Глава 13-1

Я похлопал глазами, пытаясь понять, что меня разбудило. Нет, понятно, что горн, но вот почему? Обычный сигнал “внимание на...” не-дежурных десятков не касается. Что-то такое было… Сигнал давно затих, а я всё ещё соображал. Медведь мне в детстве на ухо наступил, но это было на Земле — а вот на счёт Арна я не был так уверен. В конце концов игрой на банджо и пением Роны я искренне наслаждался. Так что… Может, мне, конечно, и показалось, но тревога была сыграна… как-то неуверенно, что ли? Ладно, раз проснулся – до туалета дойду...

— Тутурруру!!! – новый сигнал застал меня за застегиванием бронекуртки. М-мать! Нападение на северную стену!

— Руки в ноги и за мной по готовности, – махнул я вываливающимся с лежанок зарубежникам. Чтобы эффективно командовать – надо ориентироваться в обстановке, чтобы ориентироваться – нужна оперативная информация, и получить я могу её только одним способом. Собственными глазами. Шлем на голову, копьё в руки — и бегом!

Басс и Фомоза, пытаясь удержать расползающуюся на глазах боеготовность, провели несколько учебных тревог, в том числе и ночных. Потому из казарм вокруг вырывался мат, витиеватый и не очень, но двери уже хлопали — моя собственная фора исчислялась какими-то секундами. Внезапные и внеплановые учения, правда, подняли нелюбовь к офицерам до новых высот: тех, кто не уложился в норматив, покарали изрядно, и, по их мнению, крайне подло. Через кошелёк.

Вообще-то денежные штрафы у Рубежников предусмотрены не были, скорее наоборот: за погибшего семье выплачивалась пенсия. Причём не сильно хуже его текущего жалования, которое большинство бывших наёмников тоже сразу отправляли семье, а не оставляли пылиться у казначея до положенной ежегодной увольнительной. Собственно, основной причиной перехода из вольных отрядов в регулярную международную структуру лучших бойцов человечества было как раз то, что все наёмники рано или поздно остепенялись. Встречали женщину своей мечты, находили дело, куда можно было вложить чудом накопленное за время удалой жизни “свободного меча”, просто вдруг задумывались о том, что уже тридцатник стукнул, почти старость на средневековый лад – а детишек-то и не нянчил. Кое-кто из бывших военных удачно встраивался в мирную реальность, но большинство, во-первых, кроме ремесла воина ничего не умело, а во-вторых…

Статус Рубежника давал не только гарантированный доход. В любой деревне, в любом городе к жене воина из Войска было совершенно особое отношение. А уж дети такого отца могли с полной уверенностью говорить “мой папка лучше твоего” — и никто из сверстников не мог возразить. Потому за места держались, шли на риск, готовы были отдавать свои жизни, если того требовали Долг и приказ. Потому за грубое нарушение Устава была введена смертная казнь -- но вот выгоняли уже принятых в Войско только в исключительных случаях. Подобный приговор надо было постараться заслужить.

Так что стопке начальственных рапортов могли и не дать ход – уж больно инновационным был подход. Но могли и дать – основные военные лидеры Рубежников сейчас убивали тварей и, возможно, умирали сами в составе экспедиционного корпуса. На первые места выдвинулись их замы и замы замов – те, кого уговорили остаться “на хозяйстве”, и кто сам не рвался. И, боюсь, на счёт штрафов – это я случайно напрогрессорствовал.

Нет, не предложил их лейту и кэпу, у меня всё в порядке с головой. Мы просто поговорили с Колином, под бутылочку не-воды. Он всё никак не мог оставить в прошлом тот случай, когда сержанта едва не прикончили свои же сослуживцы. А после другие сослуживцы устроили первым жестокий и страшный самосуд. С тем, что залётчиков сдавать под карающий меч Фомозе было неправильно, фельдшер в принципе был согласен – но концепция самосудов ему нравилась ещё меньше. Вот я и предложил ему как вариант решения денежные взыскания – недаром это самый распространённый тип наказания на Земле. Конечно, я просто трепался – застольный разговор, собеседник в депрессии. А военмедик, получается, проникся красотой решения – и вложил идею в нужные уши, зараза такая. Человек действия, мать его. Вот как чего хорошего придумаешь – черта с два заставишь местных делать. А вот такую хрень просто с языка снимают…

