Зачем нужен кризис среднего возраста
По электронной почте мне пришло следующее письмо.
Когда женщине за сорок, она сталкивается с таким явлением, как кризис среднего возраста. И как следствие, с кризисом семейных отношений. Вокруг меня то тут, то там возникают случаи, когда люди в этом возрасте вдруг меняют коренным образом свою жизнь. Мне кажется, они и сами толком не могут объяснить зачем. Как кит просто выбрасывается на берег, и все. А последствия? Многое, что при этом разбивается, уже не склеить. Особенно что касается семьи. Мужчины что-то решают и начинают действовать. А женщины? Что делать им, когда семейная жизнь вдруг дает трещину? М. М., Нижний Новгород.
Когда женщина достигает среднего возраста, она начинает видеть мир по-другому. Все вокруг то же, да не то, все вроде как было, да не тут-то было, а где было - она и сама не знает. Вот и ищет то, что настоящее, всамделишное. Когда уж посреди поля очутилась, куда дальше? Жизнь - она там, где-то. А здесь - пусто и безотрадно. Да еще и мысли в голову лезут - организм увядает, все уже позади... А муж - он-то еще ого-го!
Что делать?
Кризис - это когда человек осознает, что к середине жизни он не состоялся, не достиг того, чего мог бы достичь. Гордыня! И тем не менее именно этот «грех» позволяет что-то понять, толкает человека к тому, чтобы собрать волю в кулак и свершить нечто, на что раньше не хватало смелости.
Природа устраивает пожары, чтобы все обновилось и расцвело с новой силой. Тот же смысл вкладывает в пожары жизнь.
Кризис среднего возраста может проявить себя по-разному: один человек ставит крест на опротивевшей работе и организовывает собственное предприятие, другой поступает в университет, третий строит дом, четвертый переезжает в другой город, пятый уходит в политику, шестой - в творчество. Именно на 40-45 лет обычно приходится взлет руководителей, художников, музыкантов, писателей, философов, режиссеров, которые к этому времени обретают заряд кризисной энергии для того, чтобы изменить к лучшему не только свою жизнь, но и жизнь окружающих.
Если человек решается изменить свою жизнь, для него кризис среднего возраста превращается во взлет среднего возраста!
Но нередко бывает, что кризисной энергии хватает лишь на то, чтобы уйти из семьи. Как правило, муж уходит не к кому-то, а от кого-то, то есть от той жены, которую ее кризисная энергия превратила в несносную тетку.
А ведь, с другой стороны, недаром говорят: в сорок пять - баба ягодка опять. Все в конце лета слаще! Раньше-то фрукт еще не дозрел.
К среднему возрасту женщина уже состоялась. Ее дом обустроен, дети подросли, все налажено. Да и вообще, она «выросла в цене» - может себе позволить купить что подороже, не обращать внимания на телефонные счета. Да и подарки дешевые ей дарить уже неприлично.
В общем, стала она для всех, в первую очередь для мужа, дорогим человеком. Наконец-то! Теперь его «дорогая» звучит отнюдь не фальшиво!
Женщине средних лет совершенно не обязательно создавать свое предприятие, поступать в университет или уходить в политику.
Свое дело для женщины - оставаться женщиной в любом возрасте!
В тридцать она вынуждена была кудахтать над подрастающими цыплятами. Но к сорока природа ее от этой роли освободила. Только после сорока женщина имеет возможность узнать, что такое быть Настоящей Женщиной! Женщиной с Большой Буквы! Примой на сцене жизни! После сорока - это возраст, когда можно себе позволить все. Все, и даже чуть больше. Только после сорока женщина благоухает, словно райская птица в Эдеме. Таких женщин не бросают. Потому как кукольным нимфеткам за такими не угнаться.
Разумеется, с возрастом в женском организме происходят гормональные изменения. Тем не менее они вовсе не обязаны приводить к веренице симптомов.
В общем, никакого кризиса среднего возраста нет. Есть просто новый большой виток.
Хотя... Кризис будет. И климакс будет. Но лишь у тех, кто ожидает и того, и другого, делая все, чтобы, как кит, просто выброситься на берег. Это и есть кризис.
В январе мне исполнилось сорок пять. И я опешила оттого, что подруги на дне рождения в ресторане меня чуть ли не хоронили как женщину. Звучали разговоры о том, что молодость позади, что красота увядает, что цветение длится недолго. А я не понимаю, чем женщинам не нравится сорок пять лет! Я чувствую себя абсолютно счастливой и обожаю этот свой «закат». У меня взрослая дочь, живущая отдельно, я состоялась на работе, слежу за собой и поэтому выгляжу ого-го. Пересматривала свои фотографии в 17 лет - это же ужас какой-то! Вся в прыщах, одета бедно, в глазах желание всем нравиться и забитость какая-то. Сейчас ко мне на улице или в ресторане гораздо чаще, чем в юности, подходят мужчины, я модно и со вкусом одеваюсь, с удовольствием рассматриваю себя в зеркале. Женщины, не бойтесь старения, после сорока вы только дозреваете, как изысканный коньяк!
