ГЛАВА 6
Пшенка и монастырь
В глухой ночи общежитие полнилось звуками.
Сначала что-то взорвалось на пятом этаже, у старшекурсников-стихийников. «Идиот, ну не в три часа ночи же!» — закричали сокурсники пламенного студента, потом огонь потушили, и на пару мгновений все стихло. Чуть позже на четвертом этаже заскрипели половицы, а после и ступеньки. Затем кто-то принялся колотить во все двери подряд и басить так, что слышали даже на первом этаже: «У вас снотворное есть? Да? А как вы его сварили?» Потом по третьему этажу косяком прошли третьекурсники-демонологи, во сне вытянув руки. Первые три человека врезались в окно в конце коридора, четвертый додумался его разбить, и слегка кривой косяк юных демонологов вывалился на улицу — уже в образе летучих мышей.
И снова наступила относительная тишина, в которой кто-то отчетливо принялся возиться с щеколдой окна. Прошло минут пять, и створка заскрипела, а «кто-то» — черная тень — перепрыгнул через подоконник и мягко приземлился, чудом не задев стол с «ведьминой кухней». Замер, озираясь, потом принялся красться. У него бы получилось неслышно, если бы полы в общежитии хоть когда-нибудь перестилали. А так — каждый его шаг сопровождался концертом половиц на разные лады. Ничуть этим не смущенный, «тень» прокрался к двери, заглянул в один угол, потом шагнул к стене, заглянул в другой…
Хлопнула крышка, и в неверном свете луны из гроба восстала лохматая девица с потекшим макияжем, больше напоминающим цирковой грим.
«Тень» и девица уставились друг на друга. Девица отчаянно зевала, прижимая к себе уродливого плюшевого мишку. На шее у нее сверкал зеленым череп.
— Че надо? — хрипло поинтересовалась она.
«Тень» улыбнулся и поднял руки.
— Все хорошо, прекрас… хм-хм… леди. Спите-спите.
— Пока ты тут шастаешь? — фыркнула девица. — Вали отсюда, имей совесть!
— Да вы спите, госпожа, спите, — успокаивающе произнес «тень». — Я тут только одного человека найду…
— Пошел вон. — Девица восстала из гроба полностью, во весь рост.
Сверкнула сталь.
— Госпожа, вы же не хотите, чтобы я сделал вам больно? — снова улыбнулся «тень», играя кинжалами.
Вася в ответ зевнула и выпустила из рук зомби-мишку.
Через пять минут пыхтения и натужного скрипа половиц кинжалы полетели в угол, а «тень» — в окно. Вася перегнулась через подоконник, проследила за полетом и угрожающе прошипела:
— А в следующий раз я позову на помощь!
И захлопнула створку.
Еще мгновение тишины…
— Вась-Вась! — застучали в стенку. — У тебя там все хорошо? Вась-Вась?
— Да! — рявкнула Вася.
— Точно?
— Да! Спать! Сейчас же!
— Эй, перваки, кончай орать, — вклинился в беседу чей-то заспанный голос. — Имейте совесть, мне завтра курсач сдавать!
«Богатыри» за стенкой умолкли, а Вася сняла с шеи череп, подняла на манер фонарика и заглянула под стол.
Из-под стола ей улыбнулся Дерек.
— Привет.
— Ты что тут делаешь? — изогнула брови Вася.
— Сплю, — с видом сельского дурачка отозвался Дерек.
— Под моим столом? — на всякий случай уточнила Вася.
— Но у тебя же нет шкафа, — отозвался Дерек. — Обычно-то я в шкафу сплю. Там, между прочим, удобнее. А у тебя, кстати, в гробу не найдется лишней подушки? Или покрывала?
Вася потерла глаза.
— А чем тебя твоя кровать в твоей комнате не устраивает?
Дерек покосился на окно.
— Ну…
— Тебя хотят убить? — в упор спросила Вася.
Теперь Дерек покосился на нее.
— Ну-у-у…
— Вставай. — Вася топнула ножкой. Половицы синхронно заскрипели, прямо как кошачий концерт.
— Вась-Вась? — встрепенулись за стенкой «богатыри».
— Спать! — рявкнула Вася. — А ты вставай давай. Ну! — И, подхватив сначала потерянные «тенью» кинжалы, а потом и опешившего Дерека, потащила вон из комнаты.
— Эй! Вася! Куда?! — Дерек вывернулся и пошел сам. — Зачем?
— В моей комнате тебя уже нашли, — объяснила по дороге Вася. — Поэтому я веду тебя туда, где точно не найдут.
— Да меня даже во дворце уже раза три нашли! — возмутился Дерек. — Нет такого места, чтобы они не… — Вася остановилась, и Дерек, чуть не толкнув ее в спину, уставился на знакомую дверь с покосившейся табличкой. Буквы на ней могильно светились в темноте. — Что?.. Не-не-не! Только не туда!
Но Вася уже стучала — громко и настойчиво. Сначала прилично, костяшками пальцев, потом кулаком, а через пару мгновений — еще и ногой, правда, босой.
— Да слышим, слышим. — Дверь открылась, и на пороге появился заспанный Поля в пижаме, знавшей лучшие времена — до того, как на нее пролили всевозможные яды, противоядия и чью-то кровь. На Васю Поля только сонно сощурился, зато съежившегося Дерека встретил довольной улыбкой.
— О! Соскучился, болезный?
— Нет! — вскрикнул Дерек.
— А я скучал, — объявил Поля и, как ночной кошмар, протянул к Дереку скрюченную руку.
Дерек отпрянул.
— Я не болен!
