Глава 33. Зло из глубин

Пещера, в которой я оказался, освещалась мерцающими кристаллическими образованиями на стенах. Злая магия давала мертвый свет, но всё же лучше абсолютного мрака. Благодаря ему я видел тоннель на полтора десятка метров вперед, который полого уходил, расширяясь всё больше, вглубь.

Повсюду с потолка капала вода, из темноты доносился шорох чьих-то быстрых ног, но я, убедившись, что нападать на меня никто не спешит, первым делом настрочил сообщение в групповой чат.

Я улыбнулся, читая, как парни упражняются в остроумии. Здоровяк Ханг и смуглый Малик вечно разыгрывали влюбленную парочку, будучи при этом абсолютно обычными парнями. За Маликом вообще половина старшеклассниц бегала, а Ханг раньше играл в школьной футбольной команде и сейчас одновременно крутил отношения с несколькими девчонками.

Закрыв окно чата, я сохранил надетый на мне комплект доспехов и забиндил на кнопку. Теперь смогу одеваться мгновенно. Бог с ним, с дамагом от мобов, но, надеюсь, экипировка даст хоть какую-то защиту. Такое ощущение, что получение статуса «угрозы» убрало болевые фильтры, и только навык устойчивости не давал мне сойти с ума, срезая часть боли.

Кстати, пока я чатился, моё Ночное зрение улучшилось. Это навело на идею прокачать навык скрытности, тем более первый же встреченный мною моб порадовал:

Восемнадцатый! Боссы, значит, как минимум, двадцатого! А значит, я смогу прокачать навыки до шестидесятого уровня – это я отлично зашел. Почти сутки в полутьме подземелья, кишащего монстрами, меня не пугали. Я плотно позавтракал, и сутки без еды и воды моё тело как-то выдержит.

Я лег на живот, медленно пополз к многоножке и залег, едва она приподняла голову, всматриваясь в мою сторону. Так я пролежал минут десять, но время было потеряно зря – навык скрытности не вырос ни на процент. Видимо, нейтральные мобы не считаются за противников.

И правда, многоножка не проявляла агрессии – она пробежала мимо, неприятно щекоча длинной жесткой щетиной мою ногу. Идти дальше до получения проклятия нежити я не собирался, а потому атаковал её. Она зашипела и тут же ответила. Мы обменялись ударами и укусами, после чего у меня апнулось сразу два навыка – Безоружный бой и Устойчивость.

А потом я умер – яд от укуса твари был сильнейшим дотом, снимавшим очки жизни только так. Пока лежал, посмотрел логи: точность моих ударов против моба двенадцатью уровнями выше была урезана на сто двадцать процентов. Не прокачай я Безоружный бой до тридцать седьмого левела с его точностью в плюс сто девяносто процентов, мог бы спокойно курить бамбук до утра в ожидании «дементоров». С отрицательным значением меткости не подерешься.

С этими мыслями я возродился, активировал Жуткий вой и Каменную кожу, успел треснуть насекомое по жвалам после окончания Страха и снова умер.

Боль разлилась в месте укуса ожогом кислоты, когда я снова встал и тварь меня цапнула. Но это стало даже привычным.

Через двадцать девять смертей после первой навык устойчивости развился до сорокового уровня, апнулся Жуткий вой, а шестеренки рандомайзера сошлись, как надо:

Первым делом я обратил внимание, что объём чумного резервуара не увеличился, как и процент конвертируемого получаемого урона в чумную энергию. В описании о прокачке этого не было ничего сказано, но если подумать логически… Резервуар был получен на пятом уровне навыка. Значит, на десятом я получу либо новую способность, либо улучшение чумного урона. А хорошо бы и то и другое вместе.

Мелькнуло соображение, что стоило бы отдельно заняться прокачкой Метки Чумного мора хотя бы до десятого уровня, но я отложил воплощение до прохождения инста с «дементорами». Шесть процентов прока меньше, чем десять. И светить перед ними своей гниющей физиономией – лишний раз искушать друзей. Или сами прикончат, или продадут богатым «превентивам». Разве что, посмотреть на это с другой стороны…

Пока они развлекались в чате, я залез в настройки приватности и выругался – групповой чат отображал все мои смерти. Ну нет, так не пойдет. Я выставил запреты на всё, включая информацию о достижениях и полученном луте.