С. П., г. Люберцы (из письма в газету)
Игры в болезни
Жизнь - спорт. Для одного - тяжелая атлетика, для другого - фигурное катание. А кто-то пытается поднять штангу, стоя на коньках. В этой книге я, по сути, задаю такому человеку вопрос: «Эй, дорогой! А зачем тебе это нужно?».
Индийский философ Ошо утверждает: «Лжеучитель будет помогать тебе заснуть - он станет утешать, успокаивать тебя, будет напевать песни у твоего уха, чтобы твой сон был крепок. Но истинный учитель опасен. Он не позволит тебе спать и тем более не станет помогать тебе спать. Истинный учитель разрушает сны. А ведь сны так близки твоему сердцу! Но, когда твои сны разрушены, в твою жизнь приходит истина».
Рассмотрим игры, в которые играют больные люди.
1. Ностальгия
Якорь с детством или с какой-то ситуацией в прошлом
То, что неврозы уходят корнями в детство, хорошо известно. Я не буду приводить примеры психоаналитических концепций, демонстрирующих, как детские страхи, травмы и комплексы влияют на взрослую жизнь. Не это главное. Нам важно понять, какую из этих детских «воспоминаний» человек извлекает неосознанную скрытую выгоду.
Без якоря, который связывает нас с детством, обойтись невозможно. Якорь - это эмоционально окрашенные со знаком «плюс» или «минус» детские ощущения. Именно они помогают нам время от времени чувствовать себя маленьким мальчиком или маленькой девочкой.
Воссоздание у себя детских ощущений и является «выигрышем» в игре «Ностальгия».
А уж какие это ощущения, какой якорь, приятный или неприятный, каждый выбирает для себя сам.
На прием пришел пациент лет около тридцати. Дорогой костюм, цепкий взгляд, аккуратная прическа. Пока ждал своей очереди, чего-то щелкал в ноутбуке. Сразу видно, деловой человек. Ничего невротического, во всяком случае с первого взгляда, у него не улавливалось.
- Что вас ко мне привело? - спросил я.
- Я боюсь летать в самолетах, - ответил он. - Боюсь взлета и посадки. Когда самолет находится близко от земли, у меня возникает тихая паника. На большой высоте страха я не испытываю.
Я попросил его вспомнить ситуацию, когда страх высоты у него появился впервые.
Он сказал:
- Впервые я ощутил его, когда мне было лет семь. Тогда мы, пацаны, собирались на речке. Тот, кто рассчитывал завоевать уважение товарищей, должен был пройти испытание - прыгнуть в реку с крутого обрыва. Это было опасно - обрыв высокий, чтобы не упасть на берег или на мелководье, прыгнуть нужно было как можно дальше. А прыгнешь дальше - может унести течением. Я с этого обрыва прыгнуть так и не смог. Всего лишь наблюдая, как прыгают другие, я испытал ужас. Мне пришлось оставить эту компанию.
Я попросил его вспомнить другие ситуации детства, связанные со страхом высоты. Он ответил:
- Когда я учился в третьем классе, меня родители привезли в большой город. Мне там очень понравилось: огромные дома, троллейбусы, машины, шоколадное эскимо, сладкая вода в автоматах - все это вызвало у меня просто щенячий восторг. Жили мы у родственников, их квартира находилась на десятом этаже. Как-то я вышел на балкон, взглянул вниз и чуть не грохнулся в обморок - почувствовал жуткий страх. Больше я на балкон не выходил. От этой поездки у меня и осталось ощущение щенячьего восторга в сочетании с жутким страхом.
Я у него спросил: теперь, когда он испытывает страх высоты, не сопровождается ли этот страх отголосками какого-то приятного детского трепета?
Он ответил - нет. Но затем, немного подумав, сказал:
- Знаете, а ведь действительно, я от него получаю какое-то непонятное наслаждение, что-то такое, давно-давно забытое...
Я спросил, что еще в его воспоминаниях осталось из детства.
Он не смог внятно ответить на этот вопрос. Ну апельсины, футбол, котята. Собственно, ничего особенного.
Вот и оказалось, что страх высоты в сочетании с каким-то восторгом был той ниточкой, которая эмоционально связывала этого уже достаточно взрослого человека с детством. Вот зачем ему был нужен этот страх.
Приведу еще один случай из практики.