— Вскрытие покажет, — отозвался Поля, пытаясь затащить императорского воспитанника в комнату. Дерек упирался ногами в порог и пока держался.
— В чем там дело? — раздался за спиной Поли недовольный сонный голос, и Вася увидела заспанного Эрика, тоже в пижаме, но более-менее чистой и с цветочками. Действительно, какая еще пижама могла быть у Одуванчика?..
— Иди спать, это ко мне, — пропыхтел Поля, дергая к себе упирающегося Дерека.
— Вася, за что ты так со мной? — прошипел тот.
Вася, вздохнув, схватила одногруппника за плечи и дернула на себя. Не удержавшийся Поля свалился и ударился коленями о порог.
— Неправда, мы к нашему куратору! — выглядывая из-за плеч Дерека (тот был намного выше ее), объявила тем временем Василиса. — Профессор, вы говорили, что к вам можно обращаться, если у нас возникнут вопросы. У меня возник!
— Аспирант я, Вася, — зевнул Эрик, оттирая морщащегося от боли Ипполита от двери. — Что случилось? И заходите уже, не стойте на пороге… Мм… Поля, а где твой паук?
— Я его погулять выпустил…
Но ответ Ипполита заглушил звонкий визг: паук тоже появился на пороге. Он был не такой большой, как арахнид, но тоже впечатлял: ростом до колен (хозяйственный Ипполит откармливал его на эликсиры) и вдобавок сверкал всеми восемью красными глазами, а также мохнатой спинкой, на которой светилась руна жизни.
При виде такого монстра вздрогнул даже Дерек, который пауками вообще-то привык пугать фрейлин императрицы.
— Это что за…
Закончить он не смог: Василиса ловко запрыгнула ему на руки и снова завизжала. В унисон ей соседи сверху застучали ложками по кастрюлям, требуя, наконец, тишины.
— Убери сейчас же, или я его все-таки прибью! — прошипел Эрик, а испуганный Поля принялся ловить не менее испуганного паука.
— Лапочка моя, не бойся, эта страшная женщина тебя не тронет… Да успокойтесь вы, он совсем небольно кусается! И почти не ядовитый… Ай!
Спустя некоторое время паука все-таки убрали обратно в банку (точнее, в аквариум) и унесли в спальню.
— И не высовывайся оттуда, — приказал Эрик, захлопывая за соседом дверь. — Дерек, заходите же.
Тот занес дрожащую Василису, огляделся и не особенно аккуратно уронил ее на укрытый розовым пушистым пледом диван. Вася подпрыгнула, попыталась снова кинуться ему на руки, но была остановлена Эриком.
— Тише, тише, успокойтесь. Никого здесь больше нет. Все хорошо… Хотите пончик?
— Я спать хочу, — вздохнула девушка. — А ко мне в комнату сначала лезут какие-то… Потом половицами скрипят и кинжалами кидаются. Вот. — Она продемонстрировала клинки.
Эрик, до этого возившийся с чайником, кинжалы принял, внимательно изучил, потом, подняв брови, повернулся к Дереку.
— А я буду пончик! — с улыбкой сообщил тот.
Эрик потряс кинжалами.
— Объяснитесь, молодой человек.
— Не буду.
— Дерек. Немедленно!
— Не буду, — буркнул тот и, отвернувшись, направился к двери. — И вообще, я тоже спать хочу. Спокойной ночи.
Дверь, однако, для него не открылась.
— Вы останетесь здесь, — отчеканил Эрик. — Попьете чаю. Потом я вас уложу и разрешу проспать первую лекцию. Вам, Вася, тоже.
— У нас и так нет первой лекции.
— Вот и чудесно. А в это время, Дерек, я все еще жду вашего рассказа.
— Ничего не видел, ничего не знаю, — пробурчал тот. — Где мой пончик?
Эрик со вздохом принялся разливать по щербатым кружкам чай.
— Вася, что случилось с хозяином этих кинжалов?
— Я выбросила его в окно.
Эрик снова вздохнул.
— В следующий раз, пожалуйста, свяжите и зовите меня — мы отведем его в деканат. Тогда кое-кто, — он покосился на невозмутимого Дерека, — от разговора точно не отвертится.
Дерек, сделав вид, что его волнуют только пончики, схватил кружку с исходящим паром чаем и накинулся на стряпню так, будто до этого неделю голодал. Вася же рассматривала кружку: «Лучшему некроманту от коллег: поднимет все, что упало». И ниже приписка: «Вообще все» — и забавная рожица, чем-то похожая на ухмыляющегося зомби.
— Вася, возьмите пончик.
Не поднимая взгляда, Вася взяла и так же, не глядя, что ест, откусила. Потом зажмурилась от удовольствия: тесто буквально таяло во рту, а джем внутри приятно горчил. «Год назад выиграл кулинарное императорское состязание», — говорил Кристофер. Теперь Вася в это верила.
— Эй! — возмутился Дерек, когда у него из-под носа умыкнули все блюдо с выпечкой. — Они общие, то есть мои!
Вася поставила кружку на стол, обняла блюдо обеими руками и принялась метать пончики в рот с удивительной скоростью. Хотевший было вмешаться Эрик так и застыл, глядя на эту сцену.
— Потолстеешь, — буркнул Дерек, цедя пустой чай.
Вася хмыкнула и, рисуясь, отправила в рот сразу два пончика.
— Вася, я понимаю, что вы устали, расстроены и переволновались. Но, по-моему, вам скоро станет еще и плохо, — обрел наконец дар речи Эрик.
— Во-во! — поддакнул Дерек.
— Не фтанеф.