Всё это у меня в голове пронеслось, пока я бежал, не глядя сворачивая в нужных местах. Взглядом я удерживал освещенную галерею, проходящую поверху стены, потому с удовлетворением смог отметить: дежурная смена не подкачала. Уже выстраивалась с пиками и круглыми контр-штурмовыми щитами. Сейчас лучники появятся, и кто бы там не лез – обязательно огребёт. Если только это не Гидра, конечно, но её прибытие почти поголовно модифицировавшие себе глаза тёмным зельем Рубежники не пропустили бы. Когда по глазам бьёт вспышка – просыпаются сразу и все, никакого горна не нужно… А вот и лестница. Вспоминаю, как мне раньше, в начале службы, приходилось подъём вверх искать, и самому смешно делается.

– Кто? – едва добравшись до верха, немедленно спросил я у ближайшего рядового. Момент истины – надо знать, к чему готовится.

– Волк… – не оглядываясь, начал отвечать Рубежник… и завалился на спину, отбив что-то массивное и расплывчато-серое щитом. Отбив? Да как бы не так!

– Прорыв! Волки! – заорал я так громко, как только смог. И было дернулся проследить за интервентом, но тут же ринулся к внешнему парапету. Не столько закрыть дыру в построении, столько потому, чтобы понять масштаб проблемы. И опешил, выпучив глаза.

Пусть дежурные все обладали ночным зрением – осветительные стрелы их стрелки выпустили. Всё по Уставу. И этого скудного света было вполне достаточно, чтобы разглядеть происходящее снизу хотя бы в общих чертах. Нет, волков было не так уж много – голов двадцать, вряд ли больше. Штука в том, что онивытворяли.

Волки не умеют лазить по стенам. Нормальные волки. Но даже волки-мутанты не могут забраться по стене, которая обваливается под лапами, лишая опоры. Но обваливается обшивка или глина под ней не сразу – какую-то секунду зверь, уцепившись когтями, может удержаться. И этого времени хватало, чтобы другая тварь успела использовать его какступеньку! Вы в шоке? Я тоже.

Штурмовали монстры периметр вчетвером: первые двое синхронно цеплялись, вторые двое отталкивались от них, взмывая вверх… а потом один из второй двойки служил дополнительной ступенькой для другого. Цирковой номер – вот только результат был не смешным ни разу.

– “Тревога! Прорыв с севера!” – наконец-то опомнились на вышке. Точнее, прошло всего несколько секунд, но ещё одна тварь смогла, словно кошка, оттолкнуться от парапета галереи и попасть за периметр прежде, чем её насадили на пики. И наконец-то защелкали тетивами лучники, тоже, видимо, охреневшие от скоординированного и реально молниеносного манёвра. Хлоп – и получивший “подарочек” в заднюю лапу волк из очередной штурмовой четверки сбил темп. Ещё одного сержант дежурных прямо над бортиком стены “поймал” щитом в морду, не дав уцепиться. Лучше бы пикой, но – чем смог. А что хуже – двое-то уже пробились. Помня, что натворили условно-травоядные овцы, я ни секунды не сомневаясь, кинулся по лестнице вниз. Ага, сейчас. Навстречу мне, заняв всю ширину пролёта, бегом поднимался первый из поднятых по тревоге.

