Глава девятая
Три дня я доказывала окружающим, что я и есть та самая Хейли Сизери, с которой в свое время успело подружиться множество людей. Это пришлось делать потому, что такую меня, какой я сейчас была, не желали воспринимать всерьез. Мало того, не могли смириться с тем, что созданные ранее привязанности, теперь не имеют для меня никакого веса.
Больше всех, конечно же, возмущался дракон. Огромная туша которого, всегда находила удобный момент, чтобы меня повалить на землю и начать облизывать огромным длинным языком.
Было неприятно, но не смертельно.
Софи удивлялась тому, с какой скоростью регенерировало мое тело и даже решилась на эксперимент.
Поранила мою руку от запястья до локтя, а потом внимательно наблюдала за тем, как рана, прямо на нее глазах затягивается.
Никто не хотел понимать очевидной вещи. Изменилась не только я. Изменились мы все. Разве прежняя Софи стала бы намеренно калечить свою названную дочь?
То-то же.
Вот только мои рассуждения вызвали бурую негативных эмоций у женщины. Собственно этот самый выплеск и послужил к раскрытию моего нового дара.
Что сказать… я отчаянно жалела, что вообще открыла глаза и вынырнула из спасительной тьмы. Потому как я стала губкой, впитывающей все негативные эманации, выбрасываемые людьми и другими разумными существами.
И если до того, как разгневалась Софи, это никак не ощущалось, то после ее «взрыва» ежедневно, час за часом, я собирала все: недовольство, агрессию, сожаления, ненависть, обиды.
Мое эмоциональное состояние не было стабильным. Я постоянно пребывала в скверном расположении духа, не понимая, как должна избавиться от накопленных чувств. Меня постоянно раздражали окружающие, а особенно то, что они не могли контролировать свои чувства и эмоции.
Я могла находиться в лагере, а Элайза в лесу, но при этом, я ощущала ее злость. Я буквально вытягивала ее из нее, а вот как от нее избавиться не знала.
Почти пять дней я аккумулировала весь исходящий от студентов и преподавателей негатив. Впитывала в себя их страхи, переживания. Выслушивала не по одному разу, что со мной все будет хорошо и скоро, я обязательно стану прежней. И как только это случится мы найдем лорда Райана, которого я так сильно люблю.
Ту Хейли, которой я была, тот факт, что окружающие лезут в ее личную жизнь, непременно бы смутил, я же грубо пресекала все разговоры на тему сердечных привязанностей. Никому не позволю лезть в мою душу, да еще давать советы.
В какой-то момент это стало невыносимым и не предупредив никого я направилась к Золотому Морю.
Я не боялась, что со мной что-то случится. Для всех приспешников Велиареса – я своя. Они за версту почуют во мне порождение тьмы и не станут нападать. А уж если станут…
Я не представляла как, но откуда-то была уверена, что справляюсь. И никто из них не сумеет мне навредить.
– Подожди, Хейли! – крикнули мне в спину.
Я не сбилась с шага и не замедлила ход. С собой я никого не звала и это проблемы Пенелопы, что она увязалась за мной.
Вот ведь проныра!
– Да подожди же!
«Ни за что!» – мысленно скривилась от потока негодования и обиды от девушки.
Я хотела тишины и покоя, а не очередной сгусток эмоций.
Увы, целительница все же нагнала меня и резко схватила за локоть.
Она держала меня крепко, видимо, боялась, что вырвусь и убегу. Сама же студентка тяжело дышала и склонилась будто в поклоне.
Я лениво раздумывала над тем, как этой хилой девчонке удалось выяснить и каким маршрутом я пойду, и вообще меня нагнать. Я иду уже полдня. Нюха оборотня у нее отродясь не было. Наша практика в лесу, хоть и была запоминающейся, да все же колоссального опыта выслеживания не давала.
Сплошные вопросы, на которые я, все равно получу ответы.
– Ты… фух… быстрая, – с паузами выдохнула Пени. – Как ты могла?
– Руку убери, – хмуро потребовала я и сама разжала ее пальцы. – Бежать не собираюсь.