— Ну хватит. — Эрик попытался отобрать блюдо, но Вася вцепилась в него крепко, да и осталось там всего-навсего три несчастных пончика. Так что Эрик быстро сдался. — Точно станет плохо, — пробормотал он и зарылся в шкатулке с лекарствами.
Довольная Вася сидела, улыбаясь, и время от времени зевала. После плотной еды ее снова начало клонить в сон.
— Я тебе это припомню, — прошипел Дерек. — Учти.
Вася ухмыльнулась.
— А я тебе завтра самостоятельную не дам списать.
— И я не дам, — отозвался Эрик, выпрямляясь. В руке он держал флакон из алого стекла. — Это же самостоятельная по моему предмету. Так, Вася, берите и идите спать.
Вася зевнула во весь рот, флакон взяла, даже не поинтересовавшись, что это, и потащилась к выходу. За ней подскочил и Дерек, но не успел: дверь захлопнулась прямо у него перед носом.
— А вы, молодой человек, останетесь. — Эрик уже раскладывал на диване подушки и одеяло.
— Я не буду тут спать!
— Будете. Еще как будете, или мой сосед получит вас в личное пользование до утра.
— Вы не имеете права! — вспыхнул Дерек. — Я все его величеству расскажу!
— Не-е-ет, — протянул Эрик и улыбнулся так, что Дерек отпрянул. — Это я ему все расскажу. А теперь спать, и чтоб я вас не слышал.
Дерек с видом мученика прошел к дивану. Сел, поморщился, потыкал пальцем одеяло. То подозрительно скрипнуло.
— И на всякий случай: ни дверь, ни окно без моего приказа не откроются. И портал в этой комнате вы поставить не сможете. Так что советую заснуть сразу. Или дать вам снотворное? Мой сосед прекрасно его варит.
— Не надо!
— Ну вот и умница. И учтите: хоть один звук — и Ипполит будет весьма рад снова с вами пообщаться. Спокойной ночи.
А у себя в комнате Вася полезла закрывать окно, но столкнулась нос к носу с еще одной «тенью». Скривилась и громко объявила:
— Я его к преподам отвела. Так что хватит ко мне лазать!
— Лады, — выдохнула «тень» и сноровисто спустилась на первый этаж. Вася еще немного последила за ней, потом подумала и решила, что пусть теперь Одуванчик со всем разбирается — это его работа.
И захлопнула створки.
До утра ее больше никто не беспокоил. Даже «богатыри» уже научились стучать, а не выбивать дверь, и теперь с рассвета взывали:
— Вась-Вась, пошли на завтрак! Вась-Вась, можно войти?
— Я не одета, — простонала Вася, зевая. Она ужасно не выспалась, но есть, несмотря на пончики Одуванчика, все равно хотелось. — Сейчас выйду!
Как и Дереку, ей тоже требовалось сначала накраситься. К счастью, только это и больше ничего: под мантией не видно, что на тебе надето, хоть пижама со скелетами, хоть ночная сорочка с зомби. А учебными принадлежностями Васю снабжали некроманты. Ребята беспокоились о будущей практике, и Вася без зазрения совести этим пользовалась.
— А что ночью было? — без задней мысли поинтересовался Илюшенька, стоило Васе появиться на пороге.
— А что ночью было? — повторила Вася, зевая во весь рот. — А я не по-о-омню.
— Брось, Вась, ты шумела, словно тебя убивали, — сказал Алеша. Он внимательно Васю рассматривал. — С тобой точно все в порядке?
— Точно-точно, — отмахнулась Вася. — И никто меня не убивал. Так, кошмар приснился. А еще я иногда хожу во сне. Прямо в гробу, так что вы не сильно удивляйтесь, если увидите, ладно?
— А отвечала ты нам тоже во сне?
— А что я вам отвечала? — улыбнулась Вася.
Алеша скептически изогнул бровь, но больше ничего спрашивать не стал. Илюшенька недоуменно переводил взгляд с него на друга. Миша, как обычно, молчал.
— И куда Дерек делся, ты тоже не знаешь? — поинтересовался чуть позже Алеша.
Вася, перепрыгивая через две ступеньки разом, бросила через плечо:
— А его еще не выпустили? В смысле… Нет, не знаю. А что?
— Ничего… — протянул Алеша и принялся сверлить спину Васи очень настойчивым взглядом.
— А чего вообще происходит? — вставил Илюшенька пару минут спустя.
— Ничего, — хором ответили Вася с Алешей.
А Миша чуть позже, когда Илюшенька с Алешей, обсуждая недавнюю лекцию по некромантии, прошли вперед, молча протянул Васе кинжал — в простых ножнах, зато с клинком из чистого серебра высшей пробы.
— Зачем? — удивилась Вася.
— Ты с кинжалами обращаться умеешь? — вместо ответа уточнил Миша.
— Да, но…
— Тогда бери.
Вася пожала плечами, спрятала клинок и побежала догонять Илюшеньку с Алешей, к которым Миша уже присоединился.
К местной столовой она все никак не могла привыкнуть. Во-первых, спускаться на завтрак нужно было строго к определенному времени — а Вася любила полежать в гробу до полудня, а потом лениво звать слуг-зомби и требовать свой завтрак.
Во-вторых, на завтрак Вася ела пироги: всегда с клюквой, часто — с земляникой, реже — с другими ягодами. Еще был пирог с мясом, сыр и мед. И вся выпечка с пылу с жару. Здесь же кормили кашей, серой и склизкой. Васе это очень напоминало внутренности зомби. И на вкус каша была совершенно пресной. В общем, чтобы привыкнуть к ней, требовалось мно-о-ого времени.
— Зато будешь стройной, — сказала ей в первый день повариха на раздаче.
