— Возьми трубку, Оскар, возьми трубку, — бормочу я, вновь и вновь перечитывая строчки письма.

Телефонные гудки ударяют мне в ухо. «Вы можете оставить сообщение на голосовой почте…» Блин! Я нажимаю кнопку отбоя и звоню снова, и снова слышу отвратный механический голос, сообщающий, что, к сожалению, Оскар Огилви-Блэк не может сейчас ответить на звонок. Я стою в пустой прихожей родительского дома, тереблю пальцами свой кулон. Я надела его на прошлой неделе, отправляясь на собеседование, и с тех пор не снимала, надеясь, что он притянет удачу. И представьте себе, сработало! Изнывая от желания сообщить кому-нибудь хорошую новость, посылаю Саре эсэмэску. Звонить ей бесполезно, сейчас она наверняка на работе и трубку взять не сможет.

Отправляю сообщение. Через полминуты от Сары приходит ответ:

Через несколько минут раздается звонок. Первые тридцать секунд я не могу произнести ни слова, потому что Сара восторженно верещит, вопит и охает. Представляю, как она исполняет танец радости вокруг унитаза, а ее коллеги с удивлением прислушиваются к доносящимся из кабинки звукам.

— Рассказывай, — немного успокоившись, говорит она. — Я хочу знать все подробности.

Наконец я получаю возможность должным образом сообщить свою новость.

— Это та работа, о которой я тебе рассказывала, помнишь? В журнале для подростков.

— Это там, где требовался консультант по личным вопросам?

— Именно! Я буду вести колонку и три раза в неделю давать подрастающему поколению мудрые советы насчет того, как вывести прыщи, выпрямить волосы и подготовиться к первому свиданию.

Я захожусь истерическим хохотом. Теперь, когда моя давняя мечта исполнилась, я, того и гляди, на радостях тронусь умом. Конечно, журнал не слишком популярный, и читать мои мудрые советы будет отнюдь не все подрастающее поколение Англии, а лишь незначительный его процент. Но это меня ничуть не расстраивает! Главное, я сумела наконец подняться на ступеньку, отделяющую один жизненный этап от другого. Кстати, надежд получить эту работу у меня было немного. Собеседование оказалось необычным. Две девицы лет двадцати обстреливали меня гипотетическими проблемами, которые я должна была мгновенно решать.

— Накануне выпускного вечера у Эммы появился огромный прыщ, — говорила одна, указывая на свой безупречный подбородок. — Что вы посоветуете?

К счастью, даже в этот момент мне пришла на помощь Сара. Перед глазами у меня возникла полка в ванной на Деланси-стрит.

— Надо попробовать судокрем. Вообще-то, считается, что он предназначен для детских попок. Но это мощное оружие против прыщей.

Девицы быстро записали мой ответ. Судя по всему, сразу после интервью они собирались обратиться за консультацией к фармакологу.

— Собираясь в школу, вы обнаружили, что у вас спустилась петля на колготках! — пошла в атаку вторая девица.

— Надо заклеить ее бесцветным лаком для ногтей, тогда она не побежит дальше, — мгновенно ответила я.

Ну, этот секрет, предположим, знает любая шестиклассница. Обстрел вопросами продолжался, и к тому времени, когда собеседование закончилось, я ощущала себя так, точно побывала на допросе в гестапо.

— Господи, как хорошо, что они не спросили совета относительно накладных ресниц! — смеется Сара. — Ты бы села в лужу.

— Расскажи мне все, что ты знаешь о накладных ресницах. Да будет тебе известно, я рассчитываю на тебя, как на главный источник сведений относительно косметики и всяких ухищрений по части красоты.

— Мой неисчерпаемый кладезь знаний к твоим услугам! — хохочет Сара.

— Лу, я поверить не могу, что ты наконец вернешься в Лондон. Это самая хорошая новость за весь год. Я должна побыстрее рассказать об этом Джеку!

Сара дает отбой, а я сижу на нижней ступеньке лестницы и улыбаюсь, как помешанная. Интересно, десять часов утра — это слишком рано, чтобы пропустить стаканчик джина?