Сколько не тренируйся, сколько не отыгрывай на учениях ситуации – в бою всегда что-то пойдёт не так. Но даже реальный боевой опыт – не гарантия, что всё получится. Он, этот опыт, даёт другие возможности. Например, учит очень быстро импровизировать. Эльфийское копьё пришлось откинуть – только напороться на эту палку при приземлении не хватало. По лестнице я пробежал сколько смог – потому крыша ближайшей казармы возникла перед глазами слишком быстро и неожиданно близко. Разум не успевал среагировать, но тело всё сделало само. Накачка Стихией до упора, напряжение мышц – и уход в перекат. Громко хрустнули кости, кажется. поверхность подо мной просела, но Жизнь смыла повреждения быстрее, чем я их успел почувствовать, а не до конца погашенная инерция вздернула на ноги. Только и оставалось, что найти глазами оружие, воткнувшееся в стену совсем не там, где я ожидал. Если бы задумался хоть на секунду, поостерёгся бы проводить подобный манёвр. Никого не убил и сам не убился – уже хорошо... Волки! Словно в ответ на мои мысли до меня донеслись крики, а потом протяжный вой.

Затрудняюсь сказать, на что рассчитывали твари, совершив такой вот манёвр с проникновением. Открыть остальным ворота? Вот не удивлюсь: мозгов у серых явно было побольше, чем у других порождений Шрама, и между собой они координировать действия прекрасно умели, что и продемонстрировали ранее. Но, наверное, основной целью наглого наскока была банальная разведка. Во-первых, потому что логично, а во-вторых, потому что за то время, пока я бежал к месту первой стычки, крики и какой-то даже прямо вот издевательский вой повторились в разных местах ещё пять раз. Ну да, вот: на перекрестке тварь сбила с ног двоих и убралась прежде, чем в неё успели всадить пики остальные. Стоп, разведка?! Нужно ни в коем случае не выпустить этих назад!

Быстро перемещаться по тёмным закоулкам ночной заставы – особый вид спорта. Особенно если ты тут почти один незрячий такой. Но если все повороты зазубрил наизусть – шансы есть. Волки быстрые – но они тут в первый раз. И явно не чувствуют себя комфортно – с таким-то числом загонщиков…

– Шшшп! – и лучников, начавших лупить с галереи внутрь квадрата стен!

В принципе, можно было и не суетиться. Зря серые сюда полезли – застава только кажется большой, на самом деле деться тут некуда. Единственный путь – на стену по лестницам и “ай белив, ай кен флай”. Впрочем, у мутантов были все шансы даже не ушибиться – судя по скорости перемещений и бесстрашным прыжкам к Тьме в их организмах прилагалась стихия Воздуха. То есть в каком-то смысле “флай” они вполне “кен”. Тем более надо догнать и прибить монстров. Куда они побегут? Да элементарно – к противоположной стене. Максимальная разведка на максимальной скорости. А чтобы побольше узнать, а противники не догадались – будут петлять. Мой шанс!

Ускорение при помощи Стихии Жизни – штука довольно опасная. Воздух сам себе и воздушный же руль, и реактивный двигатель, и закрылки. А у тебя только скорость и сила мышц ног – и с манёвренностью всё плохо. Законы физики неумолимы: сила трения действует только на подошвы сапог, а вот инерция на всё тело. Есть!

На перекрёсток под самой южной стеной мы выскочили одновременно – я и серая тварь. А ведь только что выл в стороне! Я не то что затормозить не успевал – копьё развернуть не смог. Пришлось второй раз выпустить оружие – хорошо, наученный опытом я теперь с собой баллисту ручную не таскал. Ещё поднажал, выплескивая Стихию из тела, и... Удар!

Сволочная скотина попыталась в последний момент извернуться – но не тут-то было: в наличии была просто шикарнейшая шерсть, в которую я и вцепился. Кроме того, на меня работало ускоренное восприятие, которого у “воздушного” противника быть не могло. Зато была в прямом смысле воздушная подушка, потому вбить в стену изменённого своим и его весом не получилось. Но приземлиться на лапы я мутанту всё-таки не дал.

Волк и любое другое четвероногое млекопитающее перед человеком имеет значительное преимущество борьбы “в партере”. Можно даже не вставать – достаточно извернуться и наподдать по врагу задними лапами, как специально снабженными более сильными мышцами и когтями либо копытами в качестве оружия. Из-за того, что я держался за густую и прочную волчью шерсть мертвой хваткой мы оба рухнули на спины и проехались, гася остаток скорости на спинах, не расцепляясь. Тварь опять дернулась, изворачиваясь, а я что есть силы двинул сложенными щепотью пальцами ей в глаз – рецепт преодаления стихийного барьера магии вокруг тела врага я уже отработал однажды на лисице-хаски. Вот только я промазал. В следующее мгновение чудовище оказалось на лапах, и попыталась вцепиться мне в руку.