М. А. с детства плохо слышала на левое ухо. Слух восстановился лишь тогда, когда умерла ее мама.
Как оказалось, в детстве мама заставляла ее играть на пианино, садилась слева и принималась давать советы.
М. А. заниматься музыкой не любила. И потеря слуха в детстве - это протест против диктата матери. Этот протест она пронесла через всю свою жизнь и освободилась от него тогда, когда он стал бессмысленным.
2. Семейная традиция
Родительский сценарий
Как-то по каналу «National Geographic» я наблюдал следующую картину: несколько медведей расположились на камнях бурной реки. Они стояли мордами в сторону идущей вверх по течению форели и зубами ловили выпрыгивающую из воды рыбу.
Но два медведя, по всей вероятности мама и подросток-медвежонок, расположились наоборот - задом к рыбе - и пытались ее поймать, как казалось, одной из задних лап. Выглядело это весьма комично: медвежонок стоял в такой же раскоряченной позе, как и мамаша, - ни дать ни взять два невротика на фоне уравновешенных собратьев.
Тогда я подумал: вот прекрасный пример того, что родители передают детям не только привычки, манеры поведения, навыки, но и свои неврозы.
В книге «О главном» киевский психотерапевт Владимир Миславский пишет: «Родители просто не замечают, как невротизируют своих детей в силу того, что сами являются носителями активных невротических комплексов. Такие родители подражают своим родителям, используя чуть ли не единственную хорошо знакомую им систему представлений о том, как нужно воспитывать детей. И так может продолжаться из поколения в поколение - невротические комплексы из подсознания в подсознание передаются по эстафете до тех пор, пока кто-то в этой цепи не избавится от невротизма, не “очистит свою карму”, как говорят на Востоке».
О том же пишет Георгий Гурджиев: «Если вы желаете добра детям, подумайте сначала о себе, ибо, если изменитесь вы, изменятся и ваши дети. Ради будущего ваших детей вы должны временно забыть о них и подумать о себе. Если мы довольны собой, мы можем с чистой совестью воспитывать детей. Но довольны ли мы собой?».
Эрик Берн пишет об этом следующее: «Игры, в которые играют люди, передаются от поколения к поколению. Любимая игра конкретного человека может быть прослежена как в прошлом - у его родителей и у родителей его родителей, так и в будущем - у его детей. В свою очередь, его дети, если только не произойдет какое-нибудь вмешательство извне, будут учить этим играм его внуков».
С одной стороны, новое поколение не признает ценностей своих родителей. Оно выбирает свое пепси. И свои недуги. Но, с другой, отказаться от родительских оно не желает. Стараясь найти свой путь к светлому будущему, молодые люди бессознательно придерживаются родительского сценария.
Скрытая выгода в игре «Семейная традиция» заключается в преемственности родительских ценностей независимо от того, какие они, со знаком «плюс» или «минус».
На прием пришла девушка. Было ей 22 года. Ее беспокоили боли в тазобедренных суставах, из-за которых она заметно хромала. Обследования органической патологии не выявили, лечение в различных медицинских учреждениях оказалось безрезультатным.
Мне бросилась в глаза ее фамилия - Санта Моника. «Какая красивая у вас фамилия, - говорю ей, - словно Санта Барбара или Санта Лючия...» - «Ужасная фамилия, - отвечает. - Я венгерка, а по-венгерски она звучит не как Санта, а как Шанта». - «И что она означает?» - спрашиваю. Оказалось, в венгерском языке у этой фамилии тот же корень, что и у слова «шанти», что значило «хромать». По-русски ее имя и фамилия выглядели бы как Хромая Моника.
«А как в вашей семье обстоит дело с хромотой?» - задал я вопрос. Она ответила, что хромают практически все.
Я бы не был уверен в том, что этот случай может служить иллюстрацией к игре «Семейная традиция», если бы не одна маленькая деталь: после того как эта девушка вышла замуж и сменила фамилию, ее боли в тазобедренных суставах и, соответственно, хромота безвозвратно прошли.
Кстати, насчет медведей. Тех, которые ловили рыбу задней лапой. Присмотревшись, я понял, что никакие они не невротики. Их поведение только на первый взгляд выглядело нелепо. На самом деле задней лапой рыбу они не ловили, а лишь подправляли ее под себя и затем уж хватали зубами. В то время как их соплеменники хватали лишь то, что само прыгало в пасть, у этих процесс был гораздо более совершенным.
Вот и выходит - «невротический» способ ловли рыбы оказался гораздо эффективнее, чем нормальный. А может, гораздо эффективнее и невротический способ жизни?
3. Горе от ума. Я знаю, как должна развиваться болезнь
К какому типу больных Вы себя причисляете, к умникам или придуркам? Если к придуркам, тогда Вы давным-давно должны были выздороветь.