– А я догоню, – грозно заявила она.
– Да мне без разницы. Догонишь или нет. Я хочу побыть в одиночестве. Все вы – достали меня!
– Хейли… – ахнула Пени. – Тебе так плохо с нами?
Я раздумывала с минуту, а потом решилась высказаться. Нет, я не рассчитывала, что она поймет меня, но надеялась, что, возможно, отстанет.
– А ты как думаешь? Каждый из вас ежесекундно испытывает какие-то эмоции. При этом негативные преобладают. И я забираю все это, оно скапливается во мне и не находит выхода. В данный момент, я точно знаю, что ты обижена, немного злишься и при этом едва сдерживаешься, чтобы не наговорить мне гадостей.
Пени опешила и растерянно заморгала.
– Почему, Хейли, почему ты раньше не сказала об этом?
– Я говорила, вы меня не услышали. – Спокойно ответила ей. – Стучаться в закрытые двери – терять время впустую.
– Но если все так, то тебе, наверно, очень плохо?
– А вот жалеть меня не нужно, – предостерегла ее.
– Ты изменилась, Хейли. Настолько сильно, что нам сложно приноровиться к тебе такой. Я понимаю, что это не оправдание, однако, – Пенелопа подошла ближе и ухватилась за мою ладонь.
– Пожалуйста, не отказывайся от помощи. Не отталкивай меня и своих друзей. Я готова узнать тебя заново и вновь доказать, что достойна твоей дружбы.
– И чем вы мне можете помочь? – усмехнулась я. – Никто не знает, как управлять тьмой. Вы, как и я, лишь мельком слышали о некромантах. Так чем вы можете мне помочь?
– Могу! – твердо сказала целительница. – Могу, Хейли! Ты… ты сейчас полная противоположность той, что была, когда владела блуждающими стихиями. Эмоции захлёстывали тебя через край, сейчас же ты ледяная и зажатая. Как и ты обо мне, я точно знаю, что раздражаю тебя.
– и?
– У тебя даже взгляд не меняется. Ты внутренне недовольна и злишься, а внешне невозмутима и спокойна. Я считаю, что тебе нужно прокричаться.
– Что сделать?
– Покричать. Громко, со всей силы.
– Идиотская шутка, – прошипела я и выдернула свою руку из ее захвата.
– А я говорю, сделай так! – Пенелопа не собиралась сдаваться. – Когда мне было невыносимо плохо, я уходила в лес, Хейли. Я уходила и кричала так громко, и так долго, пока не падала на землю от усталости.
Тебе нужно разрядиться.
– С чего ты решила, что твой метод мне поможет?
– Я не гарантирую, что он поможет. Но тебе нужно избавиться от лишних эмоций. Сбросить груз, который принадлежит не только тебе.
– Ничего не выйдет. – Я все-таки вернула себе свою конечность.
И теперь шустро двигалась вперед, раздвигая ветки деревьев и огибая кусты.
Я не чувствовала в себе потребности кричать. Вообще ничего не чувствовала. Раздражение и неприязнь воспринимались неотъемлемой частью меня. Они мне не мешали. Меня нервировали люди и их несдержанность. Право слово, от мертвых было бы больше толку!
Я споткнулась и кубарем полетела на землю.
– От мертвых? – удивленно прошептала себе под нос.
Нет, я конечно же изменилась, но ведь не настолько, чтобы желать своему окружению смерти ради собственного спокойствия?
С каждой секундой эта мысль приносила мне все больше удовольствия.
И пусть не все внутри меня бунтовало подобной перспективе, какая-то часть меня была невероятно возмущена. Не просто возмущена, она была в ужасе, словно боялась, что я пойду на это. Собственно, я понимала, что вполне была способна на убийство.
Не знаю в какой момент, однако, именно та часть души, вдруг одержала верх над моим разумом. Так и не успев подняться на ноги, я со всей силы, на какую была способна, закричала в вечернее небо.