Вася тогда окинула ее взглядом (повариха явно не на каше сидела), потом себя и не выдержала:
— Да я уже… стройная.
— Значит, еще стройнее. Следующий! — Повариха постучала половником по бортику громадной кастрюли.
Вася не пошевелилась.
— Тогда я совсем пропаду. А мед у вас есть?
— На студенческую стипендию? — фыркнула повариха. — Ешь, что дают.
Тогда Васю от поварихи утащили «богатыри». Они тоже с ностальгией вспоминали завтраки у себя дома, ягоду, пироги, морс… Но добавку додумалась попросить одна Вася. Она вот так просто и подошла к той же поварихе, сунула ей свою чашку и потребовала:
— Еще!
Ничего не вышло: повариха пригрозила, что пожалуется ректору, если «эта ненормальная» станет буянить, и уносили потом Васю некроманты (ну очень боялись ребята за свою практику).
На следующий день завтрака не было вовсе: по кухне носился взбесившийся дух, ничего страшного не делал (да и не мог — бедняга даже просвечивал, куда уж ему людей кусать), зато всех поваров перепугал, пока ругающийся декан демонологов его не развоплотил.
Через неделю дух вернулся с «друзьями» и прошелся по всему крылу слуг.
— Узнаю, кто это сделал, — отправлю в потусторонний мир без страховки, — пригрозил тогда декан демонологов.
Вася после этого надолго задумалась и даже прочитала пару книг о мире духов. По описаниям выходило пренеприятное место, так что с кашей пришлось смириться — хотя Вася с удовольствием теперь принимала подарки от некромантов: шоколад, пирожные…
Только сейчас, сидя за шатающимся столиком в продуваемой всеми ветрами столовой и гоняя по тарелке треклятую кашу (она свернулась в комок и охотно тянулась за ложкой), Вася с тоской вспоминала пончики Эрика. Учителей, кстати, кормили в этой же столовой — и неудивительно, что их там почти не было. Разве что тот старичок в звездной мантии да весь деканат чаровниц (но с этими все ясно, они пожизненно на диете). Ни Эрик, ни его сосед в столовой не бывали. «Ну, еще бы, — думала Вася, — если бы мой сосед так готовил…» Весь завтрак она раздумывала, как бы заставить Одуванчика печь для нее. Хорошо бы только для нее — тогда ей больше достанется. Какого бы демона вызвать?.. Или демоном ограничиваться не стоит? К черту возможное исключение, стряпня Эрика того стоит.
— Что-то ты, Вася, сегодня молчаливая, — протянул Алеша, когда они поднимались в учебное крыло.
— Я думаю о пончиках, — хмуро ответила Вася. — Они такие ароматные, сладкие, нежные…
— Замолчи! — завопили все три «богатыря» разом.
Вася усмехнулась и действительно замолчала — до аудитории.
Первой в то утро была лекция по истории, общая для всех факультетов и дружно ими презираемая. Читали ее еще муторнее, чем смог бы даже Эрик, и преподаватель вовсе не утруждал себя систематизацией материала: с двадцатого века он мог перепрыгнуть на первый, с нашей эры — на потустороннюю. К тому же это всегда была первая лекция, так что спали на ней все, даже отличники. Первокурсники за этот месяц познали простые истины студенческой жизни, главной из которых значилась: «Как-нибудь сдам».
Новость о поступлении на боевой факультет юного княжича, воспитанника самого императора (а значит, почти принца), уже разнеслась по академии — в чем Василиса убедилась буквально с порога. Обычно она сидела среди некромантов, как и все боевики, — то есть в первом ряду. Но не сегодня — сегодня к ней подлетел розовый, сладко пахнущий вихрь чаровниц и утащил наверх, на галерку.
— Вась-Вась! — встревоженно зашумели «богатыри», но их успокоили некроманты, дескать, девочки только пощебечут и сами разберутся, не надо им мешать. К чаровницам никто предпочитал без нужды не соваться — себе дороже.
— Ва-а-ась, — запела их староста, когда девушку усадили в центр последнего ряда, безжалостно выгнав оттуда трех путевиков. — А правда, что у вас в группе новенький?
Вася нахмурилась.
— Да, а что?
— А правда, что вы тесно знакомы?
— Э-э-э…
— Ну расскажи! — хором простонали чаровницы и сунули девушке под нос три коробки шоколадных конфет, верхняя — открытая. — Мы тут все скинулись…
— Эй! — возмутились путевики, которые эти конфеты чаровницам дарили.
Вася, остолбенев, смотрела на шоколад. То есть знания можно на что-то поменять? На что-то вроде конфет? Или… пончиков?
— Вась, ну пожалуйста!
— Ладно, — отозвалась Василиса. — Только давайте вместо конфет вы мне тоже кое-что расскажете?
Чаровницы воодушевились.
— Все, что пожелаешь!
Конфеты мгновенно исчезли.
— А вы знаете соседа аспиранта Эрика? Нашего куратора?
— Одуванчика? — Чаровницы переглянулись. — Соседа?
— Да, он, кажется, целитель.
— А-а-а! — вспомнила кто-то из девушек. — Конопатый такой? С вечной глупой улыбкой и шуточками про внутренности трупа и яды?
— Он, — кивнула Вася. — Меняемся: я рассказываю о Дереке, а вы — об этом, конопатом…
— Ипполите.
— Ну да. Идет?
Девушки ударили по рукам: Вася старалась сильно не бить, но некоторые чаровницы все равно поморщились и принялись тереть покрасневшие ладони.
А на Васю посыпались вопросы:
— А правда, что юный княжич красив как бог?
— Смотря какой бог, — цинично отозвалась Вася.
— Но он красив?