Мирзакарим Норбеков
Среди людей, страдающих от психосоматических нарушений, редко встретишь какого-нибудь великовозрастного дебила. Большинство из них - интеллигентные, начитанные, неплохо разбирающиеся в своих болезнях люди. А ведь хорошо известно: чем больше читаешь медицинской литературы, тем больше находишь у себя симптомов. Нашел - а потом пойди разберись, мнимый он или реальный.
Все знают, как «должны» начинаться и развиваться болезни. Именно так они начинаются и развиваются. Все знают, что зимой непременнейшим образом должна возникнуть эпидемия гриппа. И она из года в год покрывает собою большинство знающей публики. Начитанные люди уверены, что атмосферные фронты вызывают головокружение, слабость, сонливость и прочие напасти. Невежды при перемене погоды ничего этого не испытывают. Образованные люди знают, что с возрастом должны болеть суставы и позвоночник. В горных селениях Кавказа - не знают.
Поэтому там старички лет под девяносто вовсю скачут по горам.
Какие бонусы в игре «Я знаю, как должна развиваться болезнь»?
«Знающий» человек с полным основанием может себе позволить поболеть. Столько, сколько отведено его болезни наукой.
О том, что болезненные изменения в организме просто неизбежны, вовсю трубит официальная медицина. Ее мощная пропаганда все время нам об этом заботливо напоминает. Как же, нельзя ведь, чтобы у взрослого человека не было остеохондроза, атеросклероза, неврастении, ну, в крайнем случае, предынфарктного состояния. Лозунг академической медицины: «Будем дружненько стареть - будем дружненько болеть!» - незыблем. Здоровый человек, по ее представлению, это какая-то аномалия природы. Нонсенс. Бессмыслица. Если копнуть, у каждого найти можно такого... Копают. И триумфально объявляют: у вас повышенный холестерин! И пониженный гемоглобин! И вообще ваш уровень отстойного ифантиламина говорит о том, что пора уж, да, пора, батенька, взять себя в руки. Старость, знаете ли, не за горами.
Собственно, человек и так знает: с возрастом все показатели здоровья должны быть все хуже и хуже!
Академик Амосов об этом «не знал». На лекции в Киевском мединституте (я тогда был на втором курсе) он сказал: «Это ерунда, что у старика в организме обязательно должны быть какие-то отклонения. Мне почти семьдесят лет. Но анализы у меня в норме и давление как у космонавта - 120 на 80. Все остальное тоже в порядке».
4. За компанию
Дурной пример заразителен
Человек склонен копировать повадки не только родителей, но и кумиров. После Мэрилин Монро количество блондинок в мире просто зашкалило. Усы Саддама Хусейна завел себе весь Ирак. Стоило Джону Леннону и Полу Маккартни отпустить волосы и признаться, что они курят марихуану, как подрастающее поколение всего мира завело себе прически «а-ля Битлз» и стало потягивать травку. Стоило Арнольду Шварценеггеру и Сильвестру Сталлоне вступить в героическую схватку с мировым злом, как подрастающее поколение тут же обстриглось и потянулось в фитнес-клубы.
У авторитетов мы копируем не только повадки, усы и размер бицепсов, но и слабости. В том числе и болезни. Известные личности тщательно скрывают свои недуги. Но авторитетами являются не только они. У каждого человека есть свой собственный авторитет, будь то удачливая подруга, многоуважаемый босс или просто кто-либо из умных энергичных знакомых. Они-то и «заражают» своими болезнями тех, кто пытается им подражать.
Премиальные купоны в этой игре очевидны.
После окончания школы родители Лилы Р. устроили ее продавщицей в дорогой бутик. Сами они торговали на вещевом рынке, но там продолжать славное дело предков Лила наотрез отказалась. Не гламурно. Успешные мужчины в гуще базарного люда не ходят. Другое дело бутик!
Лилиной напарницей оказалась бойкая, хорошо разбирающаяся в нюансах французской парфюмерии, итальянской одежды и местной клубной жизни барышня. У Лилы она вызвала чувство восторга, смешанное с легкой завистью, - да, именно такой должна быть современная девушка!
Однако была у этой наставницы маленькая слабость - бойкой она была, только лишь когда в магазине не было посетителей. Как только в бутик заходил молодой импозантный мужчина в дорогом костюме (потенциальный жених!), она начинала суетиться, сильно потеть и ее тут же тянуло в туалет.
Лила быстро скопировала у своей авторитетной наставницы ее взгляды на жизнь, манеру одеваться, разговаривать. Но она также скопировала и ее симптомы - потливость при волнении и «слабость мочевого пузыря».
