Я хорошо запомнил первую встречу со Светой. Тогда выдалось самое жаркое лето в истории города, я пришел в гостиницу навестить крестную. В салоне за швейной машинкой сидела Света, она встала и чмокнула меня в щеку.

Поцелуй мне тогда показался каким-то особенным, очень страстным. Поймите, я был четырнадцатилетним толстым прыщавым подростком, читающим Ницше. С девчонками у меня ничего не получалось. А у Светы были длинные волосы цвета крови сатаны, длинные стройные ноги и большие груди, которые грозились вот-вот выпрыгнуть из тесной майки.

Света мне сказала:

– Ой, а тетя Женя (так звали мою крестную) говорила, что ты еще совсем маленький. А ты вон уже какой взрослый.

Я очень смутился и сел в кресло, ожидая крестную.

Я наблюдал за Светой, за тем, как колышутся ее груди, когда она доставала из коробки ткани, за быстрым движением рук ее и прекрасным телом.

Я влюбился с первого же взгляда, и каждую проклятую душную ночь мечтал о Свете, лежал без сна в кровати, обливаясь потом, и представлял, как мы с ней гуляем по городу, а затем она приглашает меня к себе домой, мы садимся на кровать, она целует меня в губы, и рука ее с моего плеча спускается все ниже и ниже.

Однажды на тетином дне рождения Света пригласила меня на медленный танец и прильнула ко мне грудями. О, всемогущие боги, что это было за чудо – ощущать ее огромные упругие груди и обнимать за талию.

В справочнике я нашел Светин телефон и ежедневно звонил ей по вечерам.

Я вслушивался в ее голос, он казался мне до невозможности прекрасным. Я хотел пригласить ее на прогулку, я хотел спросить ее, любит ли она меня, я хотел быть с ней до следующего пришествия, и плевать на разницу в возрасте.

Конечно, я все время покашливал, отмалчивался, и она вешала трубку.

Борясь со смущением, я взял за привычку захаживать в свадебный салон по три раза на день. Света могла болтать без умолку обо всем на свете. А потом просила меня рассказать что-нибудь.

Я хотел казаться мужественней и старше, поэтому-то рассказывал ей про книги Ницше, про его болезнь и нелегкие взаимоотношения с сестрой.

Я знал, что Света была далека от книг и они ей не нравились. Однако она внимательно слушала, и разглядывала меня, и говорила:

– Ты такой умный, какой же ты умный…

Стоит заметить, что Света пользовалась большой популярностью у местных парней. В салон к ней захаживали самые разные мужчины – от простых пареньков-бедняков до уже состоявшихся бизнесменов. Она выходила с ними на перекур, они много смеялись и о чем-то беседовали.

А я сидел в холле гостиницы и с ненавистью наблюдал за чертовыми мужиками, мне хотелось принести кухонный нож и перерезать их всех до одного.

Мне хотелось выбежать на улицу и проорать:

– Она моя!

Но я сидел в холле и играл с портье в шахматы, проигрывал одну фигуру за другой, потому что шахматы перестали меня интересовать, и Ницше меня интересовать перестал.

Светины отношения с мужчинами дальше пустых разговоров не заходили.

Света мне как-то пожаловалась:

– У меня с парнями не получается.

Я спросил:

– А почему?

Она ответила:

– Они все какие-то старые. Мне нравятся молоденькие… такие, как ты, например.

Помню, я выбежал из салона и бежал до самого дома по улице Правды.

Я заперся в спальне и неделю смаковал ее слова. Потом звонил ей на домашний номер и слушал ее прекрасный голос.

Как-то раз я зашел в салон якобы навестить тетю. Света очень обрадовалась и начала рассказывать про то, как тяжело в частном доме без мужика жить. Краны текут, крыша старая – чинить некому. Да и дело тут совсем не в кранах и не в крыше, добавила она.

А потом ушла в подсобку, где стоял холодильник, стол, стулья и хранились ткани в больших коробках.

Из подсобки она сказала:

– Помоги мне, пожалуйста.

Тетя в то время уехала на Украину в командировку.

Я зашел в подсобку, и Света закрыла за мной дверь. Она начала гладить меня по голове, поцеловала в щеку и сказала:

– Ты такой красивый сегодня.

Я жутко испугался, меня начало трясти.

– Что помочь? – спросил я дрожащим голосом.

Она гладила мои плечи.

– Да так, ничего особенного, – сказала она и опустилась на колени.

Я выбежал из подсобки, был конец августа, на следующий день я уехал в Киев. А когда вернулся в Тирасполь на зимние каникулы, то узнал, что Света уволилась из салона и уехала на заработки в Москву, где ухаживала за неполноценным ребенком каких-то богатеев и получала хорошие деньги.

Стоит ли говорить, что я проклинал себя всю жизнь за то, что выбежал тогда из подсобки?

Долгими холодными ночами я лежал в кровати и представлял, что бы случилось, если бы я не удрал тогда, не испугался? Каков дурак! Я буквально рвал на себе волосы, молотил кулаками по воздуху и лез на стены.

Груди ее воображал, понимаете?

Я думал, что через год это пройдет, я познакомлюсь с какой-нибудь девчонкой и перестану сожалеть о той упущенной возможности. Однако это не проходило и жить мне спокойно не давало. Часто, когда мы занимались любовью с Леной, я закрывал глаза и представлял Свету.

Да что там говорить, Свету я любил всю жизнь.