Вася задумалась. В принципе, если сравнить с ее отцом… А мать ведь считает его красивым…
— Да.
— О-о-о! А правда, что он стройный как ивушка?
Вася назвала бы Дерека скорее уж тощим, чем стройным, но… Смотря с какой стороны посмотреть.
— Да.
— О-о-о! А правда… правда, что он поет?
— О да, — хмыкнула Вася, вспомнив недавний кошачий концерт на гитаре.
— Ах! А правда… правда, что он сильный маг?
— Вот это точно правда, — улыбнулась Вася. Дерек даже ее отца умудрился обмануть. Если маг он и не сильный, то точно изобретательный.
А потом пришлось отвечать, что Дерек любит, что не любит и почему. Вася кое-что от себя добавила — ей на занятии Эрик как-то сказал, что нужно развивать воображение. Сейчас время для этого казалось особенно подходящим.
К началу лекции Вася собрала компромат на Ипполита и с чистым сердцем уснула за первой партой. Преподаватель ее не будил — он никого не будил, он терпеливо ждал экзаменов. Точно знал, что ему еще воздастся…
Вечером, когда Дерек так и не вернулся, Вася на правах старосты отправилась его забирать — к своему куратору. Эрика в комнате, правда, не было, зато был прикованный к батарее юный княжич, тема обсуждений всех чаровниц. Рядом на корточках сидел Поля, ласково улыбался и упрашивал:
— Ну, еще немножечко! Ну, капельку! Ну, выпей яду, миленький мой, а я посмотрю — вдруг на тебя он как-то иначе действует.
Дерек взглядом передал Васе все, что он о ней думает, и отвернулся к стене.
Ипполит, наоборот, повернулся к девушке.
— О, вы как раз вовремя!
— То есть к ужину? — уточнила Вася.
— Нет, лучше! — Ипполит подскочил к ней. В руке у него исходила едким паром черная банка. — Я как раз придумал новый яд, и я должен его на ком-то испробовать. Милая девушка…
— Вася. Попробуйте на себе.
— Милая Вася, на себе я уже пробовал…
— И можешь представить, как тяжело было его откачивать, когда ты прикован к батарее, — вставил Дерек.
— Теперь мне нужен хотя бы один доброволец, — как ни в чем не бывало продолжал Ипполит. — Милая Вася…
Милая Вася улыбнулась — как демон, которому досталась особенно чистая душа.
— Погодите. Я слышала, у вас проблемы с чаровницами, профессор?
— Я пока еще магистр… Почти… А что?
— Хотите, я подскажу, как их решить?
Ипполит даже банку с ядом за спину спрятал.
— Как?
Вася посмотрела в сторону кухонного уголка.
— А ваш сосед хорошо готовит…
— Да-да, — отмахнулся Поля. — Так как?
— Очень вкусно готовит, — повторила Вася. — А в столовой на ужин опять было коричневое пшенное пюре… А у вас?
Поля моргнул.
— Вася, что вы хотите?
Вася внимательно на него посмотрела. Очень внимательно. Дерек у батареи расхохотался.
— Хорошо, останьтесь у нас ужинать, — вздохнул Поля. — А теперь говорите, что надо делать.
Вася протянула ему флакон с зельем по рецепту матери. «Чуточку тонизирующее, — говорила Ядвига, когда щедро поила им Кощеева. — Почти бальзам. Почти. Дорогой, тебе станет лучше, ты прозреешь». Зелье, конечно, было убойно приворотным.
— Только оно всего неделю действует, а рецепт, уж извините, я вам не скажу, маменька запретила. Но если вы принесете мне пончиков, я приготовлю вам новое.
— Это шантаж! — возмутился Поля, нюхая зелье. — А оно точно подействует?
— Точно, — кивнула Вася. — Вы сами в этом убедитесь, если сейчас же не закроете: через пять минут согласитесь с любым моим условием, уважаемый… магистр.
Поля торопливо завинтил крышку.
— А как я им тогда буду пользоваться? Если оно на всех действует.
Вася протянула ему свиток.
— Я тут все написала. И я надеюсь на вашу честность, магистр. Вы знаете, где моя комната? Я бы хотела получить свой ужин туда.
Ипполит вздохнул.
— Страшная вы женщина, Вася.
— Спасибо, — польщенно отозвалась «страшная женщина». Ее отец говорил это матери как комплимент, и та всегда довольно смеялась.
В это время дверь отворилась, и в комнату зашел встрепанный Одуванчик. Дотошно вытер обувь, разулся, поставил сапоги строго в линию на коврике, поймал шагнувшие к нему тапочки, принюхался.
— Поля, ты опять яд придумал?
— О! Эрик, — воодушевился Ипполит. — Иди сюда, хлебни кружечку…
Одуванчик чертыхнулся.
— У меня срочные дела в деканате! — крикнул он и вылетел за дверь прямо в тапочках.
— А меня отпустить! — возмутился Дерек, звеня цепью. — Что за порядки! Тюрьма, а не академия!
— Вот я тебе это припомню, — пробормотал Поля и, понурившись, отправился в спальню.
— Вы с ужином-то не затягивайте, магистр, — сказала ему вслед Вася.
Поля отмахнулся.
А Дерек все звенел цепью.
— Вась, ты умеешь замки открывать? На этот магия не действует, а я уже три отмычки сломал.
— Давай сюда.
Минуту спустя цепь порвалась.
— Ничего себе, — прошептал Дерек. — Не хотел бы я тебе под горячую руку попасться.
— А под холодную? — удивилась Вася.
— Это выражение такое. — Дерек посмотрел на браслеты со звеньями. Выглядело это экстравагантным украшением. — Хм, красиво. Стильно. Вась, пошли отсюда, пока этот тиран не вернулся, а то он что-нибудь новенькое придумает. Он вообще изверг!