Болеть «за компанию» можно с кем угодно - с подружками, соседками, знакомыми. Принимая нытье приятельниц близко к сердцу, впечатлительная собеседница обрастает их симптомами, которые затем становятся ее собственными.
Когда на прием к врачу приходят две кумушки, у них процентов на восемьдесят одинаковый набор жалоб. Если у одной болит правое колено, у другой - тоже правое, ни в коем случае не левое! Если у одной повышенное артериальное давление, другой просто неприлично мозолить ей глаза цифрами 120/80. Подруги, обсуждающие свои болезни, едва ли станут терпеть в своей компании кого-либо, кто осмелится утверждать, что у него все нормально. Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходи: здоровый в секте больных - изгой! Подруги, регулярно собирающиеся для того, чтобы обсудить стратегию борьбы с мужьями, с треском вышвырнут из своего круга ту, которая заявит, что ее муж - само совершенство. Мантра «у меня тоже» - это удостоверение личности, по которому пускают в компанию. Страх быть отвергнутым вынуждает подчиняться манерам той или иной группы и правилам той или иной игры.
Дружили три подружки - приблизительно одного возраста и одного уровня материального достатка. В общем, одного поля ягоды. Поговорить им всегда было о чем. Любимые темы - цены, дети, ремонт квартиры, светские сплетни... Одной из тем их разговоров были мужья. С кем же еще поделиться своим горем и кому поплакаться в жилетку?
Муж одной из подруг - офицер спецслужбы - частенько не приходил домой ночевать. «Был на дежурстве», - в таких случаях говорил он. Ну да, на дежурстве: явится - и тут же в ванную. Рубашка в помаде, женскими духами разит. И скандалы она ему устраивала, и из дому выгоняла. На какое-то время притихнет, а затем опять за свое.
Собрали подружки военный совет и приняли решение: сообщить о его поведении куда следует, то есть ему на работу. Эта тактика была воплощена в жизнь следующим образом.
Как-то, когда муж в очередной раз не явился домой, жена позвонила среди ночи в ФСБ: «Пропал мой муж! Ваш сотрудник! Бесследно исчез! Проверьте - не на дежурстве ли?». Проверили. Нет, не на дежурстве. Она в слезы: «Помогите! Может, его уже нет в живых!» Помогли: уж неизвестно как, да только вычислили его дежурные сотрудники закрытого ведомства мгновенно - пьяного и тепленького вытащили из постели дамы сердца и велели немедленно явиться по месту прописки. «Как ты посмела меня опозорить перед коллегами!» -три дня орал на жену доблестный чекист, но с тех пор всегда ночевал дома.
Муж другой подружки был бизнесменом. Но у него в ребре тоже сидел злополучный бес. Хотя и дома он ночевал аккуратненько, и духами женскими от него не разило, но супруга, проверяющая его эсэмэски и электронную почту, все знала. Да и мир не без добрых людей - было кому о его похождениях нашептать. В общем, и у этой пары совместная жизнь оказалась бурной и эмоционально насыщенной. И было чем поделиться с подружками.
Муж третьей подружки никаких поводов подозревать его в амурных слабостях не давал. По ночам «на дежурства» не ходил, его эсэмэски пищи для поддержания темы не давали, слухи о его приключениях отсутствовали. Казалось бы, живи и радуйся! Радость радостью, однако не могла же она вот так взять и выпасть из коллектива верных подружек, лишиться права голоса на военных советах, да и вообще признаться в том, что ее семейная жизнь скучна, однообразна и лишена страсти. «Все мужики - изменщики!» - восклицали ее подружки. «Ну да, все», -неуверенно соглашалась она. А раз все, то и моему, значит, положено. И она стала устраивать своему мужу скандалы, вспоминая его «неверность», которую он вероломно проявил по отношению к ней до их знакомства, и постоянно приписывая супругу то, что слышала от приятельниц.
Лозунг «За мужьями нужен глаз да глаз!» постоянно звучал на военных советах из уст опытных подружек. «Ну да», - соглашалась неопытная, продолжала проверять эсэмэски мужа и звонить ему тогда, когда он, по ее мнению, мог быть с посторонней женщиной, - интересно, каким тоном голоса он ответит?
И это дало результат - он действительно все чаще и чаще отвечал раздраженно: «Не мешай работать! Я занят!» Это стало неоспоримым доказательством того, что он ей изменял. Рано или поздно дала плоды и тактика проверки эсэмэсок: как-то в его мобильнике высветилось послание какой-то дамочки, которая назначила ему свидание в кафе. В назначенное время в это кафе были отправлены верные подруги, которые наконец-то и застукали мужа подружки с любовницей.
Правда, потом оказалось, что это была всего-навсего журналистка, с которой они обсуждали рекламную статью для его фирмы. Но разве это важно? Главное, все мужики - изменщики!