Их нытье я игнорировал, пока они не забили. Тем временем многоножка продолжала грозно шипеть, кусать и травить меня ядом, но её белая полоса закончилась.

Подумав, я решил не тратить чумную энергию, скопленную мною под завязку, а занялся прокачкой Безоружного боя. Со стороны это выглядело, наверное, бестолково – мои обычные удары урона не наносили, а Молот снимал по сорок-пятьдесят единиц, и то, за счет игнорирования тридцати шести процентов брони.

Тогда-то я и пожалел, что у меня больше нет Запеченной крысиной требухи нежити с её бешеным бустом прогресса навыков. Впрочем, я не спешил. Шкала прогресса опыта навыка боя наглядно росла, принимая во внимание успешно нанесенный урон трехкратно превосходящему уровнями противнику.

К моменту, когда многоножка издала истеричный стрёкот и брыкнулась на спину, судорожно двигая всеми лапками, навык безоружного боя достиг сорокового уровня.

Пару минут я просто сидел на камне и наслаждался спокойствием. После беспрерывного стрекота и шипения воцарившаяся тишина казалась музыкой для ушей.

Передохнув, двинул дальше, снова в Скрытности. На этот раз это дало плоды – впереди замаячил пак враждебных мобов.

Три дичайших плода больного гейм-дизайнерского воображения зависли в воздухе, неспешно работая большими крыльями, увенчанными длинными когтями с поблескивающим на кончиках ядом. Огромные фасеточные глаза на мерзкой морде с ротовыми щупальцами зловеще искрились красным. Длинное туловище переходило в свисающий, сегментированный чешуйчатыми пластинками, заостренный хвост, который временами угрожающе выгибался то снизу, то сверху туловища.

Мне на руку сыграло то, что ядокрылы не двигались с места. Я залег в Скрытности на максимально близком расстоянии, которое определил сразу, как только один из мобов резко развернулся в мою сторону. Всё-всё, ближе не надо.

Если бы в Дисе был навык терпения, он бы развился очень высоко. Я лежал в одной и той же позе, боясь пошевелиться, и тем сбить Скрытность, почти четыре часа. Проклятие нежити давно слетело, но я смирился с этим. Больше мешало другое. Реализм Диса проявил себя в полной мере – у меня затекли все мышцы, всё чесалось, и ручейки пота, стекавшие со лба, щипали глаза. Четыре часа! Я вспоминал рассказ прадеда о том, как во время какой-то локальной войны ему приходилось таиться на снайперской позиции по многу часов, и это помогало держаться и мне. Прадед рисковал жизнью, я же не рисковал ничем, даже очками опыта в случае гибели.

Похоже, система учитывала не только разницу уровней, но и то, что мобов было несколько, и каждый генерировал опыт для моего навыка каждую секунду, что я находился в агро-радиусе незамеченным.

Добившись капа навыка в текущих условиях, я встал, и был тут же замечен. Все ядокрылы сорвались с места и быстро полетели ко мне. Я активировал Жуткий вой и покрылся Каменной кожей. Погнали!

В реальном мире время близилось к полуночи. Для меня же эти двенадцать часов в подземелье слились в бесконечную прокачку всего, что можно было прокачать. До появления «дементоров» оставалось чуть больше семи часов, а я одолел только первого босса.

Путь к нему был очень долгим – слишком много враждебных паков мне встретилось. Они были разнообразны и многочисленны.

Первые три ядокрыла оказались цветочками в сравнении с десятком пауков, заплевавших меня паутиной с режущими нитями. Бой с этими порождениями глубин отнял у меня много времени, а всё из-за того, что я почти постоянно был под контролем и не мог к ним приблизиться. Я даже подумал, что круто попал – так и застряну в этом бесконечном патовом бою до появления «дементоров», а они даже зайти в данж не смогут из-за того, что я в бою. Но всему хорошему приходит конец – запасы желез, вырабатывающих секрет для паутины, у пауков исчерпались, и членистоногие ринулись в рукопашную. После этого жили они недолго – напуганный тем, что они могут восстановить запасы паутины, я перещелкал их чумными ударами, опустошив весь резервуар.