Вася помогла сокурснику подняться.
— Это Одуванчик, что ли? Слушай, прости, конечно, но тебя все-таки убить хотели.
— Всего лишь убить! А так я просидел здесь с этим, — Дерек покосился на дверь спальни, — чокнутым. Хотя кормят тут вкусно, не спорю.
Вася усмехнулась.
— Это ты еще в нашей столовой не был.
— Неужели там лучше?
— Вроде того…
— Знаешь, Вась, а я эту ночь тебе точно еще припомню.
— Ну ладно.
Вернуться в его комнату Вася Дереку не дала — привела к себе и захлопнула дверь. Еще и спиной к ней прислонилась, чтобы княжич не сбежал.
— Жить будешь у меня, — объявила она. — Я твою кровать принесла, стол и шкаф. В шкафу подушки и одеяло. Устраивайся.
— А… Вась, — засмущался вдруг Дерек. — Ты уверена? Как-то это…
— А теперь дуй в библиотеку, вот список книг. Хотя погоди. — Она выглянула за дверь и тут же нос к носу столкнулась с Уильямом.
— Вась, хочешь пироженку?
— Хочу, чтобы ты проводил его в библиотеку, — Вася вытолкала Дерека за порог. — Давай.
Уильям смерил Дерека внимательным, изучающим взглядом.
— Хм. Это ты — княжич от императора? — И, получив утвердительный ответ, поинтересовался: — А если мы еще к учебным пособиям заглянем, а, Вась?
— Как хочешь, — отозвалась Вася. — Главное, глаз с него не спускай.
Уильям улыбнулся. Нехорошо так… Как умеет улыбаться всякий некромант, когда видит соперника по практике.
— Ну ладно.
— Стойте! Минутку, я себя в порядок приведу, — воскликнул Дерек. — Вась, ты и мой сундук с одеждой забрала?
Он захлопнул дверь прямо у Уилла перед носом, пока Вася пинала к нему сундук. Большой, тяжелый, окованный сундук.
— Да?
— Да.
— Одежду в шкафу хранить надо.
— В шкафу я сплю. Вась, что у тебя с этим чернявым?
Василиса выпрямилась.
— Ничего. А что?
Дерек заиграл бровями.
— Он тебе пиро-о-оженку дарит…
— И что?
— Спроси его как-нибудь при случае, любит ли он воск в постели, — с гаденькой улыбкой посоветовал Дерек.
— Воск? — удивилась Вася. — Зачем в постели воск? Я свечу, когда ложусь, всегда задуваю. Уверена, Уилл тоже.
Дерек окинул комнату внимательным взглядом.
— А ты в этой своей штуке погугли. — Он кивком указал на блюдце с яблоком.
— По… что?
— Ну, эта штука может принимать приказы? Типа: «О’кей, Гугл, десять способов получить удовольствие в кровати!»
— Зачем десять, тут и одного хватит, — нахмурилась Вася.
Тут уже Дерек заинтересовался.
— Это какого?
— Сна, конечно.
— Ха! А ты спроси у своего блюдца… — Он задумался.
— Что?
Дерек прошел к столу, взял перо, открыл чернила и что-то быстро написал на обратной стороне использованного свитка.
— Вот… Спроси, пока мы гуляем. Тебе понравится.
— Ладно, — пожала плечами Вася. — Ты переодеваться будешь? Я выйду?
— Лучше давай все мои вещи обратно в мою комнату вынесем, — улыбнулся Дерек. — Я уже большой мальчик, Вась, я сам разберусь.
Вася хотела было возразить, потом посмотрела на свой ведьмовской стол, где лежала лягушачья кожа. Вспомнила, как сама бесилась, когда отец не давал ей свободы выбора.
— Как скажешь. Погоди только, я на помощь позову. — И долбанула кулаком по стене.
— Вась-Вась? — тут же донеслось оттуда.
— Помощь нужна! — крикнула Вася.
— Щас!
Через полчаса с мебелью разобрались (правда, Илюшенька все недоумевал, зачем придвигать шкаф к окну — темно же и ничего не видно), а потом Дерек ушел с Уиллом в библиотеку. Ну а Вася, оставшись одна, подсела к блюдечку. Покатала яблочко, хмурясь, прочла написанное Дереком. Присмотрелась к изображению. Нахмурилась еще сильнее. Потом покраснела и открыла рот.
Из блюдца донесся женский стон с придыханием: «Да-а-а-а!»
А вот что Вася не видела — как, идя с Уиллом, Дерек спрятал смех за покашливанием. «Я же говорил, что припомню», — подумал он.
Позже к Васе в дверь постучал дисциплинированный и честный Поля. Услышал странные звуки из комнаты, озадачился и, когда красная Вася ему открыла, поинтересовался:
— У вас тут что, вакцину от чернухи всем ставят?
Вася молча забрала у него поднос и закрыла дверь. Звуки продолжились.
Еще позже к Васе постучал уже Эрик. Из-за двери донеслось: «Белла, я никогда раньше не испытывал такой жажды людской крови». И молчание. Очевидно, Белла очень долго соображала.
Эрик удивился: вампиром из комнаты и не пахло. Подождал еще, снова постучал. А потом рявкнул:
— Вася! Открывайте немедленно!
— Заходите, не заперто, — отозвалась Вася.
Эрик хмыкнул и толкнул дверь. В темноте у светящегося блюдца сидели Дерек с Васей, оба наворачивали картофельную запеканку, и у обоих мордашки были в сырном соусе.