Ничто так не сплачивает, как общая идея, общий враг и общее несчастье.
Это - бонус в игре «За компанию». Если бы у третьей подружки в семейной жизни оказалось все в порядке, разве она смогла бы остаться в этом сплоченном коллективе единомышленниц? Приведу еще один пример того, как можно поиграть в болезнь «За компанию».
Звонит одна подруга другой:
- Представляешь, у меня между пальцами на ноге вырос мозоль. Ужас!
- Мозоль? Между пальцами? Разве это возможно?
- Ну, не мозоль, потертость какая-то, ходить мешает.
Посмеялась над ней подруга, а дня через три ей звонит:
- Слушай! У меня тоже между пальцами на ноге появилась какая-то потертость!
- На какой ноге?
- На правой.
- И у меня на правой! А между какими пальцами?
- Между первым и вторым.
- Ты меня неправильно поняла, - ответила приятельница. - У меня - между вторым и третьим.
Это не анекдот, а реальный случай из жизни.
5. Плохая привычка. Не люблю выбрасывать ненужные вещи
Привычки бывают разными. А хорошие они или плохие, зависит от того, как их оценивать.
Скажем, привычки чистить зубы, пожимать при встрече руку, употреблять в пищу изысканные блюда, казалось бы, хорошие, свидетельствующие о гигиеничности, вежливости и заботе о здоровье. Однако, если посмотреть непредвзято, действия эти не только нелепы, но и вредны. Вместо того чтобы каждое утро выдавливать из тюбика и совать в рот какую-то химическую субстанцию, не лучше ли съесть яблоко? Разве не очевидно, что через рукопожатие легко подбросить друг другу веселую парочку чесоточных клещей или сотню-другую кишечных палочек? А отсутствие в рационе грубых блюд неизменно приводит к вялости перистальтики и к запору.
Миллионы людей ежедневно глотают горы таблеток. Многие понимают, что далеко не все эти лекарства им действительно необходимы. Но они уминают их по привычке, на всякий случай, так, чтобы перестраховаться.
Привычка, выходя из дому (на всякий случай), захватить с собой зонтик не вызывает никаких нареканий. Но привычка, выходя из дому, захватить с собой (на всякий случай) невроз - это, по сути, тоже не более чем привычка.
Люди склонны повторять поступки, за которые они раньше были вознаграждены. Захватил зонтик - попал под дождь - и понимаешь, что зонтик - это хорошо. Дождя не было - не страшно, будет в следующий раз. Захватил с собой симптом - и, глядишь, он пригодился. Не пригодился -не страшно, пригодится в следующий раз. В организме ничего не происходит случайно. И симптомы привычно извлекаются тогда, когда они зачем-то оказываются нужны. Приступы тех или иных недомоганий воспроизводятся сначала в какой-то определенной ситуации, затем в обстоятельствах, хотя бы косвенно с той ситуацией связанных. И в конце концов по типу клише стереотипно повторяются при любом внутреннем или внешнем конфликте. По привычке.
Психосоматическое расстройство - это, образно говоря, плохая привычка. Человек, который привык к своей болезни, не намерен с ней расставаться, как не намерен расставаться с любой из своих привычек.
Независимо от того, хорошая она или плохая.
6. Ну посмотрите же, наконец, на меня! Стремление обратить на
себя внимание
Стремление чем-то выделиться, запомниться, заставить о себе говорить для человека вполне естественно. Да разве только для человека? Оставь без внимания собачку - долго ли она будет спокойно сидеть? Сначала начнет слегка поскуливать, затем устроит такой тарарам! Привыкшая к поглаживаниям и ласкам, она воспримет поведение гостей просто бессовестным, если они не поместят ее в центр внимания.
Человек стремится оказаться в центре внимания далеко не всегда. Тем не менее он с детства привык считать себя центром Вселенной. Вокруг него, словно планеты по орбите, всегда крутились родители, бабушки-дедушки, родственники, пролетали, как кометы, какие-то дяди и тети, воспитатели, учителя... У всех них, по его мнению, обязанность была одна: заниматься исключительно им, лелеять его и холить. А если они с этой обязанностью не справлялись, не беда - закатил истерику, и порядок.
Взрослый человек в этом плане мало чем отличается от ребенка. Ему тоже нужно, чтобы о нем заботились, проявляли к нему интерес. Кому не хочется стать знаменитым?! Если не знаменитым, то хотя бы чем-то выделиться из толпы и попасть окружающим на язык. Достигнуть этого можно по-разному: кто-то становится хорошим специалистом, кто-то стремится утереть всем нос новым «Мерседесом», кто-то лезет в парламент. А как хочется помелькать в телевизоре! Чтобы все, ну все-все тебя там увидели! Как приятно помечтать сыграть в кино главную роль! Чтобы о тебе узнали миллионы!
