проводить водопровод, появилась возможность безопасного отопления. Это удобно, не пахнет дымом, не горят ковры от выпавших угольков. Я убежден, что со временем все дома будут обогреваться водой.

– Хорошо, в подвал, пожалуй, не пойдем, там сейчас темно, – решил главный архитектор. – А что наверху?

– Чердак. Мы не считаем его дополнительной комнатой из-за того, что там маленькие окна и сходящаяся сводом крыша, но он достаточно просторный и высокий, там можно устроить кабинет или семейную спальню. Будут небольшие проблемы со стандартной мебелью из-за круглых стен, но это решаемо, если делать комоды и шкафы под заказ.

– Круглая спальня, с большой кроватью посредине, – мечтательно произнес главный архитектор. – Я думаю, найдется много людей, которым это понравится.

Тодор улыбнулся, он мог бы привести известные ему примеры использования таких спален, но сдержался.

– Осмотрим комнату? – Тодор открыл дверь из кухни в большое полукруглое помещение.

Комната занимала больше половины этажа. Широкие окна пропускали много света, отсутствие мебели создавало иллюзию простора. Длинная прямая стена отгораживала коридор и остальные помещения.

– Необычно, – оценил главный архитектор. – Не могу с непривычки сориентироваться, тут квадратов пятнадцать?

– Почти попали, на самом деле восемнадцать, – поправил его Тодор. – Комната большая, но нет прямых углов, круглая стена. Однако ее можно перегородить ширмой или шкафами и сделать две зоны, например, столовую рядом с кухней и комнату для отдыха. Как раз две двери дадут отдельный вход в каждую часть.

– Мне кажется, это отличный дом, – убежденно произнес главный архитектор. – То, что он нестандартный, придает ему особый шарм! Любая семья с радостью заселится в такой. Наверху детская, в подвале кладовые, здесь семейная спальня и гостиная. С такой кухней и водопроводом сюда можно человек пять заселить.

– Мы предполагали, что такие дома подойдут одному человеку или семейной паре, – осторожно заметил Тодор. – Это же не вагон поезда.

– Люди привыкнут, – отмахнулся главный архитектор. – А когда им станет тесно, они захотят построить рядом еще один такой же, чтобы жить не хуже, чем здесь. Вас ждет успех!

– Рад слышать ваше столь высокое мнение, – слегка поклонился Тодор.

За дверью послышался грохот и топот, в комнату вломился Себастьян.

– Тодор, Тодор! Телеграмма!

Инженер взял листок, который как ядовитую змею протягивал ему Себастьян, прочитал текст. Улыбка медленно сползла с его лица.

– Скажи Тыну, пусть готовит машину. Остальных предупреди, они остаются до конца работ здесь. Про телеграмму ни слова!

Себастьян, с трудом переводя дыхание, кивнул и вышел.

– Что-то случилось? – спросил городской архитектор.

– Ничего такого, чего нельзя было бы поправить, – ответил Тодор. – Прошу меня извинить, но обстоятельства требуют моего немедленного присутствия в бюро. Мои сотрудники закончат все работы и передадут вам весь участок готовым к подключению сетей и заселению. Я вынужден уехать раньше.

– Не беспокойтесь, я с радостью помогу довести этот район до жилого состояния, – заверил архитектор. – Мои рекомендации будут самыми положительными, такого чуда мы не ожидали. И я вышлю вам копию нового городского плана, как только он будет готов, хочу позже услышать ваше мнение о нем.

Раскланявшись с главным архитектором, Тодор вернулся в таверну за своими вещами. Себастьян нервно расхаживал по двору, Тыну поднимал пары, готовясь к отправке.

– А что случилось-то? – спросил он Тодора. – На Себастьяне лица нет, но он молчит, как партизан на допросе.

– Пришла телеграмма. «Возвращайтесь немедленно. Дети убили курицу»…

Тыну гнал машину весь день до глубокой ночи, когда они пересекли Калинов мост и въехали наконец в форт. Тодор был угрюм и неразговорчив. Себастьян, наоборот, в красках описывал, что он сделает с Маком и Адой, если сообщение в телеграмме окажется правдой. Тыну морщился, слушая напарника, но тоже помалкивал, следя за дорогой и стараясь держать максимальную скорость.

– Все, приехали, – сообщил он, после того как паромобиль оказался внутри стен форта. – Надо залить воду, досыпать в бункер уголь. И поспать хотя бы пару часов, до рассвета.

– Эх, насыпать бы порох в двигатель вместо пара, чтобы он поршни как снаряды толкал, мы бы сразу до порта долетели! – раздосадованно произнес Себастьян.

Тыну посмотрел на него непонимающим взглядом. Потом в его взоре засветился пока еще неяркий проблеск новой идеи.

– Себастьян, тебе никто не говорил, что ты гений?..