Я кричала до хрипа в горле, до исступленного кашля, надрываясь, но не чувствовала отдачи. Внутри меня зрела уверенность, что все напрасно. Я зря стараюсь и ничего не изменить. Я большой архив, что накапливает всю грязь нашего мира. Накапливает и бережно хранит, никому не отдавая и ни с кем не делясь.
– Этого мало, – прошептала, опуская голову. – Мало…
– Тебе нужно разозлиться, – Пенелопа не испугала меня только потому, что я давно заметила ее, тихо сидящую в двух шагах от меня.
– Разозлись, сильно-сильно!
– Не получается. Так как ты говоришь, не получается.
И это было правдой.
Я ощущала себя скалой, которую то лижут волны моря, то обрушиваются цунами. С той лишь разницей, что уязвимой я была внутри, а снаружи оставалась невозмутимой. И мне бы хотелось избавиться от того, что тяготило меня, да только маска, прочно наползшая на лицо, не желала слезать. Мало того, она уверенно заменяла мою суть, позволяя существовать в иллюзорном спокойствии.
– Ты страшная и круглая дура! – вдруг заявила Пени, вскочив на ноги. – Тебе абсолютно не идет черный цвет. Другое дело я!
Учитывая то, что красоту целительницы я отметила еще во время отбора в свою команду, этот факт не вызвал во мне никакого протеста. Мне и спорить-то не хотелось.
Ее волосы, цвета воронова крыла, были собраны в высокий хвост, а длинная челка, мягко обрамляла лицо.
Пенелопа была не просто красавицей, она была эффектной девушкой. Она умела соблазнять, робея лишь перед одним человеком, моим приемным братом. В остальное же время, дитя, воспитывавшееся в квартале куртизанок, являлось желанным плодом для любого мужчины.
Просто став частью моей команды, она перестала пользоваться совей красотой и навыками по максимуму. А если вспомнить все, что с нами было, то можно с уверенностью сказать, что девушка напрочь забыла науку, которую ей вдалбливали в доме девиц, продающих свою любовь. Но только не в этот раз.
Ее не портила походная одежда. Я вдруг с удивлением отметила, как выгодно штаны и блузка подчеркивают каждый изгиб тела Пени. Пенелопа казалась мне произведением искусства. И ее взгляды, жесты, они завораживали.
– Я лучше тебя, – тем временем говорила она. – Красивее, умнее, сильнее. Райан Валруа достанется мне…
– Мимо, – вздохнула я, с сожалением осознавая, что почти разозлилась. Пенелопе не хватило чуть чуть для того, чтобы мои эмоции возобладали над хладнокровностью. А ведь могло бы получиться.
– Ты все испортила словами о Райане. Мне все равно с кем он будет, и с кем будешь ты.
Пенелопа удивила меня повторно. Она не смутилась, не стушевалась. И глазом не моргнула, а продолжила идти на меня. Вот только теперь она выбрала своим оружием совершенно не красоту и симпатию к мужчине.
– Я сама жизнь, Хейли. Оглянись, я несу в себе радость и свет. Все зацветет лишь по одному моему желанию. – Целительница взмахнула рукой и кусты, подле которых я сидела зацвели.
– Шиповник, – констатировала я. А ведь этот куст был почти весь лысый. И это несмотря на то, что во Втором Королевстве осень наступает значительно позже.
– А что можешь ты? Утратившая свою магию, жалкая запечатанная слабачка. Даже если пробудишь новый дар, он все равно будет хуже моего. Магия смерти против магии жизни… Все очевидно. Я лучше тебя и способна на чудеса, ты же…
Она не успела договорить. Это случилось мгновенно и явно против моей воли.
Сумерки резко сменились черной ночью. Тьма была всюду и вполне осязаемой. Но самое страшное, что шла она из меня.
Земля буквально разверзлась. Я хоть и сидела, но меня это не чуть не спасло. Я провалилась вниз вместе с чертовым шиповником. Острые колючки ободрали лицо и шею, впились в ягодицы, заставив меня взвыть и разозлиться сильнее.