Потом были утомляющие битвы со скорповидными тварями, нападающими из-под земли; настырными рако-тараканами, бодро работающими клешнями, как бензопилой; плюющимися ядом летающими гнусами…

Я использовал любую возможность для прогресса навыков, и в результате поднял до шестьдесят третьего уровня Безоружный бой, Устойчивость и Скрытность. Ночное зрение достигло пятнадцатого уровня, и в темноте я теперь видел метров на сорок вокруг. Не совсем, как днем, но довольно четко, примерно как в сумерках.

На ядокрылах апнулась Метка Чумного мора, и шанс срабатывания проклятия нежити повысился до семи процентов. Ещё прокачался Жуткий вой, он стал девятого уровня, и теперь радиус его действия составляет восемнадцать метров.

К первому боссу инстанса я подходил, будучи восьмого уровня. Изобилие высокоуровневых мобов отсыпало мне больше десяти тысяч опыта, и это дало два уровня с запасом, так что и девятый был не за горами. Десять очков характеристик я по какому-то наитию полностью вложил в «Удачу».

Если подумать, с чумной энергией мне плевать на крохи урона, которые даст мне плюс к силе. С проклятием нежити на объем здоровья от выносливости как-то тоже пока плевать, как и на шанс уклонения или скорость передвижения от ловкости. Харизма хороша, если качаться квестами и ловить уникальные цепочки, но это явно не мой путь. Повышать восприятие ради меткости больше не имело смысла – адски прокачанный Безоружный бой закрывал этот вопрос.

А вот шанс на крит, повысившийся до пятнадцати процентов, очень важен. Да и внутренний хомяк радостно потирал лапки от целого процента плюсом к вероятности получить улучшенный лут. Эта тема срабатывает в Дисе очень просто – что бы тебе ни выпало, существует шанс, что шмотка поднимет качество на один уровень. Зелень может превратиться в редкую синьку, а та в свою очередь – в полноценный эпик.

Боссом оказался колоссальный богомол-переросток Фарас двадцать первого уровня. У гада был некий туманный щит, прочность которого не имела никакого отношения к его очкам хитпоинтов. Пока щит был цел, здоровье с него не снималось.

Эту хрень на две тысячи хитов мне пришлось сносить пять раз, потому что каждые двадцать процентов снятой жизни Фарас закапывался и полностью его восстанавливал. Но передышка была только для него, потому что в это время место боя заливали волны мелких богомолов, и для меня это был сущий кошмар – никакой способности с уроном по области у меня не было, и бить мелких гаденышей приходилось по одному. Тот же Краулер просто поставил бы стену огня, но его рядом не было. Впрочем, я не жаловался. Это отлично ложилось в мою тактику – я сносил чумной энергией щит босса, следующим ударом – двадцать процентов жизни, а потом наполнял резервуар под атаками мелкой живности.

Время боя превысило десять минут, и это активировало энрейдж[1] . Фарас завибрировал и налился то ли кровью, то ли лимфой, в общем, он покраснел и резко увеличился в размерах. В таком возбуждённом состоянии он и сдох. Я не стал дожидаться того, что задумал босс, нырнул под него и от души врезал в брюхо. Хитин лопнул, всё лицо мне залило розоватой едкой гемолимфой, и массивная туша рухнула на пол пещеры.

Бой меня вымотал, показатель бодрости скатился в ноль, и ноги подломились. Я свалился возле босса. Отдыхая, читал последние сообщения в чате и улыбался.

«Дементоры» весь день поддерживали меня, как могли, постоянно узнавая, всё ли у меня в порядке, и как я себя чувствую. Родительская забота была чем-то само собой разумеющимся, но переживания одноклассников – это было чем-то новым. Конечно, нечто подобное всегда проявляла Ева, но для неё её личные проблемы всегда были важнее. А интерес к моим смотрелся, скорее, как дань вежливости в её понимании дружелюбия.

Короче, это было… приятно. Я прекрасно понимал, с чем связана их поддержка – чтобы я не сдался и всё-таки их дождался, но всё же это было очень кстати. Помогало не сойти с ума в мрачном подземелье, кишащем насекомыми.

Последнее сообщение было в личку от Тиссы:

Мой рот растянулся в дебильной улыбке, я машинально подобрал лут с Фараса и улыбнулся ещё раз, уже осознанно.

Фиолетовое название шмотки говорило, что я выбил свой первый эпик.

[1] Энрейдж (от англ. enrage) – «бешенство» босса подземелья. Если не успеть справиться с ним за отведенное время, он впадёт в страшную ярость и начинает наносить огромный урон.