А пока ты этим миллионам до лампочки, нужно привлечь внимание хотя бы тех, кто рядом. Когда других способов нет, можно, слегка поскуливая, приковать взоры окружающих болезнью. Ведь, заболевая, человек становится центром чуткости! Объектом поклонения! Героем! Сирил Н. Паркинсон пишет по этому поводу следующее: «Героизм должен иметь зрителей. Кто-то должен все видеть и сочувствовать, кто-то должен заметить, как гримаса боли сменилась слабой улыбкой покорности. Тут нужна публика - сиделки, доктора, родственники - и чем больше, тем лучше; но уж один-то человек - это тот минимум, без которого все пойдет прахом. Этот единственный человек чаще всего муж или жена».
Приведу письмо некоего Н. В., напечатанное в газете «Аргументы и факты».
Возможно, моя история покажется вам ненормальной, но я стал счастлив совершенно нетипичным способом - когда заболел. Несколько последних лет я испытывал постоянное недовольство жизнью. Казалось, что никому нет до меня дела, всем я безразличен. Тут еще на работе начались кризисные волнения. Завел себя до такой степени, что слег в 53 года с подозрением на инфаркт. Как переполошились мои родные! Сын с дочкой по очереди дежурили в палате, жена вообще на раскладушке в коридоре рядом со мной поселилась. Из Новосибирска прилетел брат, мать с отцом каждый день слали телеграммы... Вся эта любовь быстро подняла меня на ноги, и я подумал, каким же дураком был: не замечал своего очевидного счастья!
Однако, когда под рукой нет ни детей, ни жены, ни брата из Новосибирска, на роль зрителей в игре «Ну посмотрите же, наконец, на меня!» подойдет кто угодно.
В археологическую экспедицию, ведущую раскопки на одном из островов Черного моря, приехала юная практикантка. Она, скромная студентка провинциального вуза, попала в компанию веселых столичных ребят, которые днем раскапывали древнегреческий город, а по вечерам, передавая по кругу кружку с вином, пели у костра бардовские песни, шутили, рассказывали захватывающие истории.
Вина девушка не употребляла. Принципиально. Бардовских песен не знала. Интересных историй в ее багаже не было, да и с юмором как-то не сложилось. В общем, в компанию ее приняли (а куда ее деть?), но внимания на нее никто не обращал. Когда догорал костер и заканчивалось вино, все попарно расходились по острову, она же в одиночестве отправлялась в палатку.
Но в один из вечеров она все же заставила заговорить о себе.
После очередной посиделки у костра она вдруг ощутила резкую боль в животе. Такую, словно ее ударили кинжалом! В экспедиции был врач, который немедленно ее осмотрел. Этот приступ напоминал прободную язву желудка. Но все же это было не прободение. Аппендицит? Он не начинается так внезапно. Внематочная беременность? Как знать, что в тихом болоте водится.
Как бы то ни было, нужна была срочная госпитализация. Лодки, чтобы доставить девушку на материк, на острове не было. Рации, чтобы вызвать помощь, тоже. Мобильных телефонов тогда еще не существовало. Что делать - неизвестно. Ее боль не утихала, анальгетики, так как был непонятен диагноз, врач ей давать не стал, спазмолитики не помогали. Вся экспедиция не спала до утра. Чтобы привлечь внимание пограничников, ребята на возвышенности разожгли огромный костер, закрыли одеялами маяк - а вдруг на берегу догадаются, что на острове что-то неладно?
На берегу никто ни о чем не догадался. Пограничники не явились. А когда утром к острову причалили рыбаки, на лодках которых больную можно было отправить на материк, ее приступ тут же прошел. Так же внезапно, как и начался.
С острова эту девушку все же попросили уехать. Больше никогда у нее таких приступов не возникало.
Все это, разумеется, случилось с ней ненамеренно. По мнению врача, который всю ночь ее наблюдал (это был мой отец, который и рассказал мне эту историю), таким истерическим способом она, сама того не осознавая, смогла как-то выделиться и заставила окружающих обратить на себя внимание.
7. Смотри, гад, до чего ты меня довел! Демонстрация роли
жертвы
Ситуации, когда кто-либо добровольно приносит себя в жертву, встречаются нередко: мать погибнет ради ребенка, рыцарь - ради дамы, преданная жена отправится за суженым на каторгу, санитары под пулями вынесут раненых с поля боя, милиционер не дрогнет перед вооруженным преступником, врач войдет в палату к больным тифом или чумой. Служа другим, сгораю сам! Подобным благородным поступкам примеров не счесть.
Однако сплошь и рядом встречаются ситуации, когда человек, уложив себя на алтарь жертвенности, ожидает за это какие-то дивиденды. Демонстрируя пышный костер, на котором он, согревая других, сгорает сам, такой жертвенник осознанно или неосознанно стремится к собственной выгоде. «Я отдала тебе всю свою жизнь!» - заламывает руки мать, предполагая, что теперь сын просто обязан выбросить из головы свое глупое намерение переехать в другой город. «Ради тебя я пожертвовала своей карьерой!» - всхлипывает супруга, как будто если бы она не пожертвовала, то была бы уже директором швейцарского банка. «Без меня ты бы валялся под забором!» - голосит она, предпочитая не замечать реплику мужа, что лучше уж валяться под забором, чем выслушивать эти упреки.
Тот, кто демонстративно приносит себя в жертву, в свои благие намерения искренне верит -ведь только благодаря этой «жертве» кому-то из близких удалось «встать на ноги», «спастись», «выбиться в люди». И такой мученице просто необходимо, чтобы, жертвуя собой, она к тому же была еще и больна. «Ради тебя я пожертвовала всем! Даже своим здоровьем!» Так, согласитесь, гораздо эффектней.
Роль жертвы выигрышно смотрится в любых разновидностях семейных разборок. Но убедительность аргументов стремительно возрастает, если жертва поворачивает дискуссию в русло: «Смотри, гад, до чего ты меня довел!»
Скрытая выгода в этой игре - формирование у оппонента чувства вины.
Это мощное оружие в борьбе за свои права. Главное, это оружие правильно использовать.
В семье Л. и Т. наметился раскол - Л. увлекся некой юной особой. Не буду описывать обычный в таких случаях семейный «разбор полетов». Лишь замечу, что жизнь супругов стала вовсе не скучной - бури эмоций, детективное расследование, попытки жены встретиться с «той дрянью, которая вытягивает из тебя деньги...»
Л. бросать семью не хотел. Но и рвать отношения с «той дрянью» тоже не собирался, несмотря на немалый арсенал боевых средств, привлеченных супругой на поле брани.
Не сработал и стандартный набор недугов - депрессия, бессонница, потеря аппетита... Кстати, интимный аппетит депрессивной жены к супругу, как ни странно, не только не уменьшился, но даже возрос. Трудно сказать, что этому было причиной. Может, ревность привнесла в ее жизнь больше страсти. Или она тем самым хотела доказать, что «такую, как я, ты нигде не найдешь». Хотя не исключено, что она каждую ночь «раскручивала» супруга для того, чтобы «той дряни» ничего не осталось. Нужно заметить, что этот немаловажный в семейной жизни фактор весьма способствовал привязанности Л. к жене.
Но все же для окончательной победы изысканного интима оказалось недостаточно. Нужно было еще что-то, какой-то стратегический маневр, который дал бы серьезное преимущество в неравной схватке с «той дрянью».
Этим стратегическим маневром стала, разумеется, болезнь. Не какая-то там банальная депрессия или бессонница, а настоящая, чтобы наверняка.
Произошло следующее: у Т. поднялась температура. До 37,8 градуса. Не больше. Казалось бы, ничего страшного, у кого не бывает, пройдет. Но температура у нее не проходила. Месяц, второй, третий. Возникала аккурат каждый вечер. Т. похудела, у нее появились боли в животе. В моче был обнаружен белок, в крови - все то, чему положено быть как при воспалении, так и при опухоли. Т. неоднократно обследовалась, в каждой клинике ее лечили от профильного недуга: в урологии - от пиелонефрита, в гастроэнтерологии - от холецистопанкреатита, в гинекологии -от эндометрита. Рассматривалась вероятность опухоли, туберкулеза, какой-то малоизвестной инфекции.
Врачи также высказывали предположения: «Это у вас на нервной почве». Такая трактовка Т. вполне устраивала, и она всем своим видом давала мужу понять: «Посмотри, гад, до чего ты меня довел!»
Кстати, в стационарах Т. проводила, как правило, лишь первую половину дня, по вечерам предпочитала быть дома и присматривать за ненадежным супругом.
Лечение никакого результата не дало. Через год температура у Т. все так же не опускалась ниже отметки 37,8, и что с ней действительно происходит, не мог сказать ни один профессор.
Температура у Т. сама по себе нормализовалась в тот день, когда она узнала, что «та дрянь» вышла замуж и уехала из их города.
Я не допускаю мысли, что Т. заболела осознанно. Конечно нет. О механизме своего недуга она не имела ни малейшего представления. И то, что она бессознательно играла в болезнь, тоже не факт. Я всего лишь описал то, что произошло, и в той последовательности, в которой это произошло. А выводы напрашиваются сами.