— Звук приглуши, — прошипел Васе Дерек. Та кивнула и нагнулась над блюдцем.
— Что вы делаете? — удивился Эрик, принюхиваясь. Но пахло только запеканкой, хотя в комнате давно не проветривали.
— Мы лавбургер смотрим, — улыбнулся Дерек. — Хотите присоединиться?
Эрик вздохнул.
— Вообще-то я спать хочу. Дерек, давайте — с вещами и на выход. Проверим щитовые заклинания в вашей комнате, и чтобы до утра вы оттуда ни ногой. Понятно?
Дерек вздохнул, но вещи взял — половину запеканки — и понуро отправился за дверь.
— Здравствуйте, капитан Грасс, — раздался из коридора чуть погодя его голос. — Да, я знаю, что надо было сразу вас звать. Да… Вы только его величеству не говорите. Уже сказали? Вот черт!
Эрик немного задержался.
— Ты — мой личный сорт героина! — загадочно объявило блюдце, и Эрик удивленно поднял брови.
— Что такое «героин»?
— О, вы еще здесь, — вздрогнула Вася. — Не знаю, надо у Дерека спросить…
— Вася, вам спать пора.
— Да-да…
И совсем глухой ночью створку окна снова распахнули, а потом прокрались в комнату и заглянули во все углы, но в гроб посмотрели в последнюю очередь.
В гробу лежала встрепанная красноглазая девица с потекшим макияжем и пялилась в блюдце, по которому с дикой скоростью каталось дымящееся яблочко.
— Крышку закрой, — прохрипела она, даже не взглянув на «тень». — Нет его.
Сверкнула сталь.
— А где он — знаешь? — хмуро и предельно серьезно поинтересовалась «тень».
— Нет. Отвали. — Девица от блюдца даже не отвлеклась. — Бога ради, уйди! Они же сейчас объяснятся…
Обескураженная «тень» убрала кинжал и шагнула обратно к окну.
— Крышку закрой! — рыкнула ему вслед девица. — Будь человеком! Во-о-от, спасибо.
«Тень» еще и створку окна за собой заперла. На всякий случай.
* * *
Неладное Эрик почувствовал через неделю: Ипполит стал больше есть. Обычно они только завтракали одновременно, обед Поля брал с собой, а на ужин приходил позже Эрика и не всегда во вменяемом состоянии. Поэтому еду они всегда делили поровну — заранее. Но сейчас порция Поли сильно увеличилась. Почти в два раза.
Ну а Эрика, соответственно, уменьшилась, чем он был очень недоволен.
— Готовь больше, — как ни в чем не бывало ответил на его вопрос Ипполит. — Продукты-то я купил.
Не поспоришь: холодильник Поля наполнял исправно, а потом, как собачка в цирке, ходил вокруг соседа на задних лапках и клянчил свои любимые блюда. Эрик, которому готовка была только в радость, чаще всего уступал. Но теперь творилось что-то странное…
— И как в тебя все это вмещается? — громко удивился однажды за завтраком Эрик, когда Поля откладывал себе порцию на обед. — И ведь не толстеешь…
— Работаю много, — пробормотал Поля, закрывая контейнер, в котором (Эрик хорошо помнил) раньше лежало чье-то сердце.
— Ну-ну. И кого же ты подкармливаешь?
Ипполит даже обернулся.
— Я?! Да ты что!
— Кто же она? — поливая сладкую запеканку сиропом, продолжал Эрик.
— Никто! Какая еще «она»? — Поля вполне натурально прикинулся дурачком. — О чем ты вообще?
Эрик посмеялся.
— А с чаровницами тебе помощь уже, я так понимаю, не нужна?
— Сам справился, — буркнул Поля. — Я тоже, знаешь ли, кое-что умею. А с девчонками я вообще профи!
— Угу. Значит, это их староста. Подождем, когда она пополнеет. — Эрик улыбнулся. — Ты знаешь, что, если это случится, ее исключат? У них на кафедре очень строгие порядки.
— Не знаю я ничего, — отозвался Поля. — Давай сменим тему?
— На что, например? — Эрику с утра было хорошо, а подтрунивать над соседом, который вчера достал его очередным ядом, — милое дело!
Поля вздохнул и, прошептав: «Сам напросился», достал откуда-то золотистый конверт с гербом фон Цветкофф. Эрик вздрогнул, скривился и испепелил письмо — все равно до очередной ежемесячной встречи с матерью оставалось еще две недели. Ну, может, одна, но думать об этом Эрик сейчас совсем не хотел.
— Ладно, меняем тему, — сказал он. — Что хочешь на ужин?
К сожалению, так легко от приглашения избавиться не удалось: мать предусмотрительно известила завкафедрой некромантии и научную руководительницу сына. Они оба объявили Эрику, что в ближайшую субботу он свободен.
— А может, мы лучше мое исследование проверим? — робко заикнулся Эрик в разговоре с госпожой Серпентиной.
— Нет-с-с-с, — отрезала нагина. И наставительно добавила: — С-с-семья — это важно-с-с-с.
Эрику только и оставалось, что тяжело вздохнуть да идти инспектировать свой нехитрый гардероб. Впрочем, он еще надеялся на студентов: может, хотя бы юный Дерек что-нибудь устроит? Желательно с далеко идущими последствиями, чтобы занять Эрика на все выходные. Вот было бы чудесно!