Я была воплощением ненависти, я дышала ею, и, наверное, какое-то время наслаждалась. Пока мой нос не учуял запах тлена и гнили. Воздух вдруг стал спертым, тяжелым. Дышать становилось труднее. Голова шла кругом, а вонь вокруг становилась все невыносимей. Меня тошнило так сильно, что я даже не пыталась сдерживаться.
Я отомстила шиповнику, опорожнив свой желудок на то, что от него осталось.
– Хейли! – отчаянный крик Пенелопы ворвался в мое сосание ураганом.
Я готова была поклясться, она зовет меня не впервые, но услышала я только сейчас.
Я не успела удивиться нестройному хору других голосов. Я пыталась выбраться из ямы, вдруг отчетливо испугавшись за девушку. Тот факт, что она жива, и я не убила ее проснувшейся и явно обидевшейся тьмой, радовал.
Когда я вылезла и разглядела ребят, сражающихся с давно мертвыми телами зверей, испугалась по настоящему.
Ужас затопил мой разум, лишив тело подвижности. Я застыла на месте, боясь пошевелиться. Да я как дышать забыла, с расширенными от страха зрачками, наблюдая за страшной картиной!
А чернота все продолжала распространятся. На куски земли и перегноя капала моя кровь, пробуждая новые скелеты зверушек, что самостоятельно выкапывались. И почему-то уверенно шли на Пенелопу.
– Она не контролирует тьму! – крикнул Ривэн, который прикрывал собой девушку. – Коша, дай огня!
Мне было страшно. Я стала одним сгустком страха и не могла успокоиться или взять себя в руки. Все мои попытки разбивались о глухую стену ненависти, что ослабила свой поводок, но продолжала крепко держать.
Черный туман плотно окутал меня, закрывая мне обзор. Я готова поклясться, что слышала его призывный шепот! Но не могла разобрать ни слова из-за рева огня.
Я сходила с ума от силы, что лилась из меня, от ее чудовищного давления и эмоций, которые с каждой минутой, овладевали мной.
Страх сменялся весельем. А ярость бушевала в моем сердце. В какой-то момент я услышала злорадный смех. Истеричный, хриплый, иногда каркающий. Он больно резал слух, но все продолжался и продолжался.
Ровно до тех пор, пока моя голова не дернулась от пощечины.
– Приходи в себя, милая. – Шептали Пени и Элайза, обхватив меня руками и ногами, при этом повалив на землю. – Приходи в себя, подружка.
Я боролась с ними, брыкалась, уворачивалась, окружала себя тьмой. Но каким-то чудом им удавалось добраться до меня. По очереди, но каждая из них вмешивалась в мой настрой и объединение с тьмой.
Откуда-то я точно знала, если я полностью погружусь в нее, то растворюсь навсегда. Не будет даже такой Хейли. Будет иное существо, погрязшее в ненависти и желании разрушать.
– Хейли! Борись! – надсадно кричала Пени, вновь коснувшись меня рукой. – Ты сильная и справишься!
– Держись, Хейли! – сопела в ухо Элайза, подло прыгнув на меня со спины. – Ты нужна нам! Ты всем нам очень нужна!
Я хотела в это верить, если не всей душой, то точно одной ее частью.
– Ривэн, Асакуро! Держите ее! Мне нужно залечить порезы и остановить кровь!
Я не представляла, как девушки еще соображали в этом хаосе. Да и как они видели сквозь непролазную тьму?
Мне казалось, что наша борьба длилась долго, а на деле оказалось, что не больше пятнадцати минут.
Я жадно дышала, закрыв глаза и успокаивая бешено бьющееся сердце. Рядом со мной лежала Элайза, а надо мной нависла Пенелопа.
– Я была права, стоило остановить кровь и эти, – я хоть и не видела, но почувствовала, как девушка скривилась. – Исчезли. Хейли, ты молодец.
Зря она считала, что все позади. Потревоженная тьма, возвращалась на свое место – в мое тело, а вместе с ней пришла и опустошенность.
