94

Чаще всего, выбирая картины, которые нам нравятся, а именно такие мы склонны причислять к «хорошим», мы руководствуемся собственным вкусом и пристрастиями. То, что нам нравится, – это, разумеется, хорошо, а все остальное – плохо, ну или так себе.

Разумеется, такой подход к оценке искусства имеет право на существование, поскольку произведения должны украшать нашу жизнь, а мы – любоваться ими. А чем же еще любоваться, как не тем, что нравится?

Но профессиональные искусствоведы в оценке искусства используют несколько иные критерии. Хорошая картина должна быть прежде всего гармонична, должна вызывать у зрителя определенные эмоции (причем не всегда положительные, а именно те, которые хотел бы передать автор).

Когда на картину смотрит профессионал, причем смотрит не просто так, а для того чтобы ее проанализировать, он учитывает многие факторы, изучает композицию, оценивает правильность построения перспективы, исследует колорит. Затем можно рассмотреть детали, чтобы понять, какое символическое значение имеет каждая из них. Специалисту следует учитывать технику, которую использует художник, а также уровень его мастерства и уровень владения кистью.

С другой стороны, если на картине по всем законам правильно изображены какие-то неприятные вещи, никто и никогда не признает это полотно хорошим. В Третьяковской галерее хранится одно из самых знаменитых полотен Василия Верещагина «Апофеоз войны», на котором изображена гора черепов. Эта картина выполнена по всем законам жанра, но никому и никогда в здравом уме не придет в голову повесить ее на стену в своем доме.

То же самое можно сказать, например, об одной из самых знаменитых картин Рембрандта «Урок анатомии доктора Тульпа» (1632).

Врачи, особенно европейские, очень любят украшать свои служебные помещения копиями или репродукциями этой картины. Разумеется, в жилом доме или квартире эта жутковатая сцена смотрелась бы дико.

РЕМБРАНДТ. УРОК АНАТОМИИ ДОКТОРА ТУЛЬПА. 1632

Долгое время произведениями искусства считали только то, где изображалось нечто прекрасное, вызывавшее у зрителя возвышенные чувства. Но уже в XIX веке искусство стало слишком часто обращаться к темам драматическим, даже трагическим, художники изображали жизнь дна, даже вульгарные физиологические акты стали предметом творчества. Поэтому в конце концов формулировки несколько смягчились, и произведением искусства стало считаться не только прекрасное, но и выразительное.

В принципе, если человек приходит в музей для того, чтобы отдохнуть, то ему нет необходимости вникать в искусствоведческие тонкости и следовать каким-то схемам, рассматривая произведения искусства. Картины всегда писались в расчете на самого разного зрителя, и большинство художников полагали, что их сможет понять любой человек без всяких дополнительных комментариев.

Вопрос: «Что хотел сказать художник в этой картине?» годится только для школьных сочинений. Потому что художник чаще всего говорит, что жизнь прекрасна, или наоборот, что есть на свете красивые девушки и энергичные мужчины, что летом хорошо в лесу, а зимой можно кататься на лыжах. А чтобы понять все это, вовсе не нужно быть специалистом, как не нужно быть профессионалом, чтобы понять, нравится тебе эта картина или нет.