Но Дерек, как назло, вел себя пристойно — насколько это для него возможно. Эрик был уверен, что он сбивает с пути истинного не только Васю, но и ее одногруппников, однако не вмешивался. В конце концов, он им не нянька: хочет Вася смотреть в свое блюдце ночами и не высыпаться — пожалуйста. Хотят Алеша с Мишей и Илюшенькой играть с Дереком в карты, а потом по ночам кукарекать — хорошо. «На практикуме отыграюсь», — думал Эрик, благо практикум был поставлен уже на следующую неделю. Теперь Эрик жалел, что не на эту: уж после него Дерек, а заодно и Вася что-нибудь точно бы устроили. Но нет, мать как знала!
Поэтому в субботу Эрик с тяжелым сердцем потащился на заклание. Как обычно, омнибус долго не шел, как обычно, лил дождь, как обычно, светлое пальто заляпали грязью, и, как обычно, поморщился от его вида дворецкий. Эрик покорно взобрался в свою комнату, принял ванну, переоделся и спустился в столовую. К счастью, новой претендентки на роль его невесты там не было. Зато был отец, и Эрик внутренне приготовился: если мать собрала всю семью, то есть даже отца из его любимого клуба в неурочное время вытащила, то разговор предстоял серьезный.
— Эрик, дорогой! — улыбнулась леди Эрина, откладывая вышивку и делая горничной знак.
Та тут же, в считаные секунды, сервировала стол для «чайной церемонии»: чашечки тончайшего фарфора, пыхтящий чайник, вазочки с пирожными.
— Милый, — повернулась леди Эрина к мужу.
Тот отложил газету, бросил взгляд на Эрика.
— О, ты уже здесь.
«К сожалению», — подумал Эрик.
— Дорогой, — снова улыбнулась ему мать. — А хочешь горячего шоколада? Элиза приготовила его со жгучим перцем и мятой.
«А-а-а!» — мысленно завопил Эрик. Шоколад традиционно готовили для очень серьезного разговора.
— Я…
Но мать уже кивнула горничной, и та поставила перед Эриком высокую, исходящую паром чашку, а рядом — блюдце с серебряной ложечкой. Эрик попытался взять себя в руки. На душе скребли кошки.
— Милый! — снова обратилась леди к мужу.
Тот встрепенулся.
— А, да. — И отпил из чашки, словно собирался с мыслями или (что вернее) вспоминал свой текст. — Эрик, тебе нужно жениться.
— Конечно. — Эрик улыбнулся как можно беззаботней. — Я ведь не против.
— И я устала искать тебе невест, — вставила леди Эрина.
«Неужели они наконец-то закончились?» — подумал Эрик, а вслух сказал:
— Матушка, вы же знаете, моей вины здесь нет. Каждая отказалась по собственному желанию: наверное, я для них недостаточно хорош.
— Чепуха, — бросил отец. — С твоим-то приданым! В смысле, с нашим состоянием…
Леди Эрина бросила на него выразительный взгляд.
— Поэтому мы решили положить этому конец.
— Правда? — воскликнул Эрик чересчур радостно.
— Правда, — кивнул отец. — Хотя, Эрина, я до сих пор считаю это слишком… крутой мерой.
— Мы написали в монастырь Трисмегистов, — объяснила леди.
— Куда? — опешил Эрик.
— Дорогой, не притворяйся, ты о нем слышал. Мы сделали взнос на десять лет, и через месяц они за тобой приедут.
— Матушка! — Эрик даже привстал. — Довольно! Я взрослый, самостоятельный человек, и это моя жизнь! Вы, черт возьми, не имеете права отправлять меня ни в какой монастырь, я же не девушка!
Впервые леди Эрина не заметила бранное «черт возьми», а то раньше сына за это на горох ставила. Даже в двадцать два года.
— Мы твои родители, — отчеканила она. — И ты обязан нам повиноваться.
— Но, матушка, по закону!..
— Закон не запрещает делать взнос в монастырь. И, дорогой, — леди улыбнулась, — если они хотят оставить эти деньги себе, они найдут тебя даже в твоей прекрасной академии. Чье руководство мы, между прочим, уведомили о твоей, возможно, долгой отлучке.
— Матушка!
Леди улыбнулась еще шире, став чем-то похожей на госпожу Серпентину.
— Да, дорогой. Конечно, есть и другой вариант: за месяц, считая от этого дня, ты сам найдешь себе невесту. Или, — она вздохнула, — монастырь.
Эрик перевел взгляд на отца.
— Пора бы тебе остепениться, сын, — сказал тот. — В твои годы я давно был женат.
«Ну еще бы, — подумал Эрик. — Куда бы ты от мамы делся!»
Но все было предельно просто: свадьба или монастырь. Монастырь или свадьба. И ужасно — Эрик позже, в библиотеке, узнал про этих Трисме… как там дальше? Обет молчания, обет воздержания, кельи-клетки, постоянные молитвы… Эрик, к слову, не помнил ни одной, так что не сомневался, что в монастыре он не приживется.
А под венец по-прежнему не хотелось.
«Найти бы такую невесту, — думал Эрик, читая в понедельник своим первокурсникам лекцию по сумеречной нежити, — чтобы родители сами испугались и пожалели, что вообще заставили меня ее искать».
И неожиданно встретился взглядом с Васей. Девушка жевала его (уж свою-то Эрик всегда бы узнал) домашнюю, приготовленную только этим утром пастилу и о чем-то тоже усиленно размышляла. За ее спиной Дерек и Алеша устроили тараканьи бега, Илюшенька морщился, но за игрой следил, и лишь один Миша записывал лекцию. Вася же одиноко сидела за первой партой и в упор смотрела на Эрика.
Эрик тоже на нее посмотрел. Оценил дикий (мать бы в обморок упала) макияж, мятую одежду, вспомнил манеры, совсем не подходящие для будущей графини. Вася измазала в пастиле весь подбородок да к тому же умудрялась чавкать.
И подумал: «Хм!»