– Хейли, не расслабляйся, – потребовала Элайза. – Вспомни, как было с блуждающими. Я уверена, теперь уверена, что твоя тьма, точно такого же свойства. Тебе нужно найти с ней общий язык, принять…
Легко сказать! Особенно той, что никогда не ощутить на себе горький привкус темного дара!
– Не отторгай ее, – подхватил шепот Элайзы Коша, нагло пробравшись в мои мысли. – Это магия, Хейли. Ничем не хуже той, которой ты владела раньше.
– Я знаю, – ответила ему, но сама содрогнулась, вспомнив, что эта магия призвала. Я не была к этому готова.
Откровенно говоря, никто к этому не был готов. Но вот они – справились, а я… Я хочу сложить белый флаг и отдаться на милость неизвестной стихии, что несет в себе лишь разрушение.
Нет! Не бывать такому. Я не сдамся!
– Уже лучше, – облегченно выдохнул Коша. – Попробуй с ней договориться, Хейли. Настрой диалог, как это ты делаешь со мной. В тебе не только магия, но и часть души демиурга. Это она, хм, скажем так, резвиться.
– Что?! – кажется, это я уже вслух сказала.
– Где-то болит? – встревожилась Пени.
– Нет, – ответила ей Элайза, – Дрейк общается с ней. Ты отвыкла от этого, да, подружка?
– Отвыкла, – эхом повторила Пенелопа. – Ох, Хейли, пожалуйста, не отталкивай нас!
В ее голосе слышалось отчаяние. Но я абстрагировалась от него, настраиваясь на жаркий шепот дракона.
– Ты получила темный дар, но до конца не смогла его принять. К тому же я догадывался каким образом первое время тебе будет помогать демиург. Радует то, что позже она станет с тобой говорить через Мартину. Хейли, соберись и позови темную богиню. Доверься мне, поверь, она откликнется.
– И что я ей скажу?
– Попроси помочь, справиться с тьмой. Ты сейчас сосуд, который притягивает негативную энергию.
Это нужно остановить, закупорить крышку.
– Как это сделать? Как позвать? Я не знаю ее имени.
– Тебе нужно мысленно настроиться и расслабиться. Вспомни ощущения, которые испытывала при встрече с ней. Прости меня, но я не могу тебе в этом помочь, это подвластно только тебе.
И я попыталась. Отчаянно собрала себя по крупицам, позволяя тьме завладеть моим телом, но не разумом и мысленно крикнула:
– Богиня! Мне нужна твоя помощь!
Ничего не произошло. Я все также шарила в темноте, ощущая себя песчинкой в океане ненависти и злобы.
Должен же быть какой-то выход.
Коша сказал, что я получила дар, но не приняла его. А что, если именно в этом проблема? Может я его отторгаю и потому мучаюсь? Как принять то, что точно не принесет мне радости? То, что отрезает все мои эмоции, наполняя равнодушием?
Я лихорадочно вспоминала все, что говорила мне богиня. То как требовала отдать дракона, ведь он часть моей души, чтобы я не жертвовала оставшейся частью. И чем больше я об этом думала, тем сильнее понимала, что у меня отняли меня. Всю, без остатка, и прежней Хейли никогда не будет. Но я могу скорректировать то, что мне оставили. Изменить, подстроиться и смириться! Ради того, чтобы выжить и не спятить.
– Богиня! – вновь позвала я. – Я поняла, что не должна воевать с тобой! Поняла, что не должна молча принимать изменения и плыть по течению. Я готова учиться! Готова заново наполнить себя и подарить миру новую Хейли.
Эта мысль буквально пронзила мое сознание. Я изменилась, изменилась очень сильно. Но даже сама с собой не знакома. Потому что позволила новой магии взять верх. Это не мои чувства и желания. Это влияние демиурга! Не я, а она не воспринимает моих близких, не я, а она хочет, чтобы те к ней не приближались. А то, какой буду я, зависит лишь от меня. И пусть я сознаю, что мои настоящие эмоции никогда не вернутся, я могу образовать связи заново! Разбавив тьму положительными чувствами. Это в моих силах!
– Наконец-то…