Животные инстинкты подвели полуразуного (а полу– ли?) хищника. Теперь бил я кулаком, и Стихии Жизни всё ещё хватало на ускорение восприятия и движений. Не будь на руке комплектных к ренийской броне боевых перчаток – рассадил бы не только десну волку, но и себе пальцы об его зубы. А так ничего, я даже боли не почувствовал. А вот противник почувствовал – но всё равно сомкнул на моем плече челюсти. Попытался – потому что нужные мышцы не сократились. Виталист не может атаковать на дистанции, но в рукопашной он страшный противник. Позволил себя коснуться -проиграл. Удар второй рукой!

Волк рухнул как подкошенный. Молча – не успел издать не звука. Но я-то знал, что последним его чувством была страшная, всепоглощающая боль. Даже БОЛЬ. Обонятельный центр – часть мозга, по сути часть клеток из безопасности черепной коробки вынесена вперёд, в самое начало дыхательного тракта, чтобы служить рецепторами. Обычную собаку можно убить сильным ударом в нос. Болевой порог твари во много раз выше. Что ж, тем хуже для мутанта. Эх, давненько я не вскрывал интересные трупы. Притащить, что ли, к Колину? Да нет, выставит он меня, и будет прав. А в казарму не потащу сам – я ещё не настолько двинулся кукушкой, чтобы устраивать вивисекцию там, где живу.

Я неторопливо поднялся, как мог отряхнулся, сдвинул забрало шлема. Похоже, вторую тварь прибили без меня – больше никто не выл, не орал истошно, и горн молчал. Сходил подобрал копьё. Задумчиво попинал пяткой оружия тущу – почти целую, но мертвее мёртвого. М-да, на счёт кукушки я что-то погорячился. Не раздумывая бросил то единственное, что давало мне преимущество, ввязался в драку на совсем не выгоднях для себя условиях. Расчётливо победил… и не разу не задействовал блокировку эмоций. И даже сейчас, когда, по идее, должен был меня накрыть отходняк – спокойно смотрю на тушу натуральной биологической машины смерти: умной, изворотливой… и чувствую спокойное такое удовлетворение. Армия, что ты со мной такое сделала, а?

Амулеты напротив ушей, которые должны были компенсировать неизбежную глухоту из-за надетой на голову пусть высококачественной и максимально технологичной, но всё-таки кастрюли, из-за давления дикой магии работали здесь через пень-колоду. Потому что-то похожее на крики “врача!” я услышал, только удачно повернув голову… и сорвался с места раньше, чем осмыслил призыв. Силы Стихии опять осталось кот наплакал, но она быстро восстанавливается… увы, успеть я не смог бы, даже если бы захотел.

В чёрной по ночной поре луже крови лежал один из пехотинцев Карины – тварь походя вырвала ему кусок шеи и плеча, грудью сбив в сторону щит, и проигнорировав меч. Кольчуга тоже не помогла. Волк промчалась дальше, даже не затормозив. А человек меньше чем за минуту истек кровью. Противнику урон он не нанёс – длины клинка не хватило. А была бы пика – могло бы и повезти. Но, как я вижу, выскочившие по тревоге гвардейцы схватились за то, с чем их тренировали. Выразительно посмотрев на замершую недалеко Карину – сомневаюсь, правда, что она разглядывала моё лицо в тени от забрал – я молча покачал головой. И ушёл. Сейчас в лазарет начнут сносить раненых – есть небольшой шанс, что я кому-то смогу помочь там, где бессильны будут спецсредства. И вообще лишние руки Колину не помешают.

...Всё в порядке у меня с эмоциями. Просто я наконец привык ставить свою жизнь на кон – и хладнокровно её разыгрывать. И четырёх лет не прошло. Даже трёх-с-половиной, если